«Голос безмолвия» (Махатмы востока)

и другие избранные отрывки из «Книги золотых правил» для каждодневного изучения учениками (лану).
Редактор Н. Зорина
Технические редакторы Л. Амбайне, Г. Слепкова. Корректор Е. Данилова
Сдано в набор 24.09.90. Подписано в печать 12.06.91.
Издательство «Виеда», 226018 Рига, ул. Одесас, 17. Свидетельство о регистра­ции № 2-0001.
Отпечатано в типографии «Рота», 226011 Рига, ул. Блауманя, 38/40.
Голос Безмолвия / Пер. с англ. — pига Виеда, 1991. — 96 с.
«Голос Безмолвия» содержИт избранные отрывки из индусской «Книги золотых правил".
Психология Востока и религиозного настроения его подвижников чужда европейскому сознанию, поэтому в предисловии, написанном переводчиком, есть некоторые указания и разъяснения, которые помогут читателю понять внутренний смысл великого учения.
Печатается по рижскому и таллиннскому изданиям.
Перевод и примечания Блаватской Е.П.
ПОСВЯЩАЕТСЯ НЕМНОГИМ
© «Виеда», 1991
© Э. Зариньш, художественное оформление, 1991
Печатается по: Голос Безмолвия и другие из­бранные отрывки из «Книги Золотых Пра­вил».
Таллинн (Эстония), Книжный склад Г. Вальтера. 1923.
СОДЕРЖАНИЕ:
Предисловие
………………………………..
стр. 3
Отрывок I «ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ»
………………………………..
5
Отрывок II «ДВА ПУТИ»
………………………………..
10
Отрывок III «СЕМЬ ВРАТ»
………………………………..
15
Примечания к I отрывку из «Книги золотых правил»
ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ
………………………………..
21
Примечания к II отрывку из «Книги золотых правил»
ДВА ПУТИ
………………………………..
23
Примечания к III отрывку из «Книги золотых правил»
СЕМЬ ВРАТ
………………………………..
24
Предисловие
Нижеследующие страницы извлечены из «Книги зо­лотых правил» — книги, вручаемой ученикам мистичес­ких школ Востока. Знание их обязательно в той школе, учения которой приняты многими теософами. Так как поэтому я знаю наизусть много из этих правил, пере­вод их был сравнительно легкой для меня задачей.
Известно, что в Индии методы психического разви­тия различны у каждого Guru (учителя или руководи­теля), и не только потому, что они принадлежат к раз­личным философским школам, которых шесть, но и от­того, что каждый Guru имеет свою собственную систему, которую он обыкновенно хранит в строгой тайне. Но по ту сторону Гималаев методы в эзотерических школах не различаются друг от друга, кроме как в том случае, когда Guru является простым ламой, немногим более сведущим, чем его ученики.
Источник, с которого сделан предлагаемый перевод, есть часть той же серии, из которой взяты стансы Книги Дзиан», на которых основывается «Сокровенное Учение». «Книга золотых правил», как утверждают, одинакового происхождения с великим мистическим тво­рением «Paramartha», которое, по словам легенды о Nagarjuna, было сообщено великому архату Нагами, или Змеями, — название, даваемое древним посвященным. Впрочем, идеи и изречения, содержащиеся в этой книге, при всем их благородстве и оригинальности, встреча­ются часто, хотя бы в другой форме, в санскритских сочинениях, как, например, в «Jnaneshvari», этой дивной мистической книге, в которой Кришна описывает Арджуне в ярких красках состояние вполне просветленного йога; то же встречается в некоторых Упанишадах. Это вполне понятно потому, что большинство, если не все, величайшие архаты, первые последователи Gautama Buddha, были индусами и арийцами, и не монголами; в особенности же те, которые переселились в Тибет. Сочинения одного Aryasangha очень многочисленны.
Оригиналы этих «Правил» вырезаны на тонких про­долговатых пластинках; копии с них — часто на дисках. Эти диски или пластинки обыкновенно хранятся на ал­тарях храмов, принадлежащих к центрам, где находятся школы Mahayana (Yogacharya), т. е. школы так назы­ваемого «созерцательного» направления. Написаны они различно, иногда по-тибетски, но чаще идеографичес­ким письмом. Священный язык (Senzar) может быть передан, кроме как посредством собственного алфа­вита, еще различными способами шифрованного письма, более близкими к идеографическому, чем к буквенному. Другой способ (по-тибетски lug) состоит в употребле­нии цифр и красок, причем каждый знак соответствует букве тибетского алфавита (тридцать простых букв и семьдесят четыре составные буквы). Таким образом об­разуется полная криптографическая азбука. В случае идеографического письма существуют определенные способы чтения текста. Так, употребляются, как, напри­мер, в данном случае, символы и знаки астрологии, т. е. двенадцать знаков зодиака и семь основных цветов, каждый в трех оттенках (светлый, основной и темный), что соответствует 33 основным буквам простого алфа­вита, словам и предложениям. Ибо при этом способе двенадцать знаков зодиака, повторенные пять раз и соединенные с пятью элементами и семью цветами, об­разуют полный алфавит, состоящий из 60 священных букв и 12 знаков. Знак, поставленный в начале текста, указывает, должен ли он читаться согласно индусскому способу, когда каждое слово просто заменяет санскрит­ское, или же согласно китайскому принципу чтения идеографического письма. Самым легким способом, од­нако, является тот, который позволяет читающему не пользоваться каким-либо определенным или даже во­обще каким-либо языком; ибо знаки и символы, подоб­но арабским цифрам, составляли общую, международ­ную собственность всех посвященных мистиков и их по­следователей. Этой же особенностью отличается один из китайских способов письма, который одинаково легко читается всяким, знакомым со значением знаков. Так, японец может читать такой текст на своем языке так же свободно, как китаец на своем.
«Книга золотых правил» — из которых одни принад­лежат к добуддийской эпохе, другие же к позднейшему времени — содержит около 90 коротких отдельных трак­татов. Из них несколько лет тому назад я знала трид­цать девять наизусть. Чтобы перевести и остальные, я должна бы обратиться к записям, разбросанным по весьма большому количеству бумаг и записок, накопив­шихся за последние двадцать лет и никогда не приве­денных в порядок, так что это было бы весьма нелег­кой задачей. Помимо этого, не все из них могли бы быть переведены и поведаны миру, слишком себялю­бивому и слишком привязанному к чувственным вос­приятиям, чтобы быть в какой-либо мере достойным и способным правильно принять столь возвышенное эти­ческое учение. Ибо только человек, упорно и серьезно ищущий самопознания, будет охотно внимать подобным указаниям.
И все же именно такие этические учения заполняют бесчисленные тома восточной литературы, в особенности в Упанишадах. «Убей всякое стремление к жизни», — говорит Кришна Арджуне. «Стремление это пребывает только в теле, в орудии воплощенного «я», не в самом «Я», которое вечно, неразрушимо, которое не убивает и не может быть убито» (Kathopanishat). «Искорени ощу­щения» — учит Sutta Nipata; «взирай одинаково на радость и на горе, на выигрыш и на потери, на победу и на поражение»; и там же: «ищи убежище лишь в Веч­ном». «Уничтожь чувство обособленности», — повторяет Кришна на все лады. «Ум (Manas), следующий за блуждающим чувством, делает душу (Buddhi) столь же беспомощной, как ладью, гонимую ветром по волнам» (Bhagavad-Gita ii 67).
В этом переводе я стремилась сохранить поэтическую красоту языка и образов, которой отличается оригинал. Насколько старания эти были успешны — об этом дол­жен судить читатель.
Е. П. Б






1889.
Jnaneshvari, как теперь известно, написано на языке Mahara-shtra (Maratrie) и состоит из Bhagavad-Gita и комментария к ней.
Отрывок I
ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ
Эти поучения для тех, кому неведомы опасности низ­ших Iddhi 1 .
Тот, кто захочет слушать голос Nada 2, беззвучный звук, и постигать его, тот должен суть Dharan'ы 3 изу­чить.
И равнодушный к внешним восприятиям, хозяина ис­кать он должен чувств — того, кто мысль творит и за­рождает Майю.
Реального убийца гордый — разум.
Пусть ученик убьет убийцу.
Ибо —
Когда представится ему вся нереальность формы соб­ственной, подобно формам сновидений после пробужденья; когда он перестанет слушать многих, он может различить Единое — глас внутренний, что убивает внеш­ний.
Тогда — и лишь тогда — оставит царство он Asat'a — лжи, и он придет в чертоги Sat'a — правды.
Но прежде чем душа способна видеть, гармонии до­стичь должна внутри себя она, и очи плотские ко всем иллюзиям должны стать слепы.
И прежде чем душа способна слышать, глухим стать должен образ, как к раскатам грома, так и к шепоту; как к реву исступленному слонов, так к серебристому жужжанью светляка златого.
И прежде чем душа способна постигать, и сможет помнить, ей надо слиться со Свидетелем безмолвным, подобно изваянию из глины, чьи формы прежде были слиты с ваятеля идеей.
Тогда душа услышит и сможет помнить.
И внутреннему уху станет внятен
ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ.
который говорит:
Коль улыбается душа твоя, купаясь в солнце жизни, или поет она в своей личинке плоти, иль плачет, заклю­ченная в темницу Майи, иль силится она, чтоб разор­вать серебряную нить, которою она привязана к Учи­телю 4, — познай, о ученик, душа твоя от праха.
И если, распускаясь, душа 5 твоя внимает шуму мира, иль отзывается на голос многосложный Майи 6, иль ис­пугавшись вида жгучих слез страданий, иль оглушен­ная стенаниями скорби — твоя душа, подобная пугли­вой черепахе, сокроется под броню «я» — познай, о ученик, душа твоя есть недостойный храм безмолвного Владыки своего.
Когда ж, ростя и становясь сильнее, твоя душа из верного убежища уходит и, отрываясь прочь от защи­щавшего ее ковчега, серебристую растягивая нить, уно­сится вперед, и шепчет, свой образ созерцая на волнах пространства: «это я», — познай, о ученик, захвачена душа твоя в тенета обольщений 7.
Земля, о ученик, чертог скорбей, где по пути тяже­лых испытаний есть сети, чтоб опутать «я» обманами великой Attavada8.
О ученик не ведущий, этот мир есть только мрач­ное преддверье, ведущее тебя к заре, предшествующей долу истинного света, который бури загасить не могут и что горит без масла и светильни.
Речет Закон Великий: «чтобы достичь познанья Ми­рового «Я» 9, ты должен раньше ведать само «Я». Чтобы достичь познанья «Я» такого, ты должен отдавать себя — Не я, и бытие отдать небытию; тогда лишь сможешь ты меж крыл Великой Птицы 10 отдыхать. О, сладок отдых на крылах Того, что не рождалось и не умирает, но что есть Aum сквозь вечность времени 11 . Воссядь на Птицу Жизни, если хочешь знать 12. Отдай ты жизнь свою, коль хочешь жить 13. Усталый странник! Через три чертога ведет твой путь к конечной цели. По трем чертогам, о ты, победитель Мага, пройти ты должен через три ступени 14 к чет­вертой 15 и тогда достичь семи миров 16; миров покоя вечного.
Коль хочешь знать их имена, — внимай и помни:
У первого чертога имя — неведенье, Avidya. В чертоге этом ты увидел свет, в нем ты живешь: в нем умереть ты должен 17.
Название второго — Чертог Познания 18. И в нем най­дет душа твоя цветенье жизни, — под каждым же цветком змея сокрыта 19.
Чертога третьего названье — Мудрость; за ним — безбрежное пространство вод Akshara, неиссякаемый всеведенья источник 20.
Чтоб перейти чрез первый безопасно, не смешивай его огонь желаний, горящих там, со светом солнца жизни.
Чтоб безопасно перейти второй, не замедляй шагов, чтоб аромат дурманящий его цветов вдыхать. Чтоб от цепей тяжелых кармы быть свободным, не здесь, в стране иллюзий, искать ты должен Guru своего.
Не медлит мудрый в радостных пределах обманных чувств.
Не внемлет мудрый сладкозвучным чарам.
Ищи того, кто даст тебе рожденье 21 в Чертоге Муд­рости; в чертоге, что за последними пределами лежит, где тени нет, где правды свет сияет, во славе несказан­ной.
Несотворенное живет в тебе, лану, ведь так же, как в чертоге этом. Коль хочешь ты достичь и слить в еди­ный оба света, то должен ты покровы темные иллюзии с себя совлечь. Глас плоти заглуши, не позволяй ви­деньям чувств встать меж тобой и светом; пусть этот свет и тот сольются воедино. Познав неведенье свое 22, беги ты от чертога знаний. Опасен он в своей красе коварной — он нужен лишь для испытания тебя. Лану, ты берегись, чтоб ослепленная его сверканием душа ша­гов не замедляла и в сети не попалась бы его обман­чивых лучей.
Из драгоценного венца великого царя соблазнов, Мага 29, исходит этот свет. Заворожит он ум и чувства ослепит, оставивши неосторожного как брошенный об­ломок.
Ночная бабочка, которую привлек мерцающий в ночи светильник твой, обречена на гибель в жидком масле. Беспечная душа, что победить не может над ней смею­щегося демона иллюзий, на землю вновь его рабой вер­нется.
Взирай на сонмы душ. Смотри, как мечутся они над бурным морем жизни; как, обессилев, истекая кровью, они с разбитыми крылами тонут в волнах, вздымаю­щихся ввысь. Они, бросаемые ветром, гонимые жесто­кой бурей, попав в водоворот, в разверзнутых пучинах исчезают.
О ученик, когда чрез Мудрости чертог ты проходя, достичь блаженства дола хочешь, — замкни все чув­ства крепко ты от заблуждения великого и страшного раздельности, что разобщит тебя от всех.
«Неборожденному», что погрузилось в воды Майи, ты отрываться не давай от Матери единой. Пусть огнен­ная сила отойдет в покои тайные, в покои сердца 24, в обитель Матери вселенной 25.
И сила та из сердца твоего воспрянет лишь тогда в шестую область — в срединную — в пространство меж очей, и станет сила та дыханием Души Единой, всенаполняющим Учителя глаголом.
И лишь тогда ты станешь, ученик, «небесным путни­ком»26, что попирает ветры, над водами летящие, что шествует, стопами не касаясь поверхности морей.
Но прежде чем вступить на верхнюю ступень на лест­нице мистических созвучий, ты должен слышать голос Бога Сокрытого 27 в семи тонах.
Из них подобен первый пенью соловья сладчайшему, когда с подругою прощается своей.
Второй звучит серебряным кимвалом Дхианов, будя­щих мерцающие звезды.
А третий звук подобен певучей жалобе морского духа, что заключен в темницу перламутра.
За этим звук, подобный песне лютни 28.
Как флейты из бамбука острый звук прорезывает пятый ухо и переходит в трубный глас.
Как дальние раскаты грозной тучи проносится по­следний.
Седьмой поглотит все. Все звуки замирают, и более не слышно ничего. —
Когда убиты Шесть 29 и сложены у ног Учителя, то ученик в Едином 30 тонет, Единым станет он и пребы­вает в нем.
Но раньше чем тебе вступить на Путь, ты тело лун­ное 31 разрушить должен, очистить тело мысли 32 и не­порочным сделать сердце.
Источник вечной жизни, кристально светлый, не может слиться ведь с потоком, загрязненным бурею земной.
Небесная росинка, что сверкает в луче рассветном & лотосе чистейшем, упав на землю, обратится в ком из; праха; смотри, алмаз стал грязью.
Борись с нечистыми мыслями раньше, чем победят они тебя. Уничтожай их, как они убить тебя стремятся. Ведь если ты их пощадишь, они укоренятся и вырастут, все победят они, и ты погибнешь. О ученик, смотри, ведь даже тень их не должна коснуться до тебя. Растет она размерами и силой, и раньше чем заметишь ты ее при­сутствие, исчадье тьмы все существо твое поглотит.
Знай, ученик, что раньше чем мистический огонь 33 тебя преобразует в бога, ты должен волею своей спо­собным стать убить свой лунный образ.
«Я» — духа встретиться с «я» — плоти никогда не может. Один из них исчезнуть должен. Обоим места нет.
Знай, ученик, что раньше чем души твоей сознание сумеет понимать, сам корень личности ты вырвать дол­жен и чувства червь раздавлен должен быть, чтоб не воскреснул вновь.
Чтоб по пути идти, ты должен, о ученик, сам стать Путем самим 34.
Пускай душа твоя раскроет слух к стенаньям боли, как лотос раскрывает сердце, чтобы пить сиянье ут­ренних лучей.
Не дозволяй, чтоб солнце осушило хотя единую слезу страданий прежде, чем ты их не сотрешь с очей стра­дальца.
Пусть каждая горячая слеза людского горя в храм сердца твоего падет и там пребудет; и не сметай ее, пока причины горя ты не устранил.
О сердце милосердное, те слезы — потоки, орошаю­щие поле благости бессмертной. На этой почве выра­стает цветок полночный Buddha 35; его найти труднее, и реже виден он, чем цвет от древа Vogay. Он даст зерно освобождения от новых жизней. Оно освободит архата от желаний и борьбы; оно ведет его чрез поле жизни в блаженство и покой, известных только в стране безмолвья и небытия.
Желанья умертви. И, умертвив, смотри, чтоб не вос­кресли вновь.
Убей влечение к жизни; но, убивая Tanha 36, делай это не ради жизни вечной, но чтобы заменить мгновенность — вечным.
Оставь желания. Не негодуй на карму иль на законы неизменные природы. Борись лишь с личным, преходящим, незначащим и подлежащим смерти.
Природе помогай, и с ней работай. Ты будешь приз­нан ей в число ее творцов, и будет покоряться она тебе.
И широко раскроет пред тобой она свои покои тайн, покажет оку твоему сокровища, что в лоне девственном ее глубоко скрыты. Не загрязненная прикосновеньем плоти, она сокровища свои покажет только оку духа, что не смежится никогда, и в царствах всех ее нет тайны для него.
Она покажет средства и дорогу, и первые врата, вто­рые, третьи — вплоть до седьмых. И дальше — цель. За ней, в сиянии купаясь солнца духа, пределы славы несказанной, незримые иному взору, как только зрению души. Одна дорога лишь ведет на Путь. Лишь на конце ее услышан может быть Безмолвный Голос. Стремящийся идет по лестнице; ее ступени состоят из скорби и стра­даний. Утешить их лишь может голос правды. О горе, ученик, коль хоть единый грех ты принесешь с собой. Под тяжестью его надломится она, и вниз ты свергнут будешь. В глубоком омуте твоих грехов и слабостей по­коится подножие ее, и если ты захочешь перейти чрез бездну плоти, омыть свои стопы водою отречения ты должен. О берегись, чтоб грязною ногою не вступить на лестницы нижайшую ступень. Тому да будет горе, «то загрязнит хотя б одну ступень нечистыми ногами! Ведь грязь порока и безумия засохнет, станет липкой и прикрепит его стопы к себе. Как птица, что попалась в силки коварных птицеловов, он остановится в своем движенье. Его пороки воплотятся в формы и стянут вниз его. Его грехи поднимут голос, подобно хохоту и стону дикому шакалов на закате. И мысли все его вра­гами станут и пленником его захватят в рабство.
Убей желанье, ученик, бессильными пороки сделай раньше, чем первый шаг ты в шествии торжественном предпримешь.
Грехи ты задуши, бессильными навеки сделай их пред тем, чтоб ногу занести на первую ступень.
Утишь боренье мысли, и все свое внимание ты уст­реми к Учителю. Его ты чувствуешь, хотя еще не ви­дишь.
Все чувства слей в одно, чтоб в безопасности быть от врага. Лишь этим чувством, что лежит сокрыто в пространстве мозга, открывается для затемненных глаз души крутая та стезя, которая к Учителю ведет.
Путь долгий, утомительный, о ученик, лежит перед тобой. Единственная мысль о прошлом, что оставил по­зади, потянет вниз тебя, и сызнова тебе подъем тяже­лый начинать придется.
Убей в себе об испытаниях прошедших даже память. Не оборачивайся, или ты погиб.
Не верь, что вожделенья уничтожить можешь, пока питаешь их. То есть внушение чудовищное Мага. Пи­таясь, грех растет, приобретая силу, как тучный червь, гнездящийся в цветке.
О ученик, вновь розе нужно превратиться в родного стебля почку раньше, чем червь проточит сердце ей и выпьет жизни сок.
Златое дерево должно раскрыть свои сверкающие почки раньше, чем бурей сломлено оно.
Ребенком должен ученик стать вновь, приобрести то состояние, что потерял; и это ранее, чем первый звук его коснется слуха.
Единого Учителя сиянье, единый свет неугасимый духа, с начала самого тернистого пути, о ученик, тебя лучами светоносными своими озаряет, и лишь они спо­собны проницать густые темные телесности туманы.
То здесь, то там лучами озарятся эти тучи, подобно, как сквозь заросль густую джунглей на землю сыплет искры солнца луч. Внимай, о ученик, пока не переста­нет плоть желать, мозг не остынет и душа не станет твердой, чистой, как светлый и сверкающий алмаз, великое сияние души покоев не достигнет, его лучи не будут сердца греть, и звук мистический с высот Акаши 37 слуха твоего достичь не сможет — как ни велик твой труд на первых ступенях.
Пока не слышишь ты — ты не способен видеть.
Пока ты не узришь — не можешь слышать.
Внимать и видеть — вот ступень вторая.
Когда, закрыв глаза и уши, дыханье задержав, спосо­бен ученик внимать, и видеть, и различать и вкус и за­пах; когда четыре чувства у него сольются в пятое, — и это осязанье духом, — тогда взойдет он на четвертую ступень.
О победитель мыслей; на пятой чувства все убить ты должен вновь, чтоб не вернулись к жизни 38.
Удерживай сознание твое от внешнего, от видимых предметов, и даже вещие виденья отгоняй, чтоб тень их не упала на свет твоей души.
Теперь в Dharana 39 ты, ты на шестой ступени.
Когда же вступишь на седьмую, о радостный, ты больше не увидишь «Священных Трех» 40 — ты сам стал ими. Твое сознание и мысли подобны близнецам, стоя­щим рядом; а наверху звезда твоих стремлений восси­яла 41. Те три, что пребывают во блаженстве несказан­ном и во славе — теперь в вселенной Майя и названья больше не имеют. Они слились в одну звезду, чье пламя греет, но не обжигает, и в тот огонь, который есть Upadhi 42 всех огней.
О ученик победоносный, это то, что называется Dhyana 43 меж людьми и непосредственно предшествует Samadhi 44.
Отныне «я» твое слилось с великим «Я»; ты сам во всем, ты погрузился в То, откуда изначала был излу­чен.
Где личность, о лану, твоя; и где ты сам? Ты ис­корка в огне, ты — капля в океане, и вечно сущий луч стал всем, и вечности сияньем светозарным.
Теперь, лану, ты и творец и созерцатель, источник света ты, и луч, что излучает он; свет и мелодия луча.
О ученик благословенный, ты знаешь пять преград, ты властелин шестой, ты истин четырех распредели­тель 45. Ты излучаешь свет, что падает на них, ты был учеником — теперь ты Guru.
Из истин четырех:
Не перешел ли ты чрез первую — познанье всех стра­даний?
И далее вторую: не победил ли Мага ты, царя, у Тu, преддверия собраний? 46
У третьих врат ты победил грехи, и не достиг ли правды третьей?
Ты разве не вступил на Таи, на Путь, ведущий вверх, к познанию, и к истине четвертой? 47
Отныне пребывай под древом Bodhi — оно есть со­вершенства всякого познанье; и знай, ты овладел Sa­madhi — прозрением непогрешимым.
Внимай! Ты сам стал свет, ты сам стал звук, ты сам Учитель свой и Бог. Ты сам — своих исканий цель; не­прерывающийся глас, несущийся сквозь вечность, от перемен свободный; свободный от греха, в Одном — семь звуков
БЕЗМОЛВЬЯ ГОЛОСА. AUM TAT SAT.
Отрывок II
ДВА ПУТИ
И ныне, о учитель состраданья, путь укажи для ос­тальных людей. Взирай на тех, которые стучат, моля о впуске, и в неведенья и мраке ждут, чтоб перед ними распахнулись двери, которые ведут к Закону благост­ному.
Глас чающих:
О милостью своею властелин, ты не откроешь ли ученье Сердца 48 нам? Отринешь ли ты просьбу слуг своих вести их по пути освобожденья?
Речет учитель:
Есть два Пути, великих совершенств есть три; шесть добродетелей преобразуют тело в древо знанья 49.
Кто к ним приблизится?
Кто первый вступит на один из них?
Кто первый будет познавать учение о двух путях в одном, всю истину раскрытую о Сердце Тайны? 50 За­кон, что без учения внушает мудрость, сопровождаем песнью скорби.
О горе, горе! Alaya принадлежность всех людей; все люди могут стать едиными с великою Душою, и все же, несмотря на то, Alaya мало помогает им!
Взирай! Подобно как луна в спокойных волнах, так отражается Alaya в малом и великом, в мельчайшем атоме, но все ж достичь до сердца всех не может. О горе, из людей так мало пользуются этим даром, бесценным даром познаванья истины, оценкой правиль­ной вещей, действительным познанием того, что не имеет существа!
Глаголит ученик:
Скажи, учитель, мне, что должен делать я, чтоб муд­рости достичь? Что делать мне, о мудрый, чтобы достиг­нуть совершенства?
Ищи пути. Но, о лану, будь чистый сердцем прежде, чем начнешь ты странствие свое. Пред тем, чтоб сде­лать первый шаг, ты должен научиться отличать реаль­ное от ложного и преходящее от пребывающего вечно. Но более всего учись ты, отличать познанье разума от мудрости души — ученье Сердца от ученья Ока.
Воистину, неведенье подобно закрытому без воздуха сосуду, душа подобна птице, заключенной в нем. Не может щебетать она, ни шелохнуть пером; в немом оце­пенении сидит она, пока от истощенья не испустит дух.
Неведенье, однако, все же лучше, чем умственное знание без мудрости души, чтоб освещать и направ­лять его.
Не может семя мудрости пустить росток и разви­ваться в пространстве безвоздушном. Чтоб жить и опыт пожинать, уму необходимы и ширина и глубина, а также и опора, чтоб устремиться ввысь к Душе Алмазной 51, Опоры той ты не ищи в пределах Майи, но, над иллю­зиями вознесясь, Sat 52 вечное и неизменное ищи, не до­веряя должному внушению воображенья своего.
Ум зеркалу подобен, он, отражая, собирает пыль 53. Ему необходимы нежные дыхания душевной мудрости, чтоб пыль иллюзии с него смести. Стремись, о начи­нающий, соединить в одном твой ум и душу.
Уничтожай неведенье, а также избегай иллюзий, и отврати свой лик от оболыценья мира. Не веруй чув­ствам, лживы ведь от, но в теле собственном — в ков­чеге чувств своих - ты Человека Вечного 54 ищи в безличном. Когда найдешь Его, то внутрь себя смотри: ты Просветленным стал 55.
Благоговейный, избегай похвал. Хвала ведет к са­мообману. Твое ведь тело не есть «Я» твое, и «Я» само в себе ведь тела не имеет; хвала иль осуждение его задеть не могут.
Самодовольство, ученик, подобно высочайшей башне, куда взошел безумец горделивый. В уединении высо­комерном он сидит; никто же на него внимания не об­ращает.
Ученье ложное отбрасывает мудрый, ею кидает на ве­тер Благой Закон, чье колесо вращается для всех, для гордых и смиренных. Ученье ока — для толпы. Для из­бранных одних — ученье сердца. И в гордости толпа речет: «смотри, я знаю». Но те, кто в житницу смиренно собирали, спокойно говорят в тиши «так слышал я» 56.
О ученик, ученье сердца есть Великий Разделитель.
Закон Великий жернов свой вращает быстро; и днем и ночью он дробит зерно, отбрасывает плевелы от зе­рен золотых, и он мякину отделяет от муки. Рука судьбы вращает колесо, и каждый поворот отмечен — биеньем сердца кармы.
Познанье истинное есть мука, познанье ложное есть плевелы. Коль хочешь хлебом мудрости питаться ты, то на бессмертья 57 чистых водах свою муку ты должен замесить. Но если ты муку из плевел замесишь с ро­сою Майи, ты приготовишь лишь питание для смерти черных голубей, для птиц рожденья, разрушения и скорби.
Коль скажет кто тебе, чтоб сделаться арханом, ты должен сущее все перестать любить, — скажи им — это ложь.
Коль скажет кто тебе, чтобы достичь освобождения, ты должен мать свою возненавидеть и сыном прене­бречь, отречься от отца, его считая в хлопоты погряз­шим 58; от сострадания к зверям и людям отказаться, — скажи им, что язык их лжив.
Так учат Tirthika 59 неверные.
Коль будут говорить тебе, что грех рождается от дей­ствия, блаженство же в бездействии родится, — скажи, что заблуждаются они. Сознанье бренности людских деяний, как и освобождение сознания от рабства пре­кращением ошибок и греха не есть для твоего божест­венного «Я»60 единственно достойная задача. Так говорит ученье сердца.
Ведь воплощение не существующего, преходящего и внешнего есть Dharma ока.
A Dharma сердца — воплощенье Bodhi 61, бесперемен­ного и вечного.
Лампада светит ярко, коль скоро масло и светильня чисты. Чтоб сохранить их в чистоте, необходимо очищенье; его не чувствует огонь. «Ветвь дерева колеб­лется от ветра, но неподвижным остается ствол».
Бездействие и действие ты можешь совмещать в себе. Пусть тело действует, твой ум в покое пребывает, душа ж, как озеро в горах, прозрачна.
Ты хочешь йогом стать в круговращении времен? Тогда, лану, внимай:
Не верь ты никогда, что жизнь в глубокой чаще леса, в надменном одиночестве вдали людей, не верь ты ни­когда, что жизнь, поддерживаемая соком трав и корне­плодов, что утоленье жажды снегом гор превышних; не верь ты никогда, что это лишь к освобождению конеч­ному, о ученик, тебя приблизит.
Не помышляй, что сокрушая кости и терзая плоть свою> достигнешь ты слияния с своим безмолвным «Я» 62. О жер­тва собственных теней 63, не думай ты, что если победишь грехи своей лишь грубой формы, то этим выполнишь свой долг перед природою и человеком.
Благословенные цены не придавали такому достижению. Закона Лев, Владыка Милосердия, прозрев причину истинную человеческих страданий, немедленно покинул сладостный, но и себялюбивый отдых средь пустынь спокойных 64. Он Агапуак'ой был, и человечества учи­телем он стал. Дошедши до нирваны, Julai 65 пропове­довать в горах и по долинам стал и речи в городах держать, их обращая к дэвам, людям и к богам 66.
Сей добрые деяния и будешь пожинать их плод. Где милосердия дела необходимы, бездействие становится деяньем смертного греха.
Так Мудрый говорит:
Воздерживаться от деяний хочешь ты? Не так твоя душа достичь свободы сможет. Для достижения нир­ваны должен ты приобрести самопознанье, оно же доб­рых дел дитя.
Имей терпенье, о стремящийся, как тот, кто неудачи не страшась, не домогается успеха. Ты устреми свой взор на ту звезду, чей луч — ты сам 67, горящую звезду, что светится в бессветных Вечности глубинах, в полях Неведомого беспредельных.
Будь постоянным, как тот должен быть, кто терпит без конца. Живут твои и исчезают тени 68, но что в тебе пребудет навсегда, что познает внутри тебя — ведь это именно и есть познанье (в первых изданиях здесь имелось следующее примечание. Познание (Manas) — мыслящий принцип или ego в человеке — отнесено к «Знанию» самому, потому что человеческие ego назы­ваются Manasaputra, сынами (мирового) Разума) — не связано с быстротеку­щей жизнью: то Он, кто был, кто есть, кто будет вечно, и времени не будет для него.
О ученик, коль хочешь пожинать ты сладость отдыха и мира, то поле для грядущей жатвы засевай заслуги семенем. Приемли скорбь рожденья.
Из солнечного света отступи ты в тень, чтоб место дать другим. Слеза, что орошает горя и скорбей сухую почву, цвет и плоды кармической награды возрастит на ней. Из жизни человеческой пылающего горна, из дыма черного вздымаются крылатые огни, очищенное пламя, которое, взлетая вверх, трех облачений вечного Пути 69 ткань светозарную под оком Кармы созидает.
И облаченья эти суть: Nirmanakaya, Sambhogakaya и Dharmakaya 70 — риза совершенства.
Напротив, вечности сияние дают одежды Shangna 71. Они олни дают уничтожение в нирване, рожденья пре­кращают, о лану, но и они же убивают состраданье. Не могут больше Будды Совершенства, надевшие одежду Dharmakaya, помочь спасенью человечества. Увы! пожертвованы будут ли столь многие для одного и человечество для блага единиц?
О начинающий, познай, что это путь открытый к се­бялюбивому блаженству. Его обходят бодхисатвы Сердца Тайны и Будды Состраданья.
Жить для спасенья человечества — вот первый шаг. Осуществить шесть добродетелей великих 72 — это шаг второй.
Облекшийся Nirmanakaya ризами смирения отрекся тем от высшего блаженства для себя, чтоб помогать спасению людей. Достичь блаженств нирваны, чтоб от них отречься — конечный высочайший шаг на отрече­ния пути.
Познай, о ученик, то сокровенный путь, что Будды Совершенства избирали, что жертвовали «Я» свое — слабейшим «я».
Когда ж ученье сердца слишком высоко для крыл твоих парит, и если, в помощи нуждаясь сам, ты помо­гать другим страшишься, о сердце робкое, будь во­время предупрежден: довольствуйся ученьем ока ты Ве­ликого Закона. Надейся! Ведь если тайный путь тебе недостижим сегодня, то завтра 73 ты его достигнуть сможешь. Познай, что каждое усилие твое, хотя ма­лейшее — по правому иль ложному пути — из мира вечного причин исчезнуть никогда не может. Рассеи­вающийся дым, и тот свой оставляет след. Ведь «слово жесткое, произнесенное в прошедших жизнях, не исче­зает, а вернется вновь» 74. Не могут розы расцвести на перечном кусте, и звезды серебристые жасмина не об­ратятся в тернии и в острые шипы.
«Сегодня» можешь ты создать возможности для «завтра» твоего. В великом Странствии 75 причины, рож­даясь ежечасно, несут в себе свой урожай последствий, и справедливость неуклонная царит над миром. Могу­чим взмахом никогда не ошибающихся действий при­носит смертным жизнь скорбей она иль счастья, что есть последствие, рождаемое кармой, всех прежних мыс­лей и деяний.
О сердце терпеливое, прими же в житницу свою все, что твои заслуги для тебя собрали. Будь добр и будь своей судьбой доволен. Такая карма у тебя. Такая карма колесо твоих рождений, судьба всех тех, кто в горе и в печали с тобою рождены, и то ликуя, то рыдая, прико­ваны к твоим деяньям прежним.
Сегодня действуй ты для них, а завтра для тебя они работать будут.
Из самоотречения ростка произрастает ведь плод сла­достный конечного освобождения.
Тот к гибели приговорен, кто из боязни Мага воздер­живается от помощи другим, чтоб действовать лишь для себя. Усталый странник, что захочет освежить в бегущих водах члены утомленные свои, но в воду ринуться не смеет, боясь стремнины, от зноя должен изнемочь. Без­действие, рожденное себялюбивым страхом, принесет не­добрый плод.
Благочестивый себялюбец жизнь свою живет бес­цельно. Тот человек, кто не исполнил в жизни на него возложенной задачи, напрасно жил.
За колесом ты жизни следуй; следи за долга колесом к родне и к расе, к друзьям или врагам, и мысль свою замкни для радостей и горя. Законы исполняй кармических возмездей и Siddhi заслужи для будущих рож­дений.
Коль солнцем быть не в состоянье ты — планетой скромной будь. Коль не способен ты, как полуденное светило, пламенеть, на снежно-верхих высотах предвеч­ной чистоты, то избери, о неофит, смиреннее стезю.
И путь указывай — неясным хоть мерцанием, зате­рянным средь сонма звезд — подобно как вечерняя звезда, что освещает путь во тьме грядущим.
Смотри, над дремлющей землей звезда Мигмар сколь­зит своим в покровы алые сокрытым оком. Смотри на огненную ауру вкруг десницы, которую простер с лю­бовью для защиты над главой своих аскетов Lhagpa. Теперь они являются слугами у Nyima 76 и стражей мол­чаливою в ночи в отсутствии его. Они в прошедших кальпах сами же Nyima'ми сверкающими были; в гря­дущем снова станут солнцами они. В природе таковы подъемы и падения кармических законов.
Будь, о лану, подобен им. Давай и утешение и свет усталым странникам. Разыскивай того, кто знает ме­нее тебя, кто пребывает в горе безысходном, кто без учителя, надежд и утешенья, кто алчет хлеба мудрости и хлеба, что питает тень, — найди его, и пусть узнает он Закон.
Поведай, чающий, ему, что тот, кто самомнение и гор­дость подчинить сумеет благочестию, что тот, кто прилепясь к существованию, свою покорность пред Зако­ном и терпение свое, как сладостный цветок, сложил у ног Shakyathub-Pa 77, — что тот еще в сей жизни станет Srotapatti 78. Совсем вдали едва мерцают совершенства
Siddhi, но первый сделан шаг, вошел в поток он, в зренье горного орла он может получить и слух его по чуткости сравняется с пугливой ланью.
О чающий, скажи ему, что истинное благочестие ему вернет познанье то, чем обладал в прошедших жиз­нях он. Божественное зрение и слух приобрести нельзя в одной короткой жизни.
Смиренным будь, коль мудрости достичь захочешь ты; еще смиреннее, коль мудрости достигнешь.
Подобен океану будь, что реки и ручьи в себе приемлет. Покой его могучий остается неизменным, и он не чувствует притока их.
Ты низшее в себе божественным сдержи, и сдерживай божественное — вечным.
Воистину велик, кто все желания убил; но в ком бо­жественное «Я» искоренило даже появление желаний — тот большого достиг.
Остерегись, чтоб низшее твое не осквернило высшее,
К освобождению конечному твой путь лишь в высшем «Я» твоем. Его начало и конец находятся вне «я» 79,
Не восхваляется людьми, по скромности ее, здесь та река, что матерью всех рек в своей гордыне Tirthika считают; в глазах безумца в форме человека не скрыта ничего, хоть Amrit'bi водой сладчайшею наполнена она. И все же, месторожденье всех священных рек — Страна Святая 80, и тот, кто мудростью владеет, почитаем всеми.
Как Удамбара-дерева цветение, так редки мудрецы с прозреньем безграничным 81 и арханы. Рождаются арханы в час полночный с растением священным вместе» растением о девяти и о семи стеблях 82, с цветком свя­тым, что расцветает и цветет во мраке, питаясь чистою росою ложа льдистого вершин, увенчанных снегами; вершин, что ни одна не попирала грешная нога.
Познай, лану, что ни один архан не стал таким во время жизни той, когда впервые устремилася душа его к конечному освобожденью. И все же никому из воинов, которые стремятся добровольно в жаркой битве между мертвым и живым 83 принять участье, ни даже млад­шему из них, запрещено не будет на великий путь всту­пить, ведущий к полю брани.
Он или победить или погибнуть должен.
Коль победит — достигнет он нирваны. Но раньше, чем свою он сбросит тень и оболочку смертную свою, причину скорби беспредельной и страданья, в нем люди будут почитать великого, святого Будду.
И если он падет в бою, бесплодным все ж не будет это; враги, которых уничтожил он в последней схватке, вновь к жизни не вернутся в будущих рождениях его.
Лану неустрашимый сердцем, достигнешь ли нир­ваны ты иль отвернешься от заслуженной награды 84, пусть да не будет побуждением твоим твоих деяний иль бездействия плоды.
О ученик, удел страдания избравший в колесе вре­мен, познай, что бодхисатва почитаем втрое, когда своим освобождением он жертвует для отреченья, чтобы облечься в скорби жизни сокровенной 85.
Един есть путь, хотя в конце раздвоен он. Отмечены его ступени четырьмя вратами и семью. И на одном конце немедленно блаженство ожидает, в конце другом оно от­срочено надолго. И оба — воздаянье за заслуги. Ты дол­жен выбрать сам.
Единое становится двумя: открытым и сокрытым 86. И первый путь ведет к конечной цели; к самопожертво­ванию ведет второй.
Когда все преходящее пожертвовано вечному, твоей награда будет, и капля возвратится в свой источник. От­крытая стезя ведет к неизменяемому измененью — к нирване, к состоянью абсолюта, к блаженству за преде­лами понятий человека.
Стезя открытая — стезя освобожденья.
Но путь второй есть отреченья путь и потому зовется скорбным.
Сокрытый путь ведет архана к неизреченной скорби духа, к печали за живого мертвеца 87, и к безнадежной жалости к тем людям, которых кармы скорбь удел. Ведь мудрецы не могут изменить законов кармы.
В Писанье сказано: «Учи не создавать причин, но их последствий волны так же, как и великую волну при­лива, оставить должен ты пройти по нужному пути».
Открытый путь, как только цель его достигнешь ты, тебя к тому приводит, чтобы покинуть бодхисатвы тело, вводя тебя в прославленное трижды состоянье Dharma-kaya 88, к забвенью вечному и мира и людей.
Сокрытый путь ведет к Паранирване тоже, но лишь по завершенье кальп без меры и числа; нирван заслу­женных и брошенных из безграничной жалости и со­страданья к миру заблуждающихся смертных.
Но сказано: «Последний будет величайший». Samyak Sambuddha, учитель Совершенства, отрекся от себя, спасенья ради мира, остановясь перед чертой нирваны, чертогом непорочным.
Ты обладаешь знаньем двух путей. Твой час для вы­бора пробьет, о ученик с душою пламенной, когда конца достигнешь ты и перейдешь врата седьмые. Твой ясен ум. Ты больше не запутан в ложных мыслях, познавши Все. Раскрытая стоит перед тобою Истина и взором не­преклонным смотрит на тебя. Она речет:
«Плод сладостен покоя и свободы для себя. Но сла­достней еще воистину плод долга горького и непре­станного, плод отреченья для других страдающих соб­ратьев».
(в первых изданиях в этом месте стояло: «Кто Pratyeka – Буддой 89 стал, тот преклониться может лишь пред «Я»). А бодхисатва, что победу одержал и что свою на­граду держит в длани, но говорит в глубоком состра­дании: «от воздаянья этого великого я отрекаюсь для других», тот величайшее свершает отреченье.
Он есть спаситель мира.
Взирай! В конце пути или блаженства достиженье, или долгий путь скорбей. Избрать из них любой ты мо­жешь, обрекшийся на скорбь в кругах грядущих!
Aum vairapani hum.
Отрывок III
СЕМЬ ВРАТ
«Acharya 90, мой выбор совершен, я жажду мудрости. Ты ныне с сокровенного пути покровы снял и передал великое мне Yana 91. Твой ученик, что здесь, для Тво­его водительства готов».
«Да будет так, Shravaka 92. Будь готов, ибо дальней­ший путь ты должен совершить один. Учитель может лишь указывать тебе дорогу. Для всех ведь путь один, но средства к достижению конечной цели разнятся для всех, идущих по пути.
Что хочешь ты избрать, бесстрашный сердцем? Ученье ока Samtan 93, четырехстепенную Dhyan'y, или путь на­правишь свой чрез Paramit'bi 94, шесть числом, шесть благородных врат великих добродетелей, что к Bodhi и ко Prajn'e приведут, седьмой ступени мудрости?
Dhyan'bi четырехстепенной путь суровый в гору вьется. Велик тот трижды, кто поднимется к возвышен­ной вершине.
Но на высоты Paramit'bi путь еще гораздо круче. Ты должен проложить свою дорогу через семь ворот; сквозь семь твердынь, которых стерегут жестокие, коварные владыки, — то страсти воплощенные твои.
Мужайся, ученик, и золотое правило в уме держи. Раз ты прошел ворота Srotapatti 95, раз ты «вошел в поток», и раз коснулся ты ногою дна реки нирваны, иль в этой, иль в какой-либо другой грядущей жизни, перед тобою семь лишь воплощений, о ученик, что волей тверд, как адамант.
Взирай! Что видишь ты перед очами, искатель муд­рости богоподобной?»
«Покровы тьмы над глубиной материи простерты; в их складках я борюсь. Перед очами мрак сгущается моими, о Господь. Он разгоняется по мановению Твоей десницы. Тень, извиваясь, движется как кольца выпол­зающей змеи... Она растет и ширится и исчезает в мраке».
«То собственная тень твоя, отброшенная вне пути, на мрак грехов твоих».
«Воистину, Господь, я вижу путь, Его в трясину погрузилось начало, вершина же теряется в нирваны свете несказанном. И вот я вижу суживающиеся врата на трудной и тернистой той стезе ко Inan'e».
«Ты видишь истинно, лану. Ворота эти чающего при­ведут через пучину на берег другой 96. И каждые врата имеют ключ златой, что открывает их. Вот их названья.
1.Dana; ключ милосердия и ключ любви бессмерт­ной.
2.Shila — то ключ гармонии в словах и действиях, уравновешивающий последствия с причинами, что кармы действиям не оставляет места более.
3.Kshanti — терпенье кроткое, что возмутить ничто не может,
4.Vairagya — к страданию и к наслажденью безраз­личие, победа над иллюзиями, созерцание лишь истины одной.
5.Virya, неустрашимая энергия, что пробивает путь свой к высшей правде, чрез омут лжи земной.
6.Dhyana, чья златая дверь, отверзшись раз, ведет святого 97 в царство Sat'a вечного и к созерцанью непре­станному его.
7.Prajna; к ним ключ из человека бога создает, и станет бодхисатвой он, дхианов сыном.
К воротам таковы ключи златые.
Но раньше, чем приблизиться к последним можешь ты, о созидающий свое освобождение, ты должен совер­шенства Раramit'ами владеть — сверхчувственными до­бродетелями — число их шесть и десять — вдоль труд­ного пути.
О ученик, что было сказано тебе, когда готовился предстать перед Учителем твоим лицом к лицу, и пред Руководителем, как свет во свете?
Пред тем, чтоб к входу первому приблизиться ты сможешь, сознание ты должен научиться отделить от тела, рассеять тень и в вечном пребывать. Для этого же должен ты дышать и жить во всем, как все, что по­знавать ты можешь, дышит и живет в тебе. Ты должен чувствовать себя сосуществующим со всем; все сущее — в себе. Не позволяй, чтоб ум ристалищем для чувств твоих служил.
Ты бытие свое не должен отделять от Бытия и от Всего, но каплю должен с океаном слить и с каплей океан.
И так достигнешь ты созвучья полного со всем живу­щим, найдешь в себе любовь ко псом людям, как будто это братия твоя, ученики единого учителя, единой, неж­ной матери сыны.
Наставников быть может много, едина же Душа-Руководитель 98, Alaya — душа вселенская. Живи в учи­теле ты этом, как луч его в тебе живет. Живи в соб­ратьях ты своих, подобно, как они в нем пребывают.
Перед вступленьем на порог пути, пред прохожде­нием чрез первые врата, ты два слить воедино должен, и личным «я» пожертвовать для «Я» безличного, так раз­рушая связь между обоими — Antahkaran'y 99.
Ты должен быть готовым Dharm'e отвечать, закону строгому, чей голос спросит перед первым, перед изна­чальным шагом так тебя: «О ты, исполненный надеждою высокой, со всеми ль правилами ты себя согласовал?
В созвучии ли сердце и сознание твои с великим Серд­цем и Сознаньем человечества? Ведь как священного по­тока голос громовой в себе все голоса природы отра­жает 100, так сердце человека, что в поток вошел, дол­жно дрожать в ответ на каждый вздох и мысль всего, что вкруг живет и дышит».
Ученики подобны струнам лютни, звучащей в уни­сон с душой; все человечество подобно ей самой; рука же, что перебирает струны, сравняется с дыханьем пол­нозвучным мировой души великой. Струна, что под учи­теля перстами неспособна отзываться и звучать в гар­монии созвучной с струнами другими, — срывается, и прочь отброшена она. Подобно этому и общее созна­нье всех Lanoo-Shravaka. Они должны в созвучье пре­бывать с сознанием Acharya — едины с мировой ду­шой — иль оторваться прочь.
Вот участь страшная Dad-Dugpa 101, убийц души своей — собратьев мрака.
Привел ли ты в созвучье бытие свое с великим чело­вечества страданьем, о света чающий?
Привел? — Тогда войди! Но раньше чем на путь скорбей безрадостный свою поставишь ногу, узнать ты дол­жен все опасности пути.
Ключом вооруженный милосердья, и любви, и состра­данья нежного, ты в безопасности перед вратами Dana, стоящими пред выходом на Путь.
О странник радостный, взирай! Врата перед тобой просторны и высоки, и вход в них кажется легко до­ступным. Прямая, ровная сквозь них дорога зеленеет, как солнечная просека в лесной глуши; как отраженье рая Amitabha на земле. Поют там соловьи надежды, и птицы с светозарным опереньем, сокрытые в зеленых чащах, воспевают успехи странников бесстрашных. Они поют о бодхисатвы добродетелях пяти, источнике пяти степенной силы Bodhi, и о семи познанья ступенях.
Пройди! Ты в безопасности — ведь ты ключом вла­деешь.
И ко вратам вторым дорога тоже зеленеет, но круто вьется вверх она на каменистую вершину. Туманы се­рые нависли над суровой и скалистой высотой, и все темно вокруг. И путник, вверх идя, в душе своей все тише будет слышать пение надежд. Уж охватила дрожь сомнения его и неуверенны становятся шаги.
О чающий, смотри; остерегайся страха, что как пол­ночный нетопырь свое крыло беззвучное и темное про­стер между души твоей сияньем лунным и той великой целью, что вдали мерцает.
О ученик, страх убивает волю и останавливает дей­ствие. И если странник не владеет добродетелями Shila, то поскользнется он и ноги он о камни острые кремни­стого пути поранит.
Да будет поступь, чающий, тверда твоя. Ты погрузись душою в сущность Kshanti, ибо ныне ты приблизишься к вратам вторым, — вратам терпения и мужества.
Очей своих не закрывай, и взора ты не отводи от Dorje 102; тот, кто еще ворот Vairagya 103 не достиг, стре­лами Мага может быть сражен.
Бестрепетным ты будь. Дыханье страха покрывает ржавчиной ключ Kshanti, а ржавый ключ открыть не может двери.
Чем дальше будешь ты идти, тем более опасностей ты встретишь. И путь, ведущий вверх, одним огнем лишь освещен: отвагою в твоем горящей сердце. Чем более дерзает он, тем большего достигнет. Чем больше страх, тем этот свет бледнее, — а только он указывает путь. Как солнца луч, что медлит на вершине гор вы­соких, во мраке черной ночи потухает, подобен этому и сердца свет. Когда померкнет он, то мрачная, пугаю­щая тень от сердца твоего падет на Путь и страхом при­гвоздит к земле стопы твои.
О берегись сей смертоносной тьмы. Не может духа луч рассеять мрак души, пока все помыслы себялюби­вые не изгнаны и странник не сказал: «Отрекся я от преходящей оболочки; причину я разрушил; тени черные, как внешнее последствие, существовать не могут больше». И вот теперь последний и великий бой, по­следняя война меж высшим «Я» и низшим началась. Поглощено великою борьбой все поле битвы — смотри! — и больше нет его.
Но лишь ты преступил ворота Kshanti, ты третий шаг свершил, и тело стало уж рабом твоим. Теперь к чет­вертому готовься ты, к вратам соблазнов, обольщаю­щих «Я» внутреннее.
Но раньше чем приблизишься ты к цели, и раньше чем рука твоя затвор четвертых врат поднимет, ты дол­жен овладеть в себе изменчивой игрой ума и сонмы мысле-чувств убить; коварных, вкрадчивых, непрошено вползающих в святилище твоей души.
И если ты не хочешь пасть в борьбе, то должен по­мыслов своих детей, свои созданья, обезвредить; неведо­мых, неощутимых, что вихрятся вкруг человечества, — потомство и наследие людей и прегрешений их земных. Познать ты должен пустоту того, что полным кажется, и полноту, что кажется пустой. Бесстрашно ищущий, смотри глубоко в колодезь сердца твоего и отвечай. По­знал ли ты все силы «Я», о тот, кто тени внешние уз­рел?
И если нет — то ты погиб.
Ведь на пути четвертом ветерок легчайший страсти иль желания заставит колебаться свет спокойный, на оболочке чистой, белой, твоей души горящий. Малей­шая волна тоски иль сожалений по обманчивым дарам иллюзий вдоль Antahkaran'bi — по пути, лежащим между «я» твоим и духом, по дороге чувств, что снова возбуждают Ahamkar'y 104, — хотя бы мысль была быстролетящей молнии подобна, — лишит тебя всех трех наград, заслуженных тобой. Ведь вечное не знает пе­ремены.
«Покинь навеки восемь тяжких бедствий. Коль не оставишь их, достичь не сможешь ты ни мудрости, ни своего освобождения» — так говорит Господь великий со­вершенства: Thathagata 105, «кто по стопам своих пред­шественников шел».
Сурова, непреклонна добродетель, что называется Vairagya. Коль хочешь сим путем ты овладеть, то дол­жен ум и восприятия свои очистить, более еще чем раньше, от убивающего действия.
Alaya чистою насквозь ты должен пропитаться; сое­диниться с мыслию души природы. Когда ты вместе с ней, непобедимым будешь ты; коль отделился, то ри­сталищем Samvritti 106, причины всяких заблуждений мира, ты становишься.
Все в человеке преходяще, кроме чисто», светлой сущ­ности Alaya. И человек — кристальный луч ее, луч света непорочного внутри; на низшей же ступени это оболочка праха. Луч этот твой путеводитель, истинное «Я» твое, твой страж, мыслитель молчаливый и жертва низменного «я». Душа твоя страдать лишь может через тело заблуждающееся твое. Владей и управляй обоими я будешь невредимым ты, когда приблизишься к «воро­там равновесия».
Будь бодрым, путник, что 'дерзаешь к берегу иному путь держать. Не внемли шепоту ты сонмищ Мага и отгоняй злых духов — искусителей, ревнивых Lhama-yin'ов 107, витающих в пространстве беспредельном.
Будь тверд! Ты приближаешься к вратам срединным, к дверям скорбей средь тысяч западней.
Своими помыслами ты владей, коль хочешь преступить порог, о добивающийся совершенства.
Владей своей душой, о ищущий бессмертной правды, коль хочешь ты достичь заветной цели.
И взор своей души сосредоточь на том едином, непо­рочном, от чувств свободном свете, и ключ свой золотой употреби.
Тяжелая задача свершена, работа кончена. Через разверзшуюся бездну, что тебя хотела поглотить, уж переброшен мост.
Ты ров переступил, что окружает вход в обитель че­ловеческих страстей. Ты Мага победил и яростные сон­мища его.
И сердце ты освободил от скверны, и кровью все нечи­стые желанья смыл. Но все ж задача не окончена твоя, о славный воин. Воздвигни высоко, лану, ты стену для защиты Острова Святого 108, построй плотину, чтобы охранить твое сознание от гордости и удовлетворения при мысли, что славный подвиг ты свершил.
Твой подвиг может быть запятнан чувством горде­ливым. Воздвигни крепко свой оплот, чтоб яростный на­пор бушующей волны, что вверх вздымается из океана Майи мировой и бьется в берег, не поглотил и путника и остров, даже тогда, когда победа свершена.
Подобен «остров» твой оленю, и мысли своре гон­чих псов, что изнуряют и преследуют его, когда достичь стремится жизни он истока. О, горе, если лающая вра­жеская свора настигнет его раньше, чем он достиг спасения долины Jnana Marga 109 — «стезею чистого познанья» называемой.
И раньше чем ты вступишь на Jnana Marga и назо­вешь его путем своим, душа твоя должна стать спе­лому плоду подобна манго: к чужим страданиям быть сладостной и нежною, как мякоть светлая и золотистая его; но твердой, как его зерно, она должна быть к соб­ственным печалям и скорбям, о радости и горе побе­дивший.
Душа должна стать закаленной к собственного «я» со­блазнам; названия души алмазной 110 пусть она достой­ной станет.
Подобно как алмаз, сокрытый в глубине земного сер­дца, отражать огней земли не может, так и твое соз­нанье и душа; во Jnana Marga раз они погружены, то более ничто из призрачного царства Майи отражать они не могут.
Когда ты состоянья этого достиг, то все врата, к ко­торым на пути пробиться ты был должен, широко рас­пахнутся пред тобой. И силы все могучие природы вла­сти не имеют, чтоб задержать движение твое. Ты власте­лином станешь на пути семистепенном, но лишь тогда, не раньше, о ищущий невыразимых испытаний.
А до тех пор задача ждет тебя еще труднее: ты дол­жен чувствовать себя лишь мыслью, и все ж все мысли из души своей изгнать.
Сосредоточия ума достичь такого должен ты, чтобы сильнейший вихрь вдохнуть в него не мог единого хоть помысла земного. Святилище твое очищено должно быть от действий всех, от звука и от земного света; как мотылек, застигнутый морозом, без жизни на по­роге падает, — так все земные помыслы должны упасть перед дверями храма.
Речет Писание:
«Чтоб пламя золотое бы горело ровным светом, постав­
лена должна лампада быть на месте, защищенном от всех ветров 111». При ветра дуновении изменчивом колеб­лется светильня; мерцающий огонь набрасывает тени мрачные, обманчивые, вечно изменяющиеся на белый храм твоей души.
И мысль — сознание твое подобно станет бешеным слонам, беснующимся в чащах джунглей, о ты, что ис­тину преследуешь одну. Деревья леса принимая за живых врагов, стараются они убить изменчивые тени, танцую­щие на скале при блеске солнца, и в усилиях напрас­ных гибнут.
О, берегись, чтобы, о «Я» заботясь, душа твоя опоры бы не потеряла на почве знания божественного.
О, берегись, чтоб, забывая «я», душа твоя не потеряла власти над трепещущим сознанием и не лишилась бы заслуженных плодов своей победы.
О, бойся неуравновешенности; она твой враг великий. Она сразить тебя способна и сбросить с твоего пути, которым ты идешь, назад, глубоко в топкую сомнения: трясину.
Готовым будь и будь предупрежденным вовремя. И если ты, пытаясь, ошибался, о боец бесстрашный, не теряй отваги; сражайся дальше и все снова нападай.
Боец бесстрашный, истекая кровью драгоценной из зияющей, разверстой раны, все ж нападает на врага и гонит прочь его с его твердыни, победит его и лишь тогда испустит дух. И вы, кто ошибался и страдал, вы действуйте как он; и из твердынь души своей врагов всех изгоняйте — честолюбье, ненависть и гнев — всех до же­лания последней тени, и даже если вы побеждены...
О, помни, что сражаешься ты за освобожденье чело­века 112, что неудача каждая является успехом, а ис­кренняя каждая попытка в потоке времени свою на­граду обретет. Священные ростки дают в душе ученика незримые побеги, и с каждым новым испытанием становятся сильнее стебли их. Они склоняются, подобно камышу, но ни сломаться, ни погибнуть никогда не мо­гут, и зацветут они, когда пробьет их час 113.
Но если ты готов — оставь боязнь.
Отныне путь твой ясен прямо чрез ворота Virya, во­рота пятые из врат семи. Ты на стезе, ведущей к при­стани Dhyana, к шестым воротам Bodhi.
Врата Dhyana, как сосуд из алебастра, белы и проз­рачны; внутри горит спокойно золотой огонь — то пламя Prajna, излучающее Atma.
Ты сей сосуд.
Ты странником стал в мире чувств, ты шел стезею ви­денья, стезею слуха; отныне ты стоишь в познанья свете. И ныне состояния Titiksha 114 ты достиг.
О Naljor, ты спасен.
О победитель всех грехов, когда Sowani 115 перешел ступень седьмую, природа вся в священном трепете вос­торженно благоговеет, покоренной чувствуя себя. Звезда сребристая своим мерцанием благую эту весть передает ночным цветам; ручей, журча, передает рассказ камням на берегу; в грохочущем прибое океана темные валы гремят о том скалам прибрежным, и напоенный арома­том ветерок поет о том долинам; а сосны стройные таинственно вершинами шумят и шепчут: «Владыка вос­сиял, Владыка Дня» 116.
Отныне он стоит, как белоснежная колонна на закате, и солнце вечных мыслей, восходя, льет первые, чистей­шие лучи на лик его. Его сознание — как успокоенный, безбрежный океан в пространстве бесконечности про­стерся. Десницей властною он держит жизнь и смерть.
Воистину могуч он. Силы жизни, что освободились в нем, которые — он сам, святилище иллюзии поднять способны над богами высоко, над Брамою и Индрою ве­ликим. Воистину теперь достиг он воздаянья!
Не должен ли воспользоваться он, иллюзии великой победитель, дарами этими для своего покоя и блажен­ства; для блага своего и заслуженной славы?
Нет — нет, о чающий познания сокрытых тайн природы! Коль хочешь по стопам святого Tathagat'bi ты идти, употребляй дары и силы эти, но не для себя.
Иль хочешь ты рожденные на Меру 117 воды задержать? Захочешь ли направить их течение для собственного блага своего или вернуть назад их, к их источнику вдоль гребня вечностей?
Коль хочешь ты, чтобы поток познания, добытого так тяжело, река премудрости неборожденной, осталася жи­вой, бегущею водою, не допускай, чтоб обратился он в стоячий пруд.
Коль хочешь стать сотрудником ты Amitabha, Без­брежного во Времени, то должен ты, подобно бодхисатвам близнецам 118, свой свет излить на все три мира 119.
Познай: сверхчеловеческого знания река, божествен­ная мудрость, что достигнута тобой, должна через тебя, как чрез проводника Alaya, пройти и изливаться в русло новое.
Naljor стези сокрытой, о, познай: сей сладостной и свежею водой ты должен утолить всю горечь океана — безбрежного, могучего печали моря, рожденного из слез люден.
Увы! Раз стал подобен ты недвижному светилу на вы­соких небесах, то эта яркая небесная звезда из глубины пространств должна сиять для всех — но лишь не для себя. Свой свет давать ты должен всем — ни у кого не брать.
Увы! Раз уподобился ты снегу чистому долин нагор­ных, что кажется холодным и застывшим, но что хра­нит и греет семена, спокойно дремлющие под его покровом, — то помни, что обязан на себя тот снег при­нять, и леденящий холод, и морозный ветер северный, в от дыханья их жестокого и острого собою защищать поля, что обещают урожай, который накормить голодных может.
Обрекшийся на жизнь в грядущих кальпах добро­вольно, неведомый людям и благодарности не знающий от них, как камень меж других бесчисленных камней, что сложены в высокую Стену Защиты 120, — таков удел твой, если ты переступил через врата седьмые. Руками многих Сострадания Владык она возведена, возвышена страданиями их, их кровью скреплена, и от тех пор защитой людям служит, как человек стал человеком, и их хранит от горших будущих печалей и скорбей.
И все ж не видит человек ее, не хочет признавать, и слову мудрости не внемлет... ведь мудрости не знает он.
Но ты, с бесхитростной, горячею душой, ты слышал все, ты все познал... ты должен выбрать. И потому вни­май еще.
Ты в безопасности, о Srotapatti на пути Sowan'a. Во­истину на той стезе, где мрак один встречает путника усталого, где тернии терзают руки в кровь и кремни острые, торчащие изрежут ноги, где Мага самые силь­нейшие орудия свои пускает в ход — немедленно ты обретешь великую награду.
Спокойно и бесстрастно путник сей скользит вверх по течению потока, ведущего к нирване. Он знает, что чем больше ноги кровью облиты, тем сам он очищается бе­лее. Он знает, что ему осталося семь кратких, быстро­течных воплощений, и после этого достигнет он нир­ваны...
Таков Dhyan'bi путь, спокойное пристанище для йога, и цель благословенная для Srotapatti.
Не то, когда достиг и перешел он путь Arhat'a.
Там Kiesha 121 разрушается навек; и Tanha 122 выры­вается с корнями. Но стой, о ученик... последнее услы­шишь слово. Разрушишь ли божественное состраданье ты? Ведь сострадание не качество. Оно — закон зако­нов, вечная гармония; оно есть «Я» Alaya; оно безбреж­ная есть сущность мира, свет права вечного, лад всех вещей и вечно пребывающей любви закон.
Чем больше ты сольешься с ним в одно и раство­рится бытие твое в Едином Бытии, чем более душа твоя соединится со всем сущим, тем больше превратишься ты во состраданье абсолютное 123.
Таков есть Агуа путь, стезя для Будды совершенства.
Но ведом ли тебе священных свитков смысл, когда ты произносишь:
«Aum! Верю я, не все архаты получают сладостное
воздаяние нирваны».
«Aum! Верю я, не все вступают Будды 124 на нирвана-дхарму».
Воистину на Агуа пути ты перестал быть Srotapatti, ты бодхисатвой 125 стал. Поток ты перешел. Воистину имеешь право ты на облаченье Dharmakaya. Но знай, Sambhogakaya выше, чем Nirvani; а выше всех Nirmanakaya — Будда Состраданья 126.
Теперь склони главу и внемли, Бодхисатва. Внимай тому, что сострадание речет: «Возможно ли блаженство для тебя, когда все, что живет, обречено страданью? Согласен ты спасенным быть и слышать мира стон?»
Ты ныне слышал все, что было сказано:
Седьмой ступени ты достигнешь и пройдешь врата познанья, но только для того, чтоб приобщиться скор­би — коль хочешь быть ты Tathagata, идти вослед своим предшественникам, и бескорыстным пребывать до бесконечного конца.
Ты все познал — свой путь избрать ты должен.
Взирай на нежный свет, струящийся с небес восточ­ных. В восторженной хвале слились земля и небо. Не­сется гимн любви от сил проявленных четверояких, от пламени пылающего, от воды струящейся, от бурных вет­ров и земли благоуханной.
Внимай!.. из вихря глубины неизреченного златого света, в который победитель облечен, тысячеустный го­лос всей природы без слов вздымается, чтоб возвес­тить:
О, радость вам, Сыны Myalba127.
С другого берега назад вернулся путник.
Архан128 родился новый.
МИР СУЩЕМУ ВСЕМУ 129.
Примечания
к I отрывку из «Книги золотых правил»
ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ
1.Слово Iddhi на языке Pali соответствует санскрит­скому Siddhis — психические способности, сверхъестественные силы в человеке. Есть два рода Siddhis. Пер­вая группа обнимает низшие, грубые, психические и мен­тальные энергии, в то время как другая требует нали­чия самого высокого развития духовных сил. Кришна в Shrimad Bhagavat говорит: «Тот, кто занят соверше­нием йоги, кто подчинил себе свои чувства и сосредото­чил сознание свое на мне (Кришне), — такому йогу все Siddhis готовы служить».
2.Беззвучный голос, или «Голос Безмолвия», бук­вально, быть может, следовало бы читать «голос духов­ного звука», так как Nada — санскритский эквивалент термина языка Senzar.
3.Dharana — глубокое и полное сосредоточение соз­нания на внутреннем объекте, сопутствуемое совершен­ным отрешением от всего, принадлежащего внеш­нему миру или миру чувств.
4.«Великий Учитель» — термин, употребляемый лану и челами (учениками) для обозначения высшего «Я». Оно соответствует Avalokiteshvara и есть то же, что Adi-Buddha у буддийских оккультистов, Atma у брама­нов и Христос у древних гностиков.
5.Душой здесь названо человеческое «я», или Manas, что соответствует в нашем семеричном оккультном де­лении человеческой душе, в противоположность духов­ной и животной душам.
6.Maha Maya, великая иллюзия, объективный мир.
7.Sakkayaditthi, заблуждение личного существования.
8.Attavada, ложная вера в душу или, вернее, в от­дельность души или «я» от единой мировой бесконечной души.
9.Tattvajnana, то, что познает или отличает принципы в природе и в человеке; Atmajnana, то, что познает Atma — единое мировое «Я».
10.Kala-Hamsa, птица или лебедь. Nadavindupanishat (Rig Veda) говорит (в переводе Кумбаконамского Тео­соф. общества): «А» рассматривается как правое крыло птицы Hamsa, «U» — ее левое крыло, «М» — хвост, а Ardhamatra (ударение) называется ее головой.
11.Понятие о вечности на Востоке совсем иное, чем у нас. Обыкновенно оно означает 100 лет или один век Брамы, длительность одной Maha-Kalpa, или период в 311040 · 10 9 лет.
12.Упомянутое выше Nadavindu говорит: «Йог, вос­севший на Hamsa (созерцающий Aum), не подвержен влиянию Кармы и кроров (так в оригинале. — Прим. ред.) грехов».
13.Отдай жизнь своей физической личности, если хочешь жить в духе.
14.Три состояния сознания, которые суть: Iagrat - бодрствующее, Svapna — состояние дремоты и Sushupti — состояние глубокого сна. Эти три состояния во время йоги ведут к четвертому —
15.Turiya — состоянию высшей духовной созерцатель­ности; наивысшее состояние; то, которое дальше сна без сновидений.
16.Некоторые мистики Востока помещают семь пла­нов бытия, семь духовных Loka, или миров, в тело Kala-Hamsa, лебедя вне времени и пространства, становя­щегося лебедем во времени, когда Брахман делается Брамой.
17.Мир феноменов, мир чувств и земного сознания.
18.Чертог предварительного обучения.
19.Область астрала, мир психических сверхчувствен­ных восприятий и обманчивых видений — мир медиумов. Это великий «астральный змий» Элифаса Леви. Ни один цветок, сорванный в этой области, не был пе­ренесен на землю без змеи, обвившейся вокруг его стебля. Это мир великой иллюзии.
20.Область полного духовного познания, выше кото­рой нет более опасностей для того, кто ее достиг.
21.Посвященный, ведущий ученика посредством пе­редаваемого ему познания к духовному, или второму, рождению, называется Отцом, Guru или Учителем.
22.AJnana, невежество или неведение — противопо­ложность познанию Inana.
23.Мага в экзотерических религиях—демон, Азура, но в эзотерической философии — это олицетворение соблазнов, происходящих от человеческих пороков, и в бук­вальном переводе означает «то, что убивает» душу. Он изображается как царь (маров) с венцом, в котором сверкает драгоценный камень такой яркости, что ослепляет всякого, взирающего на него. Этот блеск означает, конечно, притягательную силу, которую порок имеет над некоторыми.
24.Внутренняя сердечная камера, называемая в сан­скрите Brahma-pura. «Огненная сила» есть Kundalini.
25.«Сила», «Мать вселенной» — названия, давае­мые Kundalini, одной из мистических сил йога. Это есть Binlilhi, рассматриваемое как активный, а не как пассивный принцип (которым он обыкновенно является, например в случае рассматривания его как орудия или облачения высшего духа, Atma). Это электродуховная творческая сила, которая, раз она приведена в действие так же легко может убивать, как и творить.
26.Kechara, «небесный путник», или «идущий по небу». Как объясняется в шестой Adhyaya Inaneshvari -этой царственной мистической книге, - тело йога становится как бы созданным из ветра; оно становится побоно «облаку, из которого члены выступают как побеги», после чего он (йог) созерцает вещи по ту сторону морей и звезд; он слышит язык дэв и понимает его, он познает, что происходит в сознании муравья.
27.Высшее «Я».
28.Vina, индусский струнный инструмент, подобный лютне.
29.Шесть принципов; это означает, что низшая личность уничтожена и внутренняя индивидуальная по-грузилась и растворилась в седьмом или в духе.
30.Ученик стал единым с Брахманом или Atma.
31.Астральная форма, образованная камическим принципом; Kama-Rupa, или тело желаний..
32.Manasa-Rupa. Первое относится к астральному и личному «я»; второе — к индивидуальности или воплощающемуся «я», сознание которого на нашем плане низшего манаса парализовано.
33.Kundalini, змеевидная сила или мистический огонь; она называется змеевидной или кольцеообразной силой силой, ввиду ее спирального движения и работы в теле аскета, развивающего эту силу в себе. Это электрическая, огненная, оккультная и фохатическая сила, великая, первичная сила, лежащая и основе всей органической и неорганической материи.
34.Этот Путь упоминается во всех мистических тво­рениях. Кришна говорит в Jinaneshvari: «когда сей Путь осознан... движешься ли ты к рассвету востока или к покоям запада, о лукодержатель, странствие по этому Пути происходит без движения. На этом Пути, куда бы ты ни шел, этим местом становишься ты сам». «Ты есть Путь» — говорится Адепту — Guru, и то же самое говорится ученику после посвящения. «Я есмь Путь...» — говорит другой Учитель.
35.Адептство, цвет Bodhisattva.
36.Tanha, воля к жизни, страх смерти и любовь к" жизни; сила или энергия, являющаяся причиною во­площения.
37.Мистические звуки или мелодия, которую слышит аскет в начале цикла медитации, называемая йогами Anahatashabda. Anahata есть четвертое из чакр.
38.Это означает, что в седьмой стадии развития, ко­торая в оккультной системе называется Dharana, каж­дый орган чувств, как представитель индивидуальной способности, должен быть «умерщвлен» (или парали­зован) на этом плане, переходя и погружаясь в седь­мое чувство, наиболее духовное.
39.См. примечание 3.
40.Каждая ступень развития в Raja-Yoga символи­зируется геометрической фигурой. В данном случае это священный треугольник и предшествует Dharan'e. ∆ есть знак высокого чела, тогда как треугольник дру­гого рода есть знак высоких посвященных. Это символ; для «Я», о котором говорил Buddha и который он упот­реблял как символ для воплощенной формы Tathagata, освобожденной от трех способов Prajna. Когда низшие-предварительные ступени пройдены — ученик более не видит ∆ но —; сокращение для —, полной семерицы. Истинная форма не дается здесь, потому что она не­пременно была бы загрязнена обманщиками или ос­квернена использованием для злостных целей.
41.Звезда, горящая наверху, есть звезда посвящения. Знак Shaiv'ов, поклонников Шивы, покровителя всех йогов, есть черный круг, в настоящее время символ солнца, но в древнем оккультизме он изображал звезду Посвящения.
42.Upadhi — основа вечно недосчижимого пламени, пока аскет пребывает в этой жизни.
43.Dhyana есть последняя ступень перед окончательной на этой земле, кроме случая, когда адепт становится действительным Mahatma. Как уже сказано, на этой ступени RaJa-йог еще сохраняет духовное самосоз­нание и сознание деятельности своих высших принци­пов. Еще один шаг дальше — и он перейдет на план по ту сторону седьмого или четвертого, согласно учению некоторых школ. В отличие от предварительных упраж­нений для контролирования сознания и мыслей, назы­ваемых Pratyahara, они называют их Dharana, Dhyana и Samadhi и все вместе общим именем Samyama.
44.Samadhi есть состояние, при котором аскет теряет сознание всякой индивидуальности, включая и свою собственную, он становится Всем.
45.Четыре рода истины, согласно северному Буддизму, суть: Ku — страдание или несчастье; Tu — подвержен­ность соблазнам; Мu — их преодоление и Таu — Путь. «Пять преград» суть: познание страданий, истина о че­ловеческой бренности, тягостное принуждение и абсо­лютная необходимость освобождения от всех уз страсти и даже желаний. «Путь спасения» — последняя пре­града.
46.У преддверия собраний, царь маров Maha-Mara стоит, стараясь ослепить стремящегося сверканием своего драгоценного камня.
47.Это четвертый путь из пяти путей перевоплоще­ния, которое ведет и ввергает человеческие существа в состояние нескончаемых горя и радостей. Эти пути лишь подразделения одного Пути, которым следует Карма.
Примечания
ко II отрывку из «Книги золотых правил»
ДВА ПУТИ
48.Две школы учения Будды, эзотерическая и экзотерическая, соответственно называются учением «сер­дца» и «глаза». Bodhidharma, религия мудрости в Ки­тае — откуда эти названия попали в Тибет — назы­вает их Tsung-men (эзотерическая школа) и Kiau-men (экзотерическая школа). Первое учение называется так потому, что оно исходило из сердца Будды, в то время как учение ока - плод его головы или мозга. Учение сердца также называется печатью Истины или истинной печатью. Эти символы постоянно встречаются на заголовках всевозможных эзотерических сочинений.
49.«Древо познания» — название, даваемое последователями Bodhidharma (религии мудрости) тем, кто достиг высшей ступени мистического познания — адеп­там. Nagarjuna, основатель школы Madhyamika, был назван «драконовым деревом». Дракон здесь взят как символ мудрости и знания. Дерево почитается потому, что под деревом Bodhi (мудрости) Будда получил рождение и просветление, произнес свою первую проповедь и умер.
50.Сердце Тайны — эзотерическое учение.
51.«Душа Алмазная» Vajrasattva — название высшего Buddha, владыки всех таинств, называемого VaJ-radhara и Adhi-Buddha.
52.Sat. единая, вечная и абсолютная реальность и истина, тогда, как все остальное — иллюзия.
53.Изучения Shin-Sien, который учит, что человечес­кий ум подобен зеркалу, которое притягивает и отра­жает каждый атом пыли, и потому его нужно, как и зеркало, хранить и ежедневно чистить. Shin-Sien был шестым патриархом северного Китая, проповедовав­шим эзотерическое учение Bodhidharma.
54.Воплощающееся Ego называется у северных буд­дистов «истинным человеком», который становится, сое­динившись со своим высшим «Я», — Buddha.
55.Просветленный значит Buddha.
56.Обычная формула в начале священных писаний буддистов, означающая, что то, что следует дальше, есть прямое устное предание, взявшее начало от Будды или от архатов.
57.Бессмертие — Amrita.
58.Rathapala, великий архат в легенде, называемой Rathapala Sutrasanne, так обращается к отцу своему. Но так как все подобные легенды суть аллегории (напр., отец Rathapala имеет дом с семью дверями), — то это укор тем, кто принимает это буквально.
59.Браманы — аскеты, посещающие священные места и особенно места священных омовении.
60.Воплощающееся «Я».
61.Истинная божественная мудрость.
62.Высшее «Я»; седьмой принцип.
63.Физические тела в мистических школах называются тенями.
64.Отшельник, удаляющийся в джунгли и живущий в лесах после того как стал йогом, называется Ага-nyaka.
65.Julai есть китайское название Tathagata, название, даваемое каждому Buddha.
66.Все традиции, и северные и южные, сходятся на том, что Будда покинул свое уединение, как только раз­решил проблему жизни, т. е. получил внутреннее про­светление и стал учителем человечества.
67.Каждое духовное «Я» есть луч планетного духа, согласно эзотерическому учению.
68.Личность или физическое тело называется тенью, ибо оно преходяще.
69.См. примечание 126.
70.Там же.
71.Облачение Shangna получило название от Sha-ngna-vеsu из Rajagriha, третьего великого архата, или патриарха, как ориенталисты называют иерархию трид­цати трех архатов, распространивших буддизм. Обла­чение Shangna символически означает приобретение мудрости, которое приводит в нирвану разрушения (личности). Буквально так называется облачение по­свящаемого неофита. Edkins утверждает, что раститель­ная ткань была принесена в Китай из Тибета во время династии Tong. «Когда рождается Arhan, то одновре­менно появляется и это растение в чистом месте» — говорят китайская и тибетская легенды.
72.Идти путем Paramita означает стать йогом и да­лее аскетом.
73.«Завтра» означает следующее рождение или воп­лощение.
74.Из правил школы Prasanga.
75.Великое странствие есть полный цикл существо­ваний в одном круге.
76.Nyima — солнце по тибетской астрологии. Migmar, или Марс, имеет символом глаз, Lhagpa, или Мерку­рий, — руку.
77.Buddha.
78.Srotapatti, или «тот, кто вошел в поток» нирваны, редко дойдет до нее в одно воплощение, если не достиг, нет цели своей благодаря каким-нибудь особым причи­нам. Обычно говорят, что чела, начинающий свое стрем­ление ввысь в одной жизни, дойдет до конца лишь в седьмом из последующих рождений.
79.Низшее личное «я».
80.Tirthika, браманические сектанты по ту сторону Ги­малаев, называются «неверными» буддистами страны Тибета, и наоборот.
81.Прозрение безграничное, или психическое сверхче­ловеческое видение. Арханы, по преданию, одинаково хо­рошо видят и знают все и вблизи себя и на расстоянии.
82.См. примечание 71.
83.Живой — бессмертное высшее «Я». Мертвый — низшее личное «я».
84.См. примечание 126.
85.Сокровенная жизнь — жизнь Nirmanakaya.
86.Открытый путь тот, которому учат непосвященных, экзотерический и обычно принятый. Сущность тайной со­кровенной стези объясняется лишь во время посвящения.
87.Люди, не ведающие эзотерическую истину и муд­рость, называются живыми мертвецами.
88.См. примечание 126.
89.Pratyeka-Будды — те бодхисатвы, которые добива­ются и часто достигают облачения Dharmakaya после ряда воплощений. Не интересуясь печалями человече­ства и помощью ему, а только своим спасением, они вхо­дят в нирвану и исчезают из глаз и сердец человечества. В северном буддизме Pratyeka-Buddlia синоним духов­ного Эгоизма.
Примечания
к III отрывку из «Книги золотых правил»
СЕМЬ ВРАТ
90.Acliarya — духовный наставник, Guru. Северные буддисты обыкновенно избирают их среди Naljor'ов, бла­гочестивых мужей, изучивших Gotrabhu-Jnana и Jnana-darshana-shudhi, и учителей тайной мудрости.
91.Yana — колесница; таким образом Mahayana — великая колесница, a Hinayana — малая колесница; так называются две религиозные и философские школы се­верного буддизма.
92.Shravaka — слушающий или изучающий религиоз­ное наставление; от корня Shru. Когда от теории он пе­реходит к практике, к аскетизму, он становится Shra-mana, упражняющимся, от корня Shrama, действие. Hardy говорит, что эти два названия соответствуют гре­ческим «akoustikoi» и «asketai».
93.Scimtan (по-тибетски) то же, что Dhyana по-сан­скритски; состояние медитации, имеющее четыре степени.
94.Paramita, шесть трансцендентных добродетелей: милосердие, нравственность, терпение, энергия, созерца­ние и мудрость. Для священнослужителей их десять: кроме перечисленных, еще пользование правильными-средствами, наука, благочестивые обеты, сила решения (Eitel, Chinese Buddhism).
95.Srotapatti — буквально «тот, кто вошел в потока что педст к океану нирваны. Это первый путь. Название второго: путь Sakridagamin'a, того, «кто должен родиться еще лишь один раз». Третий называется путем Anagamin'a, «не подлежащего более воплощению», если он сам не пожелает этого, дабы помогать человечеству. Четвертый путь известен как путь Rahat'a или Arhat'a. Это — высший путь. Arhat познает нирвану уже при жизни. Для него она не является посмертным состоя­нием. Во время Samadhi он испытывает все блаженство нирваны. Как мало можно доверять ориенталистам в вопросе о точных терминах и значении слов, видно из различия во мнениях трех признанных авторитетов по данному вопросу. Так, только что приведенные названия у R. Spence Hardy соответствуют: 1. Sowan, 2. Sakrada-gami, 3. Anagami, 4. Arya. Schlagintweit пишет эти на­звания еще иначе, и, кроме того, дает другой, новый, ва­риант значения этих терминов.
96.Достижение берега у северных буддистов синоним достижения нирваны путем шести и десяти Paramit.
97.Naljor — безгрешный человек, святой.
98.Душа-Руководитель есть Alaya, вселенская душа, или Atma; каждый человек носит в себе ее луч и спо­собен отождествиться и слиться с нею.
99.Antahkarana есть низший Manas, соединительный путь между личностью и высшим Manas'ом, или челове­ческой душой. При смерти она разрушается как путь или посредник для сообщения, но остатки ее сохраня­ются в форме Kama-Rupa, скорлупы.
100.Северные буддисты и все китайцы на самом деле думают, что в глубоком шуме некоторых великих и свя­щенных рек находится основная нота природы. Отсюда это сравнение. Факт, хорошо известный физике, равно как и оккультизму, что совокупный звук природы, слы­шимый в гуле больших рек, в шорохе вершин деревьев большого леса, качаемых ветром, в доносящемся из­ дали шуме большого города, имеет точно определимый основной тон совершенно определенной высоты. Это до­казано и физиками и музыкантами. Так, профессор Rice (Chinese Music) указывает, что китайцы знали этот факт тысячи лет тому назад, говоря, что воды Hoang-ho, протекая, дают ноту Kung — «великий тон» китайской му­зыки. Он указывает, что эта нота соответствует тону F, «который рассматривается современными физиками как основной тон природы». Профессор В. Silliman упоминает об этом же в своих «Principles of Physics», говоря, что «этот тон соответствует среднему F рояля и может быть рассматриваем как основная нота природы».
101.Вhon'ы и Dugpa, различные секты «красных ша­пок», считаются наиболее искусными в колдовстве. Они живут в западном и малом Тибете и в Bhutan'e. Все они Tantnka. Странно, что некоторые ориенталисты, посетившие окраины Тибета, как, например, Schlagin­tweit и др., смешивают ритуалы и отвратительные обы­чаи этих людей с религиозными верованиями восточ­ных лам, «желтых шапок» и их Naljor'oa, или святых люден.
102.Dorje то же, что по-санскритскн Vajra, оружие или инструмент в руках некоторых богов (тибетских Dragslied или дэв, охраняющих люден). Считается, что он имеет оккультную силу отражать злые влияния, очищая воздух, как озон в химии. В то же время это и Mudra — поза и жесты, употребляемые при медитации. Короче говоря, это символ власти над невидимыми злыми влияниями, все равно поза ли или талисман. Вhon'ы и Dugpa тем не менее присвоили этот символ себе и злоупотребляют им в целях черной магии. У «желтых шапок» Gelugpa это символ силы, как крест у христиан, и ни в каком случае не указывает на боль­шую степень суеверности. У Bhon'oв это, подобно двой­ному опрокинутому треугольнику, символ колдовства.
103.Vairagya, чувство абсолютного безразличия к объективному миру, к радости и страданию. Отвраще­ние на совсем точно передает смысл этого слова, хотя и приближается к нему. Бесстрастие, может быть, наи­более подходящее слово.
104.Ahamkara, чувство собственной личности; «я».
105.Истинное значение слова Tathagata — «тот, кто шествует по стопам своих предшественников».
106.Samvritti — та из двух истин, которая показы­вает иллюзорность и пустоту всех вещей. В данном случае это относительная истина. Школа Mahayana учит различать две истины: Paramarthasatya и Samvnttisatya (Satya — истина). Это яблоко раздора между Madhy-amika'ми и Yogacharya'ми, так как первые отрицают, а вторые утверждают, что каждая вещь существует бла­годаря предшествующей причине или целому ряду их. Madhyamika — великие нигилисты и отрицатели, для которых все является Parikalpita, иллюзией и ошибкой в мире мыслей и субъективного так же, как и в объек­тивном мире. Yogacharya чистые спиритуалисты. Sam­vritti поэтому, как лишь относительная истина, есть причина всех иллюзий.
107.Lhamayin'bi суть элементалы, злые духи, враж­дебные людям, их враги.
108.Высшее «Я», мыслящее «Я».
109.Jnana Marga, буквально значит путь Jnan'bi, или путь чистого познания. Paramartha, или Svasamvedana (по-санскритски), — самоочевидное и самоанализи­рующее размышление.
110.См. примечание 51. Душа Алмазная, Vajradhara,. главенствует над Dhyani-Buddha'ми.
111.См. Bhagavad-Gita VI.19.
112.Это намек на хорошо известное верование Во­стока (так же, как и Запада в данном случае), что каждый новый Buddha или святой есть новый воин рати тех, кто работает для освобождения и спасения человечества. В северных буддийских странах, где рас­пространено учение о Nirmanakaya, каждого нового бодхисатву, или посвященного великого адепта, называют освободителем человечества. Nirmanakaya'ми называют тех бодхисатв, которые отказываются от заслуженной нирваны или от облачения Dharmakaya (и то и другое навеки отрывает их от мира и людей), чтобы невидимо помогать человечеству и привести его к Paranirvan'e. Утверждение Schlagintweit'a в его «Buddhism in Tibet», что Prulpai Ku или Nirmanakaya есть «тело, в кото­ром Buddha и Bodhisattva появляются на земле, дабы учить людей», — абсурдно, неправильно и ничего не объясняет.
113.Указания на то, что человеческие страсти и грехи, которые умерщвляются во время испытаний уче­ничества, образуют хорошо удобренную почву для про­израстания священного ростка или семени трансцен­дентных добродетелей. Врожденные добродетели, та­ланты и дарования рассматриваются как приобретен­ные в предшествующих воплощениях. Гениальность без исключения есть талант или способность, принесенная из прежнего воплощения.
114.Titiksha — пятая ступень Raja-Yoga — состояние высочайшего равнодушия; подчинение, если это нужно. тому, что называется «радостью и горем для всех», но не испытывая при этом ни радости ни горя самому, ко­роче, состояние физического, ментального и морального безразличия и бесчувственности к радости и страданию.
115.Sowani — тот, кто идет путем Sowan, первым путем Dhyana-Srotapatti.
116.Дни означают здесь целую манвантару, период неисчислимой длительности.
117.Гора Meru, или Sumeru, — священная гора богов.
118.По символогии северных буддистов в раю Amitabha, безграничного пространства (Парабрахмана), находятся два бодхисатвы, Kwan-shi-yin и Tas-hishi, изливающие вечный свет на три мира, в которых они жили (в том числе и на наш), дабы светом этим (знанием) помогать просвещению йогов, которые хотят, в свою очередь, спасти людей. Высокое положение их в царстве Amitabha зависит от дел милосердия, совер­шенных ими на земле, когда они были йогами, говорит аллегория.
119.Эти три мира суть три плана существования: фи­зический, астральный и духовный.
120.«Стена Защиты» — охраняющая стена. Учение говорит, что соединенные усилия длинного ряда поко­лений йогов, святых и адептов, особенно Nirmanakaya,. создали, так сказать, стену защиты вокруг человече­ства, которая 'невидимо защищает людей от горших бед­ствий.
121.Klesha есть любовь к удовольствиям, к радо­стям мира, злым или добрым.
122.Tanha, воля к жизни, причина воплощения.
123.Это сострадание не следует рассматривать как нечто, подобное «богу божественной любви» теистов. Сострадание есть абстрактный, безличный закон, чья природа, будучи совершенной гармонией, приходит в расстройство от дисгармонии, страдания и греха.
124.По номенклатуре северных буддистов все великие архаты, адепты и святые называются Буддами. Цитата взята из «Thegpa Chenpoido», «Mahayana Sutra». Воз­звание к Буддам Исповедания ч. I. 4.
125.Bodhisattva по иерархии ниже совершенного Будды. В экзотерических сочинениях эти два понятия часто смешиваются. Но все же врожденное и правиль­ное народное чувство ставит бодхисатв, вследствие их самопожертвования, выше Будд.
126.Это самое народное благоговение называет «Буддами Сострадания» тех бодхисатв, которые, достигнув ступени архата (т. е. окончив четвертый или седьмой путь), отказываются перейти в состояние нирваны или надеть, облачение Dharmakaya и перейти на другой берег», так как тогда они не будут иметь возможности помогать людям даже в той малой доли, как это позволяет карма. Они предпочитают оставаться неви­димо и мире (так сказать, в духе) и содействуют спасе­нию людей, влияя на них, с тем чтобы они следовали «благому закону», т. е. ведут их на истинный путь. Часть ритуала северного буддизма составляет поклоне­ние этим великим людям как святым и даже вознесе­ние им молитв, как это делают католики и православ­ные по отношению к своим святым и патронам. С дру­гой стороны, эзотерическое учение не поддерживает этого. Между этими двумя учениями большая разница. Миряне, следующие экзотерическому учению, вряд ли даже понимают настоящее значение слова Nirmanakaya. Отсюда смешение понятий и различные толкования ориенталистов. Например, Schlagintwcit убежден, что Nirmanakaya обозначает физическую форму, принимае­мую Буддами, инкарнирующимися на земле, — «их зем­ное время, менее всего возвышенное» (см. «Buddhism in Tibet»), — и далее он дает совершенно ложный взгляд на этот вопрос. Истинное учение, однако, следующее. Три тела или формы Будды называются: 1. Nirmanakaya, 2. Sambhogakaya, 3. Dharmakaya. Первая — та эфирная форма, в которую облекается тот, кто, оставив физическое тело, появляется в астраль­ном теле, имея при этом все знание адепта. Бодхисатва развивает его в себе в то время, когда он двигается по пути. Достигнув цели и отказавшись от награды, он ос­тается на земле как адепт, и, когда умирает, вместо пе­рехода в нирвану он остается в этом преславном теле, которое он соткал себе, невидимо для непосвященного человечества, чтобы хранить и защищать его. Sambhogakaya — то же самое, но с прибавлением сия­ния трех добродетелей, одна из которых заключается в полном отрешении от всего земного.Тело Dharmakaya есть тело совершенного Будды; то есть вообще не тело, а чистое дыхание; сознание, слив­шееся с мировым сознанием; душа, лишенная всех ат­рибутов. Адепты или Будды, став Dharmakaya, остав­ляют позади всякую возможную связь или мысль о земле. Поэтому, чтобы быть в состоянии помогать человече­ству, адепт, достигший нирваны, «отказывается от тела Dharmakaya», по мистическому выражению. Из Sama-bhogakaya он сохраняет лишь великое и совершенное значение и остается в Nirmanakaya. Эзотерическая школа учит, что Гаутама Будда с несколькими из своих архатов есть такой Nirmanakaya. Выше него, вследствие его великого отречения и жертвы для человечества, нет никого.
127.Myalba, наша земля, называется адом, и ве­личайшим из всех адов, учением эзотерических школ. Эзотерическое учение не знает другого ада или места возмездия, кроме населенной людьми планеты, или земли. Avichi есть состояние, а не место.
128.Что означает, что родился новый спаситель че­ловечества, который поведет людей к конечной нирване, т. е. после конца цикла жизни.
129.Это один из вариантов формулы, которая неиз­менно оканчивает каждое поучение, воззвание или ука­зание: «мир всему сущему», «благословение всему жи­вущему» и т. д.