«Дружба с Богом» (Уолш Доналд Нил)

Вот Новое Евангелие:
Не существует господствующей расы.
Не существует величайшей нации
He существует единственной истинной религии
Не существует философии, совершенной в своей основе
Не существует неизменно безошибочной политической партии, высшей экономической системы или единственно правильного пути на Небеса.
Сотрите все эти идеи из вашей памяти. Уберите их из вашей жизни. Искорените их из вашей культуры. Ибо это мысли об обособлении и отчуждении, из-за них вы убиваете друг друга. Только та истина, которую Я даю вам, спасет вас:
МЫ ВСЕ ОДНО
Несите эту весть дальше через океаны континенты
БЛАГОДАРНОСТИ
Прежде всего, я снова хочу выразить признательность мое­му лучшему другу, Богу. Я глубоко благодарен, что нашел Бога в своей жизни и мы с Ним стали друзьями, и глубоко благода­рен за все, что Бог дал мне, — и за то, что Он позволил мне дать другим.
Дружба с моей женой и партнером, Нэнси, несколько иного рода, но она не менее божественна. Нэнси является живым определением слова «благословенная». С того самого момента, как мы встретились, каждый mhi жизни стал для меня благо­словением.
Нэнси — удивительный человек. Из самого сердца своей сущности она излучает спокойную мудрость, безграничное тер­пение, глубокое сострадание и самую чистую любовь, которую я когда-либо знал. В мире, который временами темен, она — носитель Света. Знать ее — значит вернуться к каждой мысли обо всем хорошем, добром и прекрасном, которая ко1да-либо у меня возникала, снова обрести надежду на чуткость и поддерж­ку и воплотить все мечты о по-настоящему любящих сердцах, которые я когда-либо лелеял.
Я в долгу перед всеми чудесными людьми, которые оказыва­ли влияние на мою жизнь, помогали мне в работе и своими поступками, отношением и способом бытия вдохновляли и направляли меня. О, какой бесценный дар — иметь таких учителей, указывающих путь! В их числе я хочу выразить благодар­ность:
Кирстен Бакк — за то, что она показала мне, что значит абсолютная надежность и что яркому, энергичному лидеру со­вершенно не чужды сострадание, чу1 кость и забота о людях.
Рите Куртис за потрясающую демонстрацию того, что жен­ственность ничуть не страдает от большой силы личности, но наоборот.
Эллен де Генерес за образец мужества, которое большинство людей считают недостижимым, и за то, что своим примером она сделала это мужество достижимым для каждого из нас.
Бобу Фридмэну за то, чю он показал, что прямота и чест­ность действительно существуют.
Биллу Грисуолду и Дэну Хиггсу за свидетельство того, что дружба на всю жизнь действительно существует.
Джеффу Голдену за пример того, как великолепно непре­взойденная острота ума, С1растная убежденность и мягкость натуры могут сочетаться в одном человеке.
Пэтти Хэммет за то, что она показала, что такое любовь, преданность и непоколебимая убежденность.
Энн Хеч за образец абсолютной искренности и того, как не отказываться от нее ни при каких условиях.
Джерри Ямпольски и Диане Сиринсьон — тем, кто стремит­ся любить без ограничений в жизнеутверждающем созидании и кто верят, что не существует ничего, что нельзя было бы исцелить добротой.
Элизабет Кюблер-Росс за пример того, как можно внести потрясающий вклад в жизнь всей планеты и при этом самому не испытать потрясения.
Каэле Маршалл — она постоянно прощает то, что невоз­можно простить. Она помогла мне поверить обещанию Бога, что избавление возможно для всех нас.
Скотту Мак-Гуайеру за великолепную демонстрацию того, что мужественность ничуть не страдает oт чуткости, но нао­борот.
Уиллу Ричардсону. Чтобы быть братьями, не обязательно иметь одну и ту же мать.
Брайану Л. Уолшу за образец стойкости и доказательство того, что семья действительно важна для человека.
Деннису Уиверу за то, что он показал мне, что значит быть настоящим мужчиной и как можно использовать свой талант и известность, чтобы улучшить жизнь других.
Марианне Уильямсон за демонстрацию того, что духовное и светское руководство не являются взаимно исключающими.
Опре Уинфри за образец необычной личной целеустремлен­ности и смелости, за самоотверженность.
Гари Зукаву за образец мягкой мудрости, а также за то, что он показал мне, как найти свой внутренний Центр и как важно оставаться в нем
Я учился у них и многих других учителей Я знаю, что все то хорошее, что я могу сделать, —это также их заслуга, они научи­ли меня этому, и я лишь передаю добро дальше.
Конечно, мы все здесь для этого Мы все учителя друг для друга Разве это не подлинное благословение1'
Посвящается доктору Элизабет Кюблер-Росс, которая изменила представление о смерти и жизни во всем. мире и первой осмелилась заговорить о Боге безусловной любви, с которым можно быть друзьями
и
Лиману У. («Биллу») Грисуолду, чья тридцатилетняя дружба научила меня приятию, терпению, щедрости духа и еще многим вещам, которым нет названия, но которые навсегда остаются в душе
ВВЕДЕНИЕ
Попробуйте сказать кому-нибудь, что вы только что беседо­вали с Богом, и посмотрите, что случится.
Ладно, я скажу вам, что случится.
Вся ваша жизнь изменится.
Во-первых, потому, что вы беседовали с Богом, а во-вторых, потому, что вы рассказали об этом другому человеку.
Честно говоря, я не просто беседовал. Мой диалог с Богом длился шесть лет. И я не просто «рассказал» об этом кому-то. Я записал все, о чем мы говорили, и отослал рукопись в издатель­ство.
С тех пор жизнь стала очень интересной. И в ней появились сюрпризы.
Первый сюрприз: издатель прочитал мой материал и даже сделал из него книгу.
Второй сюрприз: люди стали покупать эту книгу и даже рекомендовать ее своим друзьям. Третий сюрп­риз: их друзья рекомендовали книгу своим друзьям, и она даже стала бестселлером.
Четвертый сюрприз: теперь она продается в двадцати семи странах.
Пятый сюрприз заключается в том, что все это оказалось сюрпризом для меня, хотя я прекрасно знал, кто является ее соавтором.
Когда Бог говорит вам, что Он собирается что-то сделать, можно на это рассчитывать. Бог всегда добивается своего.
Посреди диалога, который я считал приватным, Бог сказал мне, что «однажды это станет книгой». Я не поверил Ему. Ко­нечно, я и наполовину не верил в то, что Бог говорил мне с того самого дня, как я появился на свет. В этом и была проблема. Не только моя, но и проблема всего человечества. Если бы мы просто прислушались...
Изданная книга была названа совершенно неоригинально: «Беседы с Богом». Вы можете не верить, что я действительно разговаривал с Богом, мне и не нужно, чтобы вы в это верили. Ваша вера или неверие не меняет того факта, что я говорил с Богом. Если вы не верите, вам просто будет легче выбросить из головы то, что я услышал во время этого разговора и о чем поведал вам, — некоторые люди так и сделали. С другой сторо­ны, многие не только согласились, что такая беседа возможна, но и сделали регулярное общение с Богом частью своей жизни. Не одностороннее общение, но двустороннее. Однако этим лю­дям пришлось научиться быть осторожными. Оказывается, когда люди говорят, что они обращаются к Богу ежедневно, их называют набожными, но когда люди говорят, что Бог обраща­ется к ним ежедневно, их называют чокнутыми.
В моем случае все замечательно. Как я сказал, мне не нужно, чтобы кто-то верил моим словам. На самом деле мне хотелось бы, чтобы люди слушали свое собственное сердце, искали свою истину, находили свои ответы, пробивались к источнику своей собственной мудрости и, если пожелают, сами беседовали с Богом.
Если что-то из записанного мною поможет им, заставит их задуматься о том, как они жили и во что верили в прошлом, побудит их глубже исследовать свой жизненный опыт и упор­нее придерживаться своей истины, значит, я не зря работал все эти годы.
Я думаю, что таков был общий замысел. Фактически, я убеж­ден в этом. Вот почему первая книга "Бесед с Богом" стала бестселлером, так же как и вторая и третья. Я думаю, что книга, которую вы сейчас читаете, попала в ваши руки для того, чтобы снова заставить вас удивляться, исследовать и стремиться к своей собственной истине и на этот раз выяснить даже более важный вопрос: возможно ли нечто большее, чем беседа с Бо­гом? Возможна ли на самом деле дружба с Богом?
Эта книга говорит вам: «да, возможна» и рассказывает, как этого добиться. Словами самого Бога. Ибо в этой книге, к счастью, наш диалог продолжается, приводит нас к новым от­крытиям и еще раз обращает наше внимание на кое-что из того, о чем уже мы говорили
Я начинаю понимать, что именно так происходят мои бесе­ды с Богом. Они делают круг, возвращаются к сказанному ранее, после чего делают стремительный виток и поднимаются на новый уровень Такой подход — два шага вперед, один на­зад — позволяет вспоминать истины, дарованные мне ранее, и прочно внедряет их в мое сознание, чтобы создать крепкую основу для дальнейшего понимания
Таким является и этот диалог. И это не случайно. Хотя вна­чале я был немного нетерпелив, постепенно я сумел высоко оценить его эффективность. Ведь глубоко внедряя Божью муд­рость в свое сознание, мы воздействуем на него Мы пробужда­ем его. Мы возвышаем его. И при этом мы больше понимаем, вспоминаем, Кем Мы Являемся в Действительности, и начина­ем проявлять это в жизни.
На этих страницах я собираюсь поделиться с вами воспоми­наниями о моем прошлом и о том, как изменилась моя жизнь с изданием трилогии «Беседы с Богом». Мне не раз задавали вопросы на эту тему, и я понимаю почему люди интересуются парнем, который утверждает, что он время от времени разгова­ривает с Тем, Кто Наверху. Но я включаю в эту книгу подроб­ности своей жизни не для того, чтобы просто удовлетворить их любопытство. Фрагменты моей «личной истории» послужат иллюстрацией того, как моя жизнь показала, что значит дру­жить с Богом, и как жизнь каждого человека показывает то же самое.
Таково послание этой книги. Все мы дружим с Богом — знаем мы об этом или нет.
Я был одним из тех, кто не знал. Я также не знал, что может мне принести эта дружба. В этом и заключается великое чудо. Не столько в том, что мы можем дружить и действительно дружим с Богом, а в том, что эта дружба приносит нам и к каким высотам она может нас поднять.
Мы все находимся в пути. У этой дружбы, которую нас приглашают развивать, есть цель, для ее существования есть причина. До недавнего времени я не знал этой причины. Я не помнил ее. Теперь, когда я ее знаю, я больше не боюсь Бога, и это изменило всю мою жизнь.
На этих страницах (и в моей жизни) я все еще задаю множес­тво вопросов Но теперь я также даю ответы. В этом разница. В этом перемена. Теперь я говорю с Богом, а не просто говорю Богу. Я иду рядом с Богом, а не просто следую за Ним.
Больше всего я хочу, чтобы ваша жизнь изменилась так же, как моя; чтобы вы тоже — с помощью этой книги — ощутили совершенно реальную дружбу с Богом и чтобы в результате вы сказали свое слово и жили свою жизнь с новым смыслом.
Я надеюсь, что вы больше не будете искателем, но станете носителем Света. Ибо что вы несете, то вы найдете.
Кажется, Бог ищет не столько последователей, сколько лидеров. Мы можем следовать за Богом, а можем вести других к Богу. В первом случае меняемся мы, во втором — меняется мир
Нил Домяли Уолш
Эшленд, Орегон
Июль 1999


1
Я точно помню, когда решил, что нужно бояться Бога. Это случилось, когда Он сказал, что моя мать попадет в ад.
Хорошо, Он сам не говорил, но мне сказали это от Его имени.
Мне было около шести лет, и мама, которая считала себя немного мистиком, «читала карты» на нашем кухонном столе для своей подруги. В наш дом постоянно приходили люди, чтобы послушать, какие предсказания может извлечь моя мать из колоды обыкновенных игральных карт. Говорили, у нее не­плохо получается, и слава о ее способностях незаметно распро­странялась.
В тот день, когда мама гадала на картах, к нам в гости неожи­данно пришла ее сестра. Я помню, что тетя была недовольна сценой, которую увидела, когда, постучав лишь один раз, во­шла на кухню через заднюю дверь. Мама действовала так, слов­но ее застукали на горячем, как будто она делала то, чего делать нельзя. Он неловко представила свою подругу и, быстро собрав карты, сунула их в карман фартука.
В тот момент ничего не было сказано по этому поводу, но позже тетя пришла попрощаться со мной на задний двор, где я играл.
— Знаешь, — сказала она, когда я провожал ее до маши­ны, —твоей маме не следует гадать людям о будущем на картах. Бог накажет ее.
— Почему? — спросил я.
— Потому что она связалась с дьяволом, — я помню эту фразу из-за того, что она прозвучала для меня как-то особенно жутко, — и Бог отправит ее прямиком в ад.
Она сказала это так небрежно, словно говорила о том, что завтра пойдет дождь. Я до сих пор помню, как дрожал от страха, когда она выезжала со двора. Я до смерти испугался, что моя мама так рассердила Бога. Именно тогда во мне глубоко посе­лился страх перед Богом.
Как мог Бог , самый милостивый Создатель во Вселенной, хотеть наказать вечным проклятием мою мать, которая была самым милостивым создателем в моей жизни? Вот что я силил­ся понять своим умом шестилетнего ребенка. И я пришел к выводу, естественному для шестилетки: если Бог был настолько жесток, чтобы поступить так с моей матерью, которая в глазах всех своих знакомых была почти святой, значит Его очень легко разозлить — легче, чем моего отца, — поэтому лучше быть поосторожней.
Я боялся Бога много лет, потому что мой страх постоянно укрепляли.
Я помню, как во втором классе церковно-приходской шко­лы я услышал, что, если младенец не крещен, он не попадет в рай. Даже для второклассников это казалось столь невероят­ным, что мы стали донимать монахиню, которая нас учила, неожиданными вопросами вроде:
— Сестра, сестра, а что, если родители везли младенца на крещение, но вся семья погибла в ужасной автокатастрофе? Разве он не попал бы с родителями в рай?
Монахиня, очевидно, относилась к Старой школе.
— Нет, — тяжело вздыхала она, — боюсь, что нет. Для нее доктрина была доктриной, без каких-либо исклю­чений.
— Но тогда куда попал бы младенец? — серьезно допыты­вался один из моих школьных товарищей. — В ад или в чисти­лище? (В хороших католических семьях девять лет — достаточ­ный возраст, чтобы точно знать, что такое «ад».)
— Ребенок не попал бы ни в ад, ни в чистилище, — говорила нам сестра. — Он попал бы в лимб.
Лимб?
Лимб, объяснила монахиня, это такое место, куда Бог от­правлял младенцев и других людей, которые не по своей вине умерли, не будучи крещеными в единую истинную веру. Их, по существу, не наказывали, но они никогда не могли увидеть Бога.
С таким Богом я вырос. Вам может показаться, что я все это выдумал, но это не так.
Многие религии создают страх перед Богом и, фактически, поощряют его.
Но, скажу вам, что меня не нужно было поощрять. Если вы думаете, что я испугался лимба, подождите, пока не услышите про конец света.
Где-то в начале пятидесятых годов я услышал историю о детях из Фатимы. Это деревня в центральной Португалии, на север от Лиссабона, где, как говорили, Святая Дева несколько раз являлась одной девочке и двум ее двоюродным братьям. Вот что мне об этом рассказали.
Святая Дева дала детям Письмо Миру, которое нужно было вручить в руки самому Папе. Он, в свою очередь, должен был открыть его и прочитать, а потом снова запечатать и огласить его весть людям лишь несколько лет спустя, если будет необхо­димо.
Говорили, что Папа плакал три дня, прочитав письмо о том, как глубоко Бог разочаровался в нас и как Он покарает мир, если мы не примем во внимание это последнее предупреждение и не перестанем поступать так, как поступаем сейчас. Тогда настанет конец света, и стоны, и скрежет зубовный, и невероят­ные муки.
В школе нам сказали, что Бог был так сердит, что мог нака­зать нас прямо здесь и сейчас, но Он был милостив к нам и дал нам последний шанс благодаря заступничеству Богоматери.
История о Мадонне из Фатимы наполнила мое сердце ужа­сом. Я побежал домой спросить маму, правда ли это. Мама сказала, что, если так говорят священники и монахини, значит, это правда. В классе, взволнованные и встревоженные, мы за­сыпали монахиню вопросами о том, что мы можем сделать.
— Каждый день посещайте мессу, — посоветовала она. — Каждый вечер читайте молитвы по четкам и чаще осеняйте себя крестным знамением. Еженедельно ходите к исповеди. Вы­полняйте епитимью и преподносите ваши страдания Богу как свидетельство того, что вы отвернулись от греха. Причащай­тесь. И каждый вечер перед сном читайте покаянную молитву, чтобы, если вас призовут до того, как вы проснетесь, вы были достойны присоединиться к святым на небесах.
На самом деле мне никогда не приходило в голову, что я могу не дожить до утра, пока меня не научили детской мо­литве...
Сейчас я ложусь спать,
Я молю Господа сохранить мою душу.
И если я умру во сне,
Я молю Господа принять маю душу.
Прошло несколько недель, и я стал бояться ложиться спать. Я плакал каждый вечер, и никто не мог понять, в чем дело. До сего дня меня преследует навязчивая идея внезапной смерти. Часто, уезжая из города — или иногда отправляясь в магазин за продуктами, — я говорю своей жене Нэнси: «Если я не вернусь, помни, что моими последними словами к тебе были: "Я люблю тебя". Это стало привычной шуткой, но какая-то крошечная часть меня при этом остается абсолютно серьезной.
Мой страх перед Богом стал еще сильнее, когда мне было тринадцать. Наш сосед из дома напротив, который нянчил ме­ня в детстве, Фрэнки Шульц. женился. И он пригласил меня — меня — быть шафером на его свадьбе! Вот это да! Я гордился этим! Пока не пришел в школу и не рассказал монахине.
— Где проходит венчание? — подозрительно спросила она.
Я назвал ей место.
Ее голос стал ледяным:
— Это ведь лютеранская церковь, не так ли?
— Ну, я не знаю. Я не спросил. Я думаю, я...
— Это лютеранская церковь, и ты не должен туда идти.
— Почему это? — спросил я.
— Это запрещено, — объявила она, и в ее словах прозвучала окончательность приговора.
— Но почему? — все же не сдавался я.
Сестра посмотрела на меня так, словно не могла поверить своим ушам. Затем, очевидно почерпнув безграничного терпе­ния из какого-то внутреннею источника, два раза моргнула и улыбнулась.
— Бог не хочет, чтобы ты был в языческой церкви, дитя мое, — объяснила монахиня. — Те, кто ходят туда, не веруют так, как мы. Они не учат истине. Грешно ходить в какую-либо другую церковь, кроме католической. Мне жаль, что твой друг Фрэнки решил венчаться там. Бог не благословит этот союз.
— Сестра, — настаивал я, выходя далеко за границы ее тер­пения, — а что, если я все равно буду шафером на его свадьбе?
— Ну, тогда, — сказала она с неподдельной озабоченностью в голосе, — горе тебе.
Да, это не шутки. Бог был крутым мужиком. Тут нельзя преступать черту
И все же я преступил черту. Мне хотелось бы сказать, что мой протест основывался на высоких моральных понятиях, но правда состоит в том, что я не мог отказаться от удовольствия одеть свой белый спортивный пиджак (с красной гвоздикой — точно как пела Пэт Бун!). Я решил никому не говорить о запре­те монахини и пошел на свадьбу. Как же я боялся! Вы можете подумать, что я преувеличиваю, но весь тот день я действитель­но ожидал, что Бог поразит меня прямо на месте. На протя­жении всей церемонии я внимательно слушал, пытаясь распоз­нать ту лютеранскую ересь, о которой меня предупреждали, но все слова священника были теплыми и чудесными, так что все в церкви плакали. И все же к концу службы я промок насквозь от пота.
Тем вечером, стоя на коленях, я умолял Бога простить мой проступок. Я прочитал самую искреннюю покаянную молитву (Господи, я искренне каюсь, что оскорбил Тебя...), какую вы когда-либо слышали. Я несколько часов лежал в кровати, боясь уснуть, повторяя снова и снова: «. и если я умру во сне, я молю Господа принять мою душу...»
Я рассказал вам эти истории из моего детства — и я мог бы рассказать их много больше — не без причины. Я хочу, чтобы вы ощутили, каким реальным был мой страх перед Богом. По­тому что мои случаи не единичен.
И, как я уже говорил, не только римские католики со стра­хом смотрят на Господа. Далеко не только они. Полмира верит, что Бог «проучит их», если они не будут хорошими. Фундаменталисты многих религий насаждают страх в сердцах своих по­следователей. Этого нельзя. Не делай того. Остановись, или Бог накажет тебя. Мы не говорим здесь об основных запретах, та­ких, как не убий. Мы говорим о том, что Бог расстраивается, когда ты ешь мясо в пятницу (хотя Он уже изменил Свое мне­ние на этот счет), или свинину в любой день недели, или когда разводишься. Этого Бога ты разгневаешь, женщина, если не прикроешь свое лицо, если в своей жизни не посетишь Мекку, если не оставляешь все свои дела, не расстилаешь коврик и не бросаешься ниц пять раз в день, если не обвенчаешься в храме, если не исповедываешься или не ходишь в церковь каждое воскресенье, что бы ни случилась
С Богом нужно быть начеку. Единственная проблема в том, что сложно знать все правила, ведь их так много. Но самая большая трудность в том, что правила всех религий верные. Так говорят священники. Но ведь все они не могут быть правиль­ными. Так как же выбрать, как же разобраться? Этот вопрос не дает покоя, и он немаловажен, если учесть, что Бог не потерпит большинство ошибок.
И вот появляется книга под названием «Дружба с Богом». Что это значит? Как это может быть? Возможно ли, что Бог — не Святой Десперадо? Может ли быть так, что некрещеные дети попадают в рай? Что ношение покрывала, поклоны на восток, целомудренность или отказ от свинины не имеют никакого значения? Что Аллах любит всех нас без каких-либо условий? Что Иегова выберет всех нас быть рядом с Ним, когда придут дни блаженства?
Еще более потрясая основы:
Возможно ли, что нам не следует обращаться к Богу как к «Нему»? Может ли Бог быть женщиной? Или, что еще неверо­ятнее, не иметь пола?
Человек, воспитанный так, как я, даже подумать о таком считал бы грехом.
Но нам нужно думать об этом. Нам нужно бросать вызов традициям. Наша слепая вера завела нас в тупик. С точки зре­ния духовной эволюции человечество не слишком продвину­лось за последние две тысячи лет. Мы слушали учителя за учи­телем, мастера за мастером, урок за уроком, но до сих пор повторяем те же поступки, которые являются причиной стра­даний нашего вида с начала времен.
Мы по-прежнему убиваем себе подобных, нашим миром управляет сила и жадность, наше общество подавляет нашу сексуальность, мы жестоко обращаемся с детьми и неправиль­но воспитываем их, игнорируем страдания и, по существу, даже создаем их.
Прошло две тысячи лет со дня рождения Христа, две с поло­виной тысячи лет со времен Будды, и еще больше с тех пор, как мы впервые услышали слова Конфуция, узнали о мудрости Дао, но до сих пор мы не разобрались в Главном Вопросе. Будет ли когда-либо способ превратить ответы, которые мы уже получи­ли, во что-то действенное, в то, что мы сможем использовать в своей повседневной жизни?
Я думаю, такой способ есть. Я почти уверен в этом, потому что я много раз беседовал об этом с Богом.
2
Чаще всего мне задавали вопрос: «Откуда вы знаете, что действительно разговаривали с Богом? Откуда вы знаете, что это не ваше воображение? Или, того хуже, — не дьявол ли, кото­рый пытается вас одурачить?»
Второй по частоте вопрос: «Почему вы? Почему Бог выбрал вас?»
И третий: «Какой стала жизнь после того, как все случилось? Как она изменилась?»
Вы могли бы подумать, что чаще всего вопросы касались слов Бога, необычайных идей, захватывающих откровений и будоражащих ум утверждений нашего диалога. Да, таких воп­росов было немало, но чаще всего люди спрашивали о челове­ческой стороне этой истории.
В конечном счете больше всего мы хотим знать о другом человеке. Всех нас одолевает ненасытное любопытство каса­тельно своих ближних, — больше, чем касательно чего-либо другого в мире. Как будто, зная больше о других, мы сможем больше узнать о себе. А стремление больше узнать о себе — о том, Кем Мы Являемся в Действительности, — это самое силь­ное стремление из всех.
Поэтому мы задаем больше вопросов о том, что пережил человек, чем о том, что он понял. Каково это было для тебя? Откуда ты знаешь, что это правда? О чем ты сейчас думаешь? Почему ты это делаешь? Отчего ты так считаешь?
Мы постоянно пытаемся влезть в шкуру другого человека. Внутри нас существует компас, который интуитивно и неиз­менно направляет нас друг к другу. Я полагаю, что на уровне генетического кода человека существует естественный меха­низм, в котором заключен вселенский разум. Он и выдает на поверхность наши основные реакции как разумных существ.
Он переводит вечную мудрость на клеточный уровень, создавая закон, который можно назвать Законом Притяжения
Я полагаю, что у нас врожденная тяга друг к другу, которая проистекает из глубинного знания, что в другом человеке мы найдем себя. Мы можем не осознавать этого, мы можем не иметь четких мыслей об этом, но я думаю, что на клеточном уровне мы это понимаем. Это микрокосмическое понимание происходит от макрокосмического. Я полагаю, что на высшем уровне мы знаем, что Все Мы Одно.
Именно это высочайшее осознание толкает нас друг к другу, и его игнорирование порождает ужаснейшее одиночество в че­ловеческом сердце и все страдания человека.
Вот что показала мне моя беседа с Богом: вся печаль в чело­веческом сердце, все унижения, все трагедии в жизни человека можно объяснить одним-единственным решением —решени­ем отдалиться от других. Решением игнорировать наше высо­чайшее осознание. Решением называть естественное притяжение между людьми «плохим», а наше Единство — фантазией
Так мы отказались от своего Истинною Я. Из этого самоот­рицания возникли все отрицательные эмоции. Вся наша злоба, разочарование, горечь, которые родились в тот миг, когда умерла наша самая великая радость. Радость бытия Одним.
Противоречивость человеческою бытия в том, что, на кле­точном уровне стремясь испытать наше единство, на уровне ума мы упорно отрицаем его. Таким образом, наши представ­ления о жизни и об ее устройстве идут вразрез с нашим глубин­ным внутренним знанием. По существу, мы ежедневно посту­паем наперекор своим инстинктам. Это привело к современно­му безумию, в котором мы упрямо воплощаем в жизнь безумие отдельности и в то же время жаждем снова познать радость Единства.
Можно ли разрешить этот конфликт? Да. Он исчезнет тогда, когда мы разрешим наш конфликт с Богом. В этом и заключа­ется цель данной книги.
Я представления не имел, что я буду писать эту книгу Как и «Беседы с Богом», она была дана мне, чтобы я поделился ею с людьми Когда была закончена трилогия «Беседы с Богом», я думал, что закончится и моя «карьера нечаянного писателя». Затем я сел за «Благодарности» к «Путеводителю» к Первой Книге, и со мной произошел случай, который я называю мис­тическим.
Я рассказываю вам о случившемся, чтобы вы поняли, поче­му сейчас я пишу эти строки. Услышав, что я пишу новую книгу, некоторые люди сказали мне: «Мне казалось, что должна быть только трилогия?» Как будто появление дополни­тельного материала нарушило бы целостность начального про­цесса. Поэтому я и хочу, чтобы вы знали, как случилась эта книга, как мне стало ясно, что я должен ее написать, — хотя даже сейчас я представления не имею, к чему она приведет и о чем нам поведает
Была весна 1997 года, и я завершил работу над «Путеводителем». Я с беспокойством ожидал реакции моего издательства, «Хэмптон Роудз» .Наконец мне позвонили.
— Эй, Нил, это замечательная книга! — сказал Боб Фридмэн
— Ты серьезно? Не шутишь. Какая-то часть меня никогда не может поверить в лучшее и всегда ожидает худшего. Поэтому я готов был услышать от него: «Извини Мы не можем этого принять Тебе придется переписать все заново»
—Конечно, я серьезно,—засмеялся Боб.
—Зачем мне лгать тебе? Ты думаешь, я хочу напечатать плохую книгу?
— Ну, я просто подумал, что ты, возможно, просто делаешь мне приятное.
— Поверь мне, Нил, я не собираюсь делать тебе приятное, говоря, что у тебя получилась потрясающая книга, если твоя книга паршивая.
— Хорошо, — сказал я осторожно. Боб снова засмеялся
— Знаешь, вы, писатели, самые недоверчивые люди, кото­рых я знаю. Вы не можете поверить даже тому, от чьей искрен­ности зависит качество вашей жизни. Говорю тебе, это замеча­тельная книга. Она поможет многим людям
Я выдохнул с облегчением.
— Хорошо» я тебе верю.
— Есть только один момент.
— Я так и знал! Я так и знал. Что не так?
— Все так. Просто ты не прислал «Благодарности». Мы хо­тели узнать, написал ли ты их и просто забыл прислать эту страницу или ты хочешь, чтобы книга вышла без них. Вот и все.
— И все?
— И все.
— Слава Богу. Боб расхохотался:
— Это и есть твои благодарности?
— Пожалуй, да.
Я сказал Бобу, что перешлю ему что-то по электронной почте прямо сейчас. Положив трубку, я издал вопль.
— Что случилось? — крикнула моя жена Нэнси из соседней комнаты.
Я с триумфом направился к ней.
— Боб говорит, что книга замечательная.
— О, чудесно, — радостно произнесла она.
— Ты думаешь, он говорил серьезно? Нэнси закатила глаза, потом улыбнулась.
— Я уверена, что Боб не будет лгать тебе по такому поводу.
— Именно так он и сказал. Однако есть один момент.
— Какой?
— Мне нужно написать «Благодарности».
— Ну, это не проблема. Ты можешь соорудить что-нибудь за пятнадцать минут.
Очевидно, моей жене следовало бы стать издателем. Итак, субботним утром я сел за стол и начал выполнять задание» спросив себя: «Кому я хочу выразить благодарность в начале моего "Путеводителя"?» Мой ум сразу же подсказал:
«Богу, конечно». Да, возразил я себе, но я благодарю Бога за все, а не только за эту книгу. «Тогда сделай это», — отреагировал мои ум. Поэтому я взял ручку и написал: За все, что есть в моей жизни, за все хорошее, достойное, созидательное и чудесное, что в ней было, я благодарю своего самого дорогого и близкого друга, Бога.
Я помню, что удивился тому, как я все это изложил. Я никог­да не описывал Бога именно таким образом, но тут я четко осознал, что именно так я Его воспринимаю. Иногда я точно понимаю свои чувства, только когда пишу. С вами когда-ни­будь бывало такое? Итак, я сидел, писал эти слова, и внезапно понял... знаете, а ведь я действительно дружу с Богом. Именно так я ощущаю. И мой ум сказал: «Так запиши это. Давай, вырази это». Я начал второй параграф «Благодарностей»
Я никогда раньше не знал такой чудесной дружбы —вот что я чувствую прямо сейчас — и я никоим образом не хочу упустить шанс признать это.
Затем я написал строки, совершенно не подозревая почему:
Я надеюсь однажды объяснить всем в мельчайших подробнос­тях, как достичь такой дружбы, и как использовать ее. Ибо больше всего Бог хочет, чтобы Его использовали. И мы тоже этого хотим. Мы хотим дружить с Богом. И мы хотим, чтобы эта дружба была практичной и полезной.
В этот момент моя рука замерла. По спине пробежал холо­док. Я почувствовал, как по телу пронеслась волна напряжения. Несколько мгновений я сидел неподвижно, погруженный в полное осознание чего-то, о чем миг назад не имел представле­ния, но что теперь казалось абсолютно очевидным.
Эти ощущения не были новыми. Так часто происходило, когда я писал «Беседы с Богом». Несколько слов, несколько предложений просто вылетали у меня из-под пальцев. И когда я видел их на листе бумаги перед собой, мне внезапно станови­лось ясно, что так и есть, хотя несколькими минутами раньше я и не подозревал об «этом». За таким моментами обычно сле­довали какие-либо физические ощущения — внезапный тре­пет или то, что я называю дрожью радости, или, иногда, — слезы радости. А иногда — все вместе.
Сейчас все было вместе. Тройной удар. Так я узнал, что все написанное было совершенно правдиво.
Затем у меня было важное личное откровение —и так тоже бывало раньше. Было такое чувство, словно я внезапно «осоз­нал» нечто во всей полноте. Как будто узнал «все сразу».
Мне было дано узнать (только так я могу описать произо­шедшее), что я не закончил писать, завершив трилогию. Я вдруг понял, что будет, по крайней мере, еще две книги. А затем знание об этих книгах и о том, что в них будет сказано, захлест­нуло меня. Я услышал шепот Бога...
Нил, твои отношения со Мной ничуть не отличаются от твоих отношений с другими людьми. Ты начинаешь вза­имоотношения с другим человеком с разговора. Если раз­говор удается, завязывается дружба. И если дружба удает­ся, вы испытываете ощущение Единства — общности — с другим человеком. Со мной все происходит точно так же.
Сначала мы разговариваем.
Каждый из вас беседует с Богом по-своему — и по-разному в разное время. Этот разговор всегда двусторонний, точно такой же, как у нас сейчас с тобой. Это может быть разго­вор «в твоей голове», или на бумаге, или же мои ответы приходят к тебе чуть позже в форме услышанной тобой песни, просмотренного фильма, прослушанной лекции, прочитанной журнальной статьи, или в случайной фразе друга, с которым ты «случайно» столкнешься на улице.
Когда ты поймешь, что мы беседуем всегда, тогда мы смо­жем начать дружбу. В конечном счете мы испытаем еди­нение.
Поэтому ты должен написать еще две книги: «Дружба с Богом» и «Единение с Богом». Первая будет о том, как при помощи принципов, услышанных тобой в беседах с Бо­гом, превратить твое новое отношение в полноценную дружбу. Вторая откроет тебе, как поднять дружбу до опы­та единения и что в этом случае произойдет. Она даст прог­рамму действий каждому искателю истины и будет содер­жать захватывающее послание для всего человечества.
Вы и Я Одно прямо сейчас. Вы просто не знаете этого. Вы просто не выбираете испытывать это, так же как не знаете я не выбираете испытывать Единство друг с другом.
Твои книги, Нил, уничтожат это разделение для всех тех, кто их прочтет. Они разрушат иллюзию отдельности.
Это твое задание. Это твоя работа. Ты должен разрушить иллюзию отделения.
Твоя миссия всегда была таковой. Никогда она не была меньшей. Твои беседы с Богом были всегда только на­чалом.
Я был потрясен. Еще одна волна холода поднялась по позво­ночнику. Я начал ощущать внутреннюю дрожь, которую никто не может заметить, но которую чувствуешь каждой клеткой своего тела. Конечно, именно так и есть. Каждая клеточка тела вибрирует сильнее. Колеблется с большей частотой. Танцует с энергией Бога.
Очень хорошо сказано. Чудесная метафора.
Эй, подожди! Я не знал, что Ты собираешься появиться так быстро. Я просто пересказывал то, что Ты мне сказал раньше, в 1997.
Я знаю. Я не мог удержаться. Я собирался подождать где-то до середины книги, но ты начал писать очень поэтично, и Я не смог остаться в стороне.
Чудесно. Просто чудесно.
На самом деле это случилось почти автоматически. Каж­дый раз, когда ты лирически пишешь, поэтично гово­ришь, улыбаешься с любовью, поешь песню или танцу­ешь танец, Я должен появиться.
Должен?
Давай скажем так. Я всегда рядом, в твоей жизни. Во Всем. Но ты намного отчетливее осознаешь Мое присутствие, когда улыбаешься, любишь, поешь, танцуешь или пи­шешь от чистого сердца. Это высшая версия того, Кто Я Есмь, и, выражая эти качества, ты выражаешь Меня. Я имею в виду буквально. Ты выражаешь Меня. То есть вы­талкиваешь Меня на поверхность.
Ты берешь Меня внутри себя, где Я всегда обитаю, и пока­зываешь Меня снаружи. Таким образом, кажется, что Я «просто показался». Но правда в том, что Я всегда тут, и в эти моменты ты просто осознаешь Меня.
Да, но знаешь, я много чего собирался сказать, прежде чем начать новый диалог с Тобой.
Так говори.
Извини, но Тебя как-то сложно не замечать. Если уж Ты здесь, трудно притворяться, что Тебя здесь нет. Это как тот биржевой маклер, которого все слушают. Теперь, когда Ты начал гово­рить, кто будет слушать меня?
Многие. Вероятно, все. Они хотят услышать, каково тебе. Они хотят узнать, чему ты научился. Не отступай только потому, что Я показался. В этом проблема со многими людьми. Показывается Бог, и им кажется, что им нужно стать незаметнее. Им кажется, что нужно становиться сми­ренными.
Нам не нужно быть смиренными в присутствии Бога?
Я пришел пробудить в вас не смирение, но ликование.
Ликование?
Когда вы ликуете, ликую и Я. И когда вы смиренны, Я тоже смиряюсь.
Нас только Один. Вы и Я Одно.
Да, я собирался двигаться в этом направлении.
Так иди. Не позволяй Мне остановить тебя. Расскажи тем, кто читает эти строки, обо всем, что ты пережил. Они дейс­твительно хотят знать об этом. Ты был прав. Познавая тебя, люди познают себя.
Они увидят в тебе себя, и, если они увидят, что в тебе есть Я, они поймут, что Я есть в них. И это будет великий дар. Так что продолжай рассказывать свою историю.
Я как раз говорил, что, казалось, каждая клетка моего тела дрожала, вибрировала, колебалась. Меня охватил чудесный, волнующий трепет. По щеке скатилась слеза, Я слизнул ее с бороды и почувствовал ее соленый привкус. У меня снова воз­никло то особенное чувство. Я ощущал, что наполнен до краев, что сейчас из меня выплеснется... любовь.
Я не мог написать больше ни слова «Благодарностей». Мне нужно было сделать что-то с тем, что мне только что было дано. Я хотел начать писать «Дружбу с Богом» прямо там, в тот момент.
«Эй, эй, ты не можешь этого сделать, — предостерег меня мой ум. — Ты еще не написал даже книгу З». (Книга 3 — это последняя часть трилогии «Беседы с Богом».)
Я знал, что должен закончить трилогию до того, как ре­шиться начать новый проект. И все же я хотел что-то сделать с энергией, которая курсировала по моим венам. Поэтому я решил позвонить моему редактору в другом издательстве, «Патнем Паблишинг Груп» в Нью-Йорке.
— Ты не поверишь, —выпалил я, когда она взяла трубку, — но только что мне была дана тема еще двух книг и приказ напи­сать их.
Я никогда никому ничего не приказываю.
Думаю, тогда я употребил слово «приказ». Может быть, мне следовало сказать: «И вдохновение написать их».
Это было бы лучше, точнее.
Я был так взволнован, что не следил за своими словами, вы­веряя их значение.
Я понимаю, но именно из-за таких неточностей, повторя­ющихся на протяжении множества лет, возникло ложное впечатление обо Мне.
Я пришел, чтобы исправить это впечатление. Я пришел, чтобы рассказать вам, что значит настоящая дружба с Бо­гом — и как вы можете ее обрести.
Я снова взволнован! Начинай, начинай!
Заканчивай свой рассказ.
Кому это интересно? Мне интересны Твои слова.
Заканчивай свой рассказ. В нем есть нечто важное, что приведет нас к сегодняшнему дню.
Ладно. Я рассказал своему редактору то, что Ты сказал мне о следующих двух книгах, и она была в восторге. Я спросил ее, захочет ли, по ее мнению, «Патнем» издать их.
— Ты что, шутишь? Конечно, мы издадим их, — сказала она и добавила, что было бы хорошо, если бы я кратко изложил на бумаге то, что только что ей рассказал.
На следующий день я отправил ей мои записи по факсу, и компания очень любезно предложила мне контракт на две книги.
Почему ты просто не отправил книги в Интернет?
Что?
Почему ты не сделал их доступными бесплатно?
Почему Ты меня спрашиваешь?
Потому что многие хотят это знать. Издатели предложили тебе много денег?
Ну, да.
Почему ты согласился их взять? «Если бы ты был Божьим человеком, ты бы согласился поделиться этой информа­цией с миром безвозмездно. Ты бы не гонялся за контрак­тами на книги». Разве тебе не говорят такого?
Точно. Так говорят. Говорят, что меня интересуют деньги.
И?
Деньги меня не интересуют, но это не причина, чтобы от них отказываться.
Божий человек не поступал бы так.
Правда? Разве священники не получают зарплату? Разве равви­ны не едят?
Да, но не очень много. Божьи учителя живут в бедности, они не требуют состояний за то, что делятся простыми истинами.
Я не требовал состояний. Я ничего не требовал. Мне предложи­ли деньги.
Тебе следовало отказаться.
Почему? Кто говорит, что деньги —это плохо? Если у меня есть шанс заработать много денег, делясь вечными истинами, зачем мне отказываться?
Кроме того, а что, если я мечтал сделать что-то необычное при помощи этих денег? Что, если я мечтал основать и субсиди­ровать некоммерческую организацию, которая несла бы Твою весть по всему миру? Что, если я мечтал сделать жизнь других лучше?
Это могло бы немного помочь. Тогда Я не был бы так сердит.
А что, если большую часть этих денег я просто раздал? Что, если я помогал нуждающимся людям?
Это тоже помогло бы. Мы смогли бы понять. Мы бы смог­ли начать принимать. Но тебе самому следует жить очень скромно. Ты не должен тратить деньги на себя.
Не должен? Я не должен радоваться тому, кто я есть? Я не должен жить в великолепии? Иметь красивый дом? Ездить на новой машине?
Нет. Ни иметь модной одежды, ни обедать в дорогих рес­торанах, ни покупать роскошные вещи. Тебе следует раз­дать все деньги бедным и жить так, как будто деньги ниче­го не значат для тебя.
Но я так живу! Я живу так, как будто деньги ничего для меня не значат. Я их свободно трачу, легко отдаю, щедро делюсь ими и, фактически, поступаю так, как будто они ничего не значат.
Когда я вижу что-то дорогое, что мне хотелось бы иметь или сделать, я поступаю так, как будто деньги ничего не значат. И если мое сердце подсказывает мне помочь другому или пода­рить миру что-то великолепное, я тоже поступаю так, как будто деньги ничего не значат.
Если ты будешь продолжать в том же духе, ты потеряешь их все.
Ты хотел сказать, использую их все! Деньги нельзя потерять. Их можно только использовать. Использованные деньги не поте­ряны. Они у кого-то есть! Они не исчезли. Вопрос в том, у кого они. Если они попали к людям, которые что-то мне продали или что-то для меня сделали, как я могу их потерять? А если деньги идут на добрые дела или на удовлетворение нужд других людей, где же тут потеря?
Но, если ты не будешь держаться за них, у тебя ничего не останется.
Я не «держусь» за то, что у меня есть. Я понял, что, когда я держусь за что-то, я это теряю. Если я «держусь за» любовь, это все равно что у меня ее нет совсем. Если я держусь за деньги, они бесполезны. Единственный способ, при помощи которого я могу испытать, что «имею» что-то, — отдавать. Тогда — и только тогда — можно знать, что у тебя что-то есть.
Ты уклонился от ответа на Мой главный вопрос. При по­мощи своей изящной словесной гимнастики ты совер­шенно ушел от темы. Но Я не позволю тебе так просто улизнуть. Я за шиворот притащу тебя обратно.
Дело в том, что люди, которые учат настоящему слову Божьему никогда не зарабатывают, и не должны на этом зарабатывать.
Кто Тебе это сказал?
Ты.
Я?
Да, ты. Всю свою жизнь ты говорил Мне это. Пока не написал эти книги и не заработал кучу денег. Что заставило тебя измениться?
Ты.
Я?
Ты. Ты сказал мне, что деньги не являются корнем всех зол, и я думаю, что проблема в их неправильном использовании. Ты го­ворил мне, что жизнь была создана, чтобы мы ею наслаждались, и что получать от жизни удовольствие хорошо. Более чем хоро­шо. Ты сказал мне, что деньги не отличаются ни от чего другого в жизни — что все это энергия Бога. Ты сказал мне, что нет ничего, чем бы Ты не был, что Ты выражаешься в, вокруг и через все, что Ты есть все. Все во Всем, следовательно, и деньги.
Ты сказал мне, что всю свою жизнь я неправильно смотрел на деньги. Что это я сделал их неправильными, грязными, не­достойными. И что таким образом я делал Бога неправильным, грязным и недостойным, потому что деньги — это часть того, Кто Ты Есть.
Ты сказал мне, что я создал интересную жизненную филосо­фию, в которой деньги были «плохими», а любовь — «хоро­шей». Поэтому чем любимее или важнее для общества является вещь, тем меньше денег я или кто-либо другой должны на ней зарабатывать.
Ты сказал мне, что из-за этого полмира воспринимает деньги и все, связанное с ними, превратно.
Мы платим нашим стриптизершам и лучшим бейсболистам баснословные суммы, в то время как наши ученые, которые ищут лекарство от СПИДа, учителя, которые учат наших детей, священники, раввины и жрецы, которые заботятся о нашей Душе, живут, перебиваясь с хлеба на воду.
Ты сказал мне, что так был создан мир навыворот, в котором то, что мы больше всего ценим, меньше всею вознаграждается.
И Ты сказал мне, что это не только не работает (если мы действительно хотим создать такой мир, о котором говорим), но что в этом даже не было необходимости, ибо на это не было Твоей воли.
Ты сказал мне, что Твоя воля такова, чтобы каждый человек жил в достатке, и что в роскоши нет ничего дурного, и что единственная проблема здесь, на Земле, в том, что мы еще не научились делиться — даже после прошедших тысячелетий.
Ты также дал понять, что я не научу мир никакой настоящей истине о деньгах, если буду их сторониться. Я только укреплю неверное представление о них, лично демонстрируя его.
Ты сказал, что гораздо больше пользы будет в том, что я радостно приму деньги —и все хорошее, что есть в жизни, —и радостно поделюсь со всеми.
Я сказал тебе все это?
Да. Весьма недвусмысленно.
И ты Мне поверил?
Несомненно. Эта новая вера изменила мою жизнь.
Хорошо. Это очень хорошо. Ты хорошо учишься, сын Мой. Ты хорошо слушаешь, и хорошо учишься.
Я знал! Ты просто испытывал меня. Я знал, что Ты просто хотел услышать мои ответы.
Да, но теперь у Меня для тебя есть еще несколько воп­росов.
Ну, парень!
Почему люди должны платить за это послание? Забудь о том, почему для тебя не зазорно получать за него деньги. Почему людям следует отдавать за него деньги? Разве слово Божье не должно быть свободно доступно всем? По­чему бы просто не отправить его в Интернет?
Потому что люди день и ночь загружают Интернет тысячами слов о своей вере и о том, почему другим следует ее принять. Ты давно не заглядывал на веб-страницы? Им нет конца. Мы отк­рыли ящик Пандоры.
Как Ты думаешь, сколько людей обратили бы на меня вни­мание, если бы я в самом начале отправился в Интернет и объявил, что разговариваю с Богом? Полагаешь, это действи­тельно было бы новостью в Интернете? Извини.
Хорошо, но теперь твои книги стали очень популярными. Все о них знают. Почему не отправить их в Интернет сей­час?
Для людей «Беседы с Богом» являются ценными потому, что другие люди отдали за них что-то ценное. Благодаря тем цен­ностям, которые в них вложили люди, они и являются такими ценными. Всю жизнь люди делают добро друг другу. Именно этим мы занимаемся в нашем мире. Мы все предлагаем ему наше «добро». Когда мир соглашается, что мы предложили что-то стоящее — будь то починка водопровода, выпечка хле­ба, исцеление людей или обучение истине, — он говорит, что это «ценно», то есть в этом есть ценность. И если мы придаем вещи ценность, предлагая в обмен за нее что-то ценное для нас, мы не только получаем ценность, которую отдаем, мы также делаем эту вещь такой же ценной для других.
Таким образом, эта вещь привлекает и других людей, потому что люди всегда стремятся принести ценности в свою жизнь. Наша система коммерции позволяет нам определить, что явля­ется ценным, а что нет.
Эта система не совершенна, как и наши решения о том, что следует ценить. Но сейчас у нас есть только она. Я работаю внутри системы, чтобы изменить ее.
А как же небогатые люди, которые не могут позволить себе твои книги?
Книги есть почти в каждом доме в этой стране. Вопрос не в том, есть ли книги, а в том, какие это книги.
Более того, «Беседы с Богом» можно найти практически в каждой библиотеке. Кроме того, люди, находящиеся в тюрьмах, а также другие нуждающиеся могут получить их благодаря программе «Книги для друзей».
Поэтому я не могу согласиться, что этот материал недосту­пен. Книги переведены на многие языки, и люди во всем мире находят к ним путь. От Гонконга до Тель-Авива, от Польши до Японии, от Берлина до Бостона люди читают их, изучают в группах и делятся ими друг с другом.
Однако я признаю, что для меня это были сложные вопро­сы. Тема денег вообще, и того, что нужно иметь и что делать, преследовала меня на протяжении десятилетий. Как Ты сказал, в этом я не отличаюсь от большинства человечества.
Даже сегодня какая-то часть меня полагает, что мне следует отказаться от известности, от финансового достатка и всех дру­гих благ, которые мне принесли «Беседы с Богом». Огромная часть меня хочет носить власяницу, жить в лачуге и не прини­мать никаких мирских благ за то хорошее, что я могу дать миру. В моем представлении, так я сделаю то, что отдаю, стоящим.
Ты видишь мое коварство? Я выстроил систему, в которой я прошу других ценить тo, за что я не возьму ничего ценного.
Но как же я могу ожидать, что другие будут ценить то, чего не ценю я сам? Я даже не пытаюсь ответить. Эта тема слишком глубока для меня, слишком близка к базовому вопросу. И ка­кую ценность я нахожу в себе, если я верю, что должен страдать, чтобы другие увидели мою ценность? Еще один базовый воп­рос. Еще одна тема, о которой промолчу.
Но раз Ты поднял этот вопрос, я спрашиваю: ценнее ли Тед Тернер, чем Мать Тереза? А Джордж Сорос не такой хороший человек, как Че Ривера? А политика Джесси Джексона, у кото­рого есть множество хорошего в жизни, менее достойна поли­тики Вацлава Гавела, у которого хорошего в жизни меньше? Надо ли называть слова Папы, одно облачение которого стоит больше, чем стоило бы прокормить бедного ребенка на протя­жении года, богохульством потому, что он живет, как король, и стоит во главе церкви, которая владеет миллиардами7
Тед Тернер и Джордж Сорос отдали миллионы долларов. Их ожившие мечты стали доказательством, что мечты человечест­ва возможно осуществить.
Сделать возможными мечты человечества, оживив свои собственные мечты. Какая великолепная идея!
С надеждой, которая вознесла его на место большого влия­ния, Джесси Джексон принес надежду миллионам. Папа вдох­новлял и вдохновляет людей во всем мире, и он вдохновлял бы католиков мира не больше (на самом деле намного меньше, что и понятно), если бы появлялся перед ними в рубище.
Поэтому я примирился с фактом, что опыт «Беседе Богом» принес больше хорошего в мою жизнь и дал мне больше хоро­ших вещей, которыми я могу поделиться.
Но Я хочу сказать, что издание этих книг не было причи­ной всего, что произошло. Ты создал причину до того, как книги вышли в свет. В действительности, именно поэтому они были изданы и стали такими популярными.
Да, я вижу, что это так.
Можешь быть уверен в этом. Твоя жизнь и твоя реаль­ность вокруг денег — и всех хороших вещей — измени­лась, когда ты изменился.
Они изменились для тебя, когда ты изменил свое пред­ставление о них.
Знаешь, я ведь думал, что это Ты все сделал. Я говорю людям, что эти книги стали популярными благодаря тому, что Ты так хотел. На самом деле меня даже привлекает идея, что во всем этом Божья воля.
Конечно, привлекает. Она снимает с тебя всякую ответс­твенность, более того, дает всему высочайшее одобрение. Мне неприятно разрушать твои воздушные замки, но все это не Моя идея.
Не Твоя?
Нет. Она была твоя.
Ну, здорово! Так, значит, теперь я даже не могу сказать, что меня вдохновлял Бог. А как же книга, которую я пишу сейчас? Ты пришел ко мне и предложил мне заняться ею?
Ну что ж, этот момент ничуть не хуже любого другого, чтобы начать наш разговор о том, как обрести дружбу с Богом.
3
Если мы с тобой собираемся обрести настоящую друж­бу — действенную дружбу, а не дружбу в теории...
Это важно. Давай остановимся на этом и определимся. Многие люди думают, что Бог —их друг, но они не знают, как исполь­зовать эту дружбу. Они видят ее как взаимоотношения на рас­стоянии, а не как тесное общение.
Еще больше людей вообще не воспринимают Меня как друга. И это грустно. Многие считают Меня родителем, а не другом — и к тому же родителем суровым, жестоким, требовательным и сердитым. Отцом, который не потер­пит абсолютно никаких оплошностей в определенных вопросах —например, в том, как Мне поклоняться.
В представлении этих людей Я не только требую вашего поклонения, но и хочу, чтобы вы проделывали это особен­ным способом. Недостаточно прийти ко Мне. Вы должны прийти ко Мне по особому пути. Если же вы придете ко Мне другим путем — любым другим путем, — Я отвергну вашу любовь, проигнорирую ваши мольбы и обреку вас на страдания в аду.
Даже если мое стремление к Тебе было искренним, мои намере­ния чистыми и мое понимание — лучшее, которого я смог добиться?
Даже тогда. Да, даже тогда. В представлении этих людей Я строгий родитель, который не примет ничего, кроме абсо­лютно правильного понимания того. Кто Я Есмь.
Если ты понял неправильно, Я тебя накажу. Твои намере­ния могут быть чисты, насколько это вообще возможно; ты можешь быть так наполнен любовью ко Мне, что она будет выплескиваться наружу. И тем не менее Я брошу тебя в адское пламя, и ты будешь страдать там вечно, если придешь ко Мне с неправильным именем на устах, с непра­вильными мыслями в голове.
Действительно грустно, что многие люди видят Тебя таким. Друг так не будет себя вести.
Не будет. И поэтому сама идея дружбы с Богом — то есть таких взаимоотношений, какие у тебя складываются с твоим лучшим другом, который примет все, что дано с лю­бовью, простит все, сделанное по ошибке, — идея такой дружбы им кажется непостижимой,
Что касается тех, кто видит Меня своим другом, ты прав; большинство из них держится от Меня на большом рас­стоянии. Их дружба со Мной не действенна. Скорее, это очень отдаленные взаимоотношения, на которые, как они надеются, они могут рассчитывать в случае необходимос­ти. Но это не ежедневная, ежечасная, ежеминутная дружба, какой она может стать.
И Ты начал говорить, что нужно, чтобы обрести такую дружбу с Тобой.
Изменения в уме и изменения в сердце. Вот что нужно. Изменения в уме и изменения в сердце.
И смелость,
Смелость?
Да. Смелость отвергнуть любое понятие, любую идею, лю­бое учение о Боге, который отверг бы тебя.
Это потребует безграничной храбрости, потому что мир умудрился наполнить твою голову подобными понятия­ми, идеями и учениями. Тебе придется принять новую мысль, которая противоречит практически всему, что ты слышал обо Мне.
Это будет трудно. Для некоторых — очень трудно. Но это будет необходимо, потому что нельзя обрести дружбу — реальную, близкую, действенную, открытую дружбу — с тем, кого боишься.
Значит, большая часть в обретении дружбы с Богом — это забыть нашу «страшбу» с Богом.
О, Мне это нравится. Этого слова нет в вашем языке, но Мне оно нравится.
Именно таково было ваше отношение ко Мне все эти го­ды —страшба с Богом,
Я. знаю. Я объяснял это в самом начале. С тех пор как я был маленьким мальчиком, меня учили бояться Бога. И я Его боял­ся. Даже когда мне удавалось избавиться от страха, меня к нему возвращали.
Наконец, когда мне было девятнадцать, я отверг Бога Гнева из своего детства. Но я не заменил его Богом Любви, я вообще Его отверг. Ты просто перестал быть частью моей жизни.
Это разительно отличалось от моего отношения всего пятью годами раньше. В четырнадцать лет я мог думать только о Боге. Я думал, что лучший способ избежать Божьего гнева — это заставить Бога полюбить меня. Я мечтал стать священ­ником.
Все думали, что я приму сан. Монахини в школе были в этом уверены. «У него призвание»,— говорили они. Моя мама тоже была в этом уверена. Она видела, как я устанавливал алтарь на нашей кухне и надевал свое «облачение», воображая, что свер­шаю мессу. Другие мальчики делали из полотенец накидку Су­пермена и прыгали со стульев. Я представлял себе, что полотен­це — это риза священника.
Затем, в начале моего последнего года в церковно-приходской школе, отец внезапно положил конец всем моим мечтани­ям. Однажды мы с мамой говорили о моих планах на будущее, когда папа случайно зашел на кухню.
— Ты не пойдешь в семинарию, — прервал он нас, — так что не забивай себе голову.
— Не пойду? — воскликнул я.
Я был поражен. Я думал, что все было уже решено.
— Нет, —ровно сказал отец.
— Почему?
Мама сидела молча.
— Потому что ты недостаточно взрослый для такого реше­ния, — заявил отец. — Ты не знаешь, что ты решаешь.
Нет, я знаю! Я решаю быть священником, — закричал я.
Я хочу быть священником.
— Э, ты не знаешь, чего ты хочешь, — проворчал папа. — Ты слишком мал.
Наконец мама заговорила:
— О Алекс, пусть у мальчика будут свои мечты. Папа не собирался потакать мне.
— Не поощряй его, — приказал он маме и бросил на меня один из своих взглядов, который говорил: «Дискуссия оконче­на». — Ты не пойдешь в семинарию. Выкинь из головы.
Я вылетел из кухни, сбежал по ступенькам вниз. Я искал убежища под моим любимым кустом сирени, который рос в дальнем углу заднего двора и который цвел не так уж часто и не так уж долго. Но в тот раз он стоял в цвету. Я помню, как вдыхал невероятную сладость пурпурных цветов. Я зарылся в них но­сом, как бык Фердинанд. Потом я заплакал.
Не в первый раз отец задул огонек радости в моей жизни.
Было время, когда я думал, что стану пианистом. Я имею в виду — профессиональным, как Либерас, мой детский кумир. Я видел его каждую неделю по телевизору.
Он был родом из Милуоки, и все в городе только и говорили о том, что местный парнишка стал великим человеком. Тогда не было телевизора в каждом доме — по крайней мере не в районе Саут-Сайд, где в Мидуоки жили рабочие, — но отцу каким-то образом удалось купить «Эмерсон» с двенадцатидюймовым экраном и черно-белой трубкой, по форме напоминаю­щей пару скобок. Я сидел перед ним каждую неделю, загипно­тизированный улыбкой Либераса, его канделябром и унизан­ными перстнями пальцами, которые летали над клавишами.
Кто-то однажды сказал, что у меня отменный музыкальный слух. Я не знаю, так это или нет, но я мог сесть за пианино и тут же сыграть простую мелодию так же легко, как спеть ее. Каж­дый раз, когда мама брала нас к бабушке, я направлялся прями­ком к пианино, которое занимало стену в гостиной, и начинал тренькать «У Мери была овечка» или «Мерцай, мерцай, малень­кая звездочка». У меня занимало ровно две минуты подобрать правильные ноты для любой новой песни, а потом я играл ее снова и снова, в глубине своего существа взволнованный музы­кой, которую я могу извлечь из клавиш.
В этот период своей жизни (и на протяжении многих после­дующих лет) я боготворил своего старшего брата, Уэйна, кото­рый тоже умел играть на пианино без нот.
Сын моей матери от предыдущего брака, Уэйн, не был в большой чести у отца. Мягко говоря, все, что нравилось Уэйну, папа терпеть не мог, все, что Уэйн делал, папа презирал. Поэтому игра на пианино была «для бездельников».
Я не мог понять, почему он все время так говорит. Я любил играть на пианино — хотя бы так, как у бабушки, — и мама, и все вокруг видели, что у меня есть несомненный талант.
Потом однажды мама сделала что-то невероятно дерзкое. Она куда-то сходила или позвонила по рекламе в газете, или что-то еще, и купила старую пианолу. Я запомнил, что она стоила двадцать пять долларов (большая сумма для начала пя­тидесятых), так как отец был сердит, а мама сказала, что он не имеет на это права, потому что она несколько месяцев эконо­мила на продуктах и скопила нужную сумму. Она сказала, что бюджет семьи от этого совсем не пострадал.
Наверное, пианолу привез продавец, так как однажды я при­шел со школы и вот — она была там. Я был вне себя от счастья и сразу же сел за инструмент. Вскоре пианола стала моим луч­шим другом. Вероятно, я был единственным десятилетним мальчишкой во всем Саут-Сайде, которого не нужно было на­сильно заставлять практиковаться на пианино. Меня нельзя было оторвать от инструмента. Я не только подхватывал и исполнял любую услышанную мелодию, я сам сочинял их!
Я находил песни в своей душе и выплескивал их на клавиши, и это наполняло меня восторгом. Самая волнующая часть дня наступала, когда я возвращался со школы или с игровой площадки и усаживался за пианолу.
Отец совершенно не разделял моего энтузиазма. «Прекрати барабанить на этом чертовом пианино», — таким, насколько я помню, было его отношение. Но я влюблялся в музыку и свою способность сочинять ее. Мои фантазия о том, что однажды я стану великим пианистом, все росли.
Затем одним летним утром я проснулся от ужасного треска. Натянув одежду, я скатился вниз, чтобы посмотреть, что же происходит.
Папа разбирал пианино на части.
Не просто разбирал, но рвал его на части. Он бил по стенкам изнутри молотком, а потом при помощи ломика разделял их, дерево поддавалось и раскалывалось с ужасным скрипом.
Я стоял, ошеломленный, потрясенный до глубины души. По щекам текли слезы. Мой брат увидел, как я содрогаюсь от без­звучных всхлипываний, и не смог удержаться, чтобы не под­дразнить меня:
— Нил — плакса!
Папа оторвался от своей работы.
— Не будь размазней, — сказал он. — Оно занимало слиш­ком много места. Пора от него избавиться.
Я развернулся, убежал в свою комнату, хлопнул дверью (очень опасный поступок для ребенка в моем доме) и бросился на кровать. Я помню, как я выл — да, буквально выл: «Нет, не-е-ет...», как будто мои жалобные мольбы могли спасти мое­го лучшего друга. Но удары и треск не стихали, и я зарылся головой в подушку, содрогаясь от горечи утраты.
Я чувствую боль, которую пережил тогда, до нынешнего дня.
До этого самого момента.
Когда я отказался выходить из комнаты до конца дня, отец проигнорировал меня. Но когда я не поднялся с кровати еще три дня, отец начал раздражаться. Я слышал, как он ругался с мамой, которая хотела принести мне еду. Если я хотел есть, я мог спуститься к столу, как все. И, если я собираюсь спуститься, я не должен дуться. Б нашем доме не позволялось дуться или сердиться —по крайней мере из-за решений, принятых отцом. Он считал такие проявления эмоции открытым неповиновением и не потерпел бы их. В нашем доме мы должны были не просто принимать владычество нашего отца, но принимать его с улыбкой.
Будешь продолжать реветь, и я поднимусь, и тогда тебе будет о чем поплакать, — кричал он с нижнего этажа, и он не шутил.
Когда даже после запрета приносить мне еду я не вышел из комнаты, отец, наверное, все-таки понял, что перегнул палку. Я должен сказать, что он не был бессердечным человеком, он просто очень привык поступать как бессердечный человек. Он привык, что ему не задавали вопросов и что он объявлял и выполнял свои решения без особых любезностей. Он вырос в эпоху, когда быть отцом означало быть «боссом», и он не тер­пел никакого непослушания.
Поэтому ему было нелегко подойти к моей комнате и посту­чать в дверь —то есть фактически спросить разрешения войти. Я могу только предположить, что моя мама очень сильно над ним поработала.
— Это папа, — объявил он, как будто я не знал и как будто он не знал, что я знал. — Я хочу поговорить с тобой.
Эти слова были так близки к извинению, как только он мог позволить себе в отношениях со мной.
— Хорошо, — выдавил я, и он вошел.
Мы долго говорили, он, сидя на краю кровати, я, опершись на спинку, и это был один из лучших разговоров, которые когда-либо были у нас с отцом. Отец сказал, что, хотя он знал, что мне нравится играть на пианино, он не подозревал, что это так много для меня значит. Он сказал, что всего лишь хотел освободить место в общей комнате, чтобы поставить вдоль стены кушетку, потому что мы покупали кое-какую новую ме­бель для гостиной. Потом он сказал слова, которые я до сих пор не забыл.
— Мы купим тебе новое пианино, но оно будет доста­точно маленьким, чтобы мы смогли поставить его здесь, у тебя в спальне.
Я был так взволнован, что едва мог дышать. Он сказал, что сразу же начнет откладывать деньги и что вскоре у меня будет пианино.
Я крепко обнял папу. Он меня понял. Все будет хорошо. К обеду я спустился в столовую.
Проходили недели, но ничего не происходило. Я думал: «Он просто ждет моего дня рождения».
Наступило десятое сентября, но пианино не было. Я ничего не сказал. Я подумал: «Он ждет Рождества».
Пришел декабрь, и я просто задержал дыхание. Ожидание было просто невыносимым. Когда пианино не появилось, мое разочарование было огромнейшим.
Прошли еще недели, еще месяцы. Не помню, когда я точно понял, что отец не собирается выполнять свое обещание. Но только после тридцати я понял, что он, наверное, никогда и не собирался его выполнять.
В тот день я дал моей старшей дочке обещание, которое не думал сдержать. Я просто хотел, чтобы она перестала плакать. Я просто пытался утешить ее в каком-то детском несчастье, о котором сейчас не помню. Я даже не помню, что я пообещал. Я просто сказал что-то, чтобы успокоить ее. Это помогло. Она обвила мне ручонками шею и закричала: «Ты самый лучший папочка на всем белом свете!»
И грехи отцов да падут на головы их детей...
Твой рассказ занял много времени...
Прости. Я...
Нет, нет — это не жалоба, это наблюдение. Я просто хотел подчеркнуть, что этот эпизод, очевидно, очень важен для тебя.
Да. Был и есть.
И чему он тебя научил?
Никогда не давать обещания, которые я не могу выполнить. Особенно своим детям.
Это все?
Никогда не использовать свое знание о том, чего хочет другой человек, для того, чтобы получить то, чего хочу я.
Но люди «обмениваются» друг с другом все время. Такова основа вашей современной экономики и большинства от­ношений в вашем обществе.
Да, но есть такое понятие, как «честный обмен», и есть манипу­лирование.
В чем разница?
Честный обмен — это взаимовыгодная сделка. У тебя есть то, что нужно мне, у меня есть то, что нужно тебе, мы приходим к соглашению, что у них более или менее одинаковая ценность, и обмениваемся ими. Это чистая сделка.
Существует также эксплуатация. Это когда у тебя есть то, что мне нужно, и у меня есть то, что нужно тебе, но ценность этих вещей не одинакова. Но мы все равно совершаем сделку, потому что один из нас отчаянно нуждается в том, что есть у другого, и он готов заплатить любую цену. Именно так посту­пают некоторые многонациональные корпорации, предлагая по семьдесят пять центов за час работы в Малайзии, Индонезии и Тайване. Они называют это экономической возможностью, но это эксплуатация, простая и неприкрытая.
И наконец, существует манипуляция. Это когда у меня нет ни малейших намерений дать тебе то, что я предлагаю. Иногда это происходит неосознанно. Это плохо. Но в худшем случае человек полностью осознает, что он не собирается выполнять обещанное. Это уловка — техника, с помощью которой друго­го человека можно заставить замолчать или тут же, сразу же успокоить. Это ложь, и самая худшая, потому что она затягива­ет рану, которая позже откроется заново и станет еще глубже.
Очень хорошо. Ты растешь в осознании того, что значит обладать честностью. Честность важна в любой системе. Если честность системы фальшива, сама система рухнет. Какой бы изощренной ни была конструкция, она не мо­жет ничего поддержать, если ее честность скомпрометирована. Учитывая цель, к которой ты стремишься в своей жизни, —хорошо, что ты понимаешь.
И все же чему еще ты научился?
Ну, я не знаю. Ты намекаешь на что-то конкретное?
Я надеялся, что ты научился кое-чему о жертвах. Я надеял­ся, что ты запомнил истину, что нет ни жертв, и злодеев.
Ах, это.
Да, это. Почему ты не расскажешь Мне? Теперь ты учи­тель, ты вестник.
Нет ни жертв, ни злодеев. Нет «хороших парней» и «плохих парней». Бог создал только Совершенство. Каждая душа совер­шенна, чиста и прекрасна. В состоянии забвения, в котором они обитают здесь, на Земле, совершенные творенья Божии могут совершать несовершенные поступки — или поступки, которые мы называем несовершенными, — но все, что происходит в жизни, имеет свою причину. В Божьем мире не бывает ошибок, и ничего не происходит случайно. И никто не приходит к Тебе без дара в руках.
Отлично. Это очень хорошо.
Но многим людям это сложно воспринять. Я знаю. Ты предель­но ясно изложил это в трилогии «Беседы с Богом», но некото­рым людям все же очень трудно согласиться с тем, что все в мире совершенно.
Все проясняется в свое время. Стремящиеся к более глубо­кому пониманию этой истины найдут его.
В этом поможет книга «Маленькая душа и Солнце», как и по­вторное прочтение нашей трилогии.
Да, и, судя по твоей почте, многим это будет весьма кстати.
Минуточку! Ты видел мою почту?
Прошу тебя...
Ох...
Полагаешь, в твоей жизни бывают события, о которых Я не знаю?
Наверное, нет. Мне просто не нравится думать об этом.
Почему?
Думаю, потому, что я не очень горжусь кое-какими случаями из своей жизни.
И?
И мысль о том, что Ты обо всем знаешь, немного диском­фортна.
Помоги Мне понять почему. На протяжении многих лет ты рассказывал о таких событиях своим лучшим друзьям. Ты подолгу беседовал о них во тьме ночи со своими воз­любленными.
Это другое.
В чем отличие?
Возлюбленная или друг — это не Бог. Когда возлюбленная или друг знают о таких вещах, это совсем не то же самое, когда Бог о них знает.
Почему?
Потому что возлюбленная или друг не осудит и не накажет.
То, что Я скажу, возможно, тебе не понравится. За про­шедшие годы твои возлюбленные и друзья осуждали и наказывали тебя гораздо чаще, чем это делал Я. В действи­тельности, Я никогда этого не делал.
Ну, пока нет. Но в Судный День...
Ну вот, опять.
Хорошо, хорошо, но повтори мне снова. Мне нужно чаще слы­шать об этом.
Нет никакого Судного Дня.
И никакого проклятия или наказания.
Никакого, кроме того, которое вы сами на себя налагаете.
И все же мысль о том, что Ты знаешь все, что я когда-либо говорил или делал...
...ты забыл «все, о чем когда-либо думал».
Да, все, о чем я когда-либо думал, говорил или делал... меня беспокоит.
Мне бы не хотелось этого. Я знаю.
Об этом и будет наша книга —как обрести дружбу с Богом.
Я знаю. И я правда думаю, что теперь мы с Тобой друзья. Я уже долго так ощущаю. Вот только...
Что? Что только?
Время от времени я снова возвращаюсь к старым мыслям, и иногда мне тяжело думать о Тебе по-новому. Я все еще думаю о Тебе как о Боге.
Да, но ведь Я и есть Бог.
Я знаю. В этом все дело. Иногда я не могу думать о Тебе как о Боге и о друге одновременно. Я не могу употребить эти два слова в одном предложении.
Очень грустно, потому что они должны стоять рядом.
Я знаю, знаю. Ты мне все время об этом говоришь.
Что нужно для того, чтобы ты обрел настоящую, а не ис­кусственную дружбу со Мной?
Не знаю. Я не уверен.
Знаю, что не знаешь, но если бы ты думал, что знаешь, каков бы был твой ответ?
Наверное, мне нужно доверять Тебе.
Хорошее начало.
И, наверное, мне нужно было бы любить Тебя.
Замечательно. Продолжай.
Продолжать?
Продолжай.
Я не знаю, что еще сказать.
Что еще ты делаешь для своих друзей, кроме того, что ве­ришь им и любишь их?
Я стараюсь проводить с ними больше времени.
Хорошо. Что еще?
Стараюсь что-то сделать для них.
Чтобы заслужить их дружбу?
Нет, ведь я их друг.
Замечательно. Что еще?
Гм... Я не уверен.
Ты позволяешь им что-то сделать для себя?
Я стараюсь как можно меньше просить своих друзей об услугах.
Почему?
Потому что хочу, чтобы они оставались моими друзьями.
Ты полагаешь, что дружить означает ни о чем не просить друга?
Думаю, да. По крайней мере, меня этому учили. Самый быст­рый способ потерять друга — навязываться ему.
Нет, это самый быстрый способ выяснить, кто твои друзья.
Возможно...
Не «возможно». Точно. Друг — это тот, кому невозможно навязаться. Любой другой — просто знакомый.
Вот как! Ты создаешь жесткие правила.
Это не Мои правила. Это твои собственные определения. Ты просто их забыл. И, таким образом, ошибочно понима­ешь дружбу. Настоящую дружбу используют.
Дружба не похожа на дорогой фарфоровый сервиз, кото­рый ты боишься взять в руки, чтобы не разбить. Настоя­щая дружба — это как хорошая компьютерная програм­ма. Ее невозможно сломать, сколько бы ты ею ни пользо­вался.
Мне трудно сейчас.
Я знаю, и в этом проблема. Вот почему у тебя не было настоящей, практичной дружбы со Мной.
Как же мне решить проблему?
Ты должен увидеть все взаимоотношения между людьми в истинном свете. Ты должен понять, как на самом деле обстоят дела и почему люди делают то, что они делают. Ты должен добиться ясности относительно некоторых базовых принципов Жизни.
Об этом наша книга. Я помогу тебе.
Но мы совершенно отошли от темы. Ты говорил о том, что нет ни жертв, ни злодеев.
Мы ни от чего не отошли. Это все та же тема.
Не понимаю.
Погоди минуту и поймешь.
Хорошо. Так как же мне подружиться с Богом?
Поступай так, как ты бы поступал с другом.
Доверять Тебе.
Доверять Мне.
Любить Тебя.
Любить Меня.
Проводить больше времени с тобой.
Да, приглашать Меня к себе. Возможно, очень надолго.
Делать что-то для Тебя... хотя у меня нет ни малейшего представления, что я могу сделать для Тебя
Многое, поверь Мне.
Хорошо. И последнее: позволять Тебе делать что-то для меня.
Не просто «позволять». Просить Меня. Требовать у Ме­ня. Приказывать Мне.
Приказывать Тебе?
Приказывать.
Здесь мне тоже трудно. Я даже представить себе этого не могу.
В этом вся проблема, друг Мой. В этом вся проблема.
4
Думаю, людям понадобится немало усилий, чтобы начать что-то требовать от Бога.
Я предпочитаю слово «смелость». Я уже говорил тебе, что для достижения настоящей, действенной дружбы с Богом понадобится изменить ум и сердце и обрести смелость.
Как мне перестроить свое отношение к Богу настолько, чтобы постигнуть, что я могу что-то требовать от Бога?
Не просто можешь. Это лучший способ добиться резуль­татов.
Хорошо, но как мне обрести такое понимание?
Я уже говорил: в первую очередь, ты должен понять, как все устроено на самом деле. То есть — как устроена жизнь. Но мы перейдем к этому через минуту. Вначале Я назову Семь Шагов к Дружбе с Богом.
Хорошо, я готов.
Первый: Знать Бога.
Второй: Доверять Богу.
Третий: Любить Бога.
Четвертый: Принять Бога.
Пятый: Использовать Бога.
Шестой: Помогать Богу.
Седьмой: Благодарить Бога.
Их можно использовать, если ты хочешь подружиться с любым человеком.
Это действительно так?
Да. фактически, ты подсознательно наверняка ими поль­зуешься. Если бы ты пользовался этими шагами созна­тельно, ты бы подружился со всеми, с кем встречался в жизни.
Было бы чудесно, если бы я узнал о них в молодости. Тогда я не умел общаться с людьми. Мой брат всегда легко находил дру­зей, но я — никогда. Поэтому я старался подружиться с его друзьями. Ему было нелегко со мной, я всегда хотел идти туда, куда и он, делать то, что и он.
Ко времени поступления в среднюю школу у меня уже были свои интересы. Я все так же любил музыку, поэтому я записался в передвижной оркестр, хор и обычный оркестр. Я также зани­мался в фотокружке, принимал участие в работе группы по созданию альбомов выпускных классов и был репортером на­шей школьной газеты. Я входил в драматический кружок, шах­матный и — возможно, самое примечательное — в дискус­сионную группу, даже лучшую дискуссионную группу.
Именно в средней школе я начал свою карьеру диктора. У одной из местных радиостанций возникла идея каждый вечер передавать репортажи о спортивных достижениях средних школ, привлекая для этого учеников. Я уже был комментато­ром на всех школьных футбольных и баскетбольных матчах, поэтому, естественно, меня избрали представителем нашей школы. Это было мое первое знакомство с радио, и оно стало началом моей тридцатипятилетней карьеры в средствах массо­вой информации.
И все же, несмотря на все мои увлечения (а возможно, из-за них) я не мог ни с кем подружиться. Я уверен, основная причи­на была в том, что я раздул свое эго до огромных размеров. Так ^частично компенсировал годы детства, когда отец постоянно говорил мне, что меня должно быть «видно, но не слышно», к Тому же я всегда немного любил порисоваться. Боюсь, что я был невыносим; немногие ребята в средней школе могли меня терпеть.
Я знаю, что со мной происходило. Я искал в глазах других одобрение, которого я не получал от отца. Мой отец был очень скуп на похвалу. Я помню, как однажды выиграл в дискуссион­ном турнире и привез домой приз. Единственным комментари­ем моего отца было: «Этого я ожидал меньше всего».
Трудно чувствовать себя хорошим, когда даже победы в турнире недостаточно, чтобы заслужить хотя бы небольшую похвалу от своего отца. (Печальнее всего то, что он считал свои слова похвалой.)
Поэтому я приобрел привычку докладывать отцу обо всем, что я делаю, рассказывать о всех моих достижениях, надеясь, что однажды услышу от него: «Это невероятно, сынок. Позд­равляю. Я горжусь тобой». Я так и не услышал похвалы — ч начал искать ее у других.
Я не изменил этой традиции до сегодняшнего дня. Я старал­ся избавиться от нее, но я ей не изменил. И что хуже всего, мои дети, вероятно, скажут, что я был так же равнодушен к их достижениям. И грехи отцов да падут на головы их детей...
У тебя действительно есть «проблема отцов», не так ли?
У меня? Я никогда не думал об этом с такой точки зрения.
Не удивительно, что тебе неприятно думать, что Я все о тебе знаю. Не удивительно, что у тебя вообще были проб­лемы с понятием о Боге.
Кто сказал, что у меня были проблемы с понятием о Боге?
Перестань, тут нет ничего страшного. Ты можешь это признать. У половины населения Земли та же проблема, и в основном по той же причине они видят Бога как «роди­теля». Они полагают, что Я их мать или отец.
Но ведь Тебя действительно называют «Бог-Отец».
Да, и тому, кто так первый Меня назвал, должно быть стыдно.
Мне кажется, это был Иисус.
Нет, Иисус просто использовал идиомы и язык своего вре­мени —точно так же, как ты сейчас. Не он изобрел идею Бога-Отца.
Не он?
Патриархат с его патриархальной религией установился задолго до Иисуса.
Значит, Ты не «Отче наш, иже еси на небесех»?
Нет. Не больше, чем Я ваша Мать на небесах.
Ну тогда кто же Ты? Мы пытались это осмыслить на протя­жении тысячелетий. Почему бы Тебе не дать нам передышку и просто не сказать, кто Ты?
Проблема в том, что вы настаиваете на олицетворении Ме­ня, но Я не личность.
Я знаю. Как, думаю, и большинство людей. Но иногда удобно думать о Тебе как о личности. Нам так легче общаться с Тобой.
Легче ли? Вот в чем вопрос. Я не слишком в этом уверен.
Я говорю тебе: продолжай думать обо Мне как о родителе, и тебе будет чертовски трудно.
Уверен, это был просто оборот речи.
Конечно.
Но если нам не следует считать Тебя родителем, кем же нам Тебя считать?
Другом.
«Друг наш, иже еси на небесех»?
Именно.
Да, такое уж точно потрясет кое-кого воскресным утром.
И, возможно, встряхнет чьи-то мысли.
И все же, если бы мы смогли подумать о Тебе как о друге, а не об отце, это могло бы помочь людям наконец начать по-настоящему общаться с Тобой.
Ты имеешь в виду, их бы перестало беспокоить, что Я знаю все то, о чем знают их друзья и возлюбленные?
Туше!
Ну так как, — ты хочешь дружить с Богом?
Мне казалось, я уже дружу.
Да. Дружил и дружишь. Но ты ведешь себя не как друг. Ты поступаешь так, как будто Я твой отец.
Хорошо, я готов избавиться от такого отношения. Я готов обрести по-настоящему действенную дружбу с Тобой.
Замечательно. Вот как это нужно сделать. Вот как вся чело­веческая раса может обрести дружбу с Богом...

5
Во-первых, тебе нужно познать Меня,
Но я думал, что знаю Тебя.
Только поверхностно. Ты еще не знаешь Меня близко. У нас состоялась хорошая беседа — наконец — но, чтобы уз­нать Меня, нужно гораздо больше.
Прекрасно. Так как же мне узнать Тебя лучше?
Готовность.
Готовность?
Ты должен быть по-настоящему готов. Ты должен быть готов увидеть Меня там, где находишь Меня, а не только там, где ты ожидаешь Меня найти.
Ты должен видеть Меня там, где находишь Меня, — и на­ходить Меня там, где видишь Меня.
Я не понимаю, что это значит.
Много людей видят Меня, но не находят Меня. Это похоже на космическую игру «Где Уолдо»? Они смотрят прямо на Меня, но не находят Меня.
Но как нам узнать Тебя?
Ты употребил замечательное слово. «Узнать» — это «поз­вать снова»*. (Англ. recognize —узнавать, дословно — «еще раз познать». — Прим. пер.)
Вам нужно снова познать Меня.
Как нам это сделать?
Во-первых, вы должны поверить, что Я существую. Как инструмент познания Бога, вера предваряет готовность,
Вы должны верить, что существует Бог, которого нужно познать.
Большинство людей верят в Бога. Опросы показывают, что за последние годы количество верующих на нашей планете воз­росло.
Да. С удовольствием должен признать, что очень много людей действительно верят и Меня. Значит, проблемы возникают не из-за вашей веры в Меня, а из-за того, в какого Меня вы верите.
Вы, например, верите, что Я не хочу, чтобы вы познали Меня. Одни верят, что вы даже не смеете произносить Мое имя. Другие полагают, что мы не должны писать слово «Бог», но, чтобы показать свое уважение ко Мне, писать «Б-Г». Третьи говорят, что можно произносить Мое имя, но это должно быть правильное имя, так как, произнося Мое имя неправильно, вы совершаете богохульство.
Но зовете ли вы Меня Иегова, Яхве, Бог, Аллах или Чарли, Я остаюсь тем, Кто Я Есть, Что Я Есть, Где Я Есть, и не перестану любить вас потому что вы неправильно поняли Мое имя.
Так что можете перестать спорить о том, как Меня назы­вать.
Грустная ситуация, не так ли?
Это твои слова, они выражают суждение. Я же просто ви­жу то, что есть.
Даже многие из религий, которые не спорят о Моем име­ни, учат, что стремиться к познанию Бога неразумно, а говорить, что Бог на самом деле говорил с тобой, — ересь.
Итак, в то время как вера в Бога необходима, не менее важно то, ВО ЧТО вы верите О Боге.
Тут на сцену выходит готовность. Чтобы познать Меня, мы должны не только верить в Бога, но и быть готовыми по-настоящему познать Меня — а не просто о знать то, что, по-вашему, вы знаете обо Мне.
Если ваши представления обо Мне не позволяют вам по­знать Меня таким, каков Я есть в действительности, вся вера в мире не поможет. Вы будете знать только то, что сами для себя определили, а не то, что есть на самом деле.
Вы должны быть готовы отрешиться от того, что, по-ва­шему, вы уже знаете о Боге, чтобы познать Бога так, как вы никогда и не предполагали.
Это ключевой момент, ибо большая часть ваших пред­ставлений о Боге не соответствуют действительности.
Как мне обрести такую готовность?
У тебя она есть, иначе ты бы не тратил времени на эту книгу. Теперь продолжай развивать этот опыт. Откройся новым идеям, новым возможностям познать Меня. Поду­май, что бы ты сказал Мне, что бы ты попросил у Меня, если бы Я был твоим лучшим другом, а не твоим «отцом»!
Чтобы познать Бога, ты должен быть «предрасположен­ным, готовым и способным». Вера в Бога — это начало. Твоя вера в какую-то высшую силу, в какое-то Божество делает тебя «предрасположенным».
Далее, твоя открытость новым мыслям о Боге — мыслям, которых раньше у тебя никогда не было, мыслям, которые могут тебя даже немного обескуражить, как, например, «Друг наш, сущий на небесах», — свидетельствует о том. что ты «готов».
Наконец, ты должен быть «способным». Если ты не спосо­бен увидеть новый образ Бога, которому ты открылся, техника, при помощи которой ты смог бы по-настоящему познать Бога, будет для тебя совершенно непригодной.
Ты должен быть способен принять Бога, который любит и принимает тебя без каких-либо условий; быть способным пригласить в свою жизнь Бога, который приглашает тебя в свое царство, не задавая вопросов; быть способным прекратить наказывать себя за то, что ты признал Бога, который не наказывает тебя; и быть способным гово­рить с Богом, который никогда не прекращал разговора с тобой.
Это радикальные идеи. Но церкви называют их ересью. И самая большая ирония в том, что вам, возможно, придется покинуть церковь для того, чтобы познать Бога. В любом случае, вам придется отказаться от некоторых наставле­ний церкви. Ибо церкви учат о Боге, которого вы не може­те познать и которого вы бы не захотели видеть своим другом. Ибо что же это за друг, который наказывает за каждую оплошность? И что за друг считает оплошностью неправильное произнесение его имени?
В «Беседах с Богом» я услышал много такого, что противоречи­ло всему, что я раньше знал о Тебе.
Я знаю, что ты веришь в Бога, в противном случае ты никогда не стал бы беседовать с Богом. То есть ты был «предрасположен» обрести дружбу со Мной, но был ли ты «готов»? Я вижу, что был, так как готовность требует боль­шой смелости, и ты проявил эту смелость, не просто изу­чив иной, нетрадиционный взгляд на вещи, но признав это публично. Таким образом, твой разговор позволил от­крыться новому образу Бога не только тебе, но и миллио­нам других людей. Им удалось открыться через твои кни­ги, которые увлеченно читают во всем мире — явный признак того, что теперь широкие массы тоже готовы по­знать Бога.
«Способен» ли ты теперь познать Меня, и не только гово­рить, но и дружить с Богом?
Да, потому что у меня не было трудностей с переходом от старых представлений к новым идеям о Тебе, которые были даны в «Беседах». Откровенно говоря, многие из этих идей были мне знакомы.
В этом смысле трилогия была не столько откровением, сколько подтверждением.
Почта, которую я получил за прошедшие пять дет, свиде­тельствует, что так было с тысячами людей. И сейчас совсем неплохой момент для того, чтобы рассказать, как были написа­ны «Беседы».
Я не писал диалог «Беседы с Богом» как книгу. В отличие от материала, который я излагаю сейчас. Когда начался разговор с Богом, у меня не было ни малейшего представления о том, что он выйдет в печать. Я считал нашу беседу конфиденциальной и не предполагал, что в нее будет еще кто-либо посвящен.
Она началась ночью, в феврале 1992 года, когда я был на грани хронической депрессии. Моя жизнь разваливалась. От­ношения с женой были разрушены, карьера зашла в тупик, и даже здоровье ухудшалось.
Обычно в жизни случалось то одно, то другое, но тогда все случилось одновременно. Все рушилось, и мне казалось, что я ничего не могу сделать.
Не в первый раз я беспомощно стоял и наблюдал за тем, как прямо у меня на глазах распадаются связи, которые я считал постоянными.
Случилось это и не во второй, не в третий и не в четвертый раз.
Я был очень зол на себя из-за своей неспособности поддер­живать отношения, за то, что совершенно не понимал, что для этого нужно, и за то, что у меня ничего не получалось, как я ни старался.
Мне казалось, что мне просто не дали инструментов, чтобы играть в игру по имени Жизнь, и я был в ярости.
С работой дела обстояли не лучше. Все мои старания прак­тически свелись к нулю. Тридцать лет работы в сфере радиове­щания, телевидения и журналистики принесли плачевно скуд­ные плоды. Мне было сорок восемь лет, и после полстолетия на Земле мне нечем было гордиться.
Не удивительно, что мое здоровье тоже катилось под откос. За несколько лет до того я повредил шею в автомобильной аварии и еще не совсем оправился. Еще раньше у меня был коллапс легкого, я болел язвой, артритом и страдал от жестокой аллергии. В сорок восемь лет мне казалось, что мое тело просто разваливается. И той февральской ночью я лежал в постели, не смыкая глаз, и в сердце моем был гнев.
Я вертелся и крутился, стараясь уснуть, а в душе бушевала гроза. Наконец я отбросил одеяло и потопал из спальни. Я пошел туда, куда всегда отправляюсь посреди ночи в поисках мудрости, но в холодильнике ничего приличного не оказалось, поэтому я уселся на кушетку.
Там я сидел и варился в своем собственном соку. Потом в лунном свете, льющемся через окно, я разглядел на столике передо мной желтый блокнот. Я взял его, нашел ручку, включил лампу и начал писать злобно-страстное письмо Богу.
Почему моя жизнь не складывается????? Как заставить ее наладиться? Чем я заслужил такую жизнь, которая состоит из непрекращающейся борьбы'! И какие в ней правила? Кто-нибудь, сообщите мне эти ПРАВИЛА! Я буду играть, но вначале кто-то должен сообщить мне правила. И после этого не менять их!!!
Я все писал и писал, яростно царапал бумагу огромными буквами — когда злюсь, я так давлю на бумагу, что написанное можно прочитать на пятом листе, если поднести его к свету.
Наконец я выдохся. Злость, горечь, истерика рассеялись, и, помню, я еще подумал, что нужно рассказать об этом друзьям. В конце концов, блокнот посреди ночи может оказаться самым лучшим лекарством.
Я хотел было положить ручку, но она осталась у меня в руке. Это поразительно, подумал я. Несколько минут напряженного письма, и рука так немеет, что ее невозможно разжать.
Я ждал, пока расслабятся мышцы, но внезапно возникло чувство, что мне нужно еще что-то написать. Я наблюдал за собой, поднося ручку к бумаге, поражаясь сам себе, потому что понятия не имел, что я хотел написать. И все же я действовал так, как будто мне нужно было писать еще.
Как только ручка коснулась бумаги, мой ум заполонила мысль. Она была продиктована мне каким-то голосом. Это был самый мягкий, самый добрый, самый нежный голос, который я когда-либо слышал. Только это был не голос. Это был... я могу назвать его только беззвучным голосом... или, может быть, чувством, в котором были слова.
Слова, которые я так «услышал», были:
Нил, ты действительно хочешь узнать ответы на все эти вопросы или просто выпускаешь пар?
Я помню, что подумал: Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО выпускаю пар, но если у тебя есть ответы, я чертовски уверен, что хочу знать их. На что я получил ответ:
Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО «чертовски уверен» — во многом. Но не лучше ли быть «божественно уверенным»?
И я ответил: Что, черт возьми, все это значит?
За этим последовали самые необычайные мысли, идеи, сооб­щения —называйте их как хотите, — которые мне когда-либо доводилось узнавать. Мысли были столь ошеломляющими, что я стал их записывать —и отвечать на них. Идеи, которые были даны мае (через меня?), отвечали на мои вопросы, но они также приводили к новым вопросам, которых у меня раньше никогда не было. Так начался этот «диалог» ручка-и-бумага.
Я писал три часа, а потом внезапно наступило утро — было 7:30—и дом начал просыпаться, поэтому я отложил блокнот и ручку. Это было интересное переживание, но я не придавал ему особого значения до следующей ночи, когда я проснулся посре­ди крепкого сна в 4:20 утра так внезапно, как будто кто-то включил в комнате свет. Я сел в кровати, удивленно раз­мышляя, что это такое, когда почувствовал непреодолимое побуждение встать и снова сесть за блокнот.
Все еще спрашивая себя, что происходит и почему, я, споты­каясь, нашел блокнот и вернулся на свое любимое место на диване в гостиной. Я продолжил с того самого места, на кото­ром остановился вчера, я снова задавал вопросы и получал ответы.
Я до сегодняшнего дня не знаю, что заставило меня начать записывать этот диалог и сохранить все записи. Наверное, я Думал завести личный журнал или особый маленький дневник. Я и не предполагал, что однажды они будут опубликованы, а тем более — что их будут читать от Токио до Торонто, от Сан-Франциско до Москвы.
Правда, однажды голос сказал мне: «Ты сделаешь из этого диалога книгу». Но я подумал: Ага, ты и еще сотня людей пош­лют твои полночные бредни издателю, который тут же скажет: «Конечно! Мы издадим это НЕМЕДЛЕННО!» Этот первый диалог длился год — я просыпался посреди ночи как минимум три раза в неделю.
Одним из вопросов, который мне чаще всего задают, такой: когда я решил, когда узнал, что говорю с Богом? На протя­жении первых недель я не знал, что и подумать о происходя­щем. Вначале у меня были мысли, что я просто говорю сам с собой. Потом я подумал, не получаю ли я ответы на свои вопросы от своего «высшего Я», о котором слышал раньше. Но в конечном счете я перестал судить себя и бояться насмешек и назвал диалог тем, чем он казался: беседой с Богом.
Это случилось той ночью, когда я услышал утверждение:
«Не существует того, что называется Десятью Заповедями».
Я записал почти половину материала, который в итоге стал книгой, когда было сделано это впечатляющее заявление. Я задал вопрос о путях к Богу и о том, какой из них «правильный» Я хотел знать, действительно ли мы заслуживаем свои путь в рай тем, что «хорошо себя ведем», или же мы свободны дейс­твовать так, как пожелаем, не боясь наказания Божьего?
«Что правильно? —спрашивал я. —Традиционные ценнос­ти или «будем решать проблемы по мере их пpoявлeния»? Что правильно? Десять Заповедей или Семь Шагов к Просветлению?»
После ответа, что Десяти Заповедей не существует, я был изумлен. Но объяснение изумило меня еще больше.
Да, действительно было десять утверждений, и они, конеч­но, были даны Моисею, но не были «заповедями». Они были «обязательствами», которые Бог поставил перед человечест­вом, признаками, по которым мы могли определить, что нашли путь к Богу.
Это отличалось от всего, о чем мы говорили раньше. Это был настоящий прорыв. Часть из того, что я услышал во время нашей беседы до этого момента, мне уже была известна от других учителей или иных источников или, возможно, я что-то где-то читал. Но это поразительное заявление о Десяти Запове­дях я никогда не слышал раньше. Более того, оно противоречи­ло всему, чему меня учили или о чем я думал сам.
Несколько лет спустя я получил письмо от профессора тео­логии из крупного университета на Восточном побережье, в котором говорилось, что это утверждение было самым ориги­нальным и новым взглядом на Десять Заповедей, опубликован­ным за последние триста лет. И хотя профессор не во всем соглашался с информацией, содержащейся в «Беседах с Богом», они предоставляли его лекциям по теологии богатый материал для серьезного обсуждения на много семестров вперед. Однако в то время, о котором я говорю, мне не нужны были письма от профессоров теологии, чтобы понять, что я услышал нечто очень необычное и что эта информация пришла из очень не­обычного источника.
Я начал воспринимать этот источник как Бога. С тех пор ничто не изменило мое мнение. На самом деле та информация, которая пришла в ходе восьмисот страниц нашего диалога, включая удивительную информацию о жизни Высокоразвитых Существ во Вселенной в Книге 3 и схему построения нового общества на планете Земля в Книге 2, только укрепила мое мнение.
Я очень рад это слышать. Интересно, что ты упомянул именно эту часть нашего диалога, потому что тогда Я последний раз говорил о познании Бога.
Там Я сказал: «Для того чтобы истинно познать Бога, тебе необходимо быть вне своего разума».
''Приди ко Мне, сказал Я, путем своего сердца, но не тропой твоего разума. Ты никогда не сможешь найти Меня в сво­ем разуме.
Другими словами, ты не сможешь Меня по-настоящему познать, если будешь слишком много думать обо Мне. Ведь в твоих мыслях нет ничего, кроме твоих старых представлений о Боге. Реальное понятие обо Мне невозможно найти в твоих старых представлениях, но в моменте, кото­рый ты сейчас переживаешь.
Подумай об этом таким образом: твой разум содержит прошлое, твое тело содержит настоящее, твоя душа содер­жит будущее.
Иначе выражаясь, разум анализирует и помнит, тело пере­живает и чувствует, душа наблюдает и знает.
Если ты хочешь достичь того, что ты помнишь о Боге, обратись к уму. Если хочешь достичь того, что ты чувству­ешь о Боге, обратись к телу. Если хочешь достичь того, что ты знаешь о Боге, обратись к душе.
Я в замешательстве. Я думал, что чувства — язык души.
Это так. Но твоя душа говорит через твое тело, которое дает тебе переживание твоей истины здесь и сейчас. Если ты хочешь узнать истину по какому-либо поводу, посмот­ри на свои чувства. Проще всего для этого обратиться к своему телу.
Понятно. Я называю это «Тест животика». Есть старая поговор­ка: «Животик знает».
И это правда. Твой желудок на самом деле является очень хорошим барометром. Так что, если ты хочешь узнать то, что твоя душа знает о будущем — включая возможности твоего будущего переживания Бога, — прислушайся к своему телу, к тому, что оно тебе говорит прямо сейчас.
Твоя душа знает все — прошлое, настоящее и будущее. Она знает, Кто Ты Есть и Кем Ты Стремишься Стать. Она близко знает Меня, потому что она—часть Меня, которая ближе всего к тебе.
Ух ты, мне это нравится! «Душа — это часть Бога, которая ближе всего ко мне». Великолепное утверждение!
И это правда. Итак, чтобы познать Меня, все, что тебе нуж­но сделать, — это по-настоящему познать свою собствен­ную душу.
Чтобы подружиться с Богом, все, что мне нужно сделать, —это подружиться с самим собой.
Вот именно.
Это кажется так просто. Почти слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Это правда. Поверь Мне. Но это не просто. Если бы по­знать себя, а тем более подружиться с собой было просто, ты бы сделал это давным-давно.
Ты можешь помочь мне?
Этим мы и занимаемся. Я собираюсь привести тебя обрат­но к себе: и таким образом привести тебя обратно ко Мне. Настанет день, когда ты то же самое сделаешь для других людей. Ты вернешь людям самих себя — и так ты вернешь их Мне. Ибо, когда вы найдете себя, вы найдете Меня. Я всегда был и всегда буду в вас самих.
Как мне подружиться с собой?
Познав, Кто Ты Есть в Действительности. И ясно поняв, кем ты не являешься.
Мне казалось, что я дружу с собой. Я себя очень люблю! Может быть, даже слишком. Как я сказал, если у меня были какие-либо проблемы личного плана, это было мое эго.
Раздутое эго не признак того, что человек любит себя, но как раз наоборот.
Если люди много «хвастаются» и «рисуются», возникает вопрос, что им так в себе не нравится, что им приходится в качестве компенсации заставлять других любить себя?
Эй, это почти больно.
Болезненное замечание почти всегда правдиво. У тебя уси­ливается боль, сын Мой. Это хорошо.
Значит, Ты хочешь сказать, что на самом деле я не так уж сильно люблю себя и пытаюсь компенсировать недостаток люб­ви к себе любовью других ко мне?
Только ты можешь это знать. Однако ты сказал, что у тебя проблемы с твоим эго. Настоящая любовь к себе растворя­ет эго, а не увеличивает его. Говоря иначе, чем больше ты понимаешь, Кто Ты Есть в Действительности, тем меньше твое эго.
Когда ты полностью узнаешь, Кто Ты Есть в Действитель­ности, твое эго полностью исчезнет.
Но разве эго — это не ощущение себя?
Нет. Твое эго — это то, кем ты себя считаешь. Оно не имеет ничего общего с тем, Кто Ты Есть в Действитель­ности.
Разве это не противоречит более раннему утверждению, что иметь эго хорошо?
Иметь свое эго хорошо. Фактически, очень хорошо, пото­му что эго необходимо тебе, чтобы получить опыт, кото­рый ты сейчас переживаешь —твое представление о себе как об отдельной сущности в мире относительности.
Ну, теперь я совершенно запутался.
Так и должно быть. Замешательство — первый шаг на пу­ти к мудрости. Глупо полагать, что у тебя есть все ответы.
Ты не поможешь мне разобраться? Хорошо иметь эго или нет?
Это серьезный вопрос.
Ты пришел в мир относительности —который Я называю Сферой Относительного, —чтобы испытать то, чего ты не смог бы испытать в Сфере Абсолютного. Ты стремишься испытать то, Кем Ты Являешься в Действительности. В Сфере Абсолютного, ты можешь это знать, но не можешь испытать. Твоя душа желает познать себя эксперимен­тально. Причина, по которой ты не можешь испытать ни одного аспекта того, Кто Ты Есть в Сфере Абсолютного, в том, что в этой сфере нет аспекта, которым бы ты не был.
Абсолютное есть то, что оно есть, — Абсолютное. Все во Всем. Альфа и Омега, между которыми нет ничего. «Абсо­лютное» не имеет степеней различия. Степени различия существуют только в Относительном.
Сфера Относительного была создана для того, чтобы вы смогли познать свое великолепие экспериментально. В Сфере Абсолютного нет ничего, кроме великолепия, и ве­ликолепие «не есть». То есть его невозможно испытать, познать экспериментально, потому что невозможно ис­пытать великолепие при отсутствии того, что не является великолепным. На самом деле ты Един со Всем. В этом твое : великолепие! Но ты не можешь познать великолепие Единства со Всем, пока являешься Единым со Всем, пото­му что больше ничего нет, и, таким образом, Единство со Всем ничего не значит. Ты испытываешь только «себя», и не испытываешь великолепие этого.
Ты можешь испытать великолепие Единства со Всем толь­ко в том случае, если будет существовать какое-либо состо­яние или условие, в котором возможно неЕдинство со Всем. Но так как в Сфере Абсолютного — которая являет­ся конечной реальностью — все является Одним, то, что не является Одним со Всем, невозможно.
Что возможно, — так это иллюзия неЕдинства со всем. Именно ради этой иллюзии и была создана Сфера Относительного. Этот мир похож на Страну Чудес, по которой путешествовала Алиса, — в нем вещи не являются тем, чем кажутся, и кажутся тем, чем они не являются.
Твое эго — самый главный инструмент для создания та­кой иллюзии. Оно позволяет тебе представлять себя от­дельным от Всей Остальной Части Тебя. Эго — это та часть тебя, которая считает тебя отдельным.
Ты не индивидуален, но ты должен быть индивидуализи­рован, чтобы постигнуть и оценить опыт целого. В этом смысле «хорошо» иметь эго. Учитывая то, что ты стара­ешься сделать, это «хорошо».
Но слишком много эго —учитывая то, что ты пытаешься сделать, — «не хорошо». Ведь ты пытаешься использовать иллюзию отдельности для того, чтобы лучше понять и оценить опыт Единства, то есть того, Кем Ты Являешься в Действительности.
Когда эго становится настолько огромным, что ты мо­жешь видеть только свое отдельное «я», любая возмож­ность испытать целостное «Я» исчезает, и ты теряешься. Ты буквально теряешься в мире своей иллюзии и можешь оставаться в таком состоянии на протяжении многих жиз­ней, пока наконец не выведешь свое «Я» оттуда или пока кто-нибудь другой — другая душа — не вытащит тебя. Вот что значит «вернуть тебе себя». Именно эта идея заложена христианскими церквами в концепции «Спасителя». Единственной ошибкой, которую сделали эти церкви, яв­ляется то, что они провозгласили себя и свою религию единственным способом «спасения», таким образом лиш­ний раз укрепляя иллюзию отдельности — ту самую иллю­зию, от которой они старались спасти вас!
Ты спрашиваешь, хорошо ли иметь эго, и это очень непростой вопрос. Все зависит от того, что ты пытаешься сделать.
Если ты используешь свое эго как инструмент, чтобы в конечном счете испытать Единственную Реальность, это хорошо. Если эго использует тебя, чтобы не дать тебе испытать эту реальность, это не хорошо. В той степени, в которой оно не дает тебе сделать то, что ты пришел в этот мир сделать, оно «нехорошее».
Однако у тебя всегда есть свободный выбор, что делать в этом мире. Если ты находишь удовольствие в том, чтобы не испытывать себя как часть Единого, тебе будет дан шанс не получать этот опыт прямо сейчас. Только когда ты дос­таточно испытаешь отдельность, иллюзию, одиночество и боль, ты будешь стремиться найти путь домой, и тогда ты поймешь, что Я там —что Я всегда был там.
Во всем.
Вот так. Задай вопрос — получишь ответ.
Особенно если ты задаешь вопрос Богу.
Да, понимаю. Я имею в виду, что Тебе не приходится задумы­ваться над ответами.
Да, ответ прямо под рукой, на кончике Моего языка. И Я могу добавить, что он также на кончике твоего языка.
Что это значит?
Я не оставляю ответы только для Себя. И никогда так не делал. Все ответы па все вопросы, которые ты можешь задать в жизни, находятся почти буквально на кончике твоего языка.
По-другому это можно сказать так: «Как ты скажешь, так и будет».
Получается, если я скажу, что все твои слова — белиберда, тогда все, что Ты только что мне сказал, неправда.
Правда.
Нет, не правда.
Я имею в виду, правда, что это неправда.
Но если Ты говоришь, что все, что Ты говоришь, неправда, тогда неправда, что это неправда.
Правда.
Если только не наоборот.
Если только не наоборот.
Видишь, ты создаешь свою собственную реальность.
Это Ты так говоришь.
Правильно.
Но если я не верю тому, что Ты говоришь...
...тогда ты не будешь испытывать это как свою реаль­ность. Но обрати внимание на замкнутый крут — ведь ес­ли ты не веришь, что сам создаешь свою реальность, то ты будешь испытывать свою реальность как нечто не созданное тобой... что доказывает, что ты сам создаешь свою реальность,
Ох, я словно в Зале Зеркал.
Так и есть. Мой чудесный. Даже больше, чем ты себе пред­ставляешь. Ибо все, что ты видишь, — это твое отраже­ние. И если зеркала жизни показывают тебе искаженные образы, это только отражение твоих искаженных мыслей о себе самом.
Тут я возвращаюсь к тому, где я был прежде, чем мы свернули в сторону.
Свернуть в сторону нельзя, сын Мой, ибо все пути ведут к той же самой точке.
Я спросил Тебя, как мне подружиться с собой. Ты сказал, что я могу познать Бога, когда познаю свою душу, и что я могу под­ружиться с Богом, когда подружусь с собой. И я спросил Тебя, как мне это сделать. Я считал, что уже дружу с собой.
Одни люди дружат, другие нет. Для некоторых это в луч­шем случае лишь перемирие.
Может быть, действительно большое эго — это признак того, что я не нравлюсь себе, как Ты говорил. Я подумаю об этом.
Дело не в том, что люди совсем не любят себя. Они просто не любят какую-то часть себя, и эго компенсирует эту не­любовь тем, что старается заставить других людей полю­бить себя. Конечно, человек не показывает ту часть себя, которая ему не нравится, другим, пока растущая близость отношении не делает это сокрытие невозможным. И когда другие удивляются, и, возможно, даже бывают недоволь­ны ранее скрываемой частью, тогда человек может убе­дить себя, что он был прав, что этот аспект себя нельзя любить, — и круг замыкается.
Это очень сложный процесс, и ты проходишь через него ежедневно.
Тебе следовало бы стать психологом.
Я изобрел психологию.
Я знаю. Я просто пошутил.
Я знаю. Видишь ли, люди «шутят», когда они...
Достаточно!
Ты прав. Достаточно. Я просто пошутил.
Ты заставляешь меня смеяться, Ты это знаешь?
Я заставляю тебя смеяться? Ты заставляешь Меня сме­яться.
Мне нравится Бог с чувством юмора.
Смех полезен для души.
Не могу не согласиться, но не могли бы мы вернуться к моему вопросу? Как мне подружиться с собой?
Достигнув ясности в вопросе. Кто Ты Есть в Действитель­ности — и кем ты не являешься.
Познав, Кто Ты Есть в Действительности, ты полюбишь себя.
Полюбив себя, ты полюбишь Меня.
Как я могу достичь ясности в вопросе, кто я есть и кем я не являюсь?
Давай начнем с того, кем ты не являешься, поскольку именно здесь заключена самая большая проблема.
Хорошо, так Кем я не являюсь?
Прежде всего, Я хочу сказать тебе, что ты не являешься твоим прошлым. Ты не твое вчера.
Ты не то, что ты вчера делал, говорил или думал.
Много людей захотят, чтобы ты думал, что ты — это твой вчерашний день. Некоторые даже будут настаивать на этом. Ведь им выгодно, чтобы ты был таким же, как и в прошлом. Во-первых, в таком случае они будут «правы» на Твой счет. А во-вторых, они смогут «положиться» на тебя.
Когда люди считают тебя «плохим», они не хотят, чтобы ты менялся, потому что хотят оставаться «правыми» на твой счет. Это позволяет им оправдывать свое отношение к тебе.
Когда люди считают тебя «хорошим», они тоже не хотят, чтобы ты менялся, потому что они хотят и дальше иметь возможность «полагаться» на тебя. Это позволяет им оп­равдывать свои ожидания о твоем отношении к ним.
Я предлагаю тебе жить моментом. Создавай себя заново в каждый настоящий момент.
Это позволит тебе отделиться от прежних представлений о себе, значительный процент которых построен на пред­ставлениях других людей о тебе.
Как я могу забыть свое прошлое? Представления других людей обо мне основаны, по крайне мере частично, на опыте, который они получили от общения со мной — на моем поведении — в прошлом. Что же мне сделать? Просто забыть, как я поступал? Притвориться, что все, что в прошлом, не имеет значения?
Ни то, ни другое.
Не стремись забыть свое прошлое, стремись изменить свое будущее.
Хуже всего забыть свое прошлое. Забыв прошлое, ты забу­дешь все его уроки, все его дары.
Не стоит также притворяться, что оно не имеет значения. Скорее, нужно признать, что оно действительно имеет значение и что именно поэтому ты решил больше никогда не повторять некоторые поступки.
Однако приняв такое решение, отпусти свое прошлое. Отпускание не означает забывание. Оно означает, что ты перестаешь держаться, цепляться за свое прошлое так, как будто без него ты утонешь. Ты тонешь из-за него,
Перестань использовать свое прошлое для того, чтобы держать на плаву твои представления о том. Кем Ты Явля­ешься. Отпусти эти старые бревна и плыви к новому бе­регу.
Даже людям с замечательным прошлым не стоит держать­ся за него так, как будто оно — это то, Кто Они Есть. Это называется «почивать на лаврах», и ничто не останавлива­ет рост человека быстрее.
Не почивай на лаврах, но и не задерживайся на своих не­удачах. Начни все сначала, начинай жить заново в каждый золотой момент Настоящего.
Но как я могу изменить поведение, которое превратилось в привычку, или черты характера, которые глубоко во мне укоре­нились?
Задавая себе один простой вопрос: То ли это. Кем Я Яв­ляюсь?
Это самый важный вопрос в твоей жизни. Ты можешь задавать его с большой пользой до и после принятия каждого решения — от того, что надеть, до того, какую работу выбрать, от того, на ком жениться, до того, жениться ли вообще. И, конечно, это главный вопрос, когда ты ловишь себя на привычках, от которых хочешь избавиться.
И это изменит черты характера и установившиеся привычки?
Попытайся.
Ладно, попытаюсь.
Хорошо.
Решив, кем я не являюсь, и освободившись от представления, что я — это мое прошлое, как мне открыть, Кто Я Есть?
Это не процесс открытия, это процесс созидания. Ты не можешь «открыть», Кем Ты Являешься, так как, приняв такое решение, тебе нужно будет начинать с пуля. Ты ре­шаешь, Кто Ты Есть, опираясь не на открытия, но скорее на предпочтения.
Не будь тем, кем ты считал себя, будь тем, кем ты желаешь быть.
Это значительная разница.
Это самая значительная разница в твоей жизни. До этого момента ты был тем, кем себя считал. С этого момента ты будешь продуктом твоих высших желаний.
Я действительно могу так сильно измениться?
Конечно, можешь. Но помни: это не значит, что после то­го, как ты изменишься, ты сразу же станешь приемлемым. В глазах Бога ты приемлем прямо сейчас. Ты меняешься только потому, что ты выбрал меняться, выбрал более новую версию себя.
Высочайшую версию в моем величайшем представлении о том, кем я являюсь.
Совершенно точно.
И такой простой вопрос, — Это то, Кто Я Есть? —даст мне все это?
Может, да, а может, и нет. Но это очень, очень мощный инструмент. Он может трансформировать тебя.
Он мощный, потому что создает контекст вокруг того, что происходит. Он проясняет, что ты делаешь. Я замечаю, что многие люди не знают, что они делают.
Что ты имеешь в виду? Что они делают?
Они создают себя. Многие люди этого не понимают. Они не видят, что именно так происходит, что именно этим они занимаются. Они не знают, что созидание — это, факти­чески, цель всей жизни.
Из-за того что они этого не знают, они не понимают, ка­ким важным, каким влиятельным является каждое ре­шение.
Каждое решение, которое ты принимаешь, — каждое — не решение, что делать. Это решение о том, Кто Ты Есть.
Когда ты увидишь и поймешь это, все изменится. Ты нач­нешь видеть жизнь по-новому. Все события, случаи и си­туации превратятся в возможности делать то, зачем ты пришел в этот мир.
Ведь мы пришли в него с определенной миссией...
О да. Никаких сомнений. Цель твоей души — заявить и объявить, быть и выразить, испытать и реализовать того, Кем Ты Являешься в Действительности.
И кто это?
Ты сам скажешь! Жизнь, которой ты живешь, — это твое заявление. Твои выборы определяют тебя.
Каждое действие — это акт самоопределения.
Поэтому простой вопрос из пяти слов может изменить твою жизнь. Ибо этот вопрос — если ты не забудешь его задавать — помещает происходящее в новый, более ши­рокий контекст.
Особенно если задавать себе этот вопрос во время принятия решений.
Не бывает времени не принятия решений. Ты всегда при­нимаешь решения, постоянно. Не бывает времени, когда ты не принимаешь решения. Даже во сне ты принимаешь решения. (На самом деле некоторые из самых важных ре­шений возникают, когда ты спишь. А некоторые люди спят даже тогда, когда кажется, что они бодрствуют.)
Кто-то когда-то сказал, что мы —планета лунатиков.
Он был недалек от истины.
Значит, это магический вопрос, а?
Да, это магический вопрос из пяти слов.
На самом деле существует два магических вопроса из пяти слов. Если эти вопросы задавать в нужный момент, они могут продвигать тебя вперед по пути твоей собственной эволюции так быстро, как ты и представить себе не можешь. Вот эти вопросы:
То ли это, Кто Я Есть?
Как бы поступила сейчас любовь?
Приняв решение задавать и отвечать на эти вопросы в каждой ситуации, ты превратишься из ученика в учителя Нового Евангелия.
Новое Евангелие? Что это такое?
Всему свое время, друг Мой. Прежде нам нужно еще о мно­гом поговорить.
Тогда можно мне еще только один раз вернуться к чувству вины? Как же те люди, которые совершали ужасные вещи — убивали, или насиловали женщин, или жестоко обращались с детьми — и кто просто не могут простить себя?
Еще раз говорю: то, что они сделали в прошлом, — это не то, кем они являются. Может быть, это то, кем другие их считают, может, даже то, кем они сами себя считают, но это не то, Кто Они Есть в Действительности.
Но большинство людей не могут слышать Твои слова. Они слишком поглощены чувством своей вины или, возможно, со­жалением о том, какие карты им раздала судьба. Некоторые из таких людей даже боятся, что снова повторят свои преступле­ния. Поэтому они считают спою жизнь безнадежной. Бессмыс­ленной.
Ни одна жизнь не бессмысленна! И Я говорю тебе, что ни одна жизнь не безнадежна.
Страх и чувство вины — единственные враги человека.
Ты говорил мне об этом.
И скажу снова. Страх и чувство вины — твои единствен­ные враги.
Если ты отпустишь страх, страх отпустит тебя. Если осво­бодишь чувство вины, чувство вины освободит тебя.
Как нам это сделать? Как нам отпустить страх и чувство вины?
Решив их отпустить. Это непроизвольное решение, кото­рое базируется только лишь на личных предпочтениях.
Ты просто меняешь свои мысли о себе и о том, как ты хочешь себя чувствовать.
Так говорит ваш Гарри Палмер: «Только решение необхо­димо, чтобы изменить свои мысли».
Даже убийца может изменить свои мысли. Даже насиль­ник может заново создать себя. Даже тот, кто избивал де­тей, может исправиться. Все, что для этого нужно, — это решение, принятое глубоко в сердце, душе и разуме: Это не то, Кем Я Являюсь.
Такое решение поможет любому из нас, каковы бы ни были наши проступки, большие или маленькие?
Оно поможет любому из вас.
Но все же, как я могу простить себя, если я сделал нечто непрос­тительное?
Не существует непростительных поступков. Нет столь страшного оскорбления, которое Я бы отказался прос­тить. Этому учат даже самые суровые из ваших религий.
Они могут расходиться во мнениях по поводу способа дос­тижения искупления, они могут не соглашаться по поводу пути, но все они согласны, что есть способ, есть путь.
Какой это способ? Как я могу искупить свое деяние, если я сам считаю свои действия непростительными?
Возможность искупления приходит к тебе автоматически в момент, который вы называете смертью.
Ты должен понять, что искупление — это осознание, что ты и другие — Одно. Это понимание, что ты Одно со Всем — в том числе и со Мной.
Этот опыт у тебя появится — ты вспомнить о нем — сра­зу же после смерти, когда ты оставишь свое тело.
Все души переживают искупление1 чрезвычайно интерес­ным образом. Им снова позволяют пройти через каждый момент жизни, которую они завершили, — и пережить ее не только со своей точки зрения, но с точки зрения всех, с кем они соприкасались в каждый момент. Они еще раз думают каждую мысль, говорят каждое слово, производят каждое действие и ощущают их влияние на каждом чело­веке, которого оно задело, как будто они сами являются этим человеком — каковым они и являются.
Они экспериментально познают, что они являются все­ми. В этот момент утверждение «Мы Все Одно» перестает быть концепцией и становится опытом.
Это может стать адом при жизни. Мне кажется, в «Беседах с Богом» ты сказал, что ада не существует.
Не существует места вечных мучений и проклятия, кото­рое вы создали в своих теологиях. Но все вы — все — ощу­тите воздействие, последствия и результаты ваших вы­боров и решений. Однако это рост, а не «возмездие». Это процесс эволюции, а не Божья «кара».
Во время «обзора жизни», как это можно назвать, тебя никто не будет судить, ты просто сможешь пережить то, что В Полноте Ты пережил в каждый момент жизни, а не только та версия тебя, которая обитает в твоем тепереш­нем теле.
Ой-ой! Этот опыт по-прежнему кажется очень болезненным.
Вовсе нет. Ты не будешь испытывать боли, только осозна­ние. Ты будешь в глубокой гармонии и понимании целос­тности каждого момента и того, что он содержал. Это бу­дет не боль, но, скорее, просветление.
Не «Ой-ой!», но «Ага!»?
Верно.
Но если нет боли, то где же «расплата» за все беды, которые мы причинили, и за вред, который нанесли?
Бог не заинтересован, чтобы вы возвращались назад2. Бог заинтересован в том, чтобы вы двигались вперед.
Вы идете по пути эволюции, а не по дороге в ад. Ваша цель — осознать, а не расплачиваться.
Бог не заинтересован в том, чтобы «мы возвращались назад». Бог просто хочет «поддержать нас, чтобы мы что-то поду­чили»3.
Неплохо. Совсем неплохо.
Думаю, нам важно не отягощать свое сердце. Я сам провел много лет, погрязнув в чувстве вины, и многие люди думают, что держаться за свое чувство вины нужно вечно. Но чувство вины и сожаление — не одно и то же. Если я перестал чувство­вать по какому-либо поводу вину, это не означает, что я больше не сожалею об этом. Сожаление может быть поучительным, а чувство вины только подрывает силы.
Ты совершенно прав. Хорошо сказано.
Освободившись от чувства вины, мы можем двигаться вперед в своей жизни, как Ты говоришь. Мы можем сделать из нее что-то стоящее. Тогда мы снова сможем стать друзьями с собой — и с Тобой.
Да, действительно можете. Вы снова подружитесь с собой, полюбите себя, когда наконец признаете, Кто Вы Есть в Действительности.
Когда вы познаете себя, вы познаете Меня.
И первый шаг в обретении настоящей, действенной дружбы с Богом будет завершен.
Да.
Хотелось бы, чтобы это было так просто, как звучит в Твоих словах.
Так и есть. Поверь Мне.
6
Это Шаг Второй, не так ли?
Да, это Шаг Второй, и он огромен.
Он огромен, потому что я не знаю, могу ли я верить Тебе.
Спасибо за честность.
Мне очень жаль.
Не извиняйся. Никогда не извиняйся за честность.
Я не извиняюсь за то, что сказал. Мне жаль, если я обидел Тебя.
Ты не можешь обидеть Меня.
Я не могу Тебя обидеть?
Нет.
Даже если я сделаю нечто ужасное?
Даже если сделаешь нечто ужасное.
Ты не рассердишься и не накажешь меня?
Нет.
Это значит, что я могу делать все, что захочу.
Ты всегда мог так поступать.
Да, но я не хотел. Страх перед наказанием останавливал меня.
Для того чтобы не быть «плохим», тебе нужно бояться Бога?
Иногда. Иногда, когда соблазн слишком велик, мне нужно бо­яться того, что случится со мной после смерти, — бояться за мою бессмертную душу — чтобы остановиться.
Правда? Ты имеешь в виду, что тебе хотелось делать такие ужасные вещи, из-за которых ты мог погубить свою бессмертную душу?
Ну, один такой пример с своей жизни я могу найти.
Что это было?
Прямо сейчас? Ты хочешь, чтобы я рассказал об этом прямо сейчас, перед Богом и всеми людьми?
Забавно.
Да, начинай. Исповедь полезна для души.
Ну, если Тебе так нужно знать — самоубийство.
Ты хотел совершить самоубийство?
Однажды я думал о нем очень серьезно. И не делай вид, что удивлен. Ты все знаешь. Именно Ты меня остановил.
Любовью, но не страхом.
Немного страха тоже было.
Правда?
Я боялся того, что случится со мной, если я покончу со своей жизнью.
И мы начали наш диалог.
Да.
А теперь, после трех книг «Бесед с Богом», ты все еще бо­ишься Меня?
Нет.
Хорошо.
Кроме тех случаев, когда все же боюсь.
И когда так бывает?
Когда я Тебе не верю. Когда я не верю, что это Ты говоришь со Мной, уже не упоминая о Твоих диковинных обещаниях.
Ты до сих пор не веришь, что с тобой говорит Бог? Да, это наверняка будет интересно нашим читателям.
То, что я человек? Думаю, они знают об этом.
Да, но Я думаю, они считают, что ты кое в чем разобрался, и, по крайней мере, убежден, что действительно гово­ришь с Богом.
Я убежден.
Так-то лучше.
Когда я не сомневаюсь.
И когда же ты сомневаешься?
Когда мне кажется, что я не могу верить Твоим словам.
Когда так бывает?
Когда Твои слова слишком хороши, чтобы быть правдой.
Понятно.
Я начинаю бояться. А что, если это неправда? Что, если я просто придумываю все это? Что, если я создаю Бога, который говорит то, что я хочу? Что, если Ты говоришь именно то, что я хочу услышать, чтобы оправдать свои поступки и продолжать вести себя по-прежнему? Понимаешь, по Твоим словам выходит, что я могу безнаказанно делать все, что мне угодно. Ни беспокойс­тва, ни шума, ни суеты. Никакой цены, которую мне придется заплатить потом. Черт возьми, кто бы не хотел иметь такого Бога?
Очевидно, ты.
Но я хочу — кроме тех случаев, когда не хочу.
И когда же ты не хочешь?
Когда боюсь. Когда думаю, что не могу Тебе верить.
Чего ты боишься?
Ты имеешь в виду, что будет, если я поверю Твоим словам и окажется, что Ты на самом деле не Бог?
Да.
Я боюсь, что Бог отправит меня в ад.
За что? За воображаемый разговор?
За то, что я отрицал единого истинного Бога, и за то, что побуж­дал других к этому. Зато, что говорил людям, будто их поступки не будут иметь последствий, и таким образом подстрекал неко­торых совершать действия, которые они в противном случае не совершили бы, ведь они теперь не боятся Тебя.
Ты действительно думаешь, что ты настолько могущест­венный?
Нет, но я думаю, что на других людей легко повлиять.
Тогда почему на них не оказали достаточного влияния те, кто говорил, что Меня нужно бояться, чтобы прекратить их саморазрушение?
А?
На протяжении столетий священники твердили людям, что Я отправлю их в ад, если они не поверят в Меня тем или иным образом и если не перестанут совершать определен­ные поступки.
Я знаю. Знаю.
Ну, и ты замечаешь, чтобы люди перестали совершать эти поступки?
Нет, не очень. Человечество продолжает убивать себя, как и всегда.
На самом деле быстрее, чем когда бы то ни было, так как теперь у вас есть оружие массового уничтожения.
И мы не менее жестоки друг к другу, чем были раньше.
Я тоже заметил это. Так почему же ты думаешь, что после нескольких столетий — на самом деле тысячелетий — не­удачных попыток религии повлиять на людей ты каким-то образом легко окажешь на них влияние и потом будешь лично отвечать за их действия?
Я не знаю. Наверное, мне нужно время от времени думать об этом, чтобы сдерживать себя.
Зачем? Что ты боишься сделать, если не будешь сдержи­ваться?
Крикнуть с крыши самого высокого дома, что наконец я нашел Бога, которого могу любить! Я бы призвал всех познакомиться с моим Богом и узнать Его так, как я Его знаю! Я бы поделился всем, что я знаю о Тебе, со всеми, кого бы встретил в моей жизни! Я бы освободил людей от их страха перед Тобой, и таким образом — от их страха друг перед другом! Я бы освобо­дил их от страха смерти!
И ты думаешь, что за это Бог накажет тебя?
Если я «неправильно» понял Тебя, Ты меня накажешь. Или Он накажет. Или Оно — не важно.
Я не буду тебя наказывать. Ох, Нил, Нил, Нил... Если твое самое страшное преступление в том, что ты нарисовал образ слишком любящего Бога, Я думаю, ты будешь про­щен — если тебе нужно продолжать верить в Бога, кото­рый вознаграждает и карает.
А если другие люди будут совершать плохие поступки — уби­вать, насиловать или лгать — из-за меня?
Тогда любой философ с начала времен, который говорил или писал нечто, что противоречило современной ему си­стеме верований, должен быть так же виновен во всех проступках человечества.
Возможно, так и есть.
Ты хочешь верить в такого Бога? Ты выбираешь такого Бога?
Это не вопрос выбора. Мы не в супермаркете Богов. Бог есть Бог, и нам следует понять Его правильно, иначе мы отправимся прямиком в ад.
Ты в это веришь?
Нет. Кроме тех случаев, когда верю.
И когда так бывает?
Когда я не верю Тебе. Когда я не верю в доброту Бога и в Его безусловную любовь. Когда я вижу нас, всех нас здесь, на Земле, детьми малого Бога4.
Часто так бывает? Ты часто это чувствуешь?
Нет. Должен сказать, не очень часто. Я чувствовал так раньше. Каким же сильным было это чувство! Но оно ослабло после наших бесед. Я изменил мнение о многих вещах. Вообще-то, я не изменил свое мнение. На самом деле я просто позволил себе поверить в то, что всегда знал в своем сердце о Боге и во что хотел верить.
И тебе было из-за этого плохо?
Плохо? Нет, мне было хорошо. Вся моя жизнь изменилась. Я снова смог поверить в Твою доброту, и так я смог снова пове­рить в свою доброту. Я смог поверить, что Ты простишь мне все мои проступки, и тогда я смог простить себя. Я перестал верить, что где-то, когда-то, каким-то образом Бог накажет меня, и тогда я перестал наказывать себя.
Но есть люди, которые говорят, что плохо не верить в кара­ющего Бога. Правда, я вижу в такой вере только хорошее, по­тому что, если я когда-либо сделаю что-либо стоящее — даже если, находясь в тюрьме, я отговорю другого заключенного от того, чтобы он навредил кому-нибудь или продолжал вредить себе, — мне придется простить и перестать наказывать себя.
Замечательно. Ты понимаешь.
Я действительно понимаю. По-настоящему. И я не отказался от всего того, что я услышал в наших беседах. Просто сейчас мне нужен инструмент. Инструмент, с помощью которого я смогу наконец создать настоящую дружбу с Тобой.
Я даю тебе эти инструменты прямо сейчас.
Да, даешь. Ты ответил мне еще до того, как я спросил.
Как всегда.
Как всегда. Скажи, как мне научиться верить?
Ты научишься верить, когда тебе не нужно будет верить.
Я могу научиться верить, когда мне не нужно будет верить?
Правильно.
Помоги мне разобраться.
Если Мне ничего не нужно от тебя, Мне нужно верить тебе в чем-либо?
Думаю, нет.
Ты прав.
Значит, высшая степень доверия наступает тогда, когда нет необходимости доверять?
Ты снова прав.
Но как я могу достичь момента, когда мне ничего не будет нужно от Тебя?
Поняв, что все, что тебе нужно, уже твое. Что даже до того, как ты спросишь, Я уже отвечу. Поэтому спрашивать не­обязательно.
Так как мне не нужно просить то, что у меня уже есть.
Верно.
Но если у меня все есть, почему же я думаю, что мне что-то нужно?
Потому что ты не знаешь, что у тебя уже это есть. Все дело , в восприятии.
Ты хочешь сказать, что если я воспринимаю, что я в чем-то нуждаюсь, так и происходит?
Тогда ты думаешь, что нуждаешься.
Но если я думаю, что Бог удовлетворит все мои нужды, тогда я не «думаю, что нуждаюсь».
Правильно. Вот почему вера так могущественна. Если ты веришь в то, что все твои нужды всегда будут удовлетворены, тогда, формально, у тебя пет никаких нужд. И это, несомненно, истина, это станет твоим опытом, и твоя вера будет «подтверждена». Все, что тебе придется для этого сделать, — это изменить свое восприятие.
Я получаю то, чего ожидаю?
Что-то вроде того. Но истинный Мастер живет вне ожида­нии. Он не ожидает и желает больше того, что «появляет­ся».
Почему?
Потому что он знает, что у него все есть. И он радостно приемлет любую часть Всего, которая возникает перед ним в каждый определенный момент.
Он знает, что все совершенно, что жизнь — это совершен­ство, которое разворачивается перед его глазами.
При таких условиях в вере нет необходимости.
Или, говоря другими словами, «вера» становится «знанием»
Да. Существует три уровня осознания. Это надежда, вера и знание.
Когда ты «надеешься» на что-то, ты желаешь, чтобы это было правдой или чтобы это произошло. Ты неуверен — в любом смысле этого слова.
Когда ты «веришь» во что-то, ты считаешь, что это — правда или что это произойдет. Ты не уверен, но ты дума­ешь, что ты уверен, и продолжаешь так думать, если в тво­ей реальности не возникает нечто, противоречащее твоей вере.
Когда ты «знаешь» что-либо, тебе ясно, что это правда или что это произойдет. Ты уверен, в любом смысле этого сло­ва, и ты продолжаешь быть уверенным, даже если в твоей реальности возникает нечто, противоречащее твоему знанию.
Ты судишь не по внешним признакам, так как знаешь то, что есть.
Значит, я могу научиться верить Тебе, если буду знать, что мне не нужно верить Тебе!
Правильно. Так ты обретешь знание того, что в следую­щий миг произойдет нечто совершенное.
Неконкретное, но совершенное. Произойдет не го, что ты предпочитаешь, но что-то совершенное. Постепенно, пока ты будешь становиться мастером, эти два качества будут спиваться в одно. Что-то происходит, и ты не предпочел бы никакого другого события. Именно твое предпочтение любого события делает его совершенным. Это называется «отпускать и позволять действовать Богу».
Мастер всегда предпочитает то, что происходит. Ты чоже сможешь достичь мастерства, когда будешь каждый раз отдавать предпочтение тому, что сейчас происходит.
Но... но... это го же самое, что совсем не иметь предпочтений! Мне казалось. Ты всегда говорил «Твоя жизнь складывается из твоих намерений по отношению к ней». Рели у меня нет пред­почтений, как это может быть правдой?
Пусть у тебя будут намерения, н о не будет ож иданий, а тем более требовании. Не будь зависимым от конкретного ре­зультата. Даже не предпочигай никакого результата. Де­лай более возвышенными твою Зависимость от Предпоч­тений и твои Предпочтения в Приятии.
, Это путь к покою. Это путь к мае! ерству.
Замечательный учитель и писаюль Кен Кейез-младший шва P*r об этой идее в своей необыкновенной книге «Руководство ^Достижению высшего сознания».
Действительно. Идеи этой книги очень важны, они пере­вернули жизнь многих людей.
"В говорил об изменении зависимости от предпочтений. Ему •Змому пришлось научиться этому, так как его тело ниже груди ^рализовано и большую часть своей жизни он провел в инва-""Дном кресле. Если бы он был «зависим» от большей подвиж-•^сти, он никогда не cmoi бы найти способ быть счастливым.
Но он сумел понять, что источником счастья являются не внешние обстоятельства, но наши внутренние решения о том, как мы выбираем жить в этих обстоятельствах.
Это основная мысль всех его работ, хотя в большинстве своих книг он не упоминает о своих физических трудностях. Поэтому, когда его попросили провесги несколько лекций, лю­ди часто испытывали настоящее потрясение, увидев, что он практически неподвижен. Он с такой радостью писал о любви и жизни, что читателям казалось, будто у него есть все, чего он только мог пожелать.
У него было все, чего он желал! Но в последних трех словах заключен огромный секрет. Секрет жизни не в том, чтобы иметь все, чего хочешь, но хотеть все то, что у тебя есть.
Если цитировать еще одного замечательного автора, Джона Грея...
Несомненно, Джон замечательный автор, но, по-твоему, кто кого «цитирует»? Я дал ему все эти ипеи точно так же, как Я вдохновил Кена Кейеза.
Который теперь с Тобой.
Который действительно со Мной —и без своего инвалид­ного кресла.
Я так рад! Какая жалость, что ему пришлось провести в нем такую большую часть своей жизни.
Не жалость! Благословение! Благодаря тому, что Кен Кейез был в инвалидном кресле, он изменил миллионы жизней. Миллионы. Давай не будем тут делать ошибку. Жизнь Ке­на была благословением, как и все ее обстоятельства. Она обеспечила душу, называвшую себя Кеном, нужными и совершенными людьми, местами и событиями, и так она смогла получить опыт и выражение, к которым стреми­лась и которые намеревала,
Это справедливо о жизни каждого человека. Не существу­ет невезения, ничего не происходит случайно, пет совпаде­ний, и Бог не ошибается.
Другими словами, все в мире совершенно. Правильно.
Даже если что-то не кажется совершенным.
Особенно если не кажется совершенными. Это верный признак того, что в данной ситуации ты должен вспом­нить что-то чрезвычайно важное.
Значит, Ты говоришь, что нам следует быть благодарными за то худшее, что с нами происходит?
Благодарность —самый бысгрый способ исцеления.
То, чему ты сопротивляешься, упорствует. То, чему ты благодарен, сможет послужить тебе.
Я говорил тебе:
Яне посылал к тебе никого, кроме ангелов. Теперь Я добавлю:
,,- Я не дал тебе ничего, кроме чудес.
Войны —это чудеса? Преступления — чудеса? Болезни и неду­ги—это чудеса?
А что ты думаешь об этом? Если бы ты начал давать ответы вместо того, чтобы задавать вопросы, что бы ты сказал?
Во есть что бы я сказал, если бы был Тобой? Да.
Я бы сказал: Каждое событие в жизни — это чудо, как и сама
*изнь. Предназначение жизни — обеспечить душу совершен­ными инструментами, обстоятельствами и условиями, при по­мощи которых она бы смогла реализовать и испытать, объявить и заявить, выполнить и стать тем. Кем Ты Являешься
•Действительности. Поэтому не суди и не порицай. Люби вра­гов твоих, молись за твоих палачей и цени каждый миг и собы-Ч|6,в жизни как сокровище, как совершенный дар от совершен­ного Создателя.
Я бы сказал: стремись к результатам и последствиям, но не требуй их
Ты бы хорошо сказал, друг Мой. Ты становишься весши-ком, каким был Кен Кейез. Однако давай теперь продви­нем учение Кена на один шаг вперед, ибо Кен учил: возвы­шайте ваши Зависимости до уровня Предпочтений. Те­перь ты будешь учить: не имейте даже предпочтений.
Я?
Да. Когда?
Сейчас. Учи этому. Что бы ты сказал, если бы ты должен был учить этому?
То есть что бы я сказал, если бы был Тобой1' Да.
Я бы сказал Если тебе требуется определенный результат, что­бы быть счаст ливым, это Зависимость Если ты просто желаешь получить определенный результат, это Предпочтение. Если у тебя нет никаких Предпочтений, это Приятие Ты достиг мас­терства
Хорошо. Это очень хорошо.
Но у меня есть вопрос. Разве определение намерений не то же самое, что и объявление своих Предпочтений?
Совершенно не то же самое. Ты можешь иметь намерение совершить действие, не предпочитая его. Фактически, иметь предпочтение означает объявить Вселенной, что возможны и альтернативные последствия. бо! никогда не думаег так, поэтому у Бога нет Предпочтений.
Ты хочешь сказать, что намерением Бога было все, произо­шедшее на Земле?
Как еще все это могло произойти? Ты полагаешь, что что-нибудь может случиться против води Бога?
Когда ты ставишь вопрос так, ответ, кажется, должен быть отрицательным. Но когда я смотрю на все ужасы в мировой истории, мне трудно поверить, что Бог мог иметь намерение, чтобы это все случилось.
Мое намерение — позволить вам выбирать все последс­твия, создавать и переживать свою собственную реаль­ность. Ваша история — это запись ваших намерений, а также ваших и Моих намерений, ибо мы одно и то же.
Мне не кажется, что все, что произошло в истории человечест­ва — или даже все, что случилось в моей жизни, — было пред намеренным. Я скорее назвал бы все эти события многочислен ными непреднамеренными результатами.
Не бывает непреднамеренных результатов, хотя многие результаты являются непредвиденными.
Как может быть непредвиденным преднамеренный результат7 И, наоборот, как может преднамеренный результат быть не предвиденным?
На уровне души ты всегда намереваешься добиться итога, который совершенным образом будет отражать насто­ящее состояние твоей эволюции, чтобы ты смог испытать, Кто Ты Есть.
Этот же итог идеально подходит для того, чтобы способс­твовать твоему продвижению к следующему, высшему состоянию, чтобы ты смог стать тем. Кем Ты Стремишься Быть.
' Помни, что цель жизни — создать себя заново в следую­щей высочайшей версии Твоего величайшего представле­ния о том, Кем Ты Являешься.
Держу пари, я смог бы повторить эго во сне.
Что любопытно, если ты можешь повторить эти слова во сне, значит, ты наконец проснулся.
Остроумно. Ловкий трюк.
Как и вся жизнь, друг Мой. Как и вся жизнь.
Так чему же мы научились? Что ты смог вспомнить'
Происходящее —это всегда результа1 моего намерения, но я не всегда могу предвиде-i ь, что произоиде! Но как это возможно''
Так случается, когда ты не совсем ясно представляешь свое намерение
Ты имеешь в виду, что я думаю, будто намереваюсь сделат! одно, а на самом деле намереваюсь сделать что то другое'1
Вот именно. На физическом уровне ты полагаешь, что производишь один результат, но на уровне души i ы про изводишь иной.
•Зто какое-то сумасшествие1 Как я могу знать, чею ожидал, если я создаю свою реальность на тех уровнях сознания, koi u рые я даже не осознан^
Не можешь. Вот почему говорят' «Живи без ожидании» Вот почему 1 ебя учат в любых условиях и ситуациях, каков бы ни был результат или исход, во всем «видет ь совершен ство».
Ты уже i оворил об этом в «Беседах с Ьогом >
И теперь, чтобы ты смог полнее охватить идею, давай кратко остановимся на Трех Уровнях Опыта — сверхсоз нательном, сознательном и подсознательном.
На сверхсознательиом уровне своего опыта ты знаешь и создаешь свою реальность с полным осознанием того, 41 о ты делаешь Это уровень души. Большинство из вас не знают на сознательном уровне свои сверхсознательные намерения —кроме тех случаев, когда знают.
На сознательном уровне своего опыта ты знаешь и созда ешь свою реальность с некоторым осознанием того, чю ты делаешь. Насколько ты это осознаешь — зависит от твоего «уровня сознания». Это физический уровень. Когда ты придерживаешься духовного пути, ты движешься по жизни, постоянно стремясь возвысить свое сознание или расширить опыт твоей физической реальности так, чтобы
вобрать в него более великую реальность, о существо вании которой тебе известно.
На подсознательном уровне своего опыта ты не знаешь и сознательно не создаешь свою реальность. Ты создаешь ее подсознательно, i о есть почти не осознаешь, что делаешь это, и совершенно не осознаешь зачем. Этот уровень опы та не является плохим, гак что не осуждай его Это дар, так как он позволяет тебе производить некоторые действия автоматически, например растить волосы, мигать или зас­тавлять биться свое сердце — или же мгновенно найти ре шение проблемы. Но, не зная, какую часть своей жизни i ы выбрал создавать автоматически, ты можешь полагать, что испытываешь «воздействие» жизни, а не являешься причиной происходящего. Ты можешь даже считать себя жертвой. Поэтому важно знать, что именно ты выбрал не осознавать.
Позже, ближе к завершению этого диалога, Я снова буду говорить об осознании и о том, как различать уровни осоз иания, при этом возникает опыт, который некоторые из вас называют просветлением
(дуществует ли способ установить одно и то же намерение на сознательном, сверхсознательном и подсознательном уровнях oднoвpeмeннo?
Да. Этот триединый уровень сознания можно назвать су-пгрсознанием. Некоторые из вас также называют его «сознанием Христа», или «возвышенным сознанием» Это Полностью Интегрированное Сознание
На этом уровне ты созидаешь целоет но. Все три уровня осознания сливаются воедино Ты используешь их «все ' вместе». Но на самом деле это больше, чем об ьединениое сознание, ибо, как и во всем, целое больше, чем сумма от­дельных частей.
(Суперсознание — не просто смесь сверхсоз нательного, сознательного и подсознательного Это результат смеше Вия и трансценденции С ним ты переходишь в чистое
бытие. Это бытие — твой внутренний изначальный ис­точник созидания.
Получается, что для человека с «возвышенным сознанием» по следствия и результаты всегда являются преднамеренными и никогда не являются непредвиденными^
Действительно, это так.
Степень, в которой результат является непредвиденным, явля­ется непосредственным показателем уровня сознания, на кото­ром человек воспринимает свой опыт
Совершенно правильно.
Поэтому Мастер — эю человек, который всегда согласен с ре­зультатами, даже если они оказываются неблагоприятными, ибо он знает, что на каком то уровне он и намеревался их получить
Теперь ты понимаешь. Ты начинаешь постигать очень сложные истины.
Именно поэтому Мастер видит во всем совершенство1 Замечательно! Ты понял!
Мастер может только не видеть, на каком уровне возникло намерение получить определенный результат. Но он не сомне ваечся, что на каком-то уровне он создал этот результат
Именно.
Вот почему Мастер никогда не судит людей, места или вещи Мастер знает, что он привлек их в свою жить Он осознает, что на каком-то уровне он создал то, что он переживае1
Да.
И что, если ему не нравится его опыт, он сам может его изме­нить
Да.
И что в этом процессе нет места порицанию То, что ты пори цаешь, ты удерживаешь
Это тоже очень глубокая и сложная идея. Ты ее понима­ешь в совершенстве.
Точно так же как было бы совершенсгвом мое непонимание Верно.
Мы всегда находимся именно в те моменты и в тех местах которые для нас совершенны
Абсолнм но правильно — иначе вас бы там не было.
И для развития нам нужно не больше того, что у нас есть и что мы переживаем прямо сейчас
И снова ты прав.
И если нам ничего не нужно, у нас нет необходимости верить Богу
Именно об этом Я говорил.
Икогдаунасне! необходимости верить Богу, мы в действитель­ности можем ему верить Ибо в данном случае доверие означает не необходимость получичь конкретный результа'1, но знание, что любой результаг приносит нам высшее благо
Ты разобрался во всем до конца. Браво!
Красота этой системы в i ом, что отсутствие необходимости в конкретных результатах освобождает подсознание от всех мыс­лей о том, почему невозможно получить определенный резуль тат, что, в свою очередь, oi крывает дорогу конкретному резуль­тату сознательно! о намерения
Да! И TOina ты способен больше действии произвести ав­томатически. Когда перед тобой встает какая-то задача, ты автоматически предполагаешь, что все будет хорошо. Ког-дау тебя возникают трудности, ты автоматически знаешь, что справишься с ними. Когда ibi встречаешь проблему, ты автома! ически понимаешь, что она уже для тебя реше­на — автоматически,
Ты подсознательно создал все эти результаты. События вачипают происходить автоматически, без видимого усилия с твоей стороны. Жизнь начинает налаживаться. Веек тебе приходит само, и тебе больше не нужно ни за чем гоняться.
Такое изменение происходи! без сознательного усилия. Как подсознательно ты приобретаешь отрицательные, разрушающие, ограничивающие мысли о том, Кто Ты Есть в Действительности, о том, чем ты можешь быть, что делать и что иметь, так же подсознательно ты от них из­бавляешься.
Ты не знаешь, как или кода ты приобрел эти идеи, и ты не будешь знать, как или когда ты от них откажешься. Прос то твоя жизнь внезапно изменится. Промежуток времени между твоей сознательной мыслью и ее проявлением в твоей реальности начнет сокращаться. В конечном счете он будет сведен к нулю, и ты будешь создава! ь результаты немедленно.
И, по существу, я вообще не буду создавать результатов, я буду просто понимать, что они уже существуют. Все уже было созда­но, и я лишь переживаю на опыте собьпия, которые я могу выбирать, опираясь на мое понимание и восприятие
Я вижу, что теперь ты вестник. Ты тот, кто несет весть, а не ищет ее. Теперь ты способен рассказать всю космологию. В своем последнем утверждении ты даже выразил истину времени.
Да Времени, как мы его понимаем, не существует Есть только один миг, Вечный Миг Настоящего Все, что когда-либо проис­ходило, происходит и будет происходить, случается прямо сей час Как i ы объяснил в Книге 3 «Бесед с Богом», это похоже на гигантский компакт-диск. Все возможные последствия уже «запрограммированы». Мы переживаем события, которые вы зываем своими решениями — как будто играем в компьютер­ную игру Все ходы компьютера уже существуют Что ты испы­таешь, зависит от того, какой ход ты сделаешь
Это очень хороший пример, потому что позволяет быстро понять идею. Однако в нем есть одни недостаток.
Какой?
Он приравнивает Жизнь к игре. Из-за этого возникает впечатление, что Я просто и1 раю с вами.
Да. Я получал письма от тех, кого очень разозлила эта мысль. Они писали, что, если изложенные в «Беседах с Богом» кон­цепции о событиях и времени истинны, они глубоко разочаро­ваны. Получается, что после всею, что было сказано и сделано, мы всего лишь пешки, которые Бог передвигает по шахматной доске жизни для того, чтобы поразвлечься
Ты считаешь Меня гаким Богом? Ибо если ты Меня таким считаешь, таким ты Меня и увидишь. Люди на прогя-хении тысяч лет придумывали себе Бога, а потом видели Меня таким. В этом величайший секрет Бога:
Я окажусь для вас таким, каким вы Меня видите. Ухты'
Действительно, «ух ты». Бог будет казаться таким, каким
вы его будете видеть. Так каким ты Меня видишь?
^ Я вижу Тебя как бо! a, m-i орый дает мне возможность создавать
тот опыт, который я выбираю, и снабжает меня инструментами Лря этого.
И одним из самых мощных инструментов является твоя t дружба с Богом. Поверь Мне.
Я верю Тебе Ибо я понял, что у меня нет в этом необходимости. Процесс жизни таков, каков он есть Доверие не обязательно, Яужно только знание.
Совершенно верно.
7
/л. не всегда был таким. Я хочу сказать, мне не всегда нужно было так дотошно объяснять что-то, чтобы я смог поверить. На самом деле в молодости я всегда верил, что все будет хо­рошо.
Я был несгибаемым оптимистом. Даже, можно сказать, без­рассудным оптимистом. Учитывая, что я вырос в страхе перед Богом, такое мое отношение к жизни кажется вдвойне безрас­судным. И все же я был именно таким. В детстве я всегда «знал», что получу то, чего хочу, — и всегда получал. Причем, как правило, без особых усилий. Это по-настоящему задевало мое­го брата, который, бывало, вслух жаловался: «Нилу всегда ве­зет». Однажды я услышал, как отец ему ответил: «Нил сам делает свое везение».
Он был прав. Частично в этом помогли мне мои родители. Мать наделила меня любовью к жизни и всем творениям, а отец благословил меня уверенностью в себе. Какая бы сложная зада­ча передо мной ни стояла, он всегда меня спрашивал: «Как ты собираешься что-то решить, если не попытаешься?»
Когда мне было лет пятнадцать, он сказал фразу, которую я запомнил навсегда.
— Сынок, — сказал он, — нет «правильного» способа что-то сделать. Есть только тот способ, которым ты это делаешь. Сделай так, чтобы твой способ был правильным.
— Как это сделать? — спросил я. И он ответил:
— Выполнив работу.
Тридцать пять лет спустя компания «Найк» выразила эту краткую жизненную философию в трех словах:
Просто делай это.
Как я уже говорил, поступив в среднюю школу, я сразу же занялся кучей дел. Внеклассные занятия отнимали все мое вре­
мя, но я хорошо успевал по предметам, которые мне нравились:
английскому языку, устной речи, политологии, музыке, иност­ранным языкам. Должен признать, что здорово плавал в пред­метах, которые мне казались скучными, — биологии, алгебре, геометрии, — но меня приняли в Висконсинский университет в Милуоки: с испытательным сроком.
Я там долго не задержался. Декан попросил меня освободить место уже после третьего семестра, но я не слишком сильно расстроился. Мне не терпелось скорее начать самостоятельную жизнь, и я хотел сразу же попасть на радио.
После того как я вылетел из колледжа, отец мне сказал:
— Хорошо, сын, теперь ты сам себе хозяин. Я сделал для тебя все, что мог, но ты хочешь жить по-своему.
Часть меня была до смерти напугана, а часть была так взвол­нована, что я просто не мог этого вынести. Я уже немного работал в эфире бесплатно на одной крошечной радиостанции, которая только-только открылась. И когда отец дал мне волю, я отправился в офис директора другой радиостанции, которая был чуть больше, и самонадеянно заявил, что он должен взять меня на работу.
Ларри Ла Рю откинул голову назад и загоготал:
— И почему я должен это сделать?
Я не растерялся. — Потому что я лучите любого вашего диктора.
• Ларри перестал смеяться, но улыбка не сошла с его лица.
— Малыш, — сказал он. — Ты мне нравишься. У тебя есть
Тогда я еще не знал этого слова и подумал: «Это хорошо?»
>< — Вот что я тебе скажу, — он наклонился вперед. — Прихо-
ЯК сегодня вечером, в восемь — я скажу, чтобы вечерний дик-
•вр показал тебе, что к чему. В девять часов ты выйдешь в эфир.
^'буду слушать. Если я не позвоню тебе до полдесятого, ты
вберешься оттуда и не будешь больше никогда показываться
Мне на глаза.
h Его ухмылка стала лукавой.
<» •—Логично, —пискнул я, пожимая ему руку.
"н Потом добавил:
— Поговорим вечером.
Я вышел на улицу и на стоянке чуть не расстался со своим ленчем.
Когда я встал перед микрофоном i ем вечером, меня все еще тошнило. Я объявил заставку станции и включил музыку Прозвучало несколько песен, и на часах было уже 9:28 Звонка не было, и, ютовясъ уступить месю старому диктору, я был здорово подавлен Когда я собрал вещи, он просунул голову в комнату
— Ьосс на проводе, — сказал он и ушел Я поднял трубку.
— Ты принят, — проворчал Ларри — Оставайся у микро­фона до одиннадцати Жду тебя в офисе завтра в девять.
Я всегда помнил Ларри Ла Рю за то, что он дал мне шанс Другой человек мог бы вышвырнуть меня вон Много лет спус­тя, занимая должность директора прей ра мм в Балтиморе, я старался вернуть долг, используя «Правило Ла Рю» всегда да­вай парню шанс
В мою дверь стучалось много парней, которые хотели по­пасть на радио. Я не мог просто отправм ь их в студию и выпус­тить в эфир, как это сделал Ларри, — для этого у нас была слишком крупная станция, —но я всегда приглашал их в свой офис и внимательно прослушивал их пробную запись. Я также подсказывал им, что, по моему мнению, им нужно было улуч­шить. Однако и никогда не принимал их на работу в тот /ке день. Думаю, времена, когда такое было возможно, уже про­шли. Сегодня для них не существует мест, где можно было бы взять разбег Сегодня приходапся сразу же брать высоту в лю­бой профессии. Возможно, мое поколение бьио последним, которое имело возможность проскользнуть через боковую дверь. И это очень плохо. Нам нужно больше мест, где молодые могли бы поучиться Давление, под которым находятся cei од няшние двадцати- и двадцатипятилетние ребята, пытающиеся добиться успеха, огромно
И что еще хуже, сегодня многие из них подготовлены к самостоятельной жизни очень плохо. Я хотел бы поговорить об этом. Образование, которое я получил в южном отделении Ми-
дуокской средней школы, равняется i ому, которое сейчас полу­одет выпускник неполного колледжа — если ему повезет
Вы должны улучшить систему образования, снопа зажечь пламя познания и возродить радость учения в ваших шко­лах. Я дал тебе несколько чудесных подсказок, как это можно сделать, в Книге 2 «Бесед с Богом». Я не буду их здесь повторять. Вместо этого я попрошу тебя припомнить их и применить па практике.
Применить на практике7
Жизнь — это процесс воссоздания. Я прошу тебя наде­лить мир силой возродить опыт «школы» в следующей высочайшей версии вашего величайшего представления о ней.
Нам нужно не только возродить школу Нам нужно понять, что мы никогда не сможем разжечь огонь мышления и побудить детей к самостоятельным исследованиям, если будем позволять детям проводит ь двадцать часов в неделю перед телевизором и еще двадцать часов — за видеоиграми. Так они мало чему на­учатся.
Напротив, очень многому. Они научатся, как жаждать не­медленного вознаграждения, как ожидать, что все жиз­ненные проблемы решатся сами собой за двадцать восемь
с половиной минут, и как выплескивать свое раздражение из-за проблем, которые не решаются незамедлительно, через насилие.
Представители компаний, разрабатывающих индустрию разв­лечений, отрицают, что телевидение, кино и видеофильмы, сколько бы насилия в них ни было, ответственны за проявление насилия в поведении молодых людей
Это те же представители, которые продают рекламные ролики чемпионата по американскому футболу за полмиллиона долларов каждый и утверждают, что они могут оказать влияние на поведение человека за шестьдесят секунд?
Ну, да!
Понятно.
Но не может быть, чтобы одни только видеоигры делали детей нечувствительными к смерти и насилию. Дети знают, что это «просто игра».
Ты знаешь, что используют в некоторых полицейских и военных академиях, чтобы научить профессионалов быс­тро реагировать и убивать без эмоции?
Видеоигры?
Я только спросил. Я дам тебе возможность самому найти ответ. Но ты можешь представить более бысгрый и более эффективный способ обучения?
Ох, мне, наверное, не следовало касаться этой темы. Почему?
Людям не нужны мои комментарии по поводу социальных проблем, и, конечно, им не нужны Твои комментарии. Это книга о Боге, а от Бога не ожидают мнений по поводу современ­ных социальных вопросов.
Ты хочешь сказать — реальной жизни?
Я имею в виду политические и социальные проблемы. Ты дол­жен заниматься только духовными вопросами, как и я.
Разве есть более духовный вопрос, чем «как сделать так, чтобы ваши дети не убивали друг друга»? Сколько колум­бийских средних школ вам еще нужно, чтобы вы поняли, что у вас есть серьезная проблема?
Мы знаем, что у нас есть проблема, мы просто не знаем, как ее решить.
Знаете, но просто еще не собрались с силами, чтобы ее решить.
Во-первых, проводите с детьми больше времени. Пере­станьте вести себя так, что с одиннадцати лет они остаются сами по себе. Занимайтесь их жизнью. Говоритес их учите­лями. Подружитесь с их друзьями. Окажите на них влия­
ние. Принимайте реальное участие в их жизни. Не позво­ляйте им ускользать от вас.
Во-вторых, активно выступайте против насаждения наси­лия и ролевых моделей насилия в их жизни. Образы на экране действительно учат. Более того, образы учат быс­трее и оставляют более глубокий след, чем слова.
Настаивайте на том, чтобы те, кто отвечает за качество массовой культуры (создатели фильмов, продюсеры, соз­датели видеоигр и других образов — от комиксов до кре­дитных карточек), создали новую культуру с новой эти­кой —этикой ненасилия.
В-третьих, делайте все, чтобы инструменты и средства на­силия не были легко доступны вашим детям.
И самое важное — исключите насилие из вашей жизни. Вы — самая яркая модель для ваших детей. Если они ви-; дят, как вы применяете насилие, они будут делать то же самое.
Значит ли это, что нам не следует шлепать своих детей?
Вы не можете придумать какой-нибудь другой способ учить тех, кого вы, по вашим словам, так сильно любите? Неужели испугать или ударить ребенка — единственный способ воспитания, до которого вы додумались?
В вашей культуре физическая боль давно используется '' как наказание за неприемлемое поведение не только у де­тей, но и у взрослых. Вы убиваете людей, чтобы люди прекратили убивать других людей.
Безумие — использовать энергию, которая создала проб­лему, для того, чтобы решить эту проблему.
Безумие — повторять те поступки, от которых вы хотите избавиться, для того, чтобы от них избавиться.
. Безумие — демонстрировать всем обществом поведение, которое, по вашим словам, вы не хотите видеть у своих детей.
И совершенное безумие —притворяться, что ничего этого не происходит, а потом удивляться, почему ваши дети по­ступают безумно.
Ты хочешь сказа! ь, что мы все безумны?
Я даю определение безумию. Вам самим решать, кем и чем вы являетесь. Вы решаете это каждый день.
Каждый поступок — это акт самоопределения.
Ты только что упогребил очень сильные слова.
Для этого и нужны друзья. Хочешь знать, каково это — дружигь с бо! ом? Вот тебе пример.
Друзья говорят тебе правду. Друзья говорят то, что есть. Друзья не потакают тебе и не говорят только то, что ты хотел бы услышать.
Но, сказав тебе правду, друзья не оставляют тебя один на один с проблемами. Друзья всегда рядом, они предлагают постоянную поддержку, помощь и безусловную любовь.
Так поступает Бог. Об этом мы сейчас говорим с тобой.
Как долго будет продолжаться наш диaлoгг Я думал, что он закончится с последней книгой «Бесед с Богом»
Он будет продолжаться столько, сколько ты решишь.
Значит, после этой книги будет еще oднa?
После этой определенно будет еще одна книга, как Я уже сказал тебе несколько лет назад, но это будет не диалог.
Не диалог?
Нет. Что эго будет за книга3'
Книга, которая говорит Одним Голосом. Твоим голосом.
Нашим голосом. Нашим?
Твоя беседа с Богом привела тебя к дружбе с Богом, а твоя дружба с Богом приведет тебя к единению с Богом.
Мы будем i оворить Одним Голосом в «Единении с Богом», и это будет необычайный документ.
Все книги с Богом необычайны.
Несомненно. Будут ли еще книги-диалош, где Ты и я просго разговариваем'
Если ты пожелаешь, да.
Мне чрезвычайно нравятся наши разговоры, ведь они застав­ляют меня думать Хотя иногда я удивляюсь тому, как часто Ты высказываешь свое мнение Для Бога без Предпочтений Ты слишком много их выражаешь
Давать указания не означает объявлять Предпочтения.
Если ты говоришь, что хочешь попасть в Сиэтл, а сам на­ходишься на дороге в Сан-Хосе и, если ты спросишь у ко­го-то направление, является ли выражением Предпочте­ния сказать тебе, что ты ошибся дорогой, что повернул не в ту сторону? Разве указать тебе правильный путь означает s высказать свое мнение?
Ты уже использовал эту аналогию Ты говорил об этом раньше
И Я снова и снова буду повторять это, пока ты будешь 1>* пытаться сделать из меня Бога, которому что-то от тебя " ' нужно.
„. Вот что Я тебе скажу: Мне от тебя ничего не нужно. Ты полагаешь, что Я настолько бессилен, что Мне что-то нуж­но от тебя, а Я не могу э roi о получить? Ты думаешь, Я хочу,
* ' чтобы что-то произошло, по не знаю, как сделать так, что-
*' бы это произошло?
W
Ты думаешь, что, если бы Мне нужно было, чтобы ты пое­хал в Сиэтл, Я бы не смог заставить тебя туда добраться?
„ Все совсем не так. Ты говоришь Мне, куда ты стремишься, а Я говорю тебе, как туда добраться.
Люди на протяжении тысячелетии рассказывали Богу, как они хотели бы жить. Вы объявляли Мне и друг другу, что стремитесь к долгой жизни в мире, гармонии, здоровье и достатке. Я, в свою очередь, на протяжении тысячелетий рассказывал вам, как этого можно достичь.
Я снова рассказываю вам об этом сейчас. Имеющие уши да услышат.
Да, но, как я уже говорил, иногда люди не хотят Тебя слышать. Некоторым не нравились те части нашего диалога, где Ты ка­сался политики или высказывался по поводу социальных воп­росов. И мы не хотим слышать не только Бога. Я понял это, когда работал в средствах массовой информации. Когда я попал на радио, мне пришлось воздерживаться от высказывания сво­его мнения по многим вопросам. Ларри Ла Рю был первым из многих боссов, которые мне об этом говорили.
Я работал на Ларри около восьми месяцев, а потом у меня появился еще один шанс. Хотя сегодня я не назвал бы такое событие «шансом», потому что теперь я знаю, что не существу­ет «везения» и что жизнь развивается из наших намерений по отношению к ней.
Это хорошо. Это важно. Если ты собираешься обрести дружбу с Богом — настоящую, действенную дружбу, — тебе необходимо понять, как действует Бог.
Люди всегда называют счастливые происшествия в жизни шансом, удачей, совпадением, везением, судьбой и так далее. Плохие происшествия —ураганы, торнадо, землет­рясения, внезапные смерти — они называют «деяниями Бога*».
Не удивительно, что вы считаете нужным бояться Меня. Вся ванта культура поддерживает эту идею. Она отражена во всем, что вы говорите, и в том, как вы это говорите. Она повсюду в вашем языке.
т Англ. «Acf of God» — стихийное бедствие, непредвиденное обстоятельсгво, дословно — «деяния Бога». — Прим. перев.
Я говорю вам, что счастливые происшествия — это тоже деяния Бога. Не бывает так, чтобы двое дюцей встрети­лись случайно, и ничто не происходит нечаянно.
Ты полагаешь, что то, что Ларри сидел тогда у себя в офи­се — нужный человек в нужное время с нужным настрое­нием, — просто улыбка фортуны?
Представь себе, что вы с Ларри встретились в то время, в тот день не случайно, но что он, как актер вспомогательно­го состава, ждал своего выхода за кулисами, потом вышел на сцену, произнес свою реплику и ушел. А пьеса — твоя пьеса —продолжалась, как и всегда, точно так же, как она продолжается сейчас, и ты пишешь сценарий на завтра каждой своей мыслью. Ты управляешь сценами каждой словесной командой. И обыгрываешь их каждым своим действием.
Это поразительно. Это могло бы стать великолепным описани­ем того, как все происходит на самом деле.
Могло бы стать?
HisK я сказал, это великолепное описание того, как все происхо­дит на самом деле. И теперь, конечно, я это знаю. Я понял это после бесед с Богом. Но тогда я думал, что мне просто еще раз повезло, когда один из наших лучших дикторов, парень по имени Джонни Уокер, ушел со станции через два месяца после моего прихода и переехал с Ричмонд, штат Вирджиния. Вскоре после этого начальник Джонни в Ричмонде перешел в компа-wsks, которая купила АМ-часгогу в Аннаполисе, штат Мери-Жид. Джонни Уокер не хотел уезжать из Ричмонда, но сказал, что он знает молодого талантливого парня, который может ромочь Дину создать станции в Аннаполисе новый имидж и В»ть хорошее звучание. Этим молодым талантом был я. ;,i В мгновение ока я был уже на Восточном побережье. Мама Дрмала руки и просила отца остановить меня. Но отец сказал:
" — Пусть мальчик едет. Это его время.
— Но что, если это все ошибка? — спросила мама.
— Значит, будет ошибка, — просто сказал отец. — Он знает, где мы живем.
Я приехал в Аннаполис в августе 1963 года, когда мне осга-вался один месяц до двадцати лет. Моя начальная зарплата была $50 в неделю, но ведь я был на настоящем радио! Это было не FM, это было AM! To радио, которое слушают в машинах. То, которое слушают из маленьких переносных приемников на пляжах. И к своему двадцать первому дню рождения я стал производственным менеджероми отвечал за создание всей рек­ламы, которая на нем звучала.
Я рассказываю вам истории из своего прошлого, и эту в особенности, потому что хочу, чтобы вы увидели участие Бога в нашей жизни; чтобы вы пон яли, что мы денете ительно «дру­жим с Богом» —и даже не знаем этого. Я хочу показать, как Бог использует людей, места и события, чтобы помочь нам идти по своему пути. Или, скорее, как Он дает нам такую возможность, наделяя нас созидательной силой определять свою реаль­ность — хотя в то время я так бы не сказал.
К 1966 году я получил работу производственного менеджера на одной радиостанции далеко на юге. Я не буду называть этот город, так какие хочу смутить или рассердить его сегодняшних жителей. Я уверен, что теперь город изменился, но в 1966 году я считал свой переезд туда ошибкой. Тогда я еще не понял, что в Божьем мире не бывает ошибок. Только теперь я вижу, что случившееся было частью моего образования, подготовкой к более важной миссии, которую я должен был выполнить в мире.
Считать, что мой приезд в южный город был большой ошибкой, меня заставило отношение местных бе7пдх жителей к людям других рас. Была середина шестидесятых, и президент Джонсон только что повдщсал Акт о гражданских правах. Этот закон возник потому, что был необходим (как необходим се­годня законопроект, направленный против ненависти), и нигде он не был так нужен, как в бастионах застарелых расовых пред­рассудков в некоторых уголках далекого юга. Я был как раз в таком уголке —в одном из самых закоренелых. Я хотел убрать­ся оттуда. Я ненавидел его.
Когда я только въехал в город, у меня заканчивался бензин. Остановившись возле заправочной станции, я был шокирован, увидев на каждом насосе картонку с надписью: ТОЛЬКО ДЛЯ БЕЛЫХ. «Цветные» получали бензин из насоса, расположенно­го на задворках заправочной станции. Рестораны, бары, отели, театры, автобусные станции и другие подобные общественные места были также разделены.
Я вырос в Милуоки и никогда не видел ничего подобного. Не то чтобы Милуоки или любой другой северный город был со­вершенно свободен от расовых предрассудков. Но я никогда раньше не встречался с таким откровенным определением це-дого класса людей как граждан второго сорта. Я никогда не жил в месте, где все сообщество соглашалось с подобным положе­нием вещей.
Дела обстояли все хуже и хуже. Меня пригласили на обед в дом моих новых знакомых, и я сделал ошибку, заговорив об отношении к людям других рас, которое я увидел в городе. Я думал, что мои хозяева, образованные и благородные люди, смогут помочь мне понять, в чем тут дело. 1,1 Да, я кое-что понял, но не то, чего ожидал. •; Мой хозяин протянул стакан, чтобы старый черный слуга-негр по имени Томас наполнил его вином, и медленно процедил ЙВатянутой улыбкой:
— Ну, мой новый друг, я надеюсь, что ты не будешь судить Нас слишком сурово. Видишь ли, мы очень добры к нашим Вретным слугам. Да, сэр, добры. Мы даже относимся к ним как у членам своей семьи. — Он повернулся к Томасу. — Правда, бой? ipi Я моргнул. Он даже не понимал, что делает.
Однако Томас не был таким неосознанным. Он прошептал:
д — Это факт, Капитан. Это факт, —и тихо покинул комнату. {'Сегодня, когда я вижу вопиющую несправедливость, мой Первый импульс — не уйти от нее, но приблизиться к ней, Рвпьггаться понять, что порождает ее, посмотреть, что я могу Waarb, чтобы исправить ее. Но в те дни я был молод, и сердце та<е только искало свою истину, а не действовало согласно ей. И я просто захотел уехать. По худшей из причин. Я не терпел нетерпимости. Я ничего не понимал о таких предрассудках, о том, что мы сегодня назвали бы Опытом Черных, —и я просто хотел уехать и забыть обо всем.
Я кричал Богу: «Вытащи меня отсюда». Но я не представлял себе, что вскоре я действительно уеду. Радиовещание — очень специфическая сфера деятельности, и найти в нем работу по своему выбору не так легко. Я считал, что мне повезло най ги место хотя бы здесь.
Конечно, я не рассчитывал на дружбу с Богом. В те дни и считал Бога Тем, Кто Иня1да Отвечает На Молитвы, в осталь­ное время игнорирует их и сурово накажет меня за все, если я умру с грехами на душе. Сегодня я знаю, что Бог всегда отвечает на молитвы, и все, что мы думаем, говорим и делаем, — это молитва, на которую Бог откликается. Вот какой Он хороший друг! Но в шестидесятые годы я не понимал этого и не ожидал чуда.
Представьте мое удивление, когда чудо произошло. Это был неожиданный телефонный звонок от совершенно незнакомого мне человека. Он назвался Томом Фельдманом.
— Вы меня не знаете, но я услышал ваше имя от Марвина Мервиса (владельца станции, на которой я работал) в Аннапо-яисе. Я ищу директора программ для радиостанции в Балтимо­ре Марвин говорит, вы талантливый парень. Вы бы не хотели приехать ко мне на собеседование?
Я не мог поверить своим ушам. Ты шутишь? — мысленно завопил я.
— Да, думаю, мы смогли бы это устроить, — сказал я Тому Фельдману.
— Но вы должны знать одну вещь, — продолжал он. — На этой радиостанции работают только негры.
Да, Я помшо. Это было остроумно с Моей стороны, ие так ли?
Остроумно? Это было настоящее коварство. По i ому что, когда меня приняли (разве не уди вительно'') на WEBB в Балчиморе, я в первую очередь обнаружил, что такое предрассудок и какие
предрассудки существуют у негров даже в так называемом рас­кованном большом городе.
Я также кое-что узнал о своей самоуверенности и о том, действительно ли мы, жители больших городов, меньше стра­даем предрассудками, чем жители деревень далеко на юге. Я обнаружил, что наше отношение к людям других рас ничу-i ь не лучше, но для этого мне нужно было глубоко погрузиться и Опыт Черных. Мы просто по-иному, чем южане, выражали свое отношение, в основном больше лицемерили
За время пребывания на станции, которую тогда называли «Ритм и блюз», я избавился от многих фальшивых и высоко­мерных мыслей и много узнал из первых рук о негритянской культуре. Работая бок о бок с чернокожим персоналом и еже­дневно вращаясь внутри негритянской общины, я понял mhoi о такого, чего не постиг бы никаким иным способом.
Когда я научился всему тому, для чего попал в эту ситуацию, Бог снова появился на сцене и дал мне еще один невероятный шанс подготовиться к гой работе, которую я должен был сде­лать для мира.
Постой. Ты, конечно, понимаешь, что ты все это делал, а не Я? Ты ведь понимаешь, что у Меня нет программы для тебя, кроме той, которую ты сам выбрал?
Да, теперь я это знаю. Но тогда я все еще жил в парадигме, согласно которой Бог хотел, чтобы я что-то выполнил, то ест;. что Бог контролирует и выстраивает обстоятельства и события в моей жизни.
А теперь, просто ради повторения, кто контролирует и выстраивает обстоятельства твоей жизни?
Я. ^ И как ты это делаешь?
Посредством всего, что я думаю, говорю и делаю
fo Хорошо. Здесь нужно было уточнение, в противном слу­чае могло возникнуть впечатление, что Я создавал твой жизненный опыт.
Но Ты только что посмеивался над тем, как ловко Ты отправил меня на радиостанцию для негров.
Я ловко способсгвовад возникновению тех обстоятельств, которые ты выбрал. Так действует твоя дружба с Богом. Сначала ты решаешь, что выбирать, а потом Я делаю вы­бранное тобой возможным.
Я решил, что хочу работать на радиостанции с негритянским персоналом''
Нет. Ты решил, что полнее хочешь разобраться в расовых предрассудках к самоуверенности. Ты принял эт о решение на очень высоком уровне. На уровне души. Ты хотел да1 ь себе урок. Вспомнить. Продвинуться в сторону осознания.
Твоя подсознательная мысль была —убежать, выбрагься оттуда. Твоя сверхсозиательная мысль была — выяснить больше на сознательном уровне о взаимоотношении рас и о нетерпимости, в том числе твоей собственной. Ты подчи­нился всем этим импульсам одновременно.
И Ты, как друг моей души, всегда будешь давать мне возмож­ность реализовать мой выбор7
Да. Я вложу в твои руьи инсгрументы, при помощи кото­рых ты сможешь создать избранный тобой опыт, чтобы подниматься на все более высокие уровни сознания. Ты можешь выбрать либо использовать их, либо нет.
От чего зависит мой выбор?
От того, насколько ты осознаешь, почему в твоей жизни происходит то, что происходит прямо сейчас.
Позже Я расскажу тебе об уровнях осознания и об уровнях внутри уровней.
Мне кажется, я всегда больше осознавал сугь событий после того, как они происходили Теперь я четко понимаю, почему то или иное обстоятельство было в моей жизни, но в то время я роптал на Тебя
Это не редкость.
Я знаю, но теперь я себя ужасно чувствую из-за этого, так как понимаю две вещи, которых тогда не понимал Во-первых, я еаМ стал причиной случившеюся и, во-вторых, что было ради моего высшего блага
С учетом того, какой опыт ты хочешь получить.
Па, с учетом того, что я хотел получить Теперь я вижу, что я всегда выбирал быть учителем, который помогает людям воз­вышать их сознание, и что вся моя жизнь была подготовкой к этому.
Это действительно так.
НО я сердился на Тебя из-за обстоятельств, которые сам же и создал. Я не понимал, что ты просто даешь мне инструменты — нужных и идеальных для моих целей людей, места и собы­тия, — чтобы я подготовился к избранному мной опыту
Не беспокойся об этом, все в порядке. Как Я сказал, так случается нередко. Теперь ты знаешь. Так перестань сер-днться на свою жизнь —на что-либо в своей жизни. По­смотри на нее как на совершенство.
"Видумаепгь, я смсчу^
s ' А ты как думаешь, сможешь?
аю.да.
к Тогда сможешь. Н^> было бы хорошо знать тогда то, что я знаю теперь.
Цй знаешь теперь. Этого достаточно. Nfl| отец говорил: «Так быстро стареем, так поздно умнеем»
напомню.
flgl^eiiib, эта мысль слишком глубоко во мне засела? jp ты как думаешь? др—йо, да, но теперь я от нее избавляюсь.
;Xopoшо. Теперь вернись к тому месту, где Я «вьппел на Щену», как ты выразился, и дал тебе возможность дальше готовиться к той работе, которую ты уже решил делать в ' мире.
Получив опыт, за которым я пришел на радиостанцию, я быс­тро ушея оттуда. Случилось это абсолютно неожиданно. Од­нажды меня попросили оставить пост директора программ и стать разъездным продавцом эфирного времени. Я думаю, вла­дельцы станции считали, что я не оправдываю их ожиданий как директор программ, но не хотели сразу же увольнять меня и дали мне шанс остаться на работе.
Сегодня я думаю, что в мире нет труднее занятия, чем про­давать эфирное время на радио или телевидении. Я постоянно выпрашивал у бизнесменов минутку в их распорядке дня, что­бы «закинуть наживку», а потом изо всех сил старался убедить их сделать то, чего они делать не хотели. Потом, если они капи­тулировали и соглашались потратить несколько долларов на рекламу, мне приходилось трудиться в два раза усерднее, чтобы умилостивить их и написать остроумный, эффективный тексг для рекламной заставки. И после всего этого я не находил себе места от беспокойства, опасаясь, что мои труды окажутся нап­расными и рекламодатели перестанут снами сотрудничать.
Мне выплачивали комиссионные от полученных мною зака­зов, как и большинству коммивояжеров, и каждую неделю, когда я не отрабатывал свои комиссионные, я чувствовал вину, так как мне платили за то, чего не сделал, — и безумно боялся, что меня уволят. Из-за этого мое настроение было отнюдь не радостным, когда я утром шел на работу.
Я помню, как однажды сидел в машине на стоянке торгового центра, где я должен был сделать пробньм заход. Я ненавидел пробные заходы, я ненавидел свою новую работу и ненавидел себя за то, что взялся за нее, хотя, казалось, у меня не было выбора. Как раз перед, переездом на юг я женился, и скоро должен был родиться мой первый ребенок. Я сидел в машине, несчастный и взбешенный, и колотил кулаками по рулю, опят;. требуя у Бога (на этот раз выкрикивая вслух):
— Вытащи меня отсюда!
Какой-то прохожий странно на меня посмотрел, а потом быстро открыл дверь.
— Что случилось? Не можешь открыть дверцу изнутри? Я жалко улыбнулся, взял себя в руки и потащился в магазин.
Я спросил, не могу ли я увидеть менеджера или владельца, и в
ответ услышал:
— Вы коммивояжер?
Когда я ответил, что да, мне сказали:
— Он не может сейчас вас принять.
Так случалось часто, и я начал питать отвращение к словам «Я коммивояжер». Я залез обратно в машину и вместо того, чтобы ехать к очередному возможному клиенту, поехал прямо домой. Я не мог больше терпеть ни дня такой работы, но у меня не было мужества бросить ее.
Следующим утром, когда раздался ужасный звонок будиль­ника, я злобно дернулся, пытаясь дотянуться до кнопки, чтобы выключить его. Тут меня и поразила боль. Казалось, что кто-то воткнул мне нож в спину. Я не мог пошевелиться, не испытывая мучительной боли.
Моя жена позвонила нашему семейному врачу и передала мне трубку. Медсестра спросила, смогу ли я прийти к ним.
— Не думаю, — поморщился я. — Я не могу пошевелиться. Так что, верьте или нет, врач пришел ко мне на дом. Доктор сказал, что у меня смещение диска, что на выздоров­ление понадобится от двух до трех месяцев, и на протяжении этого времени мне нужно как можно меньше находиться на ногах. Вероятно, придется применить вытягивание. Я позвонил своему боссу и рассказал, что случилось. На следующий день меня уволили.
— Извини, — заявил Том, — но мы не можем выплачивать тебе комиссионные в счет будущих контрактов на протяжении трех месяцев. Тебе придется отрабатывать их целый год. Тебе не повезло, но нам придется уволить тебя.
— Да, — эхом повторил я, — не повезло. Я с трудом удержался, чтобы не расплыться в улыбке. У меня была законная причина оставить свою работу! Это бьм жестокий мир, но так иногда выпадает карта. Таково было
мое мировоззрение, миф, с которым я вырос. Мне никогда не приходило в голову, что я сам его создал, что «жестокий мир» был моей собственной конструкцией. Понимание — которое можно назвать самореализацией* — пришяо намного позже.
Прошло всего пять недель, и я почувствовал себя уже гораз­до лучите (разве не удивительно?). Врач сказал, что мое выздо­ровление проходило быстрее, чем он ожидал, и, предостерегая меня против спешки, разрешил мне время от времени выхо­дить из дома. Это было как раз вовремя. Мы едва сводили концы с концами, живя на зарплату моей жены, которая была физиотерапевтом, и было ясно, что очень скоро мне придется искать работу. Но что я мог сделать? Ни в Балтиморе, ни в старом добром Аннаполисе мест на радио не было. А ничем иным я никогда не занимался...
Конечно, когда-то я писал статьи для школьного еженедель­ника в Милуоки, но этого было явно недостаточно, чтобы по­лучить настоящую работу в газете.
Но снова мне напомнили, как Бог посту] iaer в качестве на­шего лучшего друга, помогая нам достичь нашей цели и давая нам инструменты, с которыми мы можем создать опыт, способ-сгвующий расширению нашего осознания и в конечном счете готовящий нас к выражению того. Кем Мы Являемся в Дейс­твительности.
Я рискнул пойти в офис «Ивнинг Кэпитал», ежедневной аннаполисской газеты. Я встретился с Джеем Джексоном, кото-рьш в то время был главным редактором, и — в отличие от случая с Ларри Ла Рю — молил его принять меня на работу.
К счастью, Джей знал обо мне, так как работа на радио в Аннаполисе принесла мне некоторую известность. Я сообщил ему, что потерял работу в Балтиморе из-за проблем со здоровь­ем, что моя жена беременна, и сказал:
— Мистер Джексон, мне очень нужна работа. Любая. Я буду мыть полы. Буду копировальщиком. Кем угодно.
^ Англ. realization — понимание, реализация, xlf-realizcitiw — самореализа­ция. — Прим. перев.
Джей сидел за сголом и молча слушал меня. Я закончил, но он продолжал молчать. Я подумал, что он размышляет, как от меня избавиться. Но он наконец спросил:
— Вы умеете писать?
— Да, сэр, я писал для школьной газеты, и у меня был курс журналистики в колледже, — ответил я с надеждой. — Думаю, что смогу слепить пару строк.
После еще одной паузы Джей проговорил:
— Хорошо, можете начинать завтра. Я назначу вас в отдел новостей. Будете писать некрологи, церковные новости и клуб­ные объявления —тут вы не сможете наломать слишком много дров. Я буду перечитывать ваши статьи. Через пару недель посмотрим, какие у вас будут успехи. Если дело не выгорит, вреда не будет, вы просто заработаете несколько долларов. Если вы мне покажете что-то стоящее, у нас будет еще оди н штатный автор. Как иногда бывает, у нас как раз не хватает одного чело­века.
(Разве не удивительно?)
Ничто не может избавить вас от предрассудков быстрее, чем работа газетного репортера, особенно в местном издании ма­ленького городка, потому что приходится писать обо всем. Обо всем. Сегодня берешь интервью у губернатора, а завтра пишешь очерк о новом тренере Малой лиги. Улавливаете ассортимент? Видите красоту замысла?
Я всегда хотел быть проводником Божьей любви. Сначала я был в замешательстве, а потом стал негодовать из-за учения о Боте страха. Я знал, что настоящий Бог не может быть таким, и мое сердце болело от желания поделиться с людьми тем, что я чувствовал в глубине души.
Наверное, на каком-то уровне я знал, что мне предназначено стать вестником Бога, и отчетливо понимал, что мне для этого нужно. Часть меня (моя душа?), вероятно, знала, что я буду иметь дело с людьми разного происхождения и различного жизненного опыта и что мне придется взаимодействовать с ними на глубоко личном плане. Для этого требуются хорошо развитые навыки общения с людьми разных культур и занятий.
Я не удивлен (теперь), что в начале своей карьеры я оттачи­вал именно эти навыки —вначале на радио, потом, переехав на юг, встретился с чуждым мне отношением к расовому вопросу, после этого — попав в ситуацию, которая помогла мне понять расовые предрассудки изнутри, и, наконец, создав проблемы со здоровьем, что позволило мне найти новую работу. На этой работе я копался во всем, начиная с описания мрачных поли­цейских будней и заканчивая выяснением, что движет новым пресвитерианским пастором.
Переживая эти моменты, я называл одни из них везением, другие —невезением. Но теперь, с высоты сегодняшнего пони­мания, я вижу, что все они были частью одного процесса — процесса жизни и моего становления. Я научился не судить и не порицать, но невозмутимо прини­мать обстоятельства своей жизни, зная, что все происходящее совершенно и все случается в нужное время.
Я не знаю, когда именно на протяжении моего первого ме­сяца в газете меня официально «приняли». Я бьм слишком занят написанием некрологов, церковных новостей, приведе­нием в порядок заметок от бойскаутских отрядов, любитель­ских театров и клубов Льва и Кайваниса. Но однажды утром на своем столе я обнаружил записку, написанную толсгым крас­ным фломастером: «Твоя зарплата поднимается до $50 в неде­лю. Джей».
Я был на постоянной работе! Все в комнате развернулись в мою сторону, когда я вслух произнес:
— Хорррошо!
Некоторые из старых служащих улыбнулись. Наверное, до­гадались, в чем дело, или им уже сказали. Теперь я был одним из них.
Мне понадобилось немного времени, чтобы вспомнить, как я любил писать для газеты в школе. А теперь я был в настоящем отделе новостей, слышал, как стучат пишущие машинки (да, механические пишущие машинки), вдыхал запах типографс­кой краски и газетной бумаги. Через пять месяцев после моего прихода мне дали мой первьш «горячий материал» об админис­трации округа, и вскоре мое имя появилось под передовицей.
Какое волнующее, радостное событие! Думаю, только газетный репортер может понять, что я чувствовал в те дни —постоян­ное ликование. С тех пор ничто не превзошло его, кроме ощу­щения, которое я испытал, увидев свое имя на обложке книги.
Сегодня некоторые друзья со ветуют мне не упоминать здесь подобные вещи. Они говорят, что, если я признаюсь, как был взволнован, увидев свое имя на книге, обо мне станут хуже думать и это обесценит информацию, которая пришла через меня.
Наверное, я должен притвориться, что меня это ничуть не трогает, что я выше всего такого — ведь я духовный вестник, я должен быть над этим. Но я не считаю, что как духовный вест­ник я не могу быть счастлив тем, что я делаю, или не быть вне себя от радости оттого, что все идет так хорошо. Мне кажется, что духовное просветяение измеряется не тем, насколько нам безразличны награды для эго, но тем, насколько наш покой и счастье зависят от них.
Эго само по себе не так уж плохо — плохо только эго, вы­рвавшееся из-под контроля. Нам нужно внимательно следить за тем, чтобы оно не управляло нами, но мы можем приветство­вать эго, которое помогает нам двигаться вперед.
В своей жизни мы постоянно продвигаемся к новым вели­ким достижениям. Эго — Божий дар, как и все в жизни. Бог не дал нам ничего, кроме сокровищ, и го, являются ли они для нас сокровищами, зависит от того, как мы их используем.
Я уверен, что эго — как деньги — просто приобрело дурную славу. Его несправедливо обвинили. Плохо не эго, или деньги, или власть, или свободное сексуальное выражение. Нам вредит и мешает нам понять, Кто Мы Есть в Действительности, непра­вильное их использование. Если бы эти веши сами по себе были плохими, зачем Бог создал бы их?
Поэтому я спокойно признаю, что я был вне себя от радости, когда увидел свое имя» под передовицей «Ивнинг Кэпитал», и что я и сегодня радуюсь каждый раз, когда вижу свое имя на обложке новой книги,, хотя я все еще говорю, что эти книги написаны не мной, но через меня. Ты написал эти книги, и совершенно естественно сказать об этом. Ни тебе, ни кому-то другому нет необходимости держать свет под спудом. Я уже указывал на это. Если ты не оценишь. Кем Ты Являешься и что ты сделал, ты никогда не сможешь оценить, Кем Являются Другие и что сделали они.
Это правда, что Я вдохновил тебя издать эти принципы. Это правда, что Я дал тебе слова, которые ты пишешь. Но разве твое достижение из-за этого умаляется? Если так, тогда вам не следует почитать Томаса Джефферсона за то, что он написал Декларацию Независимости, Альберта Эйнштейна за формулирование теории относительности, мадам Кюри, Моцарта, Рембрандта, Мартина Лютера Кин­га, мать Терезу иди любого другого, кто оставил след в истории человечества, — потому, что Я их всех вдо­хновил.
Сын Мой, Я не могу сказать тебе, скольким людям Я давал чудесные слова, но они их так и не написали. Я не могу сказать тебе, скольким людям Я дал чудесные песни, но они никогда их не спели. Тебе нужен список тех, кто пре­небрег Моими дарами?
Ты использовал Мои дары, и если уж не этому радоваться, то Я не знаю, чему еще.
Ты умеешь заставить человека думать о себе хорошо как раз тогда, когда у него возникает искушение подумать о себе плохо.
Только того, кто слушает, друг Мои. Только того, кто слу­шает. Ты не представляешь себе, сколько людей попади в ловушку плохого отношения к себе или убежденности в том, что они никогда не смогут заслужить уважения.
Трюк в том, чтобы действовать не ради признания, но для выражения того. Кем Ты Являешься. Если тебя признают тем. Кто Ты Есть, полнота твоего выражения не пострада­ет и ты захочешь еще больше расширить этот опыт.
Истинный Мастер зпает это, именно поэтому он признает всех теми. Кем Они Являются в Дейсгвительности, и по­ощряет других признать себя и никогда не отрицать из скромности самые великолепные аспекты своего Я.
Иисус открыто объявил о себе и заявил о себе всем, кто мог его слышать. Как и каждый Мастер, который жил на ва­шей планете.
Поэтому заяви о себе. Объяви о себе. Потом погрузись полностью в бытие тем, кем ты себя объявляешь.
Воссоздавай себя заново в каждый момент Настоящего в высочайшей версии своего величайшего представления о том, Кем Ты Являешься. В этом Я буду восславлен, ибо ты прославляешь Бога, когда прославляешь себя в каждом чу­десном выражении.
Знаешь, что мне в Тебе нравится? Ты разрешаешь людям чувс­твовать то, что они всегда хотели чувствовать. Ты возвращаешь людям самих себя.
Для этого и существуют друзья.
Как люди могут не быть оптимистами — относительно самих себя и мира — если у них есть Ты?
Ты будешь удивлен.
Ну, я всегда был оптимистом, даже до того, как я узнал Тебя так, как я знаю Тебя сейчас. Даже когда я думал, что Бог сердится и карает, мне казалось, что Он на моей стороне. Я с детства так думал, потому что меня так учили. В конце концов, я родился католиком и американцем. Кто может превзойти меня? В детс­тве нам говорили, что католическая церковь — единственная истинная церковь. Нам также говорили, что Бог смотрел с осо­бым благоволением на Соединенные Штаты Америки. Мы да­же на монетах писали «Мы верим в Бога», а в Клятве верности флагу мы провозглашали себя «...единым народом пред Богом».
Я считал, что мне очень повезло —я родился в лучшей вере и в лучшей стране. Как может то, что я делаю, не удаться?
Однако именно обучение превосходству стало причиной стольких страданий в вашем мире. Глубоко укоренившая­ся в народе идея о том, что он «лучше» дру1 их, дает ему большую уверенность в своих силах, но часто она превра­щает «как может то, что мы делаем, не удаться?» в «как может то, что мы делаем, быть неправильным?».
Это не уверенность в себе, но опасный вид высокомерия, из-за которого целый народ верит, что он прав, что бы он ни говорил или ни делал.
Люди mhoi их религий и наций па протяжении многих nei верили иучили тому, что они лучшие, при этом они разви­вали такую самоуверенность, что она делала их нечувстви­тельными к любым другим переживаниям, в том числе к несчастью и страданиям других.
Если нужно что-то удалить из ваших культурных мифов, так это идею о том, что благодаря какому-то магическому превосходству вы стали лучше других людей, что ваша ра­са или вера высшая, ваша страна или политическая систе­ма лучшая, ваш подход к проблеме или путь более воз­вышен.
Я говорю тебе: день, когда в вашей культуре исчезнут та­кие идеи, станет днем, когда изменится ваш мир.
Слово «лучший» — одно из самых опасных слов вашего языка, его превосходит только слово «правильный». О"" оба связаны, ибо из-за того, что вы думаете, будто вы луч­ше, вы думаете, что вы правы. Но Я не сделал ни одну этническую или культурную группу Моим избранным на­родом, и Я не сделал ни один путь ко Мне единственной истинной тропой. Я не испытываю особое благоволение ни к одной нации или религии и не дал ни одному полу или расе превосходст ва над другим.
Боже мой, пожалуйста, повтори это. Будь добр, скажи wio еще раз.
Я не сделал ни одну этническую или культурную группу Моим избранным народом, и Я не сделал ни один путь ко Мне единственной истинной гропой. Я не испытываю осо­бое благоволение ни к одной нации или религии и не дал ни одному полу или расе превосходства над другим.
Я призываю каждого священника, падре, раввина, учите­ля, гуру. Мастера, каждого президента, премьер-министра, короля, королеву, каждого лидера, нацию и политическую партию издать один лозунг, который исцели i мир:
НАШ ПУТЬ НЕ ЛУЧШИЙ, НАШ ПУТЬ ПРОСТО ИНОЙ.
Лидеры никогда не смогут сказать этого. Партии не смогут этого объявить. Папа, ради всею святого, не сможет этого провозгласить Это разрушит все основы Римско-Kaтоличес­кой Церкви!
Не просто церкви, но и многих религий, сын Мой. Как Я уже говорил, большинство религий в первую очередь ут­верждают, что их путь единственно правильный и что ве­рить в какой-либо другой путь — значит рисковать полу­чить вечное проклятие. Чтобы привлечь людей на свою сторону, pc.'im mi используют страх, а не любовь. Но это последняя из причин, по которой Я хотел бы, чтобы вы пришли ко Мне.
Ты думаешь, религии когда-нибудь смогут подтвердить этот лозунг? Ты думаешь, нации когда-нибудь смогут объявить его? Ты думаешь, политические партии когда-либо смогут сделать Это утверждение частью своей платформы.
Я снова говорю: если бы они сделали это, мир изменился бы в тот же час.
Может быть, когда мы смогли бы перестать убивать друг друга Ненавидеть друг друга. Может быть, тогда бы не было больше Косово и Освенцима, прекратились бы бесконечные религиозные войны в Ирландии, ожесточенные расовые раздоры в Аме­рике, во всем мире исчезли бы этнические, классовые и культурные предрассудки, которые вызывают столько жестокости и страданий.
Может быть.
Может быть, мы тогда смогли бы быть уверенными, что боль­ше никогда не будет Мэтью Шепарда, которого безжалостно избили и оставили умирать, привязав к ограде загона для скота, из-за того что он был «голубым».
Ты не мог бы рассказать о гомосексуалистах? Меня снова и снова спрашивают на встречах и лекциях по всему миру, не скажешь ли Ты что-нибудь, чтобы раз и навсегда покончить с насилием, жесго костью и дискриминацией, которым подверга­ются гомосексуалисты, мужчины и женщины? Так часто это делается во имя Твое. Так часто говорят, что жестокость оправ­дана Твоим учением и Твоим законом.
Я уже говорил и говорю снова: не cyu^e.cmayem формы или способа выражения настоящей и чистой любви, которые были бы недостойны.
Я не мог выразиться яснее.
Но как определить настоящую и чистую любовь?
Она не стремится причинять вред или бодь. Она стремится избегать возможности причинять кому-либо вред или боль.
Как мы можем узнать, не причиняем ли мы боль другому, выражая свою любовь?
Возможно, вы не будете этого знать в каждом случае. И когда не можете, значит, не можете. Ваши мотивы чисты. Ваша любовь истинна.
Однако в большинстве случаев вы это можете знать и знаете.
Вы понимаете, как, выражая любовь, можно заставить другого человека испытывать боль. В таких случаях лучше спросить себя:
Как бы сейчас поступила любовь?
Не просто любовь к конкретному предмету вашего обожа­ния, но любовь ко всем другим тоже.
Но из-за такого «основного правила» мы можем перестать лю­бить практически всех! Всегда найдется тот, кто может сказать, что ему причиняет боль то, что другой делает во имя любви.
Да. Ничто не породило в вашей расе больше страданий, чем то, что должно было исцелять их.
Почему?
Вы не понимаете, что такое любовь. Что это такое?
Это то, что не знает условии, ограничений и потребности.
Поскольку она не знает условий, ей ничего не нужно для выражения. Она ничего не просит взамен. Она ничего не забирает как плату.
Поскольку она не знает ограничений, она не накладывает ограничений на другого. Она не имеет конца и длится веч­но. Она не знает границ и препятствий.
Поскольку она не знает потребности, она стремится не брать ничего, что не отдают добровольно. Она не стремит­ся удерживать то, что не желает быть удержанным. Она не стремится давать то, что не принимается с радостью.
И она свободна. Любовь — это то, что свободно, ибо сво­бода — сущность Бога, а любовь — это выраженный Бог.
Это самое прекрасное определение, которое я когда-либо слышал.
Если бы люди поняли его и жили с ним, все бы изменилось. У тебя есть шанс помочь им понять и жить.
Тогда мне лучше самому его понять. Что Ты имеешь в виду, когда говоришь, что «любовь —это свобода»? Свобода делать что?
Свобода выражать самую радостную часть того. Кто Ты Есть в Действительности.
Что это за часть?
Та часть, которая знает, что ты — Одно со всем и всеми.
В этом истина вашего существования, это тот аспект Я, который вы стремитесь испытать настойчивее и искрен­нее всего.
Мы действительно стремимся испытать его всякий раз, когда встречаемся с человеком, с которым ощущаем Единство. Труд­ность в том, что мы можем ощущать Единство лишь с несколь­кими людьми.
Действительно. Высокоразвитые существа ощущают Единство со всеми, постоянно.
Как они с этим справляются?
Позволь Мне убедиться, правильно ли Я понял вопрос. Как они справляются с тем, что чувствуют Единство со всеми, постоянно?
Да. Как им удается не попадать при этом в неприятности? Какие неприятносги?
Все, какие только существуют! Любовь без взаимности, не­оправданные ожидания, ревнивые партнеры — сам назови.
Ты поднял вопрос, обсуждение которого откроет нам главную причину того, что на вашей планете боль и не­счастья сопутствуют опыту, который вы называете лю­бовью, и того, почему вам так трудно любить друг друга — и Бога.
Замечательно, что ты поднял этот вопрос сейчас, потому что Шаг Третий в достижении истинной и прочной друж­бы с Богом — это:
Любить Бога.
8
дЛ-так, первые три шага к Богу: Знать Бога, Верить Богу, Любить Бога.
Правильно.
Все любят Бога! Третий шаг должен быть легким!
Если он такой легкий, почему столь многим из вас он так трудно дается?
Потому что мы не знаем, на что похоже яюбитъ Тебя. Ибо вы не знаете, на что похоже любить друг друга.
Третий шаг может оказаться не таким уж легким на плане­те, где и слыхом не слыхивали о том, что можно любить без зависимости, где безусловная любовь — редкая практика и где любить всех без ограничений считается «неправиль­ным».
Люди создали такой стиль жизни, при котором постоян­ное чувство Единства со всеми действительно вызывает «неприятности». И ты только что назвал основные причи­ны этих бед. Их можно назвать тремя великими разруши­телями любви:
1. Потребность.
2. Ожидания.
3. Ревность.
Невозможно по-настоящему любить человека, если при­сутствует любой из этих элементов. И конечно, невозмож­но любить Бога, который поощряет тебя в любом из них, а тем более во всех трех. Однако именно в такого Бога вы верите, и, поскольку вы провозгласили, что такая любовь хороша для Бога, вы считаете, что она хороша для вас. В
таких условиях вы стремитесь создать и сохранить любовь друг к другу.
Вас учили, что Бог ревнив, что у Него огромные ожидания и что Он настолько требователен, что, если Его любовь к вам не будет знать взаимности. Он накажет вас вечным проклятием. Теперь такое учение является частью вашей культуры. Оно настолько укоренилось в вашей психике, что избавиться от него будет делом нелегким. И все же, пока вы этого не сделаете, вы не можете научиться по-нас­тоящему любить друг друга, а тем более Меня.
Что мы можем сделать?
Чтобы решить проблему, вам нужно сначала понять ее. Давай рассмотрим ее подробно.
Потребность в ком-то — самое мощное орудие убийства любви. Однако большинство представителей вашего вида не понимают отличия между зависимостью и любовью, поэтому они перепутали их и продолжают ошибаться но сегодняшний день.
«Потребность» возникает тогда, когда вы полагаете, что вне вас есть нечто, что вам нужно для того, чтобы стать счастливым. Так как вы верите, что у вас есть в этом необ­ходимость, вы готовы почти на все, чтобы этим завладеть.
Вы будете стремиться приобрести то, в чем, по-вашему, вы нуждаетесь.
Большинство людей приобретают нужные им вещи путем обмена. Они обменивают то, что у них есгь, на то, что они хотят получить.
Этот процесс они называют «любовью».
Да> мы уже говорили об этом.
Действительно. Но сейчас давай остановимся подробнее на этом вопросе, потому что вам важно понять, откуда возникло такое представление о любви.
Вы полагаете, что через обмен вы проявляете свою любовь друг к другу, ибо вас учили, что так Бог проявляет любовь к вам.
Бог заключил с вами сделку: если вы будете любить Меня, Я допущу вас в рай. Если нет — не допущу.
Кто-то сказал вам, что Бог такой, и вы сами стали такими.
Как Ты сказал: то, что хорошо для Бога, хорошо и для меня.
Совершенно верно. Так вы создали миф, которым живете ежедневно: любовь условна. Но это всего лишь миф. Это часть вашей культуры, но это не часть реальности Бога. В действительности Богу ничего не нужно, и Он ничего не требует от вас.
Как может Бог в чем-то нуждаться? Бог — это Все во Всем, Все Сущее, Недвижимый Движитель, Источник всего. От чего, по-вашему. Бог может зависеть?
Понять, что у Меня все есть, что Я есть все и что Я ничего не требую, — это значит познать Меня.
Шаг Первый в обретении дружбы с Богом.
Да. По-настоящему познав Меня, вы начнете избавляться от мифа обо Мне. Вы измените свое представление о том, кто Я есть и каков Я есть. Изменив свое представление о том, каков Я есть, вы измените мысли о том, какими вы должны быть. Это начало трансформации. Дружба с Бо­гом трансформирует вас.
Я так взволнован! Никто и никогда не объяснял все мне так просто и ясно.
Тогда слушай внимательно, ибо сейчас наступит величай­шая ясность.
Вы созданы по образу и подобию Божьему. Вы всегда это понимали, так как этому вас тоже учили. Однако вы оши­баетесь в том, какими являются Мой образ и подобие. Со­ответственно, вы ошибаетесь в том, каким может быть ваш образ и подобие.
Вы полагаете, что Я —Бог, у которого есть потребности, и среди них — потребность в том, чтобы вы любили Меня. (Некоторые из ваших церквей утверждали, что это не потребность в вашей любви, но просто желание ее. Они говорили, что Я просто желаю, чтобы вы Меня любили, но никогда не буду вас заставлять. Но разве это «желание», а не «потребность», если Я собираюсь обречь вас на вечные муки, не получив желаемого?)
Итак, будучи созданы по Моему образу и подобию, вы на­зываете нормальным испытывать такое же желание. Так вы создали свои фатальные влечения.
Но Я говорю вам, что у Меня нет потребностей. Все, чем Я Являюсь внутри Себя, — это все, что Мне нужно для выражения того, Что Я Есть вне Себя. Такова истинная природа Бога. Таков образ и подобие, по которому вы соз­даны.
Ты понимаешь, какое здесь заключено чудо? Ты видишь, что из этого следует?
У вас тоже нет потребностей. Вам ничего не нужно, чтобы быть совершенно счастливыми. Вы только думаете, что в чем-то нуждаетесь. Самое совершенное, самое полное счасгье вы найдете внутри себя, и после этого ничто вне вас не сможет сравниться с ним или разрушить его.
Старая добрая проповедь о счастье. Извини, но почему же я тогда не испытываю его?
Ты не стремишься к нему. Ты стремишься испытать самую великую часть себя вне себя. Ты стремишься испытать, Кто Ты Есть, через других, вместо того чтобы позволить другим испытать. Кем Они Являются, через тебя.
Что Ты сказал? Повтори, пожалуйста.
Я сказал, что ты стремишься испытать. Кто Ты Есть, через других, вместо того, чтобы позволить другим испытать, Кем Они Являются, через тебя.
Возможно, это самое важное из того, что Ты мне говорил.
Интуитивное утвер ж ден ие.
Что это значит? Я не знаю, что это значит.
Многие из самых важных утверждений, которые ты про­износишь в жизни, являются интуитивными. Ты знаешь, что они исгинны, еще до того, как понимаешь почему. Их порождает глубокое понимание, которое превосходит оче­видность, доказательства, логику, здравый смысл и все те инструменты, при помощи которых ты пытаешься опре­делить, что истинно, а что нет, то есть что важно. Иногда ты определяешь, что какие-то слова важны, просто по их звучанию. Они «звучат как истина».
Всю свою жизнь я верил тому, что другие говорили обо мне. Я менял свое поведение, изменял себя, чтобы изменить то, что другие говорили обо мне, и то, что они говорили мне обо мне, Я буквально переживал себя через других, как Ты только что сказал.
Большинство людей поступают так же. Однако достигнув мастерства, ты позволишь другим переживать на опыте то, Кем Они Являются, через тебя. Так ты узнаешь Масте­ра, увидев его: Мастер — это тот, кто видит тебя.
Мастер возвращает тебя себе самому, ибо он узнает тебя. То есть познает тебя снова. Таким образом, ты снова по­знаешь себя. Ты знаешь, что ты тот. Кем Ты Являешься в Действительности. И видишь это в других. Ты стал Масте­ром и больше не стремишься познать себя через других, но выбираешь, чтобы другие познавали себя через тебя.
Итак, истинный Мастер не тот, у кого больше всего учени­ков, а тот, кто создает больше всего Мастеров.
Как я могу пережить на опыте эту истину? Как я могу перестать нуждаться во внешней поддержке и найти в себе все, что мне нужно для счастья?
Стремись погрузиться вовнутрь. Чтобы найти то, что внутри, нужно погрузиться вовнутрь. Если ты не дви­жешься внутрь, ты движешься наружу.
Об этом Ты тоже говорил.
Да, всей этой информацией Я уже делился с тобой. Тебе была дана вся эта мудрость. Ты считаешь, Я бы заставил тебя ждать, прежде чем рассказать величайшие истины? Зачем Мне держать их в секро е?
Ты слышал много важного не только в предыдущих бесе­дах с Богом, по и из других источников. Тут нет открове­ния, кроме того, что все это уже было открыто.
Ты уже даже сам открыл себя. И это откровение, данное тебе, лежит глубоко в твоей душе.
Осознав это откровение хотя бы на миг, ты совершенно отчетливо поймешь, что ничего вне тебя не может срав­ниться с тем, что есть внутри тебя, что ни одно чувство, которое вызывают в тебе внешние обстоятельства, не по­хоже на полное блаженство единства, которое ты ощуща­ешь внутри.
Я снова говорю тебе, ты найдешь блаженство в себе. Там ты снова вспомнишь. Кто Ты Есть, и там испытаешь опять, что понуждаешься ни в чем внешнем.
Там ты увидишь свой образ в Моем подобии,
И в тот день исчезнет твоя потребность в чем бы то ни было, и ты наконец действительно сможешь любить по-настоящему.
Ты говоришь с такой силой, такизысканно и красиво! Так часто от Твоих слов у меня захватывает дух! Но расскажи мне еще раз, как я могу погрузиться в себя. Как я могу познать себя как сущность, которая не нуждается ни в чем внешнем?
Просто помолчи. Побудь наедине с собой. Старайся посту­пать так чаще. Ежедневно. Если у тебя есть возможность, ежечасно на протяжении нескольких минут.
Просто остановись. Прекрати все свои действия. Останови все свои мысли. Просто «побудь» некоторое время. Пусть только один миг. Он сможет изменить все.
Каждым утром, на рассвете, подари себе один час. Встреть­ся со своим «Я» в тот священный миг. А потом продолжай заниматься повседневными делами. Ты станешь другим человеком.
Ты говоришь о медитации.
Не привязывайся к названиям или способам действия. Так поступала религия. К этому стремится догма. Не созда­вай названий или правил вокруг этого опыта.
То, что ты называешь медитацией, — это просто пребыва­ние наедине с самим собой, и в конечном счете бытие собой.
Ты можешь прийти к себе разными путями. Некоторым для этого нужно «медитировать» —то есть молча сидеть. Другим — гулять в одиночестве на природе. Отмывая пол на коленях со щеткой в руках, тоже можно медитиро­вать — это открытие сделали многие монахи. Те, кто пришли извне монастырских стен, увидев их труд, дума-юг: о, какая тяжелая жизнь! Но монах погружен в счастье и покой. Он не жаждет избавиться от мытья полов, он жаждет оттереть под еще один раз! Просто дайте мне еще один пол! Дайте мне еще одну щетку! Дайте мне еще час простоять на четвереньках, когда мой нос находится в шести дюймах над землей! Я дам вам самый чистый пол, который вы когда-либо видели! И в процессе мытья полов очистится моя душа. Очистится от мыслей, что для счастья нужно что-то кроме самого счастья.
Домашняя работа может быть видом глубокой меди­тации.
Хорошо, допустим, что я открыл, что мне ничего ни от кого не нужно, чтобы быть по-настоящему счастливым. Не стану ли после этого необщительным?
Напротив, это сделает тебя более общительным, чем ког­да-либо, так как теперь ты ясно видишь, что тебе нечего терять! Ничто не мешает вам любить друг друга больше, чем. мысль, что вам есть что терять.
Именно по этой причине вам было сложно и страшно лю­бить Меня. Вам говорили, что, если вы не будете любить Меня правильно, в правильное время, по правильным причинам, Я рассержусь. Ибо Я ревнивый Бог и Я не при­му вашу любовь в образе, форме или виде, отличном от тех, которые Я требую.
Ничто не может быть дальше от истины, ио истина hhkoi -да не была дальше от вашего сознания.
Мне ничего от вас не нужно, и поэтому Я ничего не хочу и не требую от вас. Моя любовь к вам безусловна и безгра­нична. Вы вернегесь на Небеса, независимо от того, как вы любили Меня, потому что больше вам некуда возвращать­ся. Вам обеспечена вечная жизнь и гарантировано вечное вознаграждение.
В «Беседах с Богом» Ты сказал, что даже занятия любовью и ощущение сексуального экстаза может быть формой меди­тации.
Правильно.
Но это не пребывание с собой. Это ведь пребывание с другим человеком.
Значит, ты не знаешь, что такое любить по-настоящему. Ибо, когда ты по-настоящему любить, в комнате только ты один. То, что начинается как пребывание с другим че­ловеком, становится опытом пребывания Одним — пре­быванием с собой. На самом деле в этом и заключена цель сексуальности и всех форм любви.
У тебя есть ответ на все'
Надеюсь, да. А два других разрушителя любви — ожидания и ревность?
Даже если вам удастся удалить потребность и зависимость из ваших отношений друг с другом и со Мной, вам, воз­
можно, придется бороться с ожиданиями. Ожидать что- го от кого-то — значит полагать, что этот человек должен поступать определенным образом, что он должен оказать­ся таким, каким вы его представляете или каким он, по-ва­шему, доджей быть.
Как и потребность, ожидание смертельно. Ожидание ущемляет свободу, а свобода — сущность любви.
Когда ты любишь человека, л ы даешь ему полную свободу быть тем, кем он является, ибо это величайший дар, кото­рый ты ему можешь дать, а любовь всегда дает величай­ший дар.
Этот дар Я даю вам, н о вы не можете в это поверитъ, пото­му что вы не можете представить себе любви столь вели­кой. И вы решили, что Я дал вам свободу делать только то, что Я хочу.
Да, ваши религии говорят, что Я дал вам свободу делать все, делать любой выбор. Но Я снова спрошу тебя: если Я буду мучить тебя бесконечно и проклинать вечно зато, что ты сделал выбор, которого Я не хотел, разве Я сделал тебя свободным? Нет. Я сделал тебя способным. Ты способен сделать любой выбор, но ты не свободен его сделать. Не свободен, если тебе небезразличны его последствия. И, ко­нечно, все твои действия.
Итак, вы выстроили следующую систему: Я обеспечу вам награду на небесах, но за это Я ожидаю, что вы будете поступать по-моему. И это вы называете Божественной любовью. Точно так же вы ожидаете чего-то друг от друга и называете это любовью. Но ни в первом, ни во втором случае это не любовь, ибо любовь ничего не ждет, кроме того, что дает свобода, а свобода не знает ожиданий.
Если тебе не нужно, чтобы человек соответствовал твоим представлениям о нем, ты перестаешь ожидать от него че­го-либо. Ожидания вылетают в окно. И ты любишь людей такими, какие они есть. Но для этого тебе нужно полюбить себя таким, каков ты есть. А это может случиться только тогда, когда ты любишь Меня таким, какой Яесть.
Чтобы полюбить Меня так, вы должны знать Меня таким, каким Я являюсь в действигелыюсти, а ие таким, каким вы Меня себе представляете.
Именно поэтому первым шагом в обретении дружбы с Бо гом является познать Бога, вгорым — вери1ь Boiy, кого рого вы знаете, а третьим — дюбигъ Бога, которого вы знаете и которому вы верите. Для этого вам нужно отно ситься к Богу как к тому, кого вы знаете и кому верите
Можете ли вы любить Boia безусловной любовью? Это серьезный вопрос. Возможно, вы все время думали о том, может ли Бог любичь вас без каких-либо условий, но го­раздо важнее знать, можеге ли вы любить Бога без всяких условий. Потому что вы можете принять Мою любовь только такой, какую вы способны испытывать ко Мне сами.
Это грандиозное утверждение! Я снова попрошу тебя noi-i" рить его Я не могу позволить этим словам остаться нечамечен-
НЬ1МИ
Вы можете принять Мою любовь только такой, какую вы способны испытывать ко Мне сами.
Наверное, это правдиво и о человеческих взаимоотношениях
Конечно. Ты можешь принимать любовь другого челове­ка только такой, какую способен испытывать к нему сам. Он может любить тебя по-своему так долго, как пожелаег. Ты можешь получить его любовь только по-твоему.
Нельзя испытать то, что ты не позволяешь испытывать другим.
И это приводит нас к последней части ответа: к ревности.
Из за своею решения любить Бога ревнивой любовью вы создали миф о Боге Ревнивой Любви.
Погоди Ты говоришь, мы ревнуем Тебя3'
Откуда, по-твоему, взялась идея о ревнивом Боге?
Вы изо всех сил пытались присвоить Мою любовь. Вы пытались быть единственными владельцами. Вы предъ­явили права на Меня, и поступили очень дурно. Вы про возгласили, что Я люблю вас, и только вас. Вы избранный народ, вы — нация под Боюм, вы единственная истинная церковь! И вы очень ревниво относитесь к положению, которым наградили сами себя. Если кто-то заявляет, что Бог любит всех людей одинаково, принимает любую веру, любую нацию, вы называете это богохульством. По ва­шим словам, 6oi охульством является то, что Бог любит вас не так, как вы об этом i оворич е.
Джордж Бернард Шоу сказал, чю все великие истины вначале были богохульствами
Он был прав.
Я люблю не ревнивой любовью, но i акой вы увидели Мою любовь, ибо так вы люби7Ш Меня.
Точно так же вы любите друг друга, и это вас убивает. Я говорю буквально. Люди из-за ревности убивали других и себя.
Если вы любите другого человека, вы говорите, что он дол­жен любить вас и только вас. Если он любит другого, вы начинаете ревновать. Этим все не заканчивается. Ведь вы ревнуете не только к людям, вы ревнуете к работе, увлече­ниям, детям, ко всему, что отвлекает нпимапие ваших лю­бимых от вас. Некоторые из вас ревнуют к собаке или игре в гольф.
Ревиость принимает разные формы. У нее много лиц. Ни одно из них не является красивым.
Я знаю. Когда-то я ревновал женщину по имени Дон*, которую я очень сильно любил Я рассказал ей о своей ревности, и она очень тихо ответила мне — Нил, это не очень привлекательная твоя сторона. Я это запомнил навсегда. Она просто констатировала факт, без каких-либо эмоций. Не было возражений тому, что я только что сказал, не было длительных рассуждений по поводу того, что она сказала. Она просто подумала вслух. Я был потрясен
Дон дала тебе великий дар.
Да. И все же мне тяжело одолеть ревность Как только я поду маю, что наконец от нее избавился, как она опять возникает. Она как будто скрывается, и я даже не знаю, что она во мне есть Фактически, я могу поклясться, что ее нет. А потом — бах — и она тут как тут.
Думаю, я теперь меньше ревную, но если бы я сказал, что вообще не чувствую ревность, я бы солгал.
Ты работаешь над проблемой, этого достаточно. Ты ви­дишь ревность гакой, какая она есть, и это хорошо.
Но как мне от нее избавиться? Я знаю людей, кто на самом деле совершенно освободились от ревности Как им это удалось? Я тоже хочу!
Ты имеешь в виду, что ревнуешь людей, которые не знают ревности? Весьма забавно.
Умно. Ты умница. Ты это знаешь?
Конечно, знаю. А как, по-твоему, Я со всем справляюсь?
Хорошо, так каков же ответ?
Избавься от идеи, что счастье зависит от того, что вне тебя самого, и ты избавишься от ревности. Избавься or мысли, что ты получаешь любовь в обмен на то, что отдаешь, и ты избавишься от ревности. Избавься от своих притязании на время, энергию, средства или любовь другого человека, и ты избавишься от ревности.
Да, но как?
Живи ради нового смысла. Пойми, цель жизни не в том, что ты от нее получаешь, а в том, что ты в нее вкладыва­ешь. Это правдиво и об отношениях с людьми.
Цель жизни—создать себя заново в следующей высочай­шей версии твоего величайшего представления о том. Кем Ты Являешься. Она в том, чтобы объявить и стать, выра­зить и осуществить, испытать и познать твое истин­ное «Я».
Для этого ничего не нужно от других людей — или конк­ретного человека. Вот почему ты можешь любить людей, не требуя от них ничего.
Мысль ревновать любимого человека ко времени, которое он проводит на площадке для гольфа, на работе или в объятиях другого, может прийти тебе в голову, только ес­ли ты считаешь себя несчастливым оттого, что тот, кого ты любишь, счастлив.
Или что твое счастье зависит от того, чтобы тот, кого ты лю­бишь, всегда был с тобой, а не с кем-то или чем-то другим.
Точно.
Но подожди минуту. Ты хочешь сказать, что мы не должны ревновать, даже если тот, кого мы любим, находится в объятьях другого? Ты хочешь сказать, что неверность — это правильно?
Нет понятия «правильно» и «неправильно». Эти мерки вы придумываете сами. Вы создаете их — и меняете их — в ходе развития своего общества.
Говорят, что в этом проблема современного общества, что мы Духовно и общественно безответственны. Мы меняем свои цен­ности под влиянием момента, чтобы они подходили нашим целям.
Конечно, меняете. Такова жизнь. Если бы вы не меняли У ценности, жизнь не могла бы продолжаться. Вы бы не достигли никакого прогресса. Вы действительно хотите вечно цепляться за старые ценности?
Некоторые хотят.
Они хотят вешать женщин на городских площадях, назы­вая их ведьмами, как было несколько поколений назад?
Они хотят, чтобы церковь отправля;1а воинов в крестовые походы и те убивали людей тысячами за то, что они не признают единую истинную веру?
Но в твоих примерах из человеческой истории поведение лю­дей было обусловлено ошибочными, а не старыми ценностями. Мы поднялись над такими обычаями.
Правда? Ты не обращал внимания на свой мир в последнее время? Но это совершенно другая тема разговора. Давай вернемся к нынешней.
Изменение ценностей — это признак взросления общест­ва. Вы вырастаете в более высокую версию себя. Вы все время меняете свои ценности по мере того, как собираете новую информацию, получаете новый опыт, рассматри­ваете новые идеи, открываете новый взгляд на вещи и переопределяете, Кем Вы Являетесь.
Это признак роста, а не безответсгвенности.
Позволь мне уточнить. Если я считаю правильным, что тот, кого я люблю, проводит время в объятиях другого человека, это признак роста?
Признак роста в том, что ты потеряешь из-за этого покоя. Не ломаешь свою жизнь из-за эгого. Не совершаешь само­убийство. Не убиваешь другого человека. Люди так посту-пают. Даже сегодня происходятубийства из-за ревности, и большинство из вас ею убивают любовь.
Конечно, я не одобряю убийства, но как может быть не убита любовь к человеку, если он говорит, что любит тебя, и в то же время любит другого?
Если он любит другого, значит ли это, что он не любит тебя? Он любит по-настоящему, только когда он любит тебя одного? Ты так это понимаешь?
Да, черт побери! Именно так многие сказали бы. До, черт побери.
Не удивительно, что вам так трудно принять Бога, кото­рый любит всех одинаково.
Ну, мы ведь не боги. Большинству людей нужна некоторая степень эмоциональной надежности. А беа нее, без супруга или партнера, который ее обеспечивает, любовь может просто уме­реть, хочу я этого или нет.
Нет, умирает не любовь. Умирает потребность. Ты реша­ешь, что тебе больше не нужен этот человек. Фактически, ты не хочешь нуждаться в этом человеке, потому что это слишком больно. И ты принимаешь решение: мне больше не нужно, чтобы ты меня любил. Иди и люби, кого поже­лаешь. Я ухожу.
Вот что происходит. Ты убиваешь потребность. Ты не уби­ваешь любовь. На самом деле некоторые сохраняют лю­бовь навсегда. Друзья говорят, что ты еще не перегорел. И это правда! Внутри тебя горит свет твоей любви, пламя твоего чувства сияет так ярко, что другие замечают его. Но в этом нет ничего плохого. Так и должно быть — учиты­вая, кем и чем, по твоим словам, ты являешься и чем выби­раешь быть.
Если я еще не перегорел из-за кого-то, значит, я не могу полю­бить никого другого?
Почему ты должен перестать любить одного человека, чтобы полюбить другого? Ты не можешь любить больше одного человека за раз?
Многие люди не могут. Так не могут. Ты имеешь в виду секс?
Я имею в виду романтические отношения. Я имею в виду парт­нера на всю жизнь. Некоторым людям нужен партнер на всю Жизнь. Большинству людей.
Трудность в том, что большинство людей путают любовь с потребностью. Они думают, что два эти слова, два эти чув­ства взаимозаменяемы. Это не так. Любить кого-то — со­вершенно не значит нуждаться в нем.
Можно любить и нуждаться в человеке одновременно, но ты его любишь не потому, что он тебе нужен. Если ты любить потому, что нуждаешься, ты любишь не челове­ка, но то, что он тебе дает.
Когда ты любишь кого-то за то, кем он есть, дает ли он тебе то, что тебе нужно, иди нет, значит, ты его любишь по-на­стоящему. Если тебе действительно ничего не нужно, ты в самом деле можешь любить.
Помни, любовь не знает условий, ограничении и потреб­ности. Я люблю вас именно так. Однако вы не можете представить себе, что вы получаете такую любовь, потому что не можете представить, что можете испытывать ее са­ми. И это самое печальное в вашем мире.
Учитывая, что вы, по вашим словам, хотите стать Высоко­развитыми Существами, неверность, как вы ее называете, неправильна. Ибо она не будет работать. Она не поможет вам достичь вашей цели. Ведь неверность означает ложь, а где-то в глубине души вы знаете и понимаете, что Высоко­развитые Существа живут и дышат только правдой — во первых, в-последних и навсегда. Они не говорят правду, они являются правдой.
Чтобы быть Высокоразвитым Существом, ты должен всегда быть правдивым. Прежде всего, ты должен быть правдив по отношению к себе, потом к другому человеку, потом ко всем. И если ты не правдив по отношению к себе, ты не можешь быть правдив по отношению к другим. Та­ким образом, если ты любишь не только того, кто хочет, чтобы ты любил его одного, ты должен сказать об этом открыто, честно, прямо, ясно и незамедлительно.
И это должно быть принято?
Ни от кого не требуется ничего принимать. В отношениях между Высокоразвитыми Существами каждый просто живет своей правдой — и каждый говорит правду, кото­рой он живет. Если что-то с кем-то случается, это просто признают. Если что-то неприемлемо для кого-то, об этом просто говорят. Все всегда делятся правдой обо всем. Это радость, а не признание.
Правду следует праздновать, а не признавать.
Но невозможно радоваться правде, которой, как вам ска­зали, нужно стыдиться. И вас учили больше всего сты­диться следующего: кого, как, когда и почему вы любите.
Вас учили стыдиться своих желаний, чувств и любви ко всему—от танцев и взбитых сливок до других людей.
Больше всего вас учили стыдиться любви к себе. Но как же вы можете любить другого человека, если вам нельзя лю­бить того, кто любит?
Это дилемма, которая стоит между вами и Богом.
Как вы можете любить Меня, если вам нельзя любить сущ­ность того, Кем Вы Являетесь? И как вы можете увидеть и провозгласить Мою славу, если вы не можете увидеть и провозгласить свою?
Я опять говорю вам: все истинные Мастера провозгласили » свою славу и поощряли других прославлять самих себя.
- Ты вступаешь на путь к своей славе, когда вступаешь на путь к своей истине. Эта тропа начинается тогда, когда ты заявляешь, что с этого момента ты будешь говорить правду постоянно, обо всем и всем. И что ты будешь жить своей правдой.
Такое обязательство не оставляет места неверности. Но сказать человеку, что ты любишь другого, — не неверность. Это честность. А честность — высшая форма любви.
-О, Боже. Ты снова это сделал. Вот еще заметка на память.
- Повтори ее, пожалуйста.
Честность — высшая форма любви. Мне хотелось бы это запомнить.
Напиши записку и прикрепи на холодильник.
Ха' Значит, Ты говоришь, что проводить время в объятиях друюго нормально, пока ты честно говоришь об этом Я пра вильно понял'1
Ты низводишь все до непостоянных личных отношении
Ну, мы, люди, любим так делать Мы любим брать великие истины и низводить их до упрощенных выводов И тоща мы можем хорошенько поспорить о них
Понятно. Это твое намерение? Ты хочешь поспорить со Мной?
Нет Я по настоящему пытаюсь обрести мудрость, насколько это у меня получается
Тогда тебе будет полезнее выслушать все, что Я говорю, и внести Мои слова в более обширный контекст, вместо того, чтобы делать вывод из нескольких Моих слов
Я исправлюсь.
Не исправляйся. Следуй советам. Исправляется тот, кто сделал что то неправильно. Советам следует тот, кто ищет правильный путь.
Бог указывает путь, а не исправляет, рекомендует, а не порицает.
Вот это да! Ну, парень.
Я знаю, Я знаю. Еще один узелок на память.
Но ведь так и есть! Это действительно так!
Завязывай сколько угодно узелков. Напиши слова на футболках. Ни перед чем не останавливайся. Сделан фильм. Иди на телевидение. Не стыдись!
Не стыдись любви. Убери из твоих отношения стыд и замени его ликованием.
...возможно, ты захочешь так же изменить свое отношение к сексу.
Давай не будем углубляйся в эту тему, иначе мы никогда не ответим на мои вопрос. Ты говоришь, что быть в объятиях другого нормально, если честно говорить от этом?
Я говорю, что ты решаешь, что нормально, а что нет Я говорю, что люди не могут знать, нормальны ли их отношения, если они не знают, что происходит.
Я говорю, что никакая ложь не работает в высокоразвитых взаимоотношениях. Я говорю, что ложь — это ложь, преднамеренная она или нет. И Я говорю, что после того, как сказана вся правда, твое решение о том, можешь ли ты любить человека, который любил или любит сейчас друго­го, основывается в конечном счете на том, что ты считаешь для себя самой подходящей и приемлемой формой взаимоотношении — а это основывается в большинстве случаев на том, что, по твоему, тебе нужно от другого чело века, чтобы быть счастливым.
Я говорю, что, если тебе ничего не нужно, ты можешь любить другого человека без каких либо условий и oограничений. Ты можешь дать ему полную свободу.
Да, но когда наши отношения не будут длиться всю жизнь.
Может да, может нет. Мастерство достигается тогда, когда твое решение и выбор основаны на том, что является ис­тинным для тебя, а не на мнении других людей, современном взгляде на близкие отношения или на твоих предположениях о том, что другие могут подумать о тебе.
Мастера дают себе свободу делать выбор, какой они поже­лают, — и такую же свободу дают тем, кого они любят.
Свобода является основной концепцией устройства жиз­ни повсюду, ибо свобода — это сущность Бога. Любая система, которая уменьшает, ущемляет, посягает на свободу или уничтожает ее, работает против самой жизни.
Свобода —это не цель человеческой души, но сама ее природа. По своей природе душа свободна. Поэтому ограниче­ние свободы — это насилие над самой природой души. В действительно просветленных обществах свободу счита­ют не правом, но фактом. Она —то, что есть, а не то, что дается.
Свободу не даруют, ее воспринимают как должное.
В просветленных обществах все существа свободны лю­бить друг друга и выражать и проявлять свою любовь в любой форме, которая подлинна, исгинна и соответствует моменту.
Люди, которые любят, сами решают, что соответствует моменту. Нет ни правительственных законов, ни общесг-венныхтабу, ни религиозных ограничений, ни психологи­ческих барьеров, ни племенных обычаев, ни неписаных правил и указаний о том, кого, когда, где и как можно любить, а кого, когда, где и как любить нельзя.
Но вот условие, благодаря которому в высокоразвитых обществах возможно свободное выражение любви. Все стороны, которые любят, должны решать, как бы сейчас поступила любовь. Одна сторона не может решить посту­пить каким-либо образом, если нет согласия другой сторо­ны или сторон, ибо считает, что именно так поступила бы любовь. Кроме того, все стороны должны быть взрослы­ми, зрелыми и способными принять такое решение самос­тоятельно.
Мои объяснения снимают все вопросы о насилии над детьми и женщинами и о других формах посягательств на свободу личности, которыеутебя только что возникли.
Но что, если я третья сторона и я не считаю, что то, как два других человека решили любить, является любовью по отноше­нию ко мне?
Тогда ты должен сказать другим сторонам, что ты об этом думаешь, какова твоя истина. В зависимости от их ре­акции, ты можешь решить, нужны ли изменения в сущес­твующей ситуации и как именно ты хочешь поменять свое отношение.
Но если все не так просто? Если они мне нужны?
Чем меньше тебе нужно от человека, тем больше ты мо­жешь его любить.
Как может быть ничего не нужно от того, кого любишь?
Люби его не за то, что он может тебе дать, а просто за то, кем он является.
Но тогда он не будет считаться со мной!
Если ты любишь другого, это не означает, что ты должен перестать любить себя.
Если ты предоставляешь человеку полную свободу, это не значит, что ты предоставляешь ему право ущемлять тебя. Это также не значит, что для того, чтобы он жил так, как он хочет, ты сам приговариваешь себя к жизни, которую бы в противном случае не выбрал. Предоставление полной свободы означает, что ты не накладываешь никаких огра­ничений на другого человека.
Погоди минуту. Как можно заставить человека считаться с со­бой, если не накладывать на него никаких ограничений?
Накладывай ограничения не на него, но на себя. Так ты ограничиваешь то, что ты выбираешь испытывать, а не то, что позволяешь испытать другому,
Это добровольное ограничение и, следовательно, на самом деле не является ограничением. Это провозглашение того, Кем Ты Являешься. Это созидание. Определение.
Никто и ничто не ограничено в Божьем царстве. И любовь знает только свободу. Как и душа. Как и Бог. Все эти слова равнозначны. Любовь. Свобода. Душа. Бог. В каждом из иих есть аспекты других. Все являются друг другом.
Ты свободен объявить и заявить. Кем Ты Являешься, в каждый миг Настоящего. В действительности ты так и поступаешь, сам того не зная. Однако ты не свободен заяв­лять, кем является другой человек или кем он должен.
быть. Любовь никогда бы не поступила так. Так не посту­пил бы и Бог, который является самой сущносгью любви.
Если ты желаешь объявить и заявить, что ты нуждаешься в исключительной любви другого человека, чтобы быть счастливым, чувствовать себя хорошо, комфортно и безо­пасно, ты свободен это сделать. Твое отношение будут де­монстрировать твои поступки в любой ситуации, они бу­дут твоим заявлением.
Если ты желаешь объявить и провоз! ласить, что ты нуж­даешься в большей части времени, энергии и внимания другого человека, чтобы быть счастливым, чувствовать себя хорошо, комфортно и безопасно, ты тоже свободен это сделать. Но Я говорю тебе: если ты позволишь декла­рации своего «Я» превратиться в ревность к друзьям, ра­боте, увлечениям или внешним интересам другого челове­ка, твоя ревность разрушит твою любовь, и очень вероят­но, что она разрушит любовь этого человека к тебе.
Хорошо, что определение того, кем ты являешься и кем выбираешь быть, не обязательно превращается в рев-носгь или контроль над тем, кого ты любишь. Оно просто и любяще констатирует, кем ты являешься и какую жизнь ты выбираешь для себя. Твоя любовь к другому человеку неумирает, даже если тебе приходится с любовью и сочув­ствием преодолевать отличия, существующие между ва­ми, и менять природу ваших отношений в зависимости от этих отличий.
Тебе не нужно прерывать отношения, чтобы изменить их. В действительности, ты не можешь оборвать отношения, ты можешь только изменить их. Ты всегда находишься в отношениях со всеми. Вопрос не в том, есть ли отношения, а в том, какие они.
Твой ответ на этот вопрос навсегда повлияет на твою жизнь — и па самом деле может изменить мир.
9
D ходе беседы с Тобой я понял, что мои взаимоотношения с другими священны. Они — самый важный аспект жизни, так как через них я выражаю и переживаю на опыте, кто я есть и кем выбираю быть.
И не только твои отношения с другими людьми, но твое отношение со всем и ко всему. Твое отношение к Жизни и всем ее аспектам. Твое отношение к деньгам, любви, сексу и Богу — четырем краеугольным камням человеческого опыта. Твое отношение к деревьям, растениям, живот­ным, птицам, ветру, воздуху, небу и морю. Твои отноше­ния с природой и со Мной.
Мои отношения со всем определяют, кем и чем я являюсь. Ты сказал мне, что отношения —это священный полигон. Потому что при отсутствии отношений я не могу созидать, знать и испытывать то, что я решил о себе. Или, как Ты выразился, я не могу стать тем, чем я являюсь, в отсутствие того, чем я не шляюсь.
Ты быстро учишься, друг Мой. Ты становишься вест­ником.
Но когда я пытаюсь объяснить это другим, иногда они теряют­ся. Эту концепцию бывает нелегко истолковать.
Попробуй использовать Притчу о Белом Цвете.
Да, это мне сразу же помогло.
Представь, что ты в белой комнате без углов, с белыми стенами, белым полом, белым потолком. Представь, что ты подвешен над полом какой-то неизвестной силой. Ты .. висишь там в воздухе. Ты ни к чему не можешь прикос­нуться, ничего не слышишь и видишь только белизну. Как долго, по-твоему, ты будешь «существовать» в своем опыте?
Не очень долго. Я буду там существовать, но я ничего не буду знать о себе. Очень скоро я сойду сума.
На самом деле именно так и случится. Ты буквально оста­вишь свой разум. Разум — это та часть тебя, предназначе­ние которой — находить смысл во всей поступающей ин­формации, а без поступающей информации твоему разу­му нечего делать.
В тот момент, когда ты сходишь с ума, ты прекращаешь существовать в своем опыте. То есть перестаешь знать что-либо конкретно о себе.
Ты большой? Маленький? Ты не знаешь, так как нет ниче­го вне тебя, с чем ты мог бы себя сравнить.
Ты хороший? Плохой? Ты не знаешь. Ты здесь? Ты даже этого не знаешь, так как там ничего нет.
Ты ничего не можешь знать о себе из своего собственного опыта. Ты можешь размышлять о себе сколько угодно, но ты не можешь испытать этого.
Потом происходит то, что все меняет. На стене появляеч ся крошечная точка. Как будто кто-то ручкой поставил кро­шечную чернильную точку. Никто не знает, откуда она там взялась, но это неважно, так как она спасла тебя.
Теперь есть что-то еще, кроме тебя. Есгь Ты и есть Точка На Стене. Внезапно ты снова можешь принимать решения и получать опыт. Точка находится там. Значит, ты нахо­дишься здесь. Точка меньше тебя. Ты больше нее. Ты сно­ва начинаешь определять себя — по отношению к Точке На Стене.
Твое отношение к точке становится священным, потому что она вернутм тебе oщyu^eнue себя,
Теперь в комнате появляется котенок. Ты не знаешь, кто это делает, но ты благодарен, потому что теперь ты мо­
жешь сделать новые выводы. Котенок кажется мягче. Но ты кажешься умнее (по крайней мере в некоторых случа­ях!). Он быстрее. Ты сильнее.
В комнате начинает появляться все больше вещей, и ты начинаешь расширять определение себя. Потом тебя осе­няет. Только в присутствии чего-то другого ты можешь познать себя. Это другое —то, чем ты не являешься. Таким образом, ты не можешь стать тем, чем ты являешься, в отсутствие того, чем ты не являешься.
Ты вспомнил грандиозную истину, и ты даешь обет никог­да ее больше не забыть. Ты встречаешь каждого человека, место и событие в твоей жизни с распростертыми объяти­ями. Ты ничего не отвергаешь, ибо теперь видишь, что все, что появляется в твоей жизни, благословенно и дает тебе еще один шанс определить, кем ты являешься, и познать себя как такового.
Но если бы меня поместили в белую комнату, разве мой разум не смог бы разобраться в происходящем? Разве он не смог бы сказать: «Эй, я в белой комнате, только и всего. Расслабься и отдыхай»?
Вначале — конечно. Но вскоре, при отсутствии приходя-' щей извне информации, он не знал бы, что думать. В кон­це концов белизна, пустота, ничто и одиночество добра­лись бы до него.
Ты знаешь одно из самых ужасных наказаний, которое изобрели в вашем мире?
Одиночное заключение.
Вот именно. Человек не выносит длительного одино­чества.
В самых бесчеловечных тюрьмах в камере одиночного заключения нет даже света. Дверь закрыта, и ты сидишь в полной темноте. Нечего читать, нечего делать, нет вообще ничего.
Поскольку мышление — это созидание, в таких условиях ты перестаешь созидать свою реальность, ибо для того, чтобы созидать, твоему разуму нужна информация. Вы называете творения разума умозаключениями, а когда он не можег прийти ни к какому заключению, ты оставляешь его —ты «сходишь сума».
И все же оставить ум не всегда плохо. Так всегда бывает в моменты великих озарении,
Э.. можно еще рач?
Ты ведь не считаешь, что озарение порождается твоим
разумом?
Ну, я всегда думал..
Bo'i в чем проблема! Ты всегда думал. Попробуй время от времени не думать! Попробуй просто быть.
Только кода ты просто «пребываешь» с проблемой, а не думаешь о ней, приходят величайшие озарения. Ибо мышление—это процесс созидания, а бытие—состояние осознания.
Я не совсем понимаю. Помоги мне разобраться. Я думал, проб­лема в неспособности думать. Парень в Белой Комна1е теряет рассудок.
Я не сказал, ч го он теряет рассудок. Это ты сказал. Я сказал, что он оставляет свой разум. Он перестает создават ь свою реальность, потому что у него нет информации.
Если он на длительное время перестае'! создавать свою ре­альность, это одно. Но что, если это был всего лишь мш ? Короткий период? Такая «передышка» поможет или по­вредит ему?
Интересный вопрос.
Мысль, слово и действие —три уровня созидания, так?
Да.
Когда ты думаешь, ты созидаешь. Каждая мысль — эго процесс созидания.
Да.
Значит, когда ты думаешь о проблеме, ты стремишься соз­дать решение.
Конечно. Что тут не так?
Ты можешь либо стремиться создать решение, либо прос­то осознать решение, которое уже создано.
Еще раз, пожалуйста. Для тех из нас, кто медленно соображает, повтори, пожалуйста.
Никто из вас не соображает медленно! Но некоторые из вас используют очень медленный способ созидания. Вы пыгаетесь созидать мысленно. Это возможно, как мы уже показали. Но теперь Я говорю тебе что-то новое.
Мышление — самый медленный способ созидания.
Помни, что твоему разуму нужна информация, чтобы со­зидать. Для того чтобы быть, тебе не нужно никакой ин формации. Ибо информация — это иллюзия. Эго то, что вы придумываете, а не то, что есть.
Стремитесь создавать из того, что есть, а не из иллюзии. Создавайте из состояния бытия, а не из состояния разума.
Я пытаюсь понять Тебя, но, по-моему, я не могу поспеть. Ты движешься слишком быстро.
Невозможно найти ответ — любой ответ — быстро, думая о нем. Тебе нужно оставить свои мысли и перейти в чистое бытие. Разве ты не слышал, как действительно великие творцы, способные решить любую проблему, говорят, когда ты им задаешь вопрос: «Хм... дайте мне побыть не­много с этим...»?
Конечно.
Они имеют в виду именно то, о чем Я тебе рассказываю. И ты можешь поступать так же. Ты тоже можешь легко ре­шать проблемы. Но только если не считаешь, что разгадаешь загадку, задумавшись над ней. Нет! Чтобы быть 1ени-ем, нужно быть вне своего разума!
Гений не создает ответы, оп открывает уже существую­щие. Гении ые создает решение, но находит его.
На самом деле это не открытие, а возвращение'. Гевий ни­чего не открывает, он просто возвращает то> что было yie-ряио. Это «было потеряно, теперь это найдено».
Гений — это человек, который вспомнил то, что вы все забыли.
Одной из истин, которые большинство из вас забыли, яв­ляется то, что все существует в Вечный Миг Настоящего. Все решения, все ответы, весь опыт, все понимание. На самом деле вам нечего создавать. Вам лишь нужно осоз­нать, что все, чего вы желаете и к чему стремитесь, уже создано.
Это забыли большинство из вас. Вот почему я посылал других напомнить вам: «Еще до того, как задать вопрос, вы ухе подучили ответ».
Я бы не i оворил тебе всего этого, если бы это было не так. Но ты не можешь осознать сполна эти истины, думая о них. Невозможно «думать осознающим», можно только «быть осознающим».
Осознание — это состояние, в когором ты пребываешь. Поэтому, если тебя что-то озадачивает или смущает, ты не должен размышлять об этом. И, когда у тебя есть пробле­ма, не ломай над ней голову. И, если ты находишься в отри­цательном окружении, вокруг тебя отрицательные силы и отрицательные энергии, не бери в голову.
Когда ты думаешь о чем-то, ты подчиняешься этому! Раз­ве ты не видишь? То, о чем чы думаешь, контролирует тебя, потому что этим занят твой разум. Не уподобляйся ребенку, который повинуется своим родителям*. Выид" из своего разума.
* Англ mind — разум, в значении глл1 ола также — слушать, повиноваться
Помни: ты человеческое существо*, а не человеческое мышление. Поэтому стремись быть.
Что это значит? Я не знаю, что, черт возьми, это значит! Чем ты являешься прямо сейчас?
Я возбужден. Я возбужден, потому что я просго теряюсь во всех этих мумбо-юмбо.
Ага, так ты все-таки знаешь, чем ты являешься! Her, я это чувствую. Я чувствую возбуждение.
Значит, этим ты и являешься. То, что ты чувствуешь, тем ты являешься. Разве Я не говорил тебе, что чувства —это язык души?
Да, но я понимал это не совсем так.
Хорошо. Теперь ты являешься более понимающим. Ну, немножко.
Ты слышал, что Я сказал? Что?
Я сказал, что ты «являешься» более понимающим. Что Ты пытаешься мне сказать?
Я говорю, что в каждый миг настоящего ты «являешься» чем-то. И твои чувства отчетливо говорят тебе, чем ты являешься. Твои чувства никогда не лгут. Они не умеют. Они говорят, чем ты являешься в каждый момент. И ты можешь изменить свои чувства, просто изменив то, чем ты являешься.
Я могу? Как?
Ты можешь выбрать «быть» другим!
Мне кажется, это невозможно. Я чувствую то, что я чувствую. Я не могу контролировать чувства.
Англ. human being — человеческое существо, дословно — человеческое быт ие
Твои чувства — это твоя реакция мато, чемты являешься. Ты можешь контролировать реакцию. Вот о чем Я тебе сейчас рассказываю. «Бытие» — это состояние, в котором ты пребываешь, а не реакция. «Чувство» — эго реакция, но «бытие» — нет. Твои чувства — это реакция на то, что ты есть, но то, чем ты являешься, — это не реакция. Это твой выбор.
Я выбираю быть тем, чем являюсь?
Да,эютак. Я, кажется, не осознаю этого. Почему?
Большинство люцей не осознаю г этого. Ибо большинство людей забыли, что они сами создают свою реальность. Но то, что вы забыли об этом, не означает, что вы Э1 ото не делаете. Это означает, что вы просю не знаете, что делае1 е.
«Отче! Прости им, ибо не ведают, что творят». Совершенно верно.
Но если я не знаю, что делаю, как я могу делать что-то иное?
Теперь ты знаешь, ч го делаешь. В этом цель нашего разго­вора. Я пришел пробудить тебя. Теперь ты пробужкй"-ный. Ты осознающий. Осознание — это состояние бытия. Ты «есгь» осознающий. Пребывая в состоянии осознания, ты можешь выбирать любое бытие. Ты можешь выбрать быть мудрым или чудесным. Можешь выбрать быть со­чувствующим и понимающим. Можешь выбрать быть герпеливым и прощающим.
Я не могу выбрать бы i ь просго счастливым?
Можешь. Как? Как это сделать?
Не делай этого. Просто будь этим. Не пытайся сделаться счастливым. Просто выбери быть счастливым, и все твои действия будут проист екать из твоего выбора. Твои дейс­твия будут порождены им. То, чем ты являешься, порож­дает то, что ты делаешь. Всегда помни это.
Но как я могу выбрать быть счастливым? Разве счастье не про­исходит7. Я хочу сказать, разве оно не то, чем я являюсь благо­даря тому, что происходит или что должно произойти?
Нет! Это то, чем ты выбираешь быть благодаря тому, что происходит или должно произойги. Ты выбираешь быть счастливым. Разве ты никогда не видел, как два разных человека реагируют совершенно по-разному на одни и те же обстоятельства?
Конечно. Но причина в том, что данные обо оятельства имеют разное значение для каждого из них.
Ты определяешь значение! Ты даешь значение вещам и событиям. Пока ты не решишь, что они значат, они вооб­ще не имеют значения. Помни это. Ничто вообще не имеет значения.
Значение произрастает из состояния, в котором ты пребы­ваешь.
Именно ты выбираешь быть счастливым в каждый мо­мент. Или быть грустным. Иди злым, или спокойным, или прощающим, или просветленным, или каким угодно. Ты выбираешь. Ты. Не что-то вне тебя. И ты делаешь выбор совершенно произвольно.
В этом заключен большой секрет. Ты можешь выбрать быть каким-либо до того, как что-то случится, так же как выбираешь свое состояние после того, как что-то случи­лось. То есть ты можешь создавать свой опыт, а не просто получать его.
Фактически, ты делаешь это прямо сейчас. Каждый миг. Ты можешь делать это неосознанно. Как ходить во сне. В таком случае тебе пора проснуться,
Однако ты не можешь полностью пробудиться, пока дума­ешь. Думая, ты пребываешь в состоянии сна. Ибо то, о чем ты думаешь, —это иллюзия. Это нормально. Ты живешь в иллюзии, ты сам поместил себя в нее, поэтому ты должен подумать о ней. Но помни, мысли создают реальность, поэтому, если ты создал реальность, которая тебе не нравит­ся, больше не раздумывай о ней!
«Ничто не есть зло, пока мы сами не сделаем его таковым». Именно.
Поэтому время от времени полезно вообще переставать думать. Чтобы соприкоснуться с высшей реальностью. Чтобы вынырнуть из иллюзии.
Как я могу перестать думать? Я всегда думаю. Я думаю даже об этом\
Прежде всего, ты должен быть спокойным. Кстати, обрати внимание, что Я сказал «быть спокойным», а не «думать спокойно».
Это хорошо. Очень хорошо.
Прекрасно. Через некоторое время ты заметишь, что тече­ние твоих мыслей немного замедляется. Затихает. Теперь начинай думать, о чем ты думаешь.
Как это?
Ты слышал Меня. Начинай думать о том, куда направля­ются твои мысли. Затем останови свои мысли. Сфокуси­руй свои мысли. Думай, о чем ты думаешь. Это первый niai к Мастерству.
Ух ты! Это сводит меня с ума Совершенно точно.
Нет, я не это имел в виду.
Это. Ты просто не знал. Это действительно сводит тебя с ума. Как вы, люди, говорите? Он совсем сошел с ума? Так вот, сейчас ты сойдешь со своего разума! То есть поки­нешь его.
Увидев тебя в таком состоянии, кочорое можно назвагь состоянием отсутствия разума, люди могут спросить: «Ты что, не в своем уме?» И ты можешь ответить: «Да! Здорово, правда?» Потому что твой разум — лто сенсорный анали­
затор входных сигналов, а ты перестал анализировать всю привходящую информацию. Ты перестал о ней думать. Вместо этого ты думаешь, о чем ты думаешь. Ты начина­ешь сосредоточивать свои мысли, и вскоре ты уже не со­средоточен ни на чем.
Как можно быть не сосредоточенньил ни на чем?
Сначала нужно сосредоточиться на чем-то конкретном. Нельзя перестать сосредоточиваться на чем-либо, пока не сосредоточишься на чем-то конкретном.
Частично проблема в том, что разум почти всегда сосредо­точен на многих вещах. Он постоянно получает входные дачные из сотни разных источников и анализирует их со скоростью, которая превышает скорость света, затем по­сылает тебе информацию о тебе самом и о том, что проис­ходит с тобой и вокруг тебя.
Чтобы не сосредоточиваться ли на чем, ты должен остано­вить этот мысленный шум. Ты должен взять eго под конт­роль, ограничить и, в итоге, устранить. Ты не хочешь со­средоточиваться ни на чем, но вначале тебе нужно сфоку­сировать внимание на чем-то конкретном, а не на всем сразу.
Так что выбери что-то простое. Можешь начать с огонька свечи. Смотри на свечку, на пламя, рассматривай его, вгля­дывайся в него. Будь с пламенем. Не думай о нем. Будь с ним.
Вскоре тебе захочется закрыть глаза. Веки станут тяжелы­ми, зрительные образы —расплывчатыми.
Это самовнушение?
Попытайся избегать ярлыков. Видишь? Ты снова то дела­ешь. Ты думаешь. Ты анализируешь ситуацию и хочешь дать ей название. Если ты думаешь о чем-то ты переста­ешь быть этим. Не думай. Просто пребывай в пережи­вании.
Хорошо.
Пусть будет так. Позволь этому быть.
Но продолжай смотреть. Не взволнованно, не с ожидани­ем, Просто ненавязчиво наблюдай. Тебе не нужно ничего видеть: ты не готовишься ничего увидеть.
Выполняя это в первый раз, или в десятый, или, возмож­но, в сотый, ты можешь увидеть нечто, похожее на мерца­ние голубого пламени или на танцующий свет. Вначале он может появляться лишь урывками, а потом ты увидишь его отчетливо. Будь с ним. Войди в него. Если почувству ешь, что сливаешься с ним, не сопротивляйся.
Если такое случится. Мне больше ничего не нужно будет говорить тебе.
Что это за голубое пламя, этот танцующий свет'1
Это ты. Это центр твоей души. Это то, что окружает тебя, пропитывает тебя, является тобой. Поприветствуй свою душу. Наконец ты ее нашел. Наконец ты ее испытал.
Если ты сольешься с ней, станешь Одним с ней, ты позна­ешь высшую полноту радости, которую назовешь блажен ством. Ты откроешь, что сущность твоей души — это Моя сущность. Ты станешь единым со Мной. Возможно, толь­ко на миг. На одну наносекунду. Но этого будет достаточ­но. После этого ничто уже не будет казаться важным, нич­то не будет тем же самым, и ничто в физическом мире с этим не сравнится. Именно тогда ты откроешь, что ты не нуждаешься ни в ком и ни в чем внетебя самого.
Это немного пугает Ты хочешь сказать, что мне больше никог­да не захочется ни с кем oбщaтьcя? Я не захочу никого люби гь, потому что они не смогут дать мне того, ч го я нашел внутри себя?
Я не сказал, что ты никогда не будешь любить что-то или кого-то вне себя. Я сказал, что ты никогда не будешь нуж­даться в чем-то или ком-то вне себя. Я снова повторяю:
любовь и нужда — не одно и то же.
Если ты действительно испытаешь состояние внутреннего единения, результат будет как раз противоположным то­му, какого ты боишься. Ты будешь хотеть общаться со всеми — но теперь, впервые, по совершенно новой при­чине.
Ты больше не будешь стремиться общаться с другими, чтобы получить что-то взамен. Теперь ты будешь жаж­дать отдавать им. Ибо ты всем сердцем будешь хотеть поделиться с ними опытом, который нашел внутри се­бя, — опытом Единства.
Ты будешь стремиться пережить этот опыт с каждым че­ловеком, потому что будешь знать, что в этом истина тво­его бытия, и будешь хотеть познать эту истину в своем опыте.
Тогда ты станешь «опасным». Ты будешь влюбляться во всех.
Да, это действительно опасно, так как мы, люди, создали жизнь, в которой постоянное чувство Единства со всеми вызывает неприятности.
Но теперь ты знаешь причины и можешь избежать проблем.
Ну, да, я знаю, что потребность, ожидание и ревность действи­тельно являются великими разрушителями любви Но я все же не уверен, что могу устранить их из моей жизни, потому что я неуверен, что знаю формулу. Я имею в виду, одно дело сказать:
Больше так не делай, а другое —Вот как этого добиться.
Здесь приходит на помощь дружба со Мной.
Дружба с Богом позволяет тебе «узнать формулу» — не только формулу для того, чтобы избавиться от потребности, ожиданий и ревности, но формулу всей жизни, мудрости всех эпох.
Кроме того, дружба со Мной даст тебе возможность при­менить эту мудрость на практике, сделать ее действенной, реальной, сделать ее активной частью твоей жизни. Одно дело знать, а другое —уметь применить свои знания. Одно дело обладать знанием, и другое — обладать мудростью.
Мудрость — это знание, примененное на практике.
Я покажу тебе, как применять на практике знание, которое Я тебе дал. Я всегда тебе это показываю. Но тебе будет легче услышать Меня, если мы будем друзьями. Тогда мы действительно можем звучать! Тогда мы действительно можем летать!
Мы говорим здесь о реальной дружбе с Богом. Не псевдо-дружбе, не воображаемой или временной дружбе, но важ­ной, значительной и близкой.
Мы с тобой проходим через шаги, которые помогут тебя обрести настоящую дружбу со Мной. Первые три inara:
1. Знать Бога.
2. Верить Богу.
3. Любить Бога.
А сейчас мы рассмотрим Шаг Четвертый: Принять Бога. Принять Бога?
Принять Бога. Приблизиться к Богу.
Об этом мы и говорим. Мы говорим о том, как стать ближе к Богу.
Я бы судовольствием это сделал. Я бы хотел быть близким Тебе. Я всегда этого хотел. Просто не знал, как это сделать.
Теперь знаешь. Теперь ты знаешь один очень хороший способ. Для этого нужно просто бывать в тишине, наедине с собой несколько золотых мгновений каждый день. Такое начало будет самым лучшим.
Когда ты находишься наедине с собой — со своим Истин­ным «Я» —ты со Мной, ибо Я одно с твоим «Я», а твое «Я» одно со Мной.
Как Я уже говорил, ко Мне ведут много путей. Я рассказал тебе об одном, но есть и другие. Есть много путей к своему «Я», и много путей к Богу, и было бы хорошо, если бы все религии в мире это поняли —и этому учили.
Когда ты нашел свое «я», нашел себя, у тебя может возник­нуть желание начать двигаться от себя, создавать новый мир. Чтобы сделать это, прикоснись к жизни других лю­дей так, как ты хотел бы, чтобы прикасались к твоей жиз­ни. Посмотри на других так, как ты хотел бы, чтобы по­смотрели на тебя.
«Поступай по отношению к другим так, как ты хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе».
Совершенно верно. Прими других так же, как ты хотел бы приня ть Меня, ибо когда ты принимаешь других, ты дейс­твительно принимаешь Меня.
Прими весь мир, ибо весь мир принимает то, кем и чем Я являюсь.
Не отвергай ничего и никого в мире. Но когда ты в мире, а мир в тебе, помни, что ты больше него. Ты его создатель, ибо ты создаешь свою реальность точно так же, как пере­живаешь ее. Ты и создатель, и объект созидания, как и Я.
Я сделан «по образуй подобию Божьему».
Да. И ты можешь выбирать опыт пребывания создателем или объектом созидания в любой момент.
Я могу выбрать быть «в этом мире, но не от него».
Ты учишься, друг Мой. Ты превращаешь знание, которое Я дал тебе, в мудрость. Ибо мудрость—это знание, приме­ненное на практике. Ты становишься вестником. Мы начинаем говорить одним голосом.
Подружиться с Тобой на самом деле означает подружиться со всеми людьми и со всеми обстоятельствами и условиями.
Да.
А как быть, если ты не хотел бы испытывать в своей жизни влияние некоего человека или обстоятельства? Как быть, если существует человек или обстоятельство, которое тебе трудно любить, которому тебе хочется сопротивляться?
То, чему ты сопротивляешься, упорствуег. Помни об этом.
Значит, решение?. Любовь.
Любовь?
Нет обстоятельства, ситуации или проблемы, с которой не справится любовь. Это не значит, что ты должен подчи­ниться насилию. Мы уже обсуждали этот вопрос. Это зна­чит, что решение всегда — любовь к себе и к другим.
Нет человека, которого любовь не может исцелить. Нет души, которую любовь не может спасти. На самом де"е спасать никого не нужно, ибо каждая душа — это любовь. И когда ты даешь другой душе то, чем она является, ты возвращаешь ее самой себе.
Ты делаешь это для нас! Это утверждение стало девизом моей ор1анизации. Оно пришло ко мне, когда я искал краткую фор­мулировку целей организации- Возвращать людям самих себя.
Ты думаешь, это была случайность?
Наверное, теперь мне пора бы знать.
Возможно. Случайностей не бывает, ведь так?
Не бывает.
Моя рабоча на радио, переезд на юг, предложение места на радиостанции с негритянским персоналом, встреча с Джеем Джексоном в «Ивнинг Капитал» — все это было не случайно, да? Да.
Я думаю, что знал что уже тогда, когда впервые повстречал Джея. Казалось, нам было предопределено встретиться. Я не могу объяснить — просто такое чувство появилось у меня в гот момент, когда я перешагнул порог ею офиса. Конечно, я нерв­ничал, потому что отчаянно нуждался в работе. Но почти сразу же, как я опустился на стул, у меня возникло ощущение, что все будет хорошо
Джей был чудесным человеком. Когда я узнал его лучше, я понял, что он способен сочувствовать и глубоко понимагь лич­ные обстоятельства, что он невероятно доброжелательный че­ловек и, самое главное, бесконечно добрый. Его любили все.
Джей видел положительные стороны в каждом Он давал шанс каждому. А потом второй шанс, и третий Работать на него было просто мечтой. Если ты делал что-то хорошо, он никогда не пропускал этого Ты сразу же получал записку, всег­да написанную фломастером: «Хорошо поработал над статьей о бюджете» или: «Касательно интервью с монахиней — ПРОС­ТО ЗДОРОВО!» Такие записки во множестве разлетались с его стола, их можно было увидеть в отделе новостей каждый день
Я любил Джея и не мог поверить, когда он умер таким молодым.
Насколько я помню, ему было сорок с небольшим, у него были проблемы с желудком. Может быть, это было что-то го­раздо более серьезное, я не знаю. Я только знаю, чю последние месяцы, когда я работал рядом с ним, он питался только каша­ми. В основном, детским питанием. Или овсянкой. Это было единственное, что он мог есть.
Мы тогда были в «Энн Арундел Тайме». «Ивнинг Юпитал» была пробна, Джей вместе с отцом и братом купили другую маленькую газету и превратили ее в еженедельник, который обслуживал весь округ Энн Арундел (Аннаполис был главным городом округа). Я по-прежнему работал в «Юпитал», кода позвонил Джей и предложил мне пост главного редактора в «Тайме». Чтобы решиться, мне понадобилось две секунды.
Я уже получил весьма многостороннее образование в пер­вой газете, но во второй я узнал еще больше Это было намного меньшее издание с маленьким персоналом и для него еженедельно необходимо было набирать живой материал Там я на­учился делать макет газеты от и до.
Я был также фотокорреспондентом (мне пришлось быстро научиться работать с фотоаппаратом и даже делать фото­графии) и ведущим (на самом деле единственным) репортером газеты Я многое узнал о напряженной работе благодаря сущес­твованию предельных сроков сдачи материала в печать.
Я надеюсь, вы заметили, что я открыл в себе таланты, о которых даже не подозревал Я также обнаружил — эти та лампы возникали у меня под давлением обстоятельств. Э го бы­ло важным откровением. Важным посланием. Заметка Сверху Бог говорил мне о том, чем я пользовался бессчетное количест­во раз с тех пор: жизнь начинается за пределами твоей зоны комфорта.
Я уже говорил это, и снова скажу Не бойтесь р-а-с-т-я-г-и-в-а-т-ь-с-я в жизни. Старайтесь дотянуться дальше того, куда достаете. Сначала вам может быть страшно, но вскоре это вам понравится.
Что до меня, то мне это ужасно нравилось Я роскошен ее вал. Мне было всего мало. Джей знал об этом. Он видел во мне скрытые таланты и вытягивал их из меня. В те годы я часто попадал в обстоятельства, в которых чувствовал себя не совсем уверенно, но Джей знал, из чего я сделан. Он вернул меня себе Все Мастера так делают, и в этом их величайшее благодеяние
Я расцвел под опекой Джея, под его твердым, но заботли­вым руководством, стиль которого можно выразить следую­щим образом: «Нет ничего невозможного». Фактически, я пе­ренял у него этот стиль руководства. Он полностью соответствовал тому, чему учил меня отец: «Ты можешь сделать все, что задумаешь». Или, как сказала бы мама: «Где есть воля, способ найдется».
Я был по-настоящему потрясен, когда Джей умер молодым Мне казалось, что такой хороший человек не должен покидать мир так рано.
Он сделал свою работу.
Я знаю. Теперь знаю Но тогда я что-то не понимал Я был озадачен, огорчен Если такова награда для по-настоящему за­мечательных людей, в чем смысл? Вот что не давало мне покоя. В те дни я даже не был уверен, существует ли загробный мир. Я не знал, существует ли жизнь после смерти. Смерть Джея потрясла меня. Она заставила меня заинтересоваться этим во­просом.
Ты нашел ответ ?
Да Я получил ответ в день похорон Джея.
Как это случилось?
Джей сам ответил мне. Одним словом. На кладбище. Своим собственным голосом
Возможно, кладбище — не лучшее место для просветления, но я нашел его там. Во всяком случае, частично.
Я пошел на похоронную службу по Джею в церковь Святой Анны в Аннаполисе, но опоздал, и почти все места были заня­ты. Наверное, в церкви было полгорода, и не знаю почему, но я чувствовал, что присутствие стольких людей неуместно. Навер­ное, я хотел, чтобы прощание было личным, только между нами. Я потерял очень дорогого друга. Мы стали настоящими друзьями. Он был для меня как старший брат.
Я ушел из церкви и решил провести свои личные поминки по Джею, лично попрощаться с ним позже в тот же день на его могиле. Через два часа, когда, по моим подсчетам, все уже ушли, я отправился на кладбище Святой Анны. Я оказался прав. Там никого не было. Я вошел с намерением найти могилу Джея и отдать ему последнюю дань. Вот только я не смог найти могилу. Нигде. Я осматривал надгробия ряд за рядом, но нигде не уви­дел надпись «Элмер (Джей) Джексон-младший». Я прошел по кладбищу еще раз. Ничего.
Я расстроился. Может быть, мне следовало остаться вместе со всеми. Я пришел не на то кладбище? Может, я искал не там, где нужно? Я действительно хотел попрощаться с Джеем. Я так этого хотел. Тут начал накрапывать дождь. Поднялся ветер, и казалось, что вот-вот начнется гроза. Ну же, Джей. — закричал я про себя, — где ты?
Знаете, как бывает, когда вы стоите под светофором и хоти­те, чтобы загорелся зеленый, а он все не загорается, и вы кричи­те про себя: Ну же, меняйся, черт тебя возьми! Со мной было нечто подобное. На самом деде ты не ожидаешь, что в тот же момент загорится зеленый свет. И не ожидаешь получить ответ на кладбище. (На самом деле ты и не хотел бы его получать.) А я получил. И от страха чуть не тронулся умом.
Сюда.
Вот все, что он сказал. Но это был его голос, голос Джея, звонкий и чистый, как колокольчик. Он прозвучал у меня из-за спины, и я так резко развернулся, что чуть не выпрыгнул из ботинок.
За спиной никого не было. И ничего.
Я мог бы поклясться, что слышал Джея.
Потом я снова его услышал.
Сюда.
На этот раз он прозвучал издалека, с той стороны, куда я теперь смотрел, с невысокого холма. По спине побежали му­рашки. Это был голос Джея. Не кто-то, похожий на него. Это был Джей.
Но там никого не было. И я подумал, что, возможно, туда забрел смотритель. Он, должно быть, увидел, как я оглядыва­юсь, и подумал, что я ищу свежую могилу. Может быть, его голос действительно был похож на голос Джея.
Но на кладбище никого не было. Я очень хотел, чтобы там кто-то был. Потому что я не вообразил себе этот голос. Я слышал его так же ясно и отчетливо, как услышал биение своего сердца через мгновенье.
Я побежал к холму. Может быть, кто-то стоит с другой стороны и я просто не могу его видеть отсюда, размышлял я. Я поднялся на холм, встал на небольшой насыпи и осмотрелся вокруг. Никого.
Потом я снова услышал голос — теперь тише, как будто Джей был прямо за мной. Сюда.
Я развернулся, на этот раз медленно. Признаюсь, я был на­пуган. Но вскоре страх превратился в изумление. Прямо передо мной было надгробие с именем Джея. Я стоял на его могиле.
Я спрыгнул с кучи земли, как будто стоял на аллигаторе. «Про-остии» — извинился я. Я не знаю, с кем я тогда разгова­ривал.
Да, я говорил Я говорил с Джеем. Я знал, что он там Я знал, что он пережил свою «смерть» и это он позвал меня на свою могилу для того, чтобы мы встретились в последний раз.
Мои глаза наполнились слезами. Я сел на землю и так остался на некоторое время. Затаив дыхание, смотрел на имя Джея, недавно вырезанное на мраморе. Я ждал, что он скажет что-то еще. Но он не сказал.
— Что ж, — наконец проговорил я, — каково это — быть мертвым?
Я пытался сделать момент прощания более светлым. Но вместо этого я увидел в отдалении вспышку света. Приближа­лась гроза.
«Послушай, Джей, — сказал я про себя, — я хочу поблагода­рить тебя за все, что ты сделал для меня, и за то, что ты есть, чем был для всех. Ты вдохновил стольких людей! Ты принял участие в стольких судьбах! Я просто хотел поблагодарить тебя. Я буду скучать по тебе, Джей»
Я начал тихо всхлипывать. И тогда я получил последнюю весточку от Джея. На этот раз это были не слова. Это было чувство Чувство, которое с любовью охватило меня, как будто кто-то накинул мне на плечи плащ и мягко стиснул мне их.
Я не могу рассказать, что было дальше. Для этого нет слов. Но я просто знал, что с Джеем все будет хорошо, что ему хорошо и что со мной тоже все будет в порядке. И я понял, что все в тот момент было совершенно. Все было так, как и должно быть. Я встал.
— Да, Джей, я понял, — улыбнулся я — Heт ничего невоз­можного.
Я развернулся и пошел вниз по холму и могу поклясться, что я услышал тихий смех.
Вы вдвоем испытали прекрасный момент. Спасибо тебе.
Он ведь был там, пpaвдa? Я ведь слышал eго? И он слышал меня.
Да. После смерти есть жизнь, ведь так?
Жизнь вечна. Смерти не существует.
Прости за этот вопрос. Думаю, мне не следует больше сомне­ваться.
Никoгда?
Никогда. Истинный Мастер, как Будда, как Кришна, как Иисус, никогда не сомневается
А как же: «Отче, для чего Ты Меня оставил?»
Ну, это было.. Я не знаю. Я не знаю, что, нo было.
Сомнение, сын Мои. Это было сомнение. Пусть только на миг, пусть только на секунду. Так знай, друг Мой: каждый Мастер посещает свои Гефсиманский Сад. Там он задает все вопросы, которые задает каждый Мастер. Правда ли это? Или я это выдумал? Действительно ли воля Божья, чтобы я испил из этой чащи? Возможно ли, чтобы минова­ла меня чаша сия?
Иногда у меня тоже бывают такие вопросы, и я не стыжусь признать что.
Я знаю, тебе было бы легче, если бы ты сейчас не говорил со Мной. Легче по многим причинам. Ты мог бы все оста­вить, отступиться от всего —
от всей ответственности, которую ты взял на себя, решив принести послание человечеству и помочь миру измениться; от того внимания, кото­рое привлек к себе и которое окружает теперь твою жизнь.
Но Я вижу, что твоя воля — идти дальше. Твоя воля была и в том, чтобы случилось все, что произошло в твоей жизни. Все события твоей жизни вели тебя к этой цели.
Тебе были даны совершенные отец и мать, чтобы подгото­вить тебя к задаче, которую ты поставил перед собой; со­вершенная семья и совершенное детство.
Тебе были даны зачатки талантов общения и шансы развивать их. Ты оказывался в нужных местах в нужное время и находил там нужных людей.
Вот почему ты встретил Джея Джексона и он оказал такое глубокое влияние на твою жизнь. Вот почему ты работал среди негров в Балтиморе, белых южан, уроженцев Афри­ки, людей из Эквадора. Вот почему ты заводил дружбу и вел серьезные разговоры с подавленными и испуганными людьми, у которых нет ничего, которые живут в странах с тоталитарным режимом, а так же с гражданами твоей стра­ны — всемирно известными звездами кино и телевидения и политическими лидерами, у которых есть все.
Все, что случилось с тобой, не случайно. Все события твоей жизни способствовали тому, чтобы ты смог испытать и познать то, что ты выбираешь испытывать и познавать, чтобы ты смог испытать высочайшую версию твоего ве­личайшего представления о том. Кем Ты Являешься.
Я полагаю, что моя встреча с Джо Элтоном была из той же категории.
Ты полагаешь правильно.
Ты знал, что мне однажды понадобиться знать все о политике, чтобы я смог донести Твое послание народу — и миру — всеми эффективными способами.
Ты это знал. Ты всегда знал, что хочешь принести новую надежду миру и глубоко в сердце отчетливо понимал, что политика и религия —это те две сферы человеческой дея­тельности, где необходимо произвести изменения, чтобы смогла родиться, а тем более выжить, новая надежда.
Меня всегда интересовала политика, еще с того времени, как я был ребенком. Просто случилось (кхм ) так, что мой отец активно участвовал в местной политической жизни Он рабо­тал на кандидатов, обязательно знал, кто занимал важные руководящие посты, и в нашем доме всегда было полно судей, олдерменов, членов избирательных комиссии и начальников по лицейских участков Многие из этих людей часто играли в кар­ты с моим отцом
Когда я в девятнадцать лет оказался в Аннаполисе, я первым дедом познакомился с Джо Грискомом, мэром, и Джо Элтоном, шерифом округа Поскольку я работал на местной ради" станции, я был, формально, членом «действующей прессы>
Поэтому мне было немного легче, чем рядовым гражданам, встретиться с руководством округа. У меня также было что предложить — немного эфирно! о времени еще не повредило ни одному политику, —и я предоставил обоим Джо кучу этого времени.
Вскоре после нашего знакомства Джо Э;ггон выставил свою кандидатуру на пост в Сенат штата от нашего округа и победил Мне Джо ужасно нравился, как и большинству людей Он побе­дил на выборах с большим перевесом, и когда некоторые жите ли округа Энн Арундел начали бороться за местное самоуправ­ление, Джо возглавил это движение Я тоже стал участвовать в кампании, и, когда она оказалась успешной, Джо Элтон был избран первым главой исполнительной власти в округе Энн Арундел.
Несколько лет спустя, когда я вернулся в Аннаполис и стал работать в «Энн Арундел Тайме», однажды позвонил Джо Элтон.
Ему нравилось, как я освещал работу окружного правитель­ства, и он как раз баллотировался на еще один срок на своем посту, а для этого ему нужна была помощь прессы Но он Позвонил не лично мне. Он позвонил Джею
Наверное, он не хотел обижать владельцев местного еженедельника и решил, что лучше посоветоваться с ними, прежде чем предлагать мне работу Однажды, за три или четыре месяца до своей смерти, Джей вошел в мой офис и сказал — Твой друг Джо хочет, чтобы ты поработал для его кампании.
Мое сердце екнуло. Мне всегда везло на такие невероятные возможности Они падали мне прямо в руки Джо увидел мое волнение — Думаю, ты согласен, а?
Я не хотел его разочаровывать.
— Я не пойду, если я тебе действительно нужен, — сказал —Ты много для меня сделал, и я у тебя в долгу.
— Нет, не у меня, — исправил меня Джо. — Ты в долгу перед собой. Всегда помни это. Если ты добиваешься того, чего хочешь, не причинив при этом никому вреда, ты обязан этим сам себе. Убирай свой стол и отчаливай.
— Прямо сейчас?
— А почему бы нет? Я вижу, где сейчас твои мысли, и нет смысла удерживать тебя здесь, чтобы ты сидел и считал дни до того момента, когда сможешь удрать. Так что вперед.
Джей протянул руку, и я пожал ее.
— Мне это нравится, — улыбнулся Джей. — От начинаю­щего обозревателя до главного редактора. Ты хороню прока­тился.
—Да уж.
— Мы тоже хорошо прокатились. Спасибо, что взял нас с собой.
— Нет, спасибо, что вы взяли меня с собой. — Я остановил­ся. — Спасибо, что дал мне шанс. Мне тогда очень была нужна работа. Я никогда этого не забуду. Не знаю, как я смогу отпла­тить за это.
— Я знаю, — сказал Джо.
— Как?
— Передай эстафету дальше.
Это было слишком. Как л мог уйти от такого человека? Как я мог оставить газету? Джеи увидел выражение моего лица.
— Даже не думай, — сказал он. — Собирай свои вещи и уматывай.
И ушел. Просто открыл дверь и вышел на улицу. Но, уходя, он бросил через плечо:
— Не оглядывайся назад, друг. Никогда не оглядывайся. Тогда я видел его в последний раз.
Он дал тебе хороший совет.
Правда? Никогда не следует оглядываться назад? Это ничего не даст?
Он хотел сказать: «Не раздумывай». Двигайся вперед без раздумий, без чувства вины, без колебаний. Твоя жизнь перед тобой, а не позади тебя. Ты сделал то, что ты сделал. Этого не изменить. Но можно двигаться вперед.
Да, но разве плохо сожалеть о чем-либо?
Пока ты не путаешь сожаление с чувством вины. Это не одно и то же. Сожаление —это твое признание, что ты не реализовал высшую идею о том. Кем Ты Являешься. Чувс­тво вины — это решение, что ты больше не достоин реали­зовывать эту идею.
Ваше общество и ваши религии учат вас чувству вины, которое требует, чтобы вы были наказаны без надежды на оправдание. Но вот что Я тебе скажу: цель жизни — вос­создавать себя заново в каждый момент в следующей вы­сочайшей версии твоего величайшего представления о том, Кем Ты Являешься.
Я работаю вместе с вами ради достижения этой цели. Я вижу, куда вы идете, вижу тропу, которую вы выбираете, '' и даю вам инструменты, чтобы вы испытали именно то, : что вам нужно испытать, и создали то, что вам нужно соз­дать. Все происходящее вызвано к жизни нашими совместными усилиями.
Чья же в этом воля? Я говорю вам, что это Божественная Воля. Всегда помни:
Твоя Воля и Моя — это воля Божественная.
Это чудесно. Это все объясняет, все сводит воедино. Ты умеешь делать такие штуки. Ты умеешь вложить знание в меньше чем десяток слов. Это перекликается с тем, что Ты говорил в «Беседах с Богом»: «Твоя воля для тебя —это Моя воля для тебя».
Да.
Но минуту назад Ты сказал нечто, поразившее меня. Ты сказал, что я просто использовал Бога, чтобы моя жизнь произошла. Мне почему-то это кажется неправильным. То есть мне кажется, что это не те отношения, которые у меня должны быть с Тобой.
Почему?
Не знаю точно. Вероятно, потому, что меня учили, что я при­шел в этот мир служить Господу Когда я учился в начальной школе Сент-Лоренс в Милуоки и серьезно думал пойти в семи­нарию, монахини твердили, что Бог использует меня, чтобы я служил Его цели. Никто никогда не упоминал, что я использую Богa для достижения своих целей
И все же, Я устроил все именно так.
Правда?
Да.
Ты хочешь, чтобы мы использовали Тебя? Мы здесь не для того, чтобы Ты использовал нас?
Трудность в понимании и разъяснении этой идеи частич­но в том, что весь наш разговор построен на парадигме отдельности. То есть мы говорим так, как будто ты и Я отдельны друг от друга — и так, конечно, думает большая часть человечества. Так большинство людей представляют себе свои отношения с Богом. Поэтому, возможно, нам стоит общаться в рамках этой парадигмы, если вам так будет легче Меня понять, но Я хочу обратить твое внима­ние, что мы говорим здесь об иллюзии, а не о реальности.
Я понимаю. Я согласен, что может быть небесполезным упот­реблять иллюзорные термины при обсуждении жизни внутри иллюзии. Я понимаю, что жизнь на Земле —иллюзия Теперь я знаю, и нередко глубоко ощущаю Конечную Реальность Единства с Тобой и со всем Но иногда полезно обсудить вопрос в рамках моего узко! о понимания — и понимания многих лю­дей. Итак, если обсуждать проблему в рамках парадигмы от­дельности, мы здесь не для toi о, чтобы Ты использовал нас?
Если бы вы были здесь для того, чтобы Я вас использовал, почему тогда мир стал таким, как он есть? Может ли таким быть Мой замысел? И может ли таким быть ваш замы­сел?» Я говорю вам: правильно последнее, а не первое.
Мир вокруг вас точно соответствует вашему замыслу.
Я повторю, потому что, возможно, вы не обратили внима­ния на эти слова: Мир вокруг вас точно соответствует вашему замыслу.
Вы видите мир таким, каков он у вас в мыслях. Вы видите в жизни то, что у вас в мыслях.
Если бы Я использовал вас для своих целей (как вы сфор­мулировали их в узких рамках своего понимания), Я был бы очень неумелым Богом. Я, кажется, ничего не сумел добиться! Даже используя тебя как Моего Посланца и по­мощника, даже послав на Землю Моего единственного сы­на (как некоторые из вас полагают), Я не сумел изменить ход событий и создать мир Моего желания. Может ли быть так, что Моей целью было создать мир таким, каков он есть сейчас? Конечно, нет... если только... Моей целью не было, чтобы вы создали мир таким, каким вы его выбираете. В таком случае вы действительно послужили Моей цели, и Я «использовал» вас.
Однако вы тоже «использовали» Меня, так как только благодаря созидательной силе, которая присуща вам, — силе, которую Я вам дал, — вы способны создать мир своей мечты.
Этот мир — мир моей мечты?
Если бы ты не мечтал о нем, его бы не было.
Часто он мне казался миром моих самых ужасных кошмаров
Кошмары — это тоже сны. Особенный вид снов. (Англ dream — мечта, сон)
Как мне от них избавиться7
Измени свои мысли о том, какие мысли о мире ты удержи­ваешь в уме. Это часть процесса, о котором Я говорил раньше. Подумай, о чем ты собираешься подумать. Думай о хорошем и чудесном. Думай о моментах величия, виде­ниях славы, проявлениях любви.
«Наипаче ищите Царствия Божия, и все приложится вам»
Совершенно точно. И используйте Тебя, используйте Бога, в процессе''
Бог и есть этот процесс. Процесс того, чем Я Являюсь Этот процесс вы называете Жизнью. Вы не можете не использовать Меня. Вы можете только не знать этого. Но если вы будете использовать Меня сознательно, если буде те использовать Меня с осознанием и намерением, все изменится.
Это Пятый Шаг в создании дружбы с Богом. Использовать Бога.
Расскажи мне, как это делать Мне такая мысль все еще кажется странной Помоги мне понять, что значит «использовать Бога»
Это значит использовать все инструменты и пары, которые Я тебе дал.
Дар созидательной энергии, которая позволяет тебе стро­ить свою реальность и создавать свои опыт при помощи мыслей, слов и поступков.
Дар доброй* мудрости, который позволяет тебе узнать правду в тех случаях, когда следует судить не по внешним проявлениям.
И дар чистой любви, который позволяет тебе благослов­лять других и принимать их без условий, обеспечивает им свободу делать свой выбор и жить этим выбором и предоставляет твоему Божественному «Я» такую же свободу, в то время как каждый из вас воссоздает себя заново в следую­щей высочайшей версии своего величайшего представления о том. Кем Вы Являетесь.
* Англ gmtle — благородный магический, великодушный, тихий, спокойный мягкий добрый нежный ровный и т д Возможно автор имел в виду все эти значения сразу, поэтому использовал именно то слово — Прим ред
Вот что Я скажу вам: во Вселенной существует Божественная Сила, и она состоит из этих трех элементов: созидательной энергии, доброй мудрости и чистой любви.
Когда вы используете Бога, вы просто используете эту Божественную Силу.
«Да пребудет с вами сила»
Совершенно верно. Думаешь, Джордж Луьас нечаянно на толкнулся на эту мысль? Ты полагаешь, что эт а идея воз никла из ниоткуда? Я скажу тебе, что это Я вдохновил Джорджа на эти слова и идеи, которые стоят за ними, точно так же как сейчас Я вдохновляю тебя на слова и идеи этой книги.
Так иди же и выполняй задачу, которую поставил перед собой. Измени мир «силой».
И используй Меня Используй Меня все время, каждый день. В твои самый темный и в самый светлый час, в момент страха и в момент мужества, в своих взлетах и падени­ях, в своих успехах и неудачах.
Я говорю тебе, у тебя будет все это. И было все это. Всему свое время, и время всякой вещи под небом.
Время рождаться, и время умирать;
время насаждать, и время вырывать посаженное;
время убивать, и время врачевать;
время разрушать, и время строить;
время плакать, и время смеяться;
время сетовать, и время плясать;
время разбрасывать камни, и время собирать камни;
время обнимать, и время уклоняться от объятий;
время находить, и время терять;
время сберегать, и время бросать;
время раздирать, и время сшивать;
время молчать, и время говорить;
время любить, и время ненавидеть;
время войне, и время миру.
Для чего время сейчас? Вот в чем вопрос. Что ты сейчас выберешь? У тебя были все эти времена, и теперь время тебе выбирать, что ты хочешь испытать на этот раз!
Ибо все, что когда-либо происходило, происходит и будет происходить, происходит прямо сейчас. Это вечный мо­мент, время для твоего нового решения.
Мир ждет тебя и твоего решения. Он осуществит то, что ты вызовешь к существованию. Ты вызываешь к сущест­вованию то, чем ты являешься.
Так устроен мир. Теперь тебе пора пробудиться и увидеть истину. Иди и неси эту весть по всему миру: близится вре­мя вашего избавления. Ибо вы молили Меня: «Избави нас от лукавого», и Я снова отвечаю на ваши молитвы посла­нием этой книги. Я снова протягиваю вам руку дружбы.
Дружбы с Богом.
Я всегда рядом с вами.
Во всем.
11
Благодарю Тебя за этот чудесный диалог о том, как обрести дружбу с Богом. Я снова наслаждаюсь нашим общением. Одни только эти пять шагов — знать Бога, верить Богу, принять Бога, использовать Бога — могут изменить жизнь людей
Да. Но — терпение. Есть еще два.
Я знаю. И мне нужна небольшая помощь со следующим шагом.
Помогать Богу.
Да. Помоги мне понять, почему Тебе нужна помощь. Я думал, что Тебе не нужно ничего.
Мне не нужна помощь, но Мне нравится, когда Мне помо­гают. Так легче.
Легче? Я думал, что в Божьем мире не бывает трудностей. Ты отказываешься от Своих слов?
Нет, в Конечной Реальности нет трудностей. Беседуя с то­бой, Я чаще всего использую термины, которые соответствуют вашей иллюзии. Если бы Я все время говорил с то­бой в терминах конечной реальности, мы бы не смогли общаться. Ты бы не понял. Даже сейчас, когда Я употреб­ляю их изредка, тебе весьма непросто их осмыслить.
Трудность в том, что в вашем языке нет слов для большин­ства идей, которые Я могу вам сообщить, и даже если есть слова, отсутствует контекст, в котором их следует воспри­нимать. Вот почему бывает так сложно понять многие ду­ховные и эзотерические труды. Они являются попыткой передать истину о наивысшей реальности посредством ограниченных слов, выхваченных из контекста.
Наверное, именно поэтому так много духовных книг и священных писаний были неправильно истолкованы.
Ты прав.
Итак, кстати о контексте моего понимания: что Ты имел в виду, когда говорил, что, когда я помогаю Тебе, «так легче»?
Я имел в виду, так легче для тебя.
А-а. Я думал, легче для Тебя.
В некотором смысле, да. Но, видишь ли, тут опять мы упи­раемся в проблему контекста. Когда Я сообщаю такие ис­тины, Я перехожу в контекст Наивысшей Реальности. В Наивысшей Реальности то, что помогает тебе, помогает Мне, так как в ней ты и Я одно. Мы не отдельны. Но в парадигме отдельности, в которой ты живешь, в рамках иллюзии, которую ты испытываешь, такое утверждение бессмысленно.
На протяжении всего этого диалога Мне приходилось де­лать переходы из одного контекста в другой, чтобы объяс­нить то, что невозможно объяснить, оставаясь в рамках твоего земного опыта.
Итак, перед тобой стоит нелегкая задача, грокнуть во всей полноте, как выразился бы замечательный Роберт Хайнлайн, что именно Я имею в виду, когда говорю «помоги Богу».
Большинство людей не могут даже грокнуть во всей полноте, что значит «грокатъ во всей полноте»!
Увы, так и есть. Вот в этом и проблема. Ты грокаешь ее во всей полноте.
Тогда, может быть, нам просто сказать, что Нам легче, когда я помогаю Богу? Но теперь объясни мне, почему легче?
Чтобы понять это, тебе нужно понять, в чем цель Бога. Ты должен понять, чем Я занимаюсь.
Думаю, я знаю. Ты воссоздаешь Себя заново в каждый миг Настоящего в следующей высочайшей версии Твоего величай­шего представления о том, Кем Ты Являешься. Ты делаешь это в нас и через нас. В этом смысле мы являемся Тобой. Мы части тела Бога. Мы — это Бог Бого-творящий.
Ты правильно вспомнил, друг Мой. Мы снова начинаем говорить одним голосом. Это хорошо, ибо ты будешь од­ним из многих вестников; не просто искателем, но носите­лем Света.
И так я смогу лучше всего помочь Тебе! Я могу лучше всего помочь, вспоминая, то есть снова становясь частью тела Гос­подня.
Ты действительно понял. Ты полностью осмыслил идею, постиг каждый ее нюанс. Именно так ты можешь помочь Богу. Живи сознательно, гармонично и благотворно. Для этого ты можешь использовать Мои дары: созидательную энергию, добрую мудрость и чистую любовь.
Я вложил созидательную энергию во все твое существо и во все, что оно порождает. Мысли, слова и поступки являются Тремя Инструментами Созидания. Зная это, ты можешь выбирать быть причиной своего опыта, а не подвергаться его воздействию.
Жизнь определяется твоими намерениями по отношению к ней. Осознавая это, ты можешь жить сознательно. Думать сознательно. Говорить сознательно. Поступать сознательно.
Услышав, как тебе говорят: «Ты сделал это сознательно!», ты поймешь, что это не обвинение, но комплимент.
Все, что ты делаешь, ты делаешь с определенной целью — и твоей целью в каждый момент жизни является переживать высочайшую версию твое! о величайшего представ­ления о том, Кем Ты Являешься. Используя созидатель­ную энергию, ты помогаешь Богу в полной мере стать т ем, чем Он является, и испытать ч от аспект Себя, который Он стремится испытать.
Я ВЛОЖИЛ В ТВОЮ Душу добрую Мудрость. Используя этот дар, ты можешь гармонично жить в любых обстоятель­ствах. Все твое Существо — сама гармония.
Гармония означает, что ты чувствуешь вибрацию момен­та, человека, места или обстоятельства, которое сейчас пе­реживаешь, и сливаешься с ней. Слияние не означает соответствие. Петь гармонично не означав г петь в унисон. Это означает петь вместе.
Когда ты поешь гармонично, ты изменяешь саму песню. Она становится новой, ивой. Это песня души, и в мире пет ничего прекраснее.
Привноси добрую мудрость в каждый момент твоей жиз­ни. Наблюдай, как она изменяет его. Наблюдай, как она изменяет тебя.
Эта добрая мудрость в тебе. Я поместил ее в тебя, и она всегда была в твоей душе. Призови ее в час трудностей и стресса, в час решений или вражды, и она придет. Ибо когда ты призываешь ее, ты призываешь Меня. Исполь­зуя добрую мудрость, ты помогаешь Богу в полной мере стать тем, чем Он является, и испытать тот аспект Себя, который Он стремится испытать.
Я вложил чистую любовь в сердце каждого человека. Она—это то, что Есть Я и чем Являешься Ты. Твое сердце наполнено любовью до краев. Оно готово прорваться, как плотина. Вое твое «я» пропитано ею, состоит из нее. Чис­тая любовь —это то. Кем Ты Являешься.
Когда ты выражаешь чистую любовь, ты непосредственно испытываешь, Кто Ты Есть. Это величайший дар. Кажет­ся, что ты даешь дар другим, а на самом деле ты даешь его себе. Это потому, что никого другого нет. Тебе просто ка­жется, что существует кто-то другой. Чистая любовь поз­воляет тебе увидеть истину.
Когда ты исходишь из чистой любви, ты живешь благо­творно, то есть творишь благо для всех. Ты поступаешь так, чтобы всем примести благо. «Доброта» становится для тебя значительным словом. Ты внезапно понимаешь его более глубокий смысл.
"Доброта" означает не только «благо», она также значит схожесть. Живя чистой любовью, ты понимаешь, что ты и все другие похожи. Вы существа одного рода, и внезапно ты постигаешь, что, выражая чистую любовь, ты выража­ешь родственные отношения.
Вот что значит быть родственной душой. Вот что значит познать Единство со всем сущим. И если ты в любых об­стоятельствах и ситуациях проявляешь чистую любовь, ты помогаешь Богу в полной мере стать тем, чем Он Явля­ется, и испытать тот аспект Себя, который Он стремится испытать.
Ты помогаешь Богу, когда вкушаешь Бога. Так что накладывай на тарелку побольше. Бери столько Бога, сколько хочешь. Ибо эго пища жизни, которая питает все сущее.
Приимите, ядите; cue есть Тело Мое.
Вы все — части Одного Тела. И теперь наступило время вспомнить об этом.
Я бы не говорил вам всего этого, если бы это было не так. Это величайшая истина, так помогите Мне, Богу.
Я никогда не видел раньше, чтобы слова связывались друг другом с таким смыслом. Это все так... симметрично.
Бог симметричен. Бог — это идеальная симметрия. В хаосе существует свой порядок. В замысле есть совершенство.
Я вижу это. Я вижу совершенство замысла во всем, что прои­зошло в моей жизни, даже в том, что мой друг Джо Элтон попал в тюрьму, хотя, когда это случилось, я был потрясен. Джо Элтон несколько злоупотребил деньгами, собранными для его избира­тельной кампании, и провел несколько месяцев в камере феде­ральной тюрьмы в Элленвуде, штат Пенсильвания
Урок, который я получил в этой ситуации — который я всегда знал, но забыл, — в том, что среди нас мало святых. Все мы стараемся изо всех сил, и многие спотыкаются и падают.
Это воспоминание помогало мне воздержаться от осужде­ния, когда поступки людей обнаруживали их слабости — и ког­да мои слабости проявлялись в моих поступках. Это была нелег­кая задача, и она не всегда мне удавалась. Но после участия в политической жизни округа Энн Арундел я старался никогда никого не осуждать. Я научился всегда стараться понять чело­века
Однако была еще одна, совершенно иная причина, по кото­рой я встретился с Джо Элтоном. Вероятно, на каком-то уровне я всегда знал, что мне нужно учиться общаться с большой аудиторией, оставаясь с ней один на один. Я не мог бы выбрать лучшего наставника.
Джо Элтон разбирался в человеческой натуре лучше всех людей, которых я знал. Работая с ним, вначале как рядовой помощник в проведении кампании, а потом на незначительном посту в окружной администрации, я получил шанс увидеть его талант в действии, и это коренным образом изменило мои соб­ственный подход к людям.
Куда бы Джо ни пошел, вокруг него было полно народу. На публичных встречах его обступали со всех сторон, тянули за рукава, каждый хотел урвать минутку его времени, получить шанс попросить о небольшом одолжении, заручиться его под­держкой или просто обратить на себя его внимание.
При всем этом я никогда не видел, чтобы Джо отмахнулся хотя бы от одного человека. Не имело значения, насколько он опаздывал, или как мною времени он уже потратил, или сколько еще ему нужно было сделать после встречи. Он никогда не забывал посмотреть человеку в глаза и обратить на него все свое внимание.
Однажды вечером после такой встречи я исполнял роль «ледокола», медленно прокладывая пучь через толпу к выходу из зала к ожидавшей нас машине. Когда мы наконец забрались на заднее сиденье, я повернулся к Джо и удивленно спросил:
_ Как тебе это удается?. И зачем так раздаешь себя?' Все эти люди вечно толпятся вокруг, каждый чего-то от тебя хочет
— На самом деле дать им то, чего они хотят, очень прос­то, —улыбнулся Джо.
— Чего они хотят? — Мне нужно было знать. — О чем они тебя просят?
— Все они хотят одного и того же. Я недоуменно посмотрел на него.
Разве ты не знаешь, чего хотят все люди?
Нет,—пришлось мне признаться.
Джо посмотрел мне прямо в глаза.
— Они хотят, чтобы их выслушали.
Тридцать лет спустя, выходя из залов после встреч и лекций, когда люди окружали меня со всех сторон, я вспоминал Джо.
Люди хотят, чтобы их выслушали, и они этого заслуживают. Они прочитали твою книгу от корки до корки и уделили тебе всё свое внимание. Они отдали тебе часть себя и хотят получить часть тебя взамен, и это справедливо. Это знал и глубоко пони­мал Джо Элтон. Он ничего не отдавал. Он возвращал.
Я снова понял это, прослушав несколько лекций замечатель­ных людей. Писатель Уэйн Дайер всегда говорит своей аудитории: «Я останусь с вами до тех пор, пока не подпишу книги каждому из вас и не получу шанс поговорить с каждым». Так вступают многие другие ораторы. Они отдают. Они возвращают.
Жизнь постоянно преподносит уроки.
Джо Элтон был первым человеком, который научил меня еще одной мудрости. Я понял, что жизнь всегда преподносит уроки, тридцать лет назад в ходе жесткой и суматошной поли­тической кампании.
Однажды поздно вечером после длительных и трудных де­батов мы сидели в трейлере. Оппонент Джо был безжалостен в своих обвинениях, он очень мало затрагивал реальные полити­ческие вопросы и вместо этого старался задеть Джо. Вернув­шись в трейлер, я немедленно направился к пишущей машин­ке. Мои пальцы летали над клавишами, печатая острое и не­многословное опровержение — пример, настолько я помню, несравнимого красноречия.
Джо случайно подошел ко мне.
— Что ты пишешь?
— Твое завтрашнее заявление для прессы в ответ на эти злобные нападки, — я ответил тоном, который подразумевал:
«Что же еще?»
Джо просто усмехнулся:
— Ты ведь знаешь, что я не собираюсь его читать?
— Почему? Мы должны ответить! Нельзя ему спустить это!
— Хорошо, — согласился Джо. — Тогда вот мое заявление. Ты готов?
«Да, — подумал я. — Вот теперь мы ему покажем! Джо ска­жет намного лучше, чем я».
— Давай, — сказал я, и мои пальцы замерли над клавиа­турой.
Джо продиктовал одно предложение: «Мне печально ви­деть, как мой оппонент так поступает с собой».
И все? — воскликнул я.
И это все?!
— Это все, — повторил Джо.
— Но как же все его обвинения?
— Мы можем либо опуститься до его уровня, —тихо сказал Джо, — либо подняться над ним. Что ты выбираешь?
—Но... но...
— Что ты выбираешь? — снова спросил Джо.
Я взглянул на написанные мной страницы. Перечитал не­сколько первых параграфов. И порвал листы.
Хороший выбор, — сказал Джо и похлопал меня по пле­чу.
Сегодня ты повзрослел.
Сейчас Я хочу обратить твое внимание на то, чего ты тогда, возможно, не понял.
Что?
Когда ты применяешь истины, которые узнал благодаря подобному опыту, ты используешь Бога. Когда ты расска­зываешь о событиях твоей жизни в книге, подобной этой, ты используешь Бога. Потому что ты берешь дар, который Я тебе дал, и предлагаешь его всему миру.
Понимаешь? Это больше, чем просто любопытный слу­чай. Это больше, чем эпизод из твоей жизни. Ты дал себе эту ситуацию, а потом поделился ею с нами по определен­ной причине. Ты стремишься изменить себя и мир.
Когда ты рассказываешь истории из своей жизни, ты не просто удовлетворяешь любопытство читателей о твоем прошлом. Ты заставляешь других вспомнить то, что они тоже всегда знали.
Вот в чем симметрия и совершенство замысла: тридцать лет назад твоя душа поняла, что люди, места и обстоятель­ства обеспечивают тебе совершенный опыт, который под­готовит тебя к твоей роли в изменении мира. Твоей душе также было известно, что то, что ты вынесешь из этого опыта, будет иметь непреходящую ценность и ты используешь полученное через тридцать лет.
Вот это да!
Ты правда думаешь, что что-то может произойти слу­чайно?
Я снова говорю тебе, замысел совершенен.
Ничто в жизни не происходит случайно. Ничто. Ничего в жизни не бывает нечаянною. Ничего.
Ничего не случается без того, чтобы принести тебе пос­тоянную и реальную пользу. Совсем ничего.
Ты можешь не замечать совершенства каждого момента, но сам момент от этого не перестанет быть совершенным даром.
12
Когда я со стороны смотрю на весь замысел, на всю красоту сложного и изящного плетения ткани моей жизни, мое сердце наполняется благодарностью.
Это последний, Седьмой Шаг в обретении дружбы с Богом: Благодарить Бога.
Этот шаг ты сделаешь почти автоматически. Он произой­дет естественным образом, если ты выполнишь Шаги от Первого до Шестого.
Всю свою жизнь ты не знал Бога таким, каким он является в действительности. Теперь ты можешь познать Его таким.
Всю свою жизнь ты не верил Богу, как желал бы. Теперь можешь верить.
Всю свою жизнь ты не любил Бога, как хотел бы. Теперь можешь любить.
Всю свою жизнь ты не принимал Бога так искренне, чтобы он стал очень реальной частью твоего опыта.
Теперь мо­жешь принять. Всю свою жизнь ты не использовал Бога, как использовал бы своего лучшего друга. Но теперь, когда мы так близки, ты знаешь, что можешь использовать Меня.
Всю свою жизнь ты не оказывал сознательной помощи Богу, потому что не знал, что Бог хочет, чтобы Ему помога­ли, и даже если знал, то не понимал, как это сделать. Теперь знаешь.
Не твоя вина в том, что ты не знал Бога. Как ты мог знать что-то, если все учат тебя другому?
Не твоя вина, что ты не верил Богу. Как можно верить тому, кого не знаешь?
Не твоя вина, что ты не любил Бога. Как можно любишь то, чему не веришь?
Не твоя вина, что ты не принимал Бога. Как можно при­нять то, что не любишь?
Не твоя вина, что ты не использовал Бога. Как можно ис­пользовать то, чего в тебе нет?
Не твоя вина, что ты не помогал Богу. Как можно помогать в том, что для тебя бесполезно?
И не твоя вина в том, что ты не благодарил Бога. Как мож­но быть благодарным за то, чему нельзя помочь?
Но сегодня новый день. Сейчас новое время. И ты делаешь новый выбор. Это выбор создать заново свои отношения со Мной. Выбор наконец испытать дружбу с Богом.
Все в мире хотят этого. Во всяком случае, все, кто верят в Бога. Всю свою жизнь мы старались обрести дружбу с Тобой. Мы старались радовать и не обижать Тебя, мы стремились найти настоящего Тебя и сделать так, чтобы Ты нас нашел, — мы испробовали все. Но мы не пробовали сделать эти Семь Шагов. Во всяком случае, я точно не делал их. В любом случае — не так, как Ты изложил их здесь. И я благодарю Тебя. Но можно я задам Тебе один конкретный вопрос?
Конечно.
Почему необходима благодарность? Почему нам так важно бла­годарить Тебя? Почему это один из Семи Шагов? Потребности Твоего эго столь велики, что, если мы не выразим нашу призна­тельность, Ты отберешь у нас все хорошее?
Напротив, Моя любовь так велика, что, выразив свою признательность, вы получите все хорошее.
Это, похоже, та же мысль, изложенная иными словами. Я дол­жен выразить свою благодарность, чтобы получить хорошее.
Ты не должен, это не требование. Многие люди, которые, по-видимому, не испытывают никакой благодарности, наслаждаются благами мира.
Ну, вот теперь я совсем запутался.
Я не требую благодарности. Благодарность не бальзам для эго, смазка для полозьев, масло для колес. Она не заставля­ет Бога в следующий раз быть к тебе добрее. Жизнь посы­лает тебе добро, благодарен ты ей за это или нет. Но если ты благодарен, жизнь посылает его тебе гораздо быстрее. Так происходит потому, что благодарность — это состоя­ние бытия.
Помнишь, Я говорил: «Мышление — самый медленный способ созидания»?
Да. Я был очень удивлен этим.
Тебе не следовало удивляться. Ты осуществляешь все са­мые важные функции своего тела, не задумываясь об этом. Ты не думаешь о том, как моргнуть, или сделать вдох, или как заставить биться твое сердце. Ты не раз­мышляешь, когда потеешь или восклицаешь: «Ой!» Все эти вещи происходят просто потому, что ты человеческое существо. Это значит человек, запятая, бытие.
Да, я помню. Ты раньше говорил, что некоторые жизненные функции и переживания создаются автоматически, без какого-либо усилия, на подсознательном уровне. На этом уровне мы создаем наиболее эффективно?
Нет. Вы создаете наиболее эффективно, наиболее продук­тивно и быстрее всего, когда создаете не на подсознатель­ном уровне, но на суперсознательном.
Суперсознательном называется уровень опыта, который достигается, когда сверхсознательное, сознательное, под­сознательное сливаются в Одно и подвергаются трансценденции. Это состояние выше мышления. Это твое истинное состояние бытия, и это то, Кем Ты Являешься в Дейс­твительности. Твои мысли не влияют на него, не смущают и не колеблют чистое бытие. Мысль не является первич­ной причиной. Ею является Истинное Бытие.
Сейчас мы очень глубоко исследуем самые сложные эзоте­рические идеи. Отличия, нюансы тут очень тонкие.
Думаю, я готов к этому. Начинай.
Хорошо. Но помни, у нас будут некоторые проблемы с языком. Мне придется перейти в высший контекст и гово­рить с позиций конечной реальности, а потом вернуться к иллюзии, которая является реальностью твоей жизни, и Я надеюсь, что ты сможешь истолковать сказанное.
Я понимаю. Давай попробуем.
Ты уверен? Сейчас будет трудно. Это будет самое сложное, что ты пока услышал в нашем диалоге. Возможно, ты захо­чешь перескочить через это, поверить Мне на слово и дви­гаться дальше.
Я хочу понять. По крайней мере попытаться.
Ладно. Начинаем. Присмотрись к этому утверждению:
Бытие существует, мысль делает. О чем тут идет речь?
О том, что бытие — это не действие, не поступок, не то, что случается. Скорее, это «есть-ность". Это то, что есть.
Хорошо. А мысль?
Мысль —это процесс, «делание», то, что происходит.
Очень хорошо. Каковы же выводы?
На все, что «происходит», требуется время. Это может произой­ти быстро, как мысль, но все равно требует того, что мы назы­ваем временем. Но то, что «есть», просто есть. Это существует прямо сейчас. Это не «собирается быть», это есть здесь и сейчас.
Коротко говоря, «есть-ность» быстрее «делания», и поэтому «быть» быстрее, чем «думать».
Знаешь, что? Мне следовало взять тебя на должность Сво­его переводчика.
Я думал, так и есть.
Ага. Хорошо. Теперь попробуй еще одно утверждение:
Бытие — первопричина. Что это говорит тебе?
Это говорит, что бытие является причиной всего. Чем ты явля­ешься, то ты испытываешь.
Отлично. Но является ли бытие причиной мысли?
Да. Если мое предположение правильно, тогда да, бытие стано­вится причиной мысли.
Значит, то, чем ты являешься, влияет на то, что ты ду­маешь.
Да, можно так сказать.
Однако Я сказал, что мысль созидает. Это правда?
Да, если Ты так говоришь.
Хорошо. Я рад, что ты начал Мне верить. Итак, если мысль созидает, может ли мысль создать состояние бытия?
Ты хочешь спросить, что первично, курица или яйцо?
Совершенно верно.
Не знаю. Полагаю, если я «являюсь» грустным, я могу изменить свои мысли об этом. Я могу решить думать радостные мысли, сосредоточиваться на положительном и внезапно могу «стать» счастливым. Ты сказал мне, что это возможно. Ты сказал, что мои мысли создают мою реальность.
Сказал.
Это правда?
Да, правда. Но позволь Мне спросить тебя, твои мысли создают твое Истинное Бытие?
Я не знаю. Не слышал, чтобы Ты использовал это выражение раньше. Я не знаю, что такое мое Истинное Бытие.
Твое Истинное Бытие — это Все Это. Все Сущее. Все во Всем. Альфа и Омега, начало и конец, Единств.
Иными словами. Бог.
Еще одно название для того же понятия.
То есть Ты спрашиваешь меня, создают ли мои мысли Бога?
Да.
Я не знаю.
Тогда позволь Мне продолжить с этого места Мои разъяс­нения.
Пожалуйста.
Мы ограничены языком и контекстом, как Я указывал уже несколько раз.
Я понимаю.
Хорошо. Твои мысли о Боге не создают Бога. Они просто создают твое переживание Бога.
Бог есть.
Бог —это Все-во-Всем. Все Сущее. Все, что когда-либо бы­ло, есть и будет.
Пока все ясно?
Пока все.
Когда ты думаешь, ты не создаешь Все. Ты черпаешь из Всего, чтобы создать то переживание Всего, которое ты выбираешь.
Все Это уже есть. Ты ничего не вносишь в него, думая о нем. Но, думая, ты вносишь в свой опыт ту часть Всего, о которой думаешь.
Разобрался?
Думаю, да. Продвигайся медленно. Очень медленно. Я стараюсь не отставать.
Твое Истинное Бытие, которое есть тем, Кем Ты Являешь­ся в Действительности, предшествует всему. Когда ты ду­маешь о том, кем желаешь быть сейчас, ты черпаешь из своего Истинного Бытия, из своего Целостного «Я», и фо­кусируешь внимание на той части твоего Целостного «Я», которую хочешь сейчас испытать.
Твое Целостное «Я» — это Вся Целостность. Это счастье и грусть.
Да, да! Ты уже говорил это! Ты говорил мне: «Ты верх и низ, право и лево, здесь и там, до и после. Ты быстрый и медленный, большой и маленький, мужчина и женщина, то, что ты называ­ешь добром, и то, что ты называешь злом. Ты все, что есть, и нет ничего, чем бы ты не был». Ты говорил мне об этом раньше!
Ты прав. Я говорил тебе об этом много раз. И теперь ты понимаешь это лучше, чем раньше.
Итак, влияют ли твои мысли на то, чем ты являешься? Нет. По большому счету, нет. Ты то, Что Ты Есть, не важно, что ты об этом думаешь.
Но может ли мысль создать непосредственно иное пережи­вание твоего бытия? Да. То, о чем ты думаешь, на чем фо­кусируешь внимание, будет проявлено в твоей индивиду­альной текущей реальности. Таким образом, если ты, буду­чи грустным, думаешь положительные, радостные мысли, ты очень легко «придумаешь способ» быть счастливым.
Ты просто передвинешься из одной части себя в другую'.
Но существует «короткий путь» — и именно о нем мы здесь говорим.
Ты можешь передвинуться в любое состояние бытия, ка кое хочешь, — то есть ты можешь вызвать любую часть твоего Истинного Бытия — в любой момент, мгновенно, просто зная, что гак есгь, и заявляя, чго так есть.
Ты однажды сказал мне «То, чго ты знаешь, то и есть>
Да. И Я говорил эго в буквальном смысле Что ты знаешь о своем Истинном Бытии, тем ты будешь являться прямо сейчас. Когда ты заявляешь то, что ты знаешь, ты делаешь это своим жизненным опытом.
Самые сильные заявления начинаю! ся со слов «Я Есть» Одним из самых известных заявлении были слова Иисуса' «Я есмь путь и жизнь». Самое обширное заявление подоб ного рода было сделано Мной: Я Есмь то, Что Я Есмь.
Ты можешь тоже делать заявления «Я Есть» На самом деле ты делаешь их ежедневно. «Я болен», «Я несчастлив», и так далее. Это утверждения о том, чем ты являешься. Когда ты делаешь такие утверждения о бытии осознанно, чы жи вешь из Намерения, ты живешь сознательно. Помни, Я предложил тебе жить
Сознательно Гармонично Благотворно.
Вся твоя жизнь — послание, тебе это известно? Каждыи поступок — это акт самоопределения. Каждая мысль — это фильм на экранетвоего сознания. Каждое слово —это звуковое письмо Богу. Все, что ты думаешь, говоришь и делаешь, составляет послание о тебе.
Поэтому можешь сравнить свои заявления «Я Есть» с док ладом о положении дел в Соединенных Штатах. Это твои доклад о положении твоего Бытия. Ты делаешь заявление
о том, как обстоят у гебя дела. Ты юворишь о том, «что есть».
Эй, погоди минуту' Я только что подумал кое о чем' Мы все Едины, так что это действительно доклад о положении в ^с" диненных Штатах*'
Это хорошо. Это очень хорошо.
Твое заявление —это короткий путь к твоему состоянию бытия. Заявления заставляют проявляться в твоем жиз­ненном опыте то. Кем Ты Являешься в Действ и гельнос ти, — или, точнее, ту часть того, Кем Ты Являешься в Действительности, которую ты хочешь испытать прямо сейчас.
Поэтому бытие* ^ обладает большей созидательной силой, чем мысль. Быть —это самый быстрый способ созидать Ибо то, что есть, существует прямо сейчас.
Ты делаешь подлинное заявление о том, кем ты являешь­ся, когда не думаешь о нем. Если ты начнешь думать, ты в лучшем случае задержишь ею, а в худшем — станешь ог-рицать.
Задержка произоидег просто потому, что на то, чтобы ду мать, нужно время, а на то, чтобы быть, — нет.
Отрицание может возникнуть потому, ч 1 о, когда ты дума­ешь о том, чем ты выбираешь быть, ты часто убеждаешь себя, что ты этим не являешься — и никогда не сможешь этим стать.
Если это правда, тогда худшее, что я могу делать, — что думать'
В некотором смысле ты прав. Все духовные Мастера вне своего ума. То есть они не размышляют сознательно о том, кем они являются. Они просто являются собой. В тот миг, когда ты подумаешь о том, чем ты являешься, ты переста-
Англ State of the Union mewage — доклад о положении США (пре-мдента конг рессу) union — соединение единство
Англ Ье-ingnvs
петь этим быть. Ты можешь только задерживать или от­рицать свое становление таким, о каком ты думаешь.
Очень типичная иллюстрация: быть влюбленным можно толь­ко тогда, когда ты являешься влюбленным. Невозможно быть влюбленным, если просто думать об этом. Если тот, кто тебя любит, спросит: «Ты влюблен в меня?» и ты скажешь: «Я думаю об этом», вероятно, у тебя возникну!" неприятносги.
Отлично! Ты отлично понимаешь идею.
Итак, если время не критическое, если все не зависит от дюймов или секунд (что бывает редко), если нетак уж важ­но, сколько времени пройдет, прежде чем ты испытаешь то, что ты выбрал (например, «быть влюбленным»), тогда ты можешь потратить столько времени, сколько хочешь, чтобы «подумать об этом».
Мышление—очень мощный инструмент. Непойми Меня превратно. Это один из Трех Инструментов Созидания.
Мысль, слово и действие.
Совершенно верно. Но сегодня Я дал тебе еще один метод переживания твоей реальносги. Это не инструмент сози­дания, это новое понимание созидания; это не процесс, в ходе которого случаются события, но процесс, в ходе кото­рого ты осознаешь то, что уже произошло, это осознание того, что есть, что всегда было и что всегда будет в беско­нечном мире.
Ты понимаешь?
Да, начинаю. Я начинаю видеть всю космологию, всю конс­трукцию.
Хорошо. Я знаю, это было непросто. Или, скорее, это было просто, по не было легко.
Запомни: Бытие мгновенно. По сравнению с ним твое мышление очень медленно. Как ни быстра мысль, она не­спешна по сравнению с бытием.
Давай используем твой очень человеческий пример о влюбленности.
Вспомни время, когда ты влюбился. Когда ты впервые по­чувствовал любовь, это был миг, волшебная доля секунды. Возможно, она ударила тебя, как ты любишь выражаться, «как тонна кирпичей». Внезапно па тебя нашло. Ты по­смотрел на нее, сидящую в другом конце комнаты, на дру­гом конце стола, на переднем сиденье машины, и сразу же узнал, что любишь ее.
Это было внезапно. Мгновенно. Ты не думал об этом. Это просго «произошло». Возможно, позже ты об этом заду­мался. Возможно, ты даже думал об этом раньше («инте­ресно, каково это—быть влюбленным в эту девушку?), но в тот миг, когда ты впервые почувствовал любовь, впер­вые узнал, что она поселилась в твоем сердце, она просто нахлынула на тебя. Все произошло слишком быстро.^что-бы ты успел подумать. Ты просго обнаружил, что ты явля­ешься влюбленным.
Влюбиться можно еще до того, как ты об этом подумал!
Парень, я ли этого не знаю...
То же самое касается благодарности. Когда ты ее чувству­ешь, тебе не нужно говорить: «Время почувствовать благо­дарность». Ты просто совершенно спонтанно чувствуешь, что благодарен. Ты обнаруживаешь, что ты являешься благодарным, еще не успев подумать об этом. Благодар­ность — это состояние бытия. В английском языке нет слова, которое переводилось бы как «влюбленность»*, хо­тя ему следовало бы быть.
А Ты поэт. Ты знаешь об этом? Мне говорили.
Хорошо, мне ясно, что бытие быстрее мысли, но я все еще не вижу, почему то, что ты «являешься благодарным» за что-то,
приносит тебе это бысгрее, чем... погоди... даже формулируя вопрос, я, кажется> уже знаю отпет...
Ты раньше говорил, что благодарносгь —это состояние бы­тия, которое заявляет, что я уже имею то, что, как я думаю, мне нужно. Другими словами, если я благодарю Бога за что-то, а не прошу о чем-то, я должен знать, что у меня это уже есгь.
Верно.
Бот почему Седьмой Шаг — Благодарить Бога. Верно.
Потому что, когда я благодарю Бога, я «пребываю в осознании», что все хорошее уже пришло ко мне, что все, что мне нужно — нужные люди, места и события, —для того, чтобы я смог выра­зить и развивать то, что я выбрал, уже у меня есть.
Еще до того, как ты спросил, Я уже ответил. Да, все так.
Тогда, может быть, благодарить Бога следует в первую очередь, а не в последнюю!
Этот шаг может стать очень мощным действием. И ты только что открыл великий секрет. Чудо Семи Шагов к Богу в том, что их можно делать наоборот.
Если ты благодаришь Бога, ты помогаешь Боту помочь тебе.
Если ты помогаешь Богу помочь тебе, ты используешь Бога.
Если ты используешь Бога, ты принимаешь Бога в спою жизнь.
Если ты принимаешь Бога, ты любишь Бога.
Если ты любишь Бога, ты веришь Богу.
Если ты веришь Богу, ты знаешь Бога без сомнений.
Поразительно. Совершенно поразительно.
Теперь ты знаешь, как создать дружбу с Богом. Настоя­щую дружбу. Реальную дружбу. Практическую, действен­ную дружбу.
Здорово! Можно мне начать использовать мои знания прямо сейчас? И не говори: «Ты можешь, но тебе нельзя»*.
Что?
В третьем классе у меня была учительница, которая всегда ис­правляла нашу грамматику. Когда ученик поднимал руку и спрашивал: «Сестра, могу я выйти в туалет?», она всегда отвеча­ла: «Ты можешь, но тебе нельзя».
Ах да, Я помню ее.
Ты можешь что-то забыть?
Могу, но Мне нельзя.
Та-та-та-там! Туш, пожалуйста.
Спасибо-спасибо-огрроооомное спасибо!
Но, говоря серьезно... Я бы хотел начать использовать нашу дружбу. Ты сказал, что поможешь мне понять, как применить на практике, как сделать функциональной мудрость, изложен­ную в «Беседах с Богом», как начать использовать ее в повсед­невной жизни.
Для этого и существует дружба с Богом. Для того чтобы помогать тебе вспомнить. Для того чтобы твоя повседнев­ная жизнь стала легче, а твой ежесекундный опыт стал в полной мере выражением того, Кем Ты Являешься в Дейс­твительности.
Это твое самое заветное желание, и Я создал совершенную систему, при помощи которой все твои желания могут осу­ществиться. Они и сейчас осуществляются, в этот самый миг. Единственное отличие между тобой и Мной в том, что Я знаю это.
В момент твоего полного знания (а этот момент может наступить для тебя в любое время) ты будешь чувствован, себя так же, как Я Себя чувсгвую всегда: абсолютно радос­тным, любящим, принимающим, благословляющим и благодарным.
Это Пять Позиций Бога, и Я обещал тебе, что еще прежде, чем мы завершим этот диалог, Я покажу тебе, как приме­нение этих позиций в твоей нынешней жизни может — и должно — привести тебя к Божественному.
Действительно, Ты обещал это уже давно, еще в первой книге «Бесед с Богом», и я думаю, что Тебе пора уже сдержать обе­щание!
А ты обещал рассказать нам о своей жизни, и особенно о твоем опыте со времени выхода в свет «Бесед с Богом», а мы услышали пока что только самую малосгь. Так, может, нам обоим следует выполнить наши обещания!
Заметано.
лз
J\, ушел из администрации округа и нашел работу в отделе образования, а через десять лет отправился на Западное побе­режье работать с доктором Элизабет Кюблер-Росс, еще через полтора года открыл свое собственное рекламное агентство в Сан-Диего, затем работал в «Терри Коул-Уиттакер Минист-риз»; несколько лет спусгя переехал в штат Вашингтон, потом в Портленд, потом в Южный Орегон, где я кое-как жил под открытым небом без цента за душой; наконец снова нашел работу на радио, а через три года меня оттуда/уволили, и я едва сводил концы с концами; потом я стал ведущим телевизионно­го ток-шоу, которое показывали во всей стране, написал «Бе­седы с Богом», с тех пор живу замечательно, вот и все.
Что ж, я выполнил свое обещание, теперь Ты выполни Свое.
Я думаю, люди хотели бы услышать чуточку больше этого.
Нет. Они хотят услышать Тебя. Они хотят, чтобы Ты сдержал Свое слово.
Прекрасно.
Я сотворил мир, создал Адама и Еву, поселил их в Эдеме, велел им плодиться и размножаться, там у Меня были кое-какие неприятности со змеем, затем Я наблюдал, как люди начали обвинять друг друга и все пере1гутали, позже дал одному старику пару каменных скрижалей, чтобы он по­пытался кое-что прояснить, разделил море, сделал пароч­ку чудес, послал нескольких вестников, чтобы они донесли Мое послание, заметил, что их никто не слушает, решил не сдаваться и продолжать попытки, вот и все.
Что ж, Я выполнил Свое обещание.
Забавно. Очень забавно.
пяться, ио станет каналом, по которому свободно течет жизненная энергия твоей души.
Но если душа — это радость, как она может быть грустной? Радость —это жизнь, выражающая себя,
То, что вы называете радостью, — это свободное течение жизненной энергии.
Суть жизни — Единство со Всем Сущим. Это жизнь — единство, выражающее себя.
Чувство единства вы называете любовью. Поэтому на ва­шем языке говорится, что любовь —это сущность жизни.
Значит, радость — это любовь, свободно себя выража­ющая.
Когда свободному и неограниченному выражению жизни и любви —то есть переживанию единения и единства со всеми объектами и разумными существами —препятству­ют какие-либо обстоятельства или условия, душа, которая является радостью, не выражается полностью. Не пол­ностью выраженная радость — это чувство, которое вы называете грустью.
Я запутался. Как может что-то быть чем-то, если оно что-то другое? Как может вещь быть холодной, если ее сущносгь — жар? Как может душа быть грустной, если ее сущносгь — ра­дость?
Ты неправильно понимаешь природу Вселенной. Ты по-прежнему смотришь на мир с позиции разделения. Жар и холод не отдельны друг от друга. Ничто не отдельно. Во Вселенной нет ничего, что было бы отдельно от чего-то еще. Поэтому жар и холод — это разные степени одного и того же. Так же как радость и грусгь.
Какая потрясающая идея! Я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Грусть и радость —это просто два названия. Это слова, которые мы используем для описания разных уровней одной и той же энергии.
Да, разных выражений Универсальной Силы. И поэтому эти два чувстваможно испытывать одновременно. Ты мо­жешь такое представить?
Да! Я чувствовал грусть и радость одновременно. Конечно. В этом нет нечего необычного.
Телевизионный сериал «Госпиталь МЭШ» —прекрасный обра­зец такого сопоставления. Еще один, более современный при­мер — исключительный художественный фильм «Жизнь пре­красна».
Да. Это невероятные примеры того, как смех лечит и как грусть и радость могут смешаться. ^^
Тот поток, который вы называете грустью/радостью, — это сама жизненная энергия.
Эту энергию можно выражать как радость в любое время. Потому что течение энергии жизни можно контролиро­вать. Как вы переключаете ручку термостата с позиции «Холод» на позицию «Тепло», так ты можешь ускорить вибрацию жизненной энергии отгрусти до радости. И вот что Я тебе скажу: если ты носишь в своем сердце радость, ты сможешь исцелять любой момент.
Но как носить в сердце радость? Как найти ее там, если ее там нет?
Она там есть.
Некоторые люди не ощущают этого. Они не знают секрета радости.
В чем этот секрет?
Невозможно чувствовать радость, пока ее не выпустишь на волю.
Но как ее можно выпустить на волю, если ее не чувствуешь? Помоги другому почувствовать ее.
Освободи радость в другом человеке, и ты освободишь радость в себе.
Некоторые не знают, как это сделать. Твое утверждение слиш­ком грандиозно, его сложно сразу осмыслить.
Выпустить радость на волю можно даже такой простой вещью, как улыбка. Или комплимент. Или любящий взгляд. Или таким изысканным способом, как занятия любовью. Ты можешь освободить радость в другом чело­веке этими, а также многими другими путями: песней, тан-I^eм, мазком кисти, фигуркой из глины, удачной рифмой.
Вы освобождаете радость друг в друге, когда беретесь за руки, когда ваши мечты и желания совпадают, когда души соединяются; когда вместе создаете что-то хорошее, кра­сивое и полезное и когда делаете много других вещей.
Когда делитесь чувствами, говорите правду, перестаете сердиться, изменяете свое отношение к лучшему. Коэда желаете выслушать, когда желаете рассказать. Когда реша­ете простить и выбираете отпустить. Когда готовы отда­вать и когда с благодарностью принимаете.
Есть тысячи способов освободить радосгь в сердце друго­го человека. Нет, тысячи тысяч. И в тот момент, когда ты решишь это сделать, ты будешь знать, как ты хочешь это сделать.
Ты прав. Я знаю, что Ты прав. Выпустить радость на волю можно даже у постели умирающего.
Я послал тебе великого учителя.
Да. Доктора Элизабет Кюблер-Росс. Я не мог в это поверить. Я не мог поверить, что я на самом деле познакомился с ней, а тем более что работаю в ее команде. Необыкновенная женищна.
Я ушел из администрации округа Энн Лрундел (до того, как начались беды Джо Элтона. Ф-фу!..) и нашел работу в отделе образования этого же округа. Прежний представитель по свя­зям с общественностью ушел на пенсию, и я занял его место. Опять я оказался в нужном месте в нужное время. Я по/гучил
еще более поучительные жизненные уроки, работая в самых разных подразделениях — от Отдела кризисов до Комитета по составлению учебных программ. Я всегда был в гуще событий:
готовил доклад на 250 страниц о школьной десегрегации (опят;, возвращаясь к Опыту Черных) доя подкомитета конгресса, пу­тешествовал из школы в школу, встречался с учителями, роди­телями, учениками и руководством школ.
Я провел там все семидесятые — самый длинный период моего пребывания на одной работе, —и первые две трети этого времени мне ужасно нравились. Но в конце концов лепестки с розы осыпались, и мои задания начали становиться повторяю­щимися и скучными. Я все чаще видел впереди перспективу, которая больше походила на тупик, — та же самая работа еще на протяжении тридцати лет. Без высшего образования у меня было мало шансов получить повышение (фактически, мне по­везло, что я получил это место), и мой энтузиазм начал испа­ряться.
Потом, в 1979 году, меня похитила доктор Элизабет Кюблер-Росс. Это было именно похищение, не сомневайтесь.
В том году я и качесгве добровольца начал помогать Элиза­бет. Мы вместе с моим другом Биллом Грисуолдом принимали участие в организации лекщш на Восточном побережье с целью сбора средств для «Шанти Нилайя», некоммерческой органи­зации, которая поддерживала ее работу. Билл представил меня доктору Росс несколькими месяцами раньше: он попросил ме­ня помочь в организации связей с общественностью при под­готовке выступления Элизабет в Аннаполисе, на которое ему удалось ее уговорить.
Конечно, я слышал об Элизабет Кюблер-Росс. Это была жен­щина выдающихся достижений, ее книга «О смерти и уми­рании»*, вышедшая в 1969 году, изменила взгляд мира на смерть, сняла табу с танатологии, способствовала возникнове­нию американского движения в поддержку безнадежных больных и навсегда изменила жизнь миллионов людей.
Э. Кюблер-Росс, «О смерти ii умирании», «София», Киев, 2001 г.
(С тех пор она написала много других книг, в том числе «Смерть — последняя стадия роста»> и одна из ее последних книг — «Колесо жизни: мемуары о жизни и смерти».)
Элизабет сразу же покорила меня — как почти всех, кто с ней встречался. У нее чрезвычайно магнетическая и неотрази­мая личность, и никто из тех, кто знал ее, не остался прежним. Проведя в ее обществе всего лишь час, я уже знал, что хочу участвовать в ее работе, и я сам вызвался стать ее помощником.
Приблизительно через год после моей первой всгречи с Эли­забет мы с Биллом организовывали проведение ее лекгши в Босгоне. После высгуггления Элизабет мы сидели в тихом угол­ке ресторана, наслаждаясь редкой возможностью лично пооб­щаться с ней. Мне посчастливилось присутствовать на таких беседах два или три раза, поэтому она уже слышала то, что я снова сказал ей тем вечером: я бы сделал все что угодно, лишь бы участвовать в ее работе.
В то время Элизабет проводила семинары на тему «Жизнь, смерть и переход» по всей стране, общаясь с умирающими больными и их семьями, а также с другими людьми, которые выполняли, как она говорила, «скорбный труд». Я никогда не видел ничего подобного. (Позже она написала книгу «Жить, пока не скажем "Прощай"», в которой описала с огромной эмощюнальной силой то, что происходило в больницах для безнадежных больных.) Прикосновения этой женщины к жиз­ни людей были полны смысла и глубины, и я видел, что ее работа наполняла смыслом ее собственную жизнь.
Моя работа не давала смысла моей жизни. Я просто делал то, что, по моему мнению, должен был делать, чтобы выжить (ида чтобы выжили другие). Одной из вещей, которым я научился у Элизабет, было то, что никто из нас не должен этого делать. Элизабет умела давать такие колоссальные уроки очень просто:
одна фраза, с которой она не позволяла спорить.
— Я просто не знаю, — жаловался я, — в моей работе нет больше ничего захватывающего, мне кажется, что моя жизнь проходит зря, я, наверное, проработаю там до шестидесяти пяти лет, а потом уйду на пенсию.
Элизабет посмотрела на меня как на сумасшедшего.
— Ты не обязан так поступать, — тихо сказал она. — Поче­му ты это делаешь?
— Поверьте, если бы дело было только во мне, я бы завтра уце. бросил все. Но у меня есгь семья.
— А скажи мне, что случилось бы с твоей семьей, если бы ты завтра умер? — спросила Элизабет.
— Это к делу не относится, — возразил я, — я не умер. Я жив.
— Ты называешь это жизнью? — ответила она, отвернулась и заговорила с кем-то другим, как будто было-совершенно оче­видно, что сказать больше нечего.
Следующим утром в ее отеле, когда мы пили кофе вместе с ее помощниками из Босгона, она внезапно повернулась ко мне
— Ты отвезешь меня в аэропорт, — сказала она.
— Конечно, — согласился я.
Мы с Биллом приехали из Лннаполиса на своих машинах, и мой автомобиль стоял на улице.
По дороге Элизабет рассказала мне, что она направляется в Паукипси, штат Нью-Йорк, для проведения еще одного интен­сивного семинара.
— Зайди со мной в аэропорт, — попросила она. — Не бро­сай меня просто так. Мне нужна помощь с сумками.
— Естественно, — согласился я, и мы заехали на стоянку. У билетной стойки Элизабет показала свой билет, а потом вьиожила кредитную карточку.
— Мне нужен еще один билет на этот рейс, — сказала она агенту.
— Позвольте мне посмотреть, есть ли места, — ответила женщина. —Да, осталось одно.
— Еще бы, — просияла Элизабет, как будто знала какой-то секрет.
— Будьте добры, кто будет лететь с вами? — спросила агент. Эяизабет указала на меня:
— Вот он.
— Простите? — задохнулся я.
~— Разве ты не летишь в Паукипси? — поинтересовалась Элизабет таким тоном, словно мы уже все обсудили.
— Нет! Мне завтра нужно быть на работе. Я взял только три дня отпуска.
— Эту работу сделают без тебя, — заявила она безапелля­ционно.
— Но у меня машина здесь, в Бостоне, — запротестовал я. — Я не могу ее оставить просто так, на стоянке.
— Билл может забрать ее.
— Но... у меня нет одежды. Я не планировал уезжать так надолго.
— В Паукипси есть магазины.
— Элизабет, я не могу! Я не могу просто сесть в самолет и улететь.
— Агенту нужно твое водительское удосговерение, — сказа­ла Элизабет, угрожающе прищурившись.
— Но, Элизабет...
— Из-за тебя я опоздаю на самолет.
Я дал агенту свое водительское удостоверение. Она вручила мне билет.
Элизабет направилась к воротам, а я поспешил следом, гово­ря на ходу:
— Мне нужно позвонить на работу и сказать, что меня не будет...
В самолете Элизабет погрузилась в чтение и за весь полет не произнесла и десятка слов. Но когда мы приехали на место в Паукипси, где она проводила семинар, она представила меня участникам как своего нового специа;шста по связям с общест­венностью.
Я позвонил домой и сообщил жене, что меня похитили и что я вернусь в пятницу. Следующие два дня я наблюдал за тем, как Элизабет работает. Я видел, как люди менялись прямо у меня на глазах. Я видел, как у них затягивались давние раны, решались засгаревшие проблемы, отпускались старые обиды и преодоле­вались ненужные убеждения.
Один раз женщина, которая сидела рядом со мной, в про­цессе семинара «сорвалась». (Помощники Элизабет беседуют с теми, кто начинает плакать или как-то иначе теряет контроль
над собой во время занятий.) Элизабет легким кивком головы дала мне указание позаботиться о ней.
Я мягко вывел плачущую женщину из комнаты и пошел с ней в небольшое отгороженное место в конце холла. Я никогда раньше ничего подобного не делал, но Элизабег давала очень конкретные инструкции тем, кто участвовал в проведении се­минара (обычно она привозила с собой троих-четверых по­мощников). Одно указание она дала очень четко:
— Не пытайтесь успокоить, — сказала она, — просто слу­шайте. Если понадобится помощь, позовит^меня, но быть ря­дом и выслушать человека почти всегда бывает досгаточно.
Она была права. Я смог помочь этой женщине, просто по­быв рядом с ней. Я смог предоставить ей надежное убежище и дал ей возможность выпустить, отпустить то, что она носила в себе и что всколыхнулось в этой комнате. Она. плакала, причи­тала, выплескивая свой гнев, постепенно затихала, а потом все опять начиналось сначала. Я никогда в жизни не чувствовал себя таким полезным.
В тот же день я позвонил в офис школьного совета в Мэри­ленде, где я работал.
— Отдел кадров, пожалуйста, — сказал я оператору, и, пока меня соединяли с нужным номером, я сделал глубокий вдох.
— Можно ли, — спросил я, —уволиться по телефону? Время, которое я провел в команде Элизабет, было одним из величайших даров, данных мне жизнью. Я находился рядом с женщиной, которая поступала как святая, час за часом, неделю за неделей, месяц за месяцем. Я стоял возле нее в лекционных залах, в семинарских комнатах и у постели умирающих. Я видел ее рядом со стариками и с детьми. Я видел, как она общалась с испуганными и храбрыми, радостными и печальными, откры­тыми и закрытыми, взбешенными и робкими. Я наблюдал за Мастером.
Я наблюдал, как она исцеляет самые глубокие раны, которые только можно нанести психике человека.
Я наблюдал, я слушал, и я очень старался научиться. И я по-настоящему понял, что то, что Ты сказал, правда.
Есть тысячи способов освободить радость в сердце дру1 о-го человека, и в toi момент, когда ты решишь это сде;!?.1 ь, ты будешь знать, как ты хочешь это сделать.
И это можно сделать даже у постели умирающего. Благодарю Тебя за учение и за талантливого наставника.
Пожалуйста, друг Мой. Теперь ты знаешь, как жить ра­достно?
Элизабет советовала всем нам безусловно любить, быстро про­щать и никогда не сожалеть о боли, оставшейся в прошлом
— Если бы вы. прикрыли Великий ка-нъон от бурь, —говорила она, — вы бы никогда не увидели красоту его скал
Она поощряла нас жить полной жизнью сейчас, останови i ь-ся и вкусить сладость каждого момента и сделать все, что необ­ходимо, чтобы завершить то, что она называла «ваши неокон­ченные дела», чтобы жить без страха и принять смерть без сожалений.
— Когда вы не боитесь умереть, вы не боитесь жить. И, конечно, самым важным ее посланием были слова-«Смерти не существует».
Ты очень много получил от одного человека.
У Элизабет есть так много, чтобы дать людям.
Так ступай и живи этими истинами, а также истинами, которые Я сообщил тебе через другие источники, чтобы расцвела радосгь в твоей душе, чтобы ты почувствовал ее сердцем и познал ее умом.
Бог — это жизнь в ее наивысшей вибрации, которая явля­ется радостью.
бо! абсолютно радостен, и ты начнешь двигаться к свое­му выражению Божест венного, ко1да выразишь Перв>1° Позицию Бога.
-14
/\. никогда не встречал более радосшого человека, чем Терри Коул-Уиттэкер. С улыбкой, которая могла убить наповал, чу­десным, взрывным, свободным смехом, коюрыи был в выс­шей мере заразителен, и непревзойденне^-епособностью глу­боко трогать людей своим пониманием человеческих проблем, эта поразительная женщина приступом взяла Южную Кали­форнию в начале 1980-х. Ее оптимистическое духовное учение помогло сотням тысяч людей возобнови гъ счастливые отно­шения с собой и с Богом.
Я впервые услышал о Терри, когда жил в Эскондидо и рабо­тал с доктором Кюблер-Росс в «Шанти Нилайя». Я никогда не был настолько доволен своей работой, и близкий контакт с человеком, обладавшим таким даром сострадания и духовной мудрости, вернул мне то, чего я не чувствовал уже много лет:
жажду обрести личные оч ношения с Богом, познать Бога в своей жизни как непосредственный опыт.
Я не был в церкви с двадцати лет, когда, во второй раз в жизни, едва не стал священником. Не имея возможности пойти в семинарию после окончания школы, я все же продолжал искать свой путь к Богу после тою, как уехал из Милуоки в девятнадцать лет.
После гого, как мне исполнилось двадца i ь, я покинул Римско-Католическую Церковь в поисках Бога, коюрого мне не нужно было бояться Я начал штудирован, киши по теолоши и посещать церкви и синаюги в округе Энн Лрундел, и в итоге остановился на Первой пресвшерианскои церкви в Лннаполисе.
Почти сразу же я стал петь в хоре, а через i од начал помогаать в проведении служб. С гоя за кафедрой по воскресеньям и читая отрывки из Святого писания, я снова, как в детстве, почувство вал желание провести жизнь в близости к Богу и расскажи, всему миру о Li о любви.
Пресвиюрианцы, казалось, ненасголько опирались на cip.i\ v своей вере, как каюлики (было намного меньше правил, ри­туалов и, следовательно, ловушек), и мне было юраздо nerii.' принягь их богословке. Мне было настолько комфортно, чго я начал вкладывать настоящую страсть в воскресные ч гения Ьиблии, 1ак что верующие ciann ожидагь моих выступлении ia кафедрой. Это сгало очевидно не только мне, но и руководи иу церкви, и вскоре меня пршласили на беседу с пастором, одним из самых прия-жых людей, которых я ко1да-либо знал.
— Скажите мне, — спросил преподобный Уинслоу Шо\ после обмена любезностями, — вы ko! да-нибудь думали о i ом, чтобы принять сан?
— Конечно,—ответил я. —Когда мне было тринадцачьле!, я был уверен, что пойду учиться в семинарию и сгану священ­ником, но этого не произошло.
— Почему?
— Отец запретил мне. Он сказал, что я недостаточно взрос­лый, чтобы решать.
— Как вы думаете, вы сейчас достаточно взрослый?
Не знаю почему, но в этот моменг я чуть не расплакался.
— Я все1да был достаточно взрослым, —прошептал я, сга-раясь взять себя в руки.
— Почему же вы не ходите в католическую церковь? — мягко спросил преподобный Шоу.
— Я... У меня были проблемы богословского плана.
— Понятно.
Мы помолчали некоторое время.
— А как вы относитесь к пресвитерианскому богосло­вию? — наконец спросил священник.
— Хорошо.
— По-видимому, да. Люди говорят о том, как вы читаете Писание. Кажется, вы находите в нем много смысла.
— Но в нем заложено много смысла. Преподобный Шоу улыбнулся
— Согласен, — сказал он и внимагельно посмотрел на меня.
— Могу ли я задать вам личный вопрос?
— Конечно.
— Почему вы не продолжали развивать свою любовь к бо­гословию? Теперь вы можете сами принимать решения. Что препятствовало вам стать священнослужителем? Б любой цер­кви? Я уверен, вы могли найти свой духовный дом.
— Это не так просто, как найти дом. Существует проблема денег. Я работаю, у меня жена и двое детей. Понадобится чудо, чтобы в таких обстоятельствах найти способ бросить все и стать священником.
Преподобный Шоу снова улыбнулся.
— У нашей церкви существует программа финансирования обучения в семинарии членов паствы, которые подают боль­шие надежды. Обычно —это семинария в Принсгоне.
Мое сердце екнуло.
— Вы хотите сказать, что оплачиваете их учебу?
— Ну, это, конечно, заем. Участники программы обязаны вернуться сюда и несколько лет прос/гужитъ помощником пас­тора. Вы можете работать с молодежью, на улицах или в любой сфере, которая вас интересует, в дополнение к духовному уте­шению, преподаванию в воскресных школах и, конечно, время от времени проводить службы. Думаю, вы могли бы с этим справиться.
Теперь наступила моя очередь помолчать. У меня голова шла кругом.
— Как вы к этому относитесь?
— Это звучит прекрасно. Вы предлагаете мне принять учас­тие в программе?
— Думаю, пресвитеры готовы сделать такое предложение. Во всяком случае, они готовы рассмотреть его. Конечно, они захотят лично поговорить с вами.
— Конечно.
— Почему бы вам не пойти домой и не подумать об этом? Поговорите с женой. И помолитесь. Я так и сделал. Моя жена полностью меня поддержала.
— Я думаю, это было бы чудесно, —улыбаясь, сказала она.
Наш второй ребенок родился через год и девять месяцев после первого. Обе девчушки едва научились ходить.
— На что мы будем жить? — спросил я. — Я хочу сказа ii>> что они обещают оплату только за обучение.
— Я могу снова заняться физиотерапией, — предложила жена. — Я уверена, что смогу найти что-то. Все получится.
— Ты хочешь сказать, что будешь содержать семью, пока я буду учиться?
Она коснулась моей руки и тихо сказала:
— Я знаю, что ты всегда хотел этого.
Я не заслуживаю людей, которые приходят в мою жизнь. Я точно не заслуживал своей первой жены, одного из добрейших человеческих существ, которых я встречал.
Но я не сделал этого. Я не мог. Все было как надо, все было прекрасно —кроме богословия. В конечном счете именно воп­росы богословия меня остановили.
Я сделал так, как предложил преподобный Шоу. Я молился об ответе. И чем больше я молился, тем больше понимал, что не могу читать проповеди — как бы мягко я этого ни делал — о первородном грехе и о необходимости спасения.
С самого детства мне было трудно считать людей «плохи­ми». Я знал, что люди поступают плохо. Я видел это вокруг себя. Но даже в подростковом возрасте, а потом в юности я упрямо придерживался мнения о положительности истинной природы человека. Мне казалось, что все люди хорошие и что они совер­шают плохие поступки из-за своего воспшания, непонимания или отсутствия возможностей, из-за отчаяния или гнева и ni иногда — просго из-за лени... но не из-ча врожденной пороч­ности.
Рассказ об Лдаме и Ьве казался мне бессмысленным даже ьак аллеюрия, и я знал, что не смогу учигь ему Я гакже не moi учить тому, что спасутся только избранные, какими бы мя] кн-ми ни были требования к избранным, пегому что ьтубоко в душе я знал с тех пор, когда был еще маленьким, что все mi м были моими брагьями и сестрами и чю никго и ниччо п^ является лродливым или неприемлемым в i лазах boia И менее
всего, убеждался я с возрастом. Бог отвергает нас из-за «греха» «неправильной» веры.
Если это не так, значит, все то, что я интуитивно знал в самой глубине своего существа, было ложью. Я не мог этого приня1ь. Но я не знал, что принимать. Весьма реальная возможность стать священником, когорая возникла во второй раз в моей жизни, вызвала у меня духовный кризис. Я жаждал вершить Божье дело в мире, но я не мог согласиться, что Божьим делом было проповедовать евашелие отлучения и богословие наказа­ния для отлученнььх.
Я просил Бога о ясности — не просго о том, следуег ли мне принять духовный сан, но в самых важных вопросах о взаимо­отношениях между людьми и Божественным. Я не обрел яснос­ти ни в первом, ни во втором. И тогда я перестал интересовать­ся и тем, и другим.
Теперь, когда я приближался к сорока годам, Элизабет Кюб-лер-Росс возвращала меня обратно к Боту. Она снова и снова говорила о Боге безусловной любви, который никоща не судит, но принимает нас такими, какие мы есть.
«Если бы только люди смогли понять это, — думал я, — и стали любить друг друга без всяких условий, все проблемы, жестокость и тра) едии мира испарились бы».
«Бог не говорит: "Я полюблю вас, ЕСЛИ..."», —не уставала повторягь Элизабет, и таким образом освободила от страха смерти миллионы людей во всем мире.
Это был тот бо!, в когорого я хотел верить. Это был Бог моего сердца, моего глубокого детского знания. Я хотел больше соприкоснугься с этим Боюм, и решил снова вернуться в цер­ковь. Может быть, я не там и не так искал. Я пошел в лютеран­скую церковь, потом в методистскую. Я посетил баптистов и конгрегационалистов. Но каждый раз я сталкивался с верой, основанной на страхе. Я убежал. Я стал изучагъ иудаизм. Буд­дизм. Все «измы», которые только мог найти. Ничто не подхо­дило. Потом я услышал о Терри Коул-Уиттэкер и ее церкви в
Сан-Диего.
Еще в те времена, когда Терри была домохозяйкой и жила в унылом калифорнийском пригороде шестидесятых, она тоже жаждала открыто испытать духовное родство, которое чувс­твовала глубоко в сердце. Le собственный поиск привел ее is Объединенную церковь религиозной: науки. Терри влюбилась и нее и, бросив все, стала официально учить богословие. Со вре­менем ее посвятили в духовный сан, и она получила письмо-призыв от нуждающейся в помокли кошрегации из меньше чем пятидесяти человек в Ла-Джолла, штаэ Калифорния j ц пришлось выбирать между своей мечтой и браком. Муж не полностью поддерживал ее внезапную трансформацию и, ко­нечно, не согласился бы оставить хорошую pa6oiy и перее\агь в другой i ород.
И Терри развелась. За гри года она превратила Церком, религиозной науки в Ла-Джолла в одну из самых больших цер­квей этого направления Более тысячи людей приходили на два ее богослужения каждым воскресным утром, и их становилось все больше. Слава об этом духовном феномене быстро распрос­транилась на юге Калмфорнии и проникла даже в Эскондидо, очень консервагивный, традиционно винодельческий и ф1р-мерский решен к северу от Сан-Диего.
Я поехал проверить, правда mi то, о чем я слышал.
Паства Терри стала такой многочисленной, что ей пришлось перенес™ свои службы в арендованный кинотеатр. Надпись на шатре гласила: «Празднуйте жизнь вместе с Терргг Коул-Уитт •)-кер», и я, подъезжая, еще подумал: «А это что такое?» Помощ­ники вручали каждому гвоздику при входе и приветствовали каждого человека так, словно знали его всю жизнь.
— Здравствуйте, как поживаете''. Замечательно, что вы пришли!
Я не знал, что и думать. Конечно, меня и раньше радушно принимали в церквах, но никогда столь бурно. В воздухе ощу­щалась энергия, которая бодрила.
Внутри звучала волнующая, восторженная мелодия из «Ог­ненных колесниц». Зал наполняло ожидание. Люди разговари­вали и смея/гись. Наконец свет в зрительном зале погас, и на сцене появились мужчина и женщина. Он сел с одной стороны, она — с другой.
_ Наступило время прекратись разговоры и заглянуть в ^д .—сказал мужчина в микрофон.
Хор в конце зала тихо пропел призыв к покою, и служба началась.
Я никогда не испытывал ничего подобного. Конечно, это было не го, чего я ожидал, и я чувствовал себя немного неуют­но но я решил дослуигагь все до конца. После нескольких объявленийг! ерри Коул-Уит гэкер вышла и центр сцены, встала за прозрачную плексиг ласовую трггбуну и весело сказала.
— Доброе утро!
Ее улыбка сияла, ее жизнерадостность была заразительна
— Если вы пришли сюда этим угром, ожидая найти что-то, похожее на церковь, ч г о выг ляди г, как церковь, итг звучит, как церковь, вы ошиблись.
Она, несомненно, была права. Присутствующие согласно засмеялись.
— Но если вы пришли сюда ->тим утром, надеясь найги Бога, заметьте, что Бог пришел в тот самый момеш, как вы вошли с
дверь.
Я был заинтригован. Хотя я не знал еще, к чему она ведет, любой, у кого было достаточно воображения и смелости, чтобы начать воскресное богослужение такими словами, заслуживал моего внимания. Это было начало почти трехлетней дружбы.
Как и при первой встрече с Элизабет, я был покорен Терри Коул Уиттэкер и ее делом за десять минут. Как и в случае с Эяизабет, я очень быстро дал ей это понять, добровольно вы­звавшись помогать ей. И, как с Элизабет, вскоре я оказался в команде Терри, заняв пост в о гделе поддержки (я писал инфор­мационные бюллетени, выпускал еженедельные церковные со­общения, и так далее).
«Случилось» гак, что я был безработным уже несколько не­дель, когда наши с Терри пути пересеклись. Элизабет уволила меня. Ну, «уволила» звучит резко. Она меня отпустила. Это не был гнев, просто для меня наступило время двигаться дальше, и Элизабет это знала. Она просто сказала:
— Тебе пора уходить. Я даю тебе три дня. Я был поражен.
— Но почему? Что я сделал?
— Дело не в том, что ты сделал. Дело в том, чего ты не сделаешь, если останешься здесь. Ты не сможешь полносгыо реализовать свой потенциал. Это невозможно, пока ты будешь стоять в моей тени. Уходи. Сейчас же. Пока не поздно.
— Но я не хочу уходигь, — сгал просить я.
— Ты уже достаточно поиграл в моем дворе, — безапелля­ционно сказала Элизабет. — Я 1ебя выталкиваю. Как птенца из гнезда. Тебе пора научиться легать.
Вот и все.
Я переехал в Сан-Диего и вернулся в сферу коммерческих отношений с общественносгью. Я открыл свою фирму, кото­рая называлась «Группа».
На самом деле группы не было, был только я. Но я хотел, чтобы название звучало внушительно. И за несколько последу­ющих месяцев у меня было немало клиентов, в гом числе пре­тендент на пост в Конгресс как независимый кандидат, чье имя даже не появилось в избираюльном бюллетене. Рон Паккард был прежним мэром юрода Карлсбад, штат Калифорния, и сгал первым кандидатом в этом столетии, чьего имени не было в списке и который тем не менее выиграл место в Конгрессе. И я помог ему в этом.
Но, за исключением ошеломляющей победы Паккарда, вре­мя, проведенное мной в сфере марке гинга и рекламы, казалось пустым. После работы с Элизабет помогать продавать места в гостиницах на выходные или ресторанную еду казалось особен­но предсказуемым и скучным занятием. Я снова начинал схо­дить с ума. Я должен был найти способ вернуть смысл в свою жизнь. Я посвятил всю свою энергию добровольной помощи церкви Терри. Я проводил дни, вечера, выходные, работая в церкви, и мой бизнес (прости, не могу удержаться) полетел ко всем чертям. Моя энергия, энгузиазм и творческие способнос­ти быстро привели к предложению занять постоянную долж­ность Директора Программы Поддержки. Это церковный ана­лог отдела по связям с общественносгью и маркетинга.
Но вскоре после того, как я стал работать с Терри, она )1плл из Церкви. Она сказала нам, что формальные религиозны^
объединения часто были ограниченными, закрытыми, подав­ляющими инициативу. Она организовала группу «Терри Коул-Уиттэкер Министриз», и позже ее воскресные богослужения транслировали на всю страну, увеличивая ее «паству» до сотен тысяч людей.
Как и время, проведенное с Элизабет, моя работа у Терри предоставила мне бесценные уроки. Я научился не только об­щению с людьми — в том числе с теми, перед которыми стоят эмоциональные и духовные трудности, — но также больше узнал о некоммерческих организациях и о том, как лучше всего они могут удовлетворять потребности человека и нести в мир духовные послания. Тогда я не знал, насколько ценным окажет­ся для меня этот опыт, хотя мне следовало бы догадаться, что жизнь снова готовит меня к моему будущему. Теперь я вижу, что мне были даны нужные люди в нужное время для того, чтобы я смог продолжать свое образование.
Как и Элизабет, Терри говорила о Боге безусловной любви. Она также говорила о Божественной силе, которая заключена в каждом из нас. Это была сила создавать свою собственную реальность и определять свой опыт.
Как я говорил во введении ко всем книгам «Бесед с Богом», некоторые из идей, которые я изложил в них, я почерпнул раньше от других людей. Многие, в том числе некоторые самые потрясающие, я раньше нигде не слышал, не читал, не думал о них и даже не представлял, что они могут существовать. Одна­ко, как помогли мне понять «Беседы с Богом», вся моя жизнь была обучением, и это истинно для каждого из нас. Мы должны быть внимательны! Мы должны держать глаза и уши открыты­ми! Бог посылает нам вести постоянно, беседует с нами каждый миг каждого дня! Послания Бога приходят к нам разными пу­тями, из множества источников и с безграничной щедростью.
В моей жизни одним из таких источников был Ларри Ла Рю. Как и Джеи Джексон. Как и Джо Элтон. Как и Элизабет Кюблер-Росс. Как и Терри Коул-Уиттэкер.
Мои мать и отец тоже были источниками посланий от Бога. Каждый из них преподал мне жизненные уроки и одарил меня Мудростью, которая служит мне до сегодняшнего дня. Даже после того, как я «выбросил» все, что получил от них — и из других источников, —что не служило, не было созвучно мне и не совпадало с моей внутренней истиной, осталось еще много драгоценных даров.
Чтобы быть справедливым к Терри, которая, как я уверен, захотела бы, чтобы я здесь об этом упомянул, я должен сказать, что она уже давно перестала проводить свои богослужения. Она вступила на другую духовную тропу, далекую как от традицион­ных иудео-христианских направлении, так и от большей части ее собственного прежнего учения. Я уважаю это решение Тер­ри, которая сделала свою жизнь бесконечным и смелым поис­ком духовной реальности, наиболее созвучной ее душе. Я хотел бы, чтобы все люди искали божественную истину с таким рве­нием.
Именно этому Терри научила меня в первую очередь. Она научила меня искать Вечную Истину с бесконечной реши­мостью, невзирая на то, насколько это ломает привычные устои твоей жизни, насколько это противоречит твоим прежним взглядам, насколько не нравится другим. Я надеюсь, что я ос­тался верен этой миссии.
Ты остался ей верен, поверь Мне.
Но у меня есть еще несколько вопросов о радости. Я слушаю.
Ты сказал, что для того, чтобы почувствовать радость, нужно принести радость другому.
Правильно.
Так как же мне быть радостным, если рядом никого нет?
Всегда есть способ внести свой вклад в Жизнь, даже когда ты один. Иногда — особенно когда ты один. Например, ты лучше всего пишешь, когда ты один.
Хорошо, но допустим, я не писатель. Допустим, я не художник, не поэт, не омпозитор или кто-то другой, кто творит в одино­честве. Допустим, я просто обычный человек с обычной рабо­той, строитель, например, или дантист, и вдруг я оказался один.
^1ожет быть, я священник, когорый ушел на пенсию, и живу в доме для священников-пенсионеров, и время, когда я помо1ал другим, кажется, давно прошло. Или, я вообще пенсионер. Пен­сия часто становится для людей периодом депрессии, они чувс­твуют себя ненужными, бесполезными и покинутыми.
Это касается не только пенсионеров. Рсть другие. Нснод вижные больные, ie, кго по многим причинам не участвуют и не могут участвовать в жизни общества. Кроме тою, бываю! обыкновенные люди, которым хорошо, когда они действую! и общаются с дру1ими, потому что они делают -ю, о чем Ты говоришь —приносят радость друшм. Но и у них бываег вре­мя, когда они осгаюгся один на один со своими мыслчми, когда рядом нет никою и не видно способов принести радость дру­гим людям.
Наверное, я спрашиваю о том, как найги радость внутри себя? Разве идея о том, что находить радость можно, принося радость другим, в некоторой мере не опасна? Не может ли она стать ловушкой? Не приведет ли она к возникновению малень­ких мучеников — людей, которые чувствуют, что единствен-ньш способ заслужить счастье — эго делать счастливыми других?
Хорошие вопросы. Очень хорошие замечания и хорошие вопросы.
Спасибо. А каковы ответы?
Вначале давай кое-что проясним. Ты никогда не бываешь совсем один. Я всегда с тобой, а ты всегда со Мной. Это во-первых. С этого важно начать, потому что это все меня­ет. Если ты считаешь, что ты действительно один, одино­чество может быть опустошающим. Одна только мысль о полном одиночестве может опустошить тебя. Потому что природа души — это единение и Единство со Всем Сущим, и, если кажется, что рядом нет ничего и никого, человек может почувствовать себя обособленным, вне единства со всем остальным. И это будет опустошать, так как это про­тиворечит твоему глубочайшему ощущению toi о. Кем Ты Являешься.
Поэтому важно понимать, что на самом деле ты никогда не бываешь один и что «одиночество» невозможно.
Бывшие военнопленные, побывавшие в одиночном заклю чении, или лежачие больные, которые закрыты в юмнице (-во ею собственного разума, могут не согласться с Гобои Я знаю чю использую негипичные примеры, но я хочу сказан,, чю существуют случаи, когда «одиночество» вполне возможно
Ты можешь создать иллюзию одиночества, но перелива ние че1 о-то не делает это реальностью.
Я всегда с тобой, знаешь ты это или нет.
Но если мы этого не знаем, то э го все равно что Тебя нет с нами, потому что для нас результат один и тот же
Согласен. Поэтому, чтобы изменить результат, знайте, 41 о Я всегда с вами, даже после конца времен
Как я могу что знать, если я «не знаю этого/ (Ты понимаешь вопрос7)
Да. Ответ таков: ты можешь знать и при этом не «знагь, что ты знаешь».
Ты не мог бы объяснить подробнее7
В жизни, по видимому eci ь те, кто не знают, и кто не зна ют, ч го они не знают. Они как дети. Расти их
Еще, по-видимому, есть ie, кто не знают, но знают, чю они не знают. Они хотя г узнать. Обучай их.
Еще, по видимому, есть те, кто не знают, но думают, что они знают Они опасны. Избегай их.
Еще, по-видимому, есть те, кто зпаюг, но не знают, чю они знают. Они спят. Разбуди их.
Еще, по-видимому, есть те, кто знают, по притворяются, ч1 о они не знают. Это актеры. Наслаждайся их игрой.
И, по-видимому, есть те, кю знают, и знают, что они знают
Не следуй за ними
Ибо если они знают, чго они знают, они не захотели бы, чтобы ты следовал за ними. Но слушан очень внимательно то, что они юворят, так как они напомнят тебе о том, чю ты знаешь. На самом деле для это! о они и были посланы тебе. Для этою ты и призвал их к себе.
Если человек знает, зачем ему притворягься, что он не знает7 Кто станет л ак делать7
Почти все. В то или иное время —почти все.
Но почему7
Потому что вы все очень любите драму. Вы создали целый мир иллюзии, королевство, в котором можете править, и вы ct али королями и королевами на сцене.
Зачем мне хотеть продолжения драмы, а не ее окончания7
Потому чго в красоте драмы вы можете обыграть на выс­шем уровне и с величайшей интенсивностью все разнооб разные версии того, Кем Вы Являетесь, и выбрать, кем вы хотите быть.
Потому что она превосходна!
Ты шутишь Ьсть способ полегче7
Конечно, есть И вы в конечном счете выберет е его в гот момент, когда поимею, что в драме нет необходимое ги. Но иногда вы будете возвращагься к ней, чтобы напомнить себе и научить других.
Все Учит еля Мудрости так делают.
О чем они напоминают и чем\ учат7
Иллюзии. Они напоминаю г себе и учат других, чю все в жизни — иллюзия, и что у нее своя цель, и что, узнав э1у цель, чы сможешь жигь внутри иллюзии или вне ее по своему желанию. Ты сможешь выбирав испытывачь ил люзию и делагь ее реальнои или сможешь выбрагь иглы тывать в любой момент Исгинную Реальность.
Как я могу испытывать Конечную Реальность в любой момент? Будь спокоен и познан, что Я есмь Бог. Я говорю буквально. Будь неподвижен*.
Так ты познаешь, что Я есмь Бог и что Я всегда с тобой. Так ты познаешь, что ты Един со мной. Так ты встретишь Создателя внутри себя.
Если ты знаешь Меня, веришь Мне, любишь Меня и при­нимаешь Меня — если ты сделал эти шаги по пути к друж­бе с Богом, — тогда ты никогда не будешь сомневаться, что Я всегда рядом с тобой, во всем.
Так прими Меня, как Я уже говорил тебе. Проводи не­сколько минут каждый день в переживании Меня. Делан это сейчас, когда у тебя нет жестокой необходимости это делать, когда жизненные обстоятельства не заставляют те­бя. Сейчас, когда кажется, что у тебя на это даже нет време­ни. Сейчас, когда ты не чувствуешь, что ты одинок. Чтобы, когда ты будешь одинок, ты знал, что это не так.
Воспитай в себе привычку сливаться со Мной ежедневно. Я уже дал тебе один способ, как это можно делать. Есть другие пути. Много путей. Бог безграничен, как и пути к Богу.
По-настоящему приняв Бога, установив эту божествен­ную связь, ты никогда не захочешь больше потерять ее, ибо она принесет тебе величайшую радость.
Эта радость —то. Что Я Есмь, и то, Что Ты Есть. Это сама жизнь, выраженная в высшей вибрации. Это суперсозна­ние. На этом уровне вибрации происходит созидание.
Можно даже сказать, что это Вибрация Созидания'. Да, так и есть!
* Англ. fee still — будь спокоен; дословно также — будь неподвижен.
]-1о я думал, что радость можно испытать только тогда, когда отдаешь ее. Как можно чувствовать радость, если ты просто находишься наедине с собой, когда ты связан только с Богом внутри тебя?
Только? Ты сказал «только»? Я говорю тебе, ты связан со Всем Сущим\
Ты не «наедине с собой» и никогда не можешь быть наеди­не! Это невозможно! И, когда ты действительно чувству­ешь свою вечную связь с Богом внутри себя, ты отдаешь радость. Ты даришь ее Мне! Ибо Моя радость в том, чтобы быть Единым с тобой, и Моя величайшая радость в том, чтобы ты знал это.
Значит, я приношу Тебе радость, когда позволяю Тебе принести радость мне?
Существовало ли когда-либо более совершенное описание любви?
Нет.
Любовь — это Бог — это Мы?
Да.
Хорошо. Очень хорошо. Теперь ты осмысливаешь всю полноту. Ты постигаешь ее. Ты готовишься к своей миссии, как это часто было в твоей жизни. Ты посланец. Ты и многие другие тебе подобные, кто приходят к такому же понимаю с тобой — одни через этот диалог, другие сво­ими неповторимыми путями, все движутся к одному ито­гу: стать не искателями, но носителями Света.
Скоро ты будешь говорить Одним Голосом.
На самом деле каждый получает роль посланника. Вы все отправляете послание миру о своей жизни и о Боге. Какое послание ты отправил? Какое послание ты сейчас выбира­ешь отправить?
Настало ли время Нового Евангелия?
Да. Да, насгало. Но иногда мне кажется, что я так одинок в этом. Даже если я принимаю истину, что я никогда не бываю действи­тельно один, мне интересно, что это меняет, если я чувствую себя одиноким? Что мне делать, если я чувствую, что совсем одинок и мне грустно?
Если ты воображаешь, что ты одинок, приходи ко Мне.
Приходи ко Мне в глубине своей души. Говори со Мной в твоем сердце. Будь рядом со Мной в твоем уме. Я буду с тобой, и ты будешь знать это.
Если ты ежедневно соприкасаешься со Мной, будет легче сделать это. Но даже если нет, я не брошу тебя, но буду с тобой в тот миг, когда ты призовешь Меня. Ибо вот Мое обещание: даже прежде, чем ты произнесешь Мое имя, Я буду рядом.
Потому что Я всегда рядом, и само твое решение назвать Мое имя просто помогает тебе осознать Мое присутствие.
Когда ты осознаешь, что Я с тобой, грусть оставит тебя. Ибо грусть и Бог не могут существовать в одном месте, так как Бог — это Жизненная Энергия высшей вибрации, а грусть — это Жизненная Энергия самой низкой виб­рации.
Поэтому, когда Я прихожу к тебе, не отвергай* Меня!
Это замечательно. Ты снова так выражаешь идеи, чтобы мл смогли легко «ухватить» их. Но я не думаю, что люди в действи- ' тельности так посгупают. Не думаю, что люди отвергают Тебя.
Каждый раз, когда у тебя возникает предчувсгвие и ты ею и1 норируешь, ты отвергаешь Меня. Каждый раз, когда те­бе предлагают покончить с враждой или прекратить кон­фликт и ты игнорируешь предложение, ты отвергаешь Меня. Каждый раз, когда ты не улыбаешься познакомил в отвег на его улыбку, проходишь под благоговейным чудом ночного неба и не поднимаешь глаз, проходишь ivi!i4S
' ан!;!, lum dwn—вык/тюч^ть, npitr/rvuuTb звук» отвергать. ,
цветка и не останавливаешься, чтобы вобрать в себя его красоту, ты отвергаешь Меня.
Каждый раз, когда ты слышишь Мой голос или чувству­ешь присутствие любимого человека, который умер, и го­воришь, что это просто твое воображение, ты отвергаешь Меня. Каждый раз, когда ты чувствуешь в своей душе лю­бовь, или слышишь в своем сердце песню, или видишь в уме великолепные образы и ничего не делаешь с этим, ты отвергаешь Меня.
Каждый раз, когда ты в своей жизни читаешь нужную книгу, или слушаешь нужную проповедь, или смотришь нужный фильм, или сталкиваешься с нужным другом в нужное время и приписываешь все совпадению, случай­ности или «везению», ты отвергаешь Меня.
Я говорю тебе: прежде чем трижды пропоет петух, некото­рые из вас отрекутся от Меня.
Не я! Я никогда больше не отрекусь от Тебя и не отвергну Тебя, когда Ты призовешь меня испытать единение с 'Гобой.
Этот призыв непрерывен и вечен, и все больше людей чув­ствуют Жизненную Энергию на полную силу и не отверга­ют ее. Вы позволяете силе быть с вами! И это хорошо. Это очень хорошо. Ибо, когда вы перейдете в следующее тыся­челетие, вы посеете семена величайшего роста, который когда-либо видел ваш мир.
Вы добились значительного развития науки и техники, но теперь будет расти ваше сознание. И по сравнению с этим все остальные ваши достижения покажутся незначитель­ными. \
Двадцать первый век будет временем пробуждения, вре­менем встречи с Внугренним Создателем. Многие люди ис­пытают Единство с Богом и со всеми аспектами жизни. Это
будет начало золотой эры Нового Человека, о которой вы писали; время универсального человека, которого выра­зи гельно описали те из вас, кго обладают даром глубокою прозрения.
Сеюдня мноше —учителя и посланники, Мастера и иро-видцы — говорят о грядущих переменах человечества у предлагаюг инструменты, с помощью которых можно их осуществить. Эти посланники и провидцы — юрольды Новой Эры.
Ты можешь выбрать бьпь одним из них. Ты, кому сейчас предназначено это послание. Ты, кто читает это прямо сейчас. Многих Я призываю, но мало кто выбирает сам.
Каков твой выбор? Будем ли мы говорить Одним Голосом?
Чюбы говорить одно и то же, мы все должны знать одно и 7о же. Но Ты сказал, что есть те, кто не знают. Я в замешательс! не.
Я не сказал, ч то есть те, кто не знают. Я сказал, ч то, по-ви­димому, есть те, кто не знают. Но не суди по видимости,
Все вы знаете все. Никто не приходит в эту жизнь без зна­ния. Пот ому что вы есть знание. Знание—это то, Чем Вы Являетесь. Но вы забыли, кто и что Вы Есть, для того, чтобы иметь возможность снова создать это. Вы осугцесг-вляете процесс воссоздания, о котором мы уже не раз гово­рили.
Как тебе известно, в Книге 1 «Бесед с Богом» дано чудесное и подробное объяснение. Тебе только кажется, что гы <<не знаешь». Точнее, «не помнишь».
Есть те, кто не помнят, и они не помнят, что они не вспом­нили.
Есть те, кто не помнят, но они помнят, что они не вспом­нили.
Есть те, кто не помнят, но они думают, что вспомнили. Есть те, кто помнят, по не помнят, что они вспомнили.
Есть те, кто помнят, но притворяются, что они не вспом­нили.
И есть те, кто помнят, и помнят, что вспомнили.
Те, кто полностью вспомнили, снова стали Частью Тела Господня.
Л5
J\. хочу полностью вспомнить. Я хочу воссоединиться с Бо-юм. Разве не этого жаждет душа каждого человека?
Да. Одни не знают этого, другие «не помнят, что они пом­нят», но тем не менее это стремление живет в сердце каж­дого. Некоторые даже не верят в существование Бога, но стремление глубоко внутри не исчезает. Они думают, ч1 о это жажда чего-то иного, но в конце концов они откроют, что это стремление вернуться домой, стать Снова Частью Тела Господня.
Неверующие откроют эту истину, когда обнаружат, что ничто из того, чего они добиваются, ничто из того, что они приобретают, не может удовлетворить их самое заветное стремление. Даже любовь другого человека.
Вся земная любовь временна и быстротечна. Даже любовь на всю жизнь, отношения, которые длятся полстолетия или больше, кратковременны по сравнению с бесконеч­ной жизнью души. И если душа не постигает этого в короткой физической жизни, то она постигает это в момент, который вы называете смертью. Ибо тогда она узнает, ч i о смерти нет, что жизнь вечна и что Ты всегда был, есть и будешь миром без конца.
В этот момент душа также поймет временную природу i он любви, которую считала постоянной. И когда, во время своего следующего путешествия в физическую жизнь, она сможет глубже понять, ей будет легче вспомнить, и она будет знать, что все, что человек любт в физическои * n.i-пи, недолговечно и преходяще.
Твои слова почему-то навевают на меня уныние. Они спокойнно o'i6iipaioi у меня радооь любви. Как я M0iy по-нлсинчце^'''
любить кого-то или что-то, если я знаю, что все временно, все так... так бессмысленно с глобальной точки зрения.
Я ничего не говорил о бессмысленности. В любви нет ниче­го бессмысленного. Любовь — это сам смысл жизни. Жизнь —это выраженная любовь. Это и есть жизнь. По­этому каждый акт любви —это выражение жизни на выс­шем уровне. Тот факт, что что-то, какое-то переживание является временным или относительно кратким, не делает это переживание бессмысленным. Наоборот, он может придать ему больше смысла.
Позволь Мне еще немного рассказать о любви, и тогда ты полнее осмыслишь Мои слова.
Переживания любви временны, но сама любовь вечна. Эти переживания выражают здесь и сейчас любовь, кото­рая присутствует всегда и везде.
Мне по-прежнему это не кажется слишком радостным.
Давай посмотрим, не сможем ли мы вернуть тебе радость. Любишь ли ты кого-то в настоящее время?
Да, многих людей.
А есть ли конкретный человек, с кем у тебя очень личные отношения?
Да, Нэнси. Ты знаешь.
Да, Я знаю, но мы делаем с тобой шаг за шагом, поэтому просто отвечай Мне.
Ладно.
Итак, ты чувствуешь к Нэнси особенную любовь. Ты с ней занимаешься сексом?
Еще бы.
И эти моменты постоянны, непрерывны и бесконечны?
Хотел бы я, чтоб было так.
Не думаю, что ты действительно этого захочешь, если по­думаешь об этом. Но Я так понимаю, что эти моменты временны, так?
Да. Периодичны и временны. И недолговечны?
Все зависит от того, как много прошло времени.
То есть?
Это шутка. Просто шутка. Да, говоря относительно, эти момен­ты недолговечны.
Это лишает их смысла? Нет.
Это лишает вас удовольствия?
Нет.
Значит, ты говоришь, что твоя любовь к Нэнси вечна, но твое выражение любви к ней таким конкретным способом периодично, временно и недолговечно. Я прав?
Я понимаю, куда Ты ведешь.
Хорошо. Итак, вопрос в том, что ты выбираешь.
Выбираешь ли ты не видеть радости и смысла в том, как ты, вечное существо, выражаешь любовь, просто потому, что эти выражения временны? Или ты выбираешь более глубокое понимание, которое позволяет тебе любить «изо всех сил» то, что ты любишь, даже если ты знаешь, что переживание любви в этой конкретной форме временно?
Если ты выбираешь второе, ты овладеваешь мастерством, ибо Мастера знают, что безусловная любовь к жизни и все­му, что дает жизнь в каждый миг, является выражением Божественного.
Это Вторая Позиция Бога. Бог абсолютно любящий.
Да, я знаю, что это Вторая Позиция и что она может изменить мою жизнь. Ее мне не нужно объяснять. Я понимаю, что значит абсолютная любовь.
Знаешь?
Думаю, да.
Ты понимаешь, что означает быть абсолютно любящим?
Да. Это означает любить всех без условий и ограничений. Что это значит? Как это работает?
Ну, в этом я пытаюсь разобраться. Я исследую это день за днем. Открываю в каждый миг.
Лучше бы ты создавал это каждый миг. Жизнь — не про­цесс открытия, это процесс созидания.
Как же мне создавать в каждый миг переживание безусловной и неограниченной любви?
Если у тебя нет ответа на этот вопрос, ты не можешь ска­зать, что понимаешь, что значит быть абсолютно любя­щим. Ты понимаешь значение слов, но не знаешь их смыс­ла. С практической точки зрения у них нет смысла.
В этом сегодня проблема со словом «любовь».
И с утверждением «Я тебя люблю».
Да, и с утверждением «Я тебя люблю». Люди произносят его, но многие не понимают, что означает на самом деле любить другого человека. Они понимают это как нуж­даться в другом человеке, хотеть чего-то от него и даже желать отдать что-то взамен того, в чем они нуждаются и чего хотят, но они не понимают, что значит по-настояще­му любить.
Для многих людей слова «любовь» и «Я тебя люблю» стали настоящей проблемой.
Для меня в том числе. Что касается любви, моя жизнь была настоящей катастрофой. Я не понимал, что означает быть пол­ностью любящим, и, вероятно, не понимаю и сейчас. Я могу произнести слова, но, кажется, я не способен применить в жиз­ни то, о чем говорю. Можно ли по-настоящему любить, любить без всяких условий и ограничений? Способен ли на это человек?
Некоторые способны и действительно любят так. Их называют Мастерами.
Я не Мастер, по этой или другим оценкам.
Ты Мастер! Вы все Мастера! Вы просто не переживаете этого. Но ты далеко продвинулся по своему пути к мастер­ству, сын Мои.
Хотелось бы мне верить.
И Мне хотелось бы, чтобы ты верил.
До недавних пор я совсем ничего не понимал о любви. Я пола­гал, что знаю все. На самом деле я не знал ничего, и моя жизнь била тому свидетельством. Ты только что доказал мне, что я до сих пор по-настоящему не понимаю, что такое любовь. Говоря иносказательно, я хорошо рассказываю об игре, но я не игрок высшей лиги.
В этой книге я не касался темы моих отношений с теми, кого я любил, и моих браков, потому что я уважаю личную жизнь людей, которым я принес страдания. В изложении своей «истории» я ограничился тем, что происходило только со мной. Но, говоря в общем, в отношениях с любимыми я сделал почти все, что возможно, чтобы причинить им боль (кроме физичес­ких травм). Я совершил почти все ошибки, которые только можно совершить. Я вел себя в высшей степени эгоистично, равнодушно и невнимательно.
Я женился в первый раз, когда мне был двадцать один год. Конечно, я считал себя взрослым мужчиной, который знает о любви все, что нужно. Я много знал об эгоизме, но о любви — ничего.
Женщина, которая имела несчастье выйти за меня замуж, думала, что она нашла уверенною в себе, чуткого и заботливого парня. Но она получила эгоцентричного, эгоистичного и влас­тного мужа, который, как и его отец, считал, что он в доме хозяин, и доказывал свое превосходство, унижая других.
Вскоре после свадьбы мы на некоторое время переехали на юг, а потом снова вернулись в Аннаполис. Я с головой погру­зился в культурную жизнь городка, взаимодействовал с актерс­кими труппами и помогал ставить первые спектакли на сцене аннаполисского театра «Летний Сад». Я был одним из основа­телей Мерилендского Холла творческих искусств, а также со­стоял в небольшой группе, которая организовала первый в Аннаполисе фестиваль изобразительных искусств.
Я был постоянно занят своей работой и другими «обязан­ностями» и оставлял свою жену и детей одних не только три-че­тыре вечера в неделю, но и на большинство выходных —и так круглый год. В моем мире «любить» означало «обеспечивать» и иметь желание сделать все, что для этого потребуется. У меня было такое желание, и никому никогда не приходилось убеж­дать меня, что я отвечаю за свою семью. Но я думал, что мои обязанности как мужа и отца начинались и заканчивались мо­им бумажником — ведь им, как мне казалось, начинались и заканчивались они для моего отца.
Только став старше, я смог признать, что мой отец намного больше участвовал в моей жизни, чем я полагал, — он шил для меня пижамы (он невероятно хорошо управлялся со швейной машиной), пек яблочные пироги (лучшие в мире), брал меня с собой в походы (он стал командиром отряда, когда мы вступи­ли в организацию скаутов), таскал меня с собой на рыбную ловлю в Канаду, на экскурсии в Вашингтон, округ Колумбия, и в другие интересные места, учил меня фотографировать и печа­тать —список бесконечен.
Чего мне действительно недоставало, так это любого словес­ного или физического проявления его любви. Он просто никог­да не говорил: «Я тебя люблю», а любой телесный контакт был просто недопустим, кроме как на Рождество и на дни рожде­ния, когда после того, как мы получали чудесные, как всегда, подарки, мама наставляла нас «обнять вашего отца». Мы делали это так быстро, как только могли. Это была Беглая Близость.
Для меня папа бьи источником власти в доме. Источником любви была мама.
Отцовские приказы и решения, проявления его власги часто были деспотичными и жесткими, а мама была голосом сочувс­твия, терпения и мягкости. Мы приходили к ней с просьбами, когда нам хотелось обойти отцовские правила и запреты и/щ заставить его изменить мнение. Она часто помогала. Вместе они служили очень хороцшм примером игры в «хорошего по­лицейского —гыохого полицейского».
Думаю, что в 40-х и 50-х годах это была довольно распрост­раненная модель воспитания, и я просто применил ее в 60-е, внеся некоторые поправки. Я поставил себе целью постоянно говорить детям, что я их люблю, чаще обнимать и целовать их, когда был рядом. Только я бывал с ними не так часто.
В моем понимании «сидеть с детьми» бьыо женской рабо­той, в то время как мужчина выходил в мир и «делал свои дела». Со временем одним из этих «дел» стали интрижки с другими женщинами, которые закончились настоящим романом. Он стал причиной разрыва моего первого брака и превратился во второй.
Я никогда не гордился своим поведением, и засевшее во мне чувство вины с годами только усугублялось. Я много раз просил прощения у своей первой жены, и, так как она всегда была и остается великодушным человеком, мы уже много лет поддер­живаем дружеские отношения. Но я знаю, что нанес ей глубо­кую рану, и мне хотелось бы найти способ вернуться в прошлое и предотвратить, исправить или хотя бы сделать по- другому то, что сделано.
Мой второй брак оказался неудачным, как и третий. Каза­лось, я не знал, как сохранить отношения с близкими людьми, и причиной бьыо то, что я, казалось, не знал, как давать. Я придерживался (хотя не думаю, что сознательно) чрезвычайно эгоистичной и незрелой точки зрения, считая, что любовные отношения существуют для того, чтобы приносить мне удо­вольствие и удобства, и моя задача заключалась в том, чтобы поддерживать их, отдавая как можно меньше своего времени и сил.
Я на самом деле считал, что романтические отношения тре­буют, чтобы я отдавал кусочки и частички себя, пока у меня ничего не останется. Яне хотел этого, но я не знал, как быть счастливым без «моей второй половины». Поэтому каждый раз вопрос был в том, какую часть себя я был готов «продать» в обмен на надежный и постоянный источник любви, дружбы и привязанности (читай: секса) в своей жизни. Как я сказал, я не горжусь этим. Я стараюсь быть откровенным. Мой друг, препо­добная Мэри Мэнин Морриссей, основатель Центра улучше­ния жизни в Уилсонвилле, штат Орегон, называет меня «выздо­равливающим мужчиной».
К концу моего третьего брака я думал, что готов избавиться от старых представлений, но мне пришлось пройти через еще две попытки, прежде чем я смог наладить длительные отноше­ния. За это время я стал отцом еще семерых детей, четырех из них — от женщины, с которой нас связывали длительные отно­шения без брака.
Сказать, что я поступал безответственно, было бы слишком мягко, но в каждом случае я верил, что (а) это, наконец, те отношения, которые будут длительными, и (б) я делал все воз­можное, чтобы сохранить наши отношения. Учитывая мое тог­дашнее абсолютное непонимание того, что такое настоящая любовь, теперь я знаю, что эти слова совершенно не соответс­твуют тому, что было на самом деле.
Мне хотелось бы сказать, что мой неудачный опыт ограни­чивался только упомянутыми отношениями, но это будет не­правдой. Одновременно с ними и в промежутках между ними у меня было много других увлечений, и всякий раз я вел себя так же незрело и эгоистично.
Теперь я понимаю, что в таких обстоятельствах не существует ни жертв, ни злодеев и что весь жизненный опыт — это совместное творение, но я признаю, что моя роль в тех непри­глядных ситуациях была огромной. Теперь я вижу систему, для уничтожения которой мне понадобилось тридцать лет, и я не хочу прикрываться ньюэйджевскими афоризмами.
Поэтому не удивительно, что, приближаясь к своему пятидесятилетию, я оказался один. И, как я уже говорил, моя карьёра и здоровье были не в лучшем состоянии, чем моя личная жизнь. Я смотрел на приближающийся пятидесятый день рож­дения с безнадежностью. Таково было положение вещей, когда я проснулся в отчаянии посреди февральской ночи и написал сердитое письмо Богу.
Я не могу выразить, как много значит для меня то, что Бог ответил.
Для Меня это тоже много значило.
Но я часто спрашиваю себя, почему это случилось именно со мной. Я не достоин.
Каждый достоит беседовать с Богом! В этом вся суть! Но Я не мог донести до вас эту идею, если бы стал «учить уче­ных».
Хорошо, но почему я? Есть много людей, жизнь которых тоже не совершенна. Почему Ты выбрал меня? Этот вопрос мне зада­ют много людей. «Почему ты, Нил, а не я?»
И что ты отвечаешь?
Я говорю, что Бог постоянно говорит со всеми. Вопрос не в том, с кем разговаривает Господь, а в том, кто Его слушает.
Отлично. Замечательный ответ.
Должно быть. Мне его дал Ты. Но я должен попросить Тебя ответить на вопрос, который я задал раньше. Как я могу созда­вать в каждый миг переживание безусловной и неограничен­ной любви? Как я могу принять божественную позицию быть абсолютно любящим?
Быть абсолютно любящим — значит быть совершенно ес­тественным. Любовь естественна. Она не нормальна, по естественна.
Объясни мне разницу еще раз.
«Нормальный» значит обычный, привычный, неизмен­ный. Слово «естественный» используется для обозначе­ния сущности предмета или явления. Твоя сущность как
человека — быть любящим, любить всех и все, хотя для тебя это не нормально.
Почему?
Потому что тебя учили поступать наперекор своей сущности — не быть естественным.
Но почему ?идк? Почему нас этому учили?
Потому что верили, что ваши Естественные Порывы по­рочны, что их нужно усмирять, сдерживать и подавлять. И вы стали требовать от рода человеческого придержи­ваться «нормального» поведения, которое не было естест­венным. Быть «естественным» значило быть грешным, распущенным и, возможно, опасным. Даже позволять увидеть себя в «естественном» виде считалось грехом.
Это существует до сегодняшнего дня. Часть людей до сих пор считают некоторые журналы «грязными». Загорание нагишом многие заклеймили как «отклонение». Демонстрировать обна­женное тело считается неприличным, и людей, которые появ­ляются нагишом у себя дома, в своем дворе или возле своего бассейна, часто называют «извращенцами».
И запреты касаются не только обнажения «интимных мест». В некоторых культурах женщинам не разрешается показывать свое лицо, запястья или лодыжки.
Это, конечно, можно понять. Если увидишь пару действи­тельно красивых женских ножек, можно понять, почему неко­торые считают, что их нельзя выставлять на всеобщее обозре­ние. Они могут быть весьма соблазнительными и даже навести вас на мысль о СЕКСЕ.
Ну ладно, я шучу. Но в некоторых домах и культурах сущес­твует подобное отношение.
Многие из вас не одобряют не только этот естественный аспект вашего существа. Вы не одобряете, когда люди го­ворят правду, хотя для вас нет ничего естественнее. Вы не одобряете главную истину Вселенной, хотя она для вас ес­тественна. Вы не одобряете пение, пляски, веселье и праздпики, хотя каждая клеточка вашего тела горит желанием выразить чистое чудо того, Кем Вы Являетесь.
Вы поступаете так потому, что боитесь, что, «поддавшись» естественным порывам, вы пострадаете, отдавшись естес­твенным удовольствиям, вы навредите себе и друг им. Этот страх живет в вас из-за вашей Организующей Мысли о человечестве, которая гласит, что ваш род изначально по­рочен. Вы вообразили, что вы «родились в грехе» и поэго-му ваша природа — быть плохими.
Это было ваше самое важное решение о себе, и, так как вы создаете свою реальность, вы его осуществили. Не желая оказаться неправыми, вы пошли на все, чтобы доказать свою правоту. Ваша жизнь показала вам, что вы правы, и ваши представления стали вашими моральными ценнос­тями. Так все и есть, говорите вы, и, постоянно повторяя это, вы превратили свои домыслы в реальный жизненный опыт.
Если вы не измените свои традиционные ценности, свои идеи о том, кто вы есть и что вы представляет е собой как раса, как вид, вы никогда не сможете стать по-настоящему любящими, потому что не можете по-настоящему любить даже себя.
Это первый шаг к абсолютной любви. Вы должны по-настоящему полюбить себя. Это невозможно, пока вы вериге, что вы родились во грехе и порочны по своей природе.
Этот вопрос — какова природа человека? — самый важ­ный из вопросов, стоящих сегодня перед человечеством. Если вы будете верить, что люди по природе своей лживы и порочны, вы создадите общество, которое поддержит этот взгляд и установит законы, сформулирует правила и наложит ограничения, продиктованные им. Если вы буде­те верить, что люди по природе своей правдивы и добры, вы создадите совершенно иное общество, в котором зако­ны, правила, постановления и ограничения редко бываю!
нужны. Первое общество будет ограничивать свободу, второе — давать ее.
Бог является абсолютно любящим, потому что Бог абсо­лютно свободен. Быть абсолютно свободным — значит быть абсолютно радостным, потому что полная свобода открывает возможность для любого радостною пережи­вания. Свобода —сущность Бога. Это также сущность че­ловеческой души. Насколько ты несвободен, настолько же ты нерадостен — ив такой же степени не умеешь любить.
Ты рассказывал об этом раньше, значит, это должно быть очень важно. Ты говоришь, что быть абсолютно любящим — значит быть абсолютно свободным.
Да, и позволять другим быть абсолютно свободными.
Ты имеешь в виду, что каждый человек должен иметь возмож­ность делать все, что пожелает?
Именно что Я имею в виду. Человек должен быть свободен в своих действиях, насколько это для него возможно.
Так любит Бог.
Бог дает возможности.
Я даю возможность каждому делать т о, что он хочет.
Без последствий? Без наказаний?
Первое и второе — не одно и то же.
Как Я уже не раз тебе говорил, в Моем Царстве не сущест­вует наказаний. С другой стороны, там существуют по­следствия.
Последствие — это естественный итог, а наказание — нор­мальный. В вашем обществе наказывать нормально. В нем ненормально просто позволять последствию наступить, обнаружиться.
Наказания — это заявления, что вы слишком нетерпели­вы, чтобы дождаться естественных последствий.
"Ibi хочешь сказать, чю никого и ни та что не следует наказы вать7
Эю вам решать. В действительности, вы решаете это еле дневно.
Продолжая принимать решения по этому вопросу, вы мо жете почувс! вовать, что было бы полезно обдумать, какои способ является наиболее эффективным для изменения поступков вашего общества или отдельного человека. Во всяком случае, вы, очевидно, используете наказания ради достижения именно этой цели. Если вы будею наказывать с целью возмездия — для roi о, чтобы «свесги счеты», — вы не создадите го общество, которое, как выутверждаеге, вы хотите создать.
Высокоразвитые существа заметили, что наказания при­носят мало пользы. Они пришли к выводу, что последе твия —лучший учитель.
Все разумные существа знают разницу между наказанием и последствиями.
Наказание —что искусственно созданный результат Последствия —это естественный исход.
Наказание накладывается извне кем то, чья система ценностей отличается от системы ценностей наказуемого. Последствия человек испытывает изнутри, сам.
Наказание — это чье-то решение, что человек поступил неправильно. Последствия —это собственный опыт человека, который говорит ему, что его поступки не работают. То есть — не приводят к ожидаемому результату.
Другими словами, на наказаниях мы учимся медленно, гак как они являются воздействием других людей на нас Мы с большей готовностью учимся на последствиях, ибо это то, что мы сами делаем с собой
Совершенно верно. Ты правильно понял.
Но разве наказание не может быть последствием? Разве не в этом смысл наказания?
Наказание —это нечто искусственно созданное, а не естес­твенно происходящее. Попытка превратить наказание в последствие, просто назвав его таковым, бесполезна. Только самое незрелое существо можно одурачить такой словесной уловкой, да и то ненадолго.
Но это не мешает многим родителям прибегать к подоб­ной уловке. И самое большое наказание, которое вы изоб
рели, —это лишение ребенка вашей любви. Вы учите сво­их детей, что, если они не будут вести себя определенным образом, вы перестанете их любить. Вы стараетесь регули­ровать и менять, контролировать и создавать поведение ваших детей, даруя любовь или лишая их вашей любви.
Бог никогда бы так не поступал.
Но вы сказали вашим детям, что Я так поступаю — несом­ненно, для того, чтобы оправдать свои действия. Я говорю вам: истинная любовь никогда не отнимает себя. Вот что значит любить абсолютно. Это значит, что ваша любовь настолько абсолютна, что может вынести самое неприемлемое поведение. Более того, настоящая любовь никогда никакое поведение даже не называет «неприемлемым».
Эрик Сигал правильно понимал что Любовь —это отсутствие необходимости извиняться
Это совершенно правильно. Однако это очень возвышен­ный принцип, мало кто использует его.
Большинство людей не могут себе даже представить, что его использует Бог
И они правы. Я его не использую.
Прошу прощения7
Я есмь этот принцип. Не нужно использовать то, чем ты являешься, ты просто являешься этим.
Я есмь любовь, которая не знает никаких условий или о! рапичении.
Я есмь абсолютно любящий, а бьпь абсолютно любя­щим — значит быть ютовым дагь каждому зрелому ра­зумному сущесгву полную свободу быть, делач ь и име1 ь то, чю оно желает.
Дл/хе ест я знаю, чго evry or это1 о будет плохо1' Не тебе решать это за них.
Дауке если -»то мои деги?
Если они зрелые разумные cymeci ва — нет. Если это взрос­лые дет и — нет. А если они еще не зрелые, самый бысирын способ помочь им повзрослеть — начагь как можно \члп, uie дава1ь им свободу принимать как можно больше ел мостоя! ельных решении.
Так поступает любовь. Она освобождает. То, что вы iiaJt.s вае ге зависимое! ью и гак часго nyi аете с любовью, делает противоположное. Зависимосгь держит. Так можно опре­делить разницу между любовью и зависимосгью. Любовь освобождает, зависимость держит.
-!начт, ччобы cian. абсолютно любящим, я должен (Kuo6'i i дан,?
Среди прочих вещей. Освободить тех, koi о ты любишь, сп твоих ожиданий, требований и правил. Ибо ты не любишь их, если ограничиваешь. Не любишь абсолютно.
И не любишь себя. Ты не любишь себя абсолютно, koi да oi раничиваешь себя, когда не предоставляешь себе ион­ную свободу в любом вопросе.
Но помни, что выбор — это не о1раничение. Так что не называй выбор, который сделал, ограничением. С лю­бовью предоставляй своим де1 ям и тем, кого любишь, всю информацию, которая у тебя есть, чтобы помочь им сде­лать хороший выбор, то есть такой, который вероятнее всего принесет конкрегный желательный результат и бу­
дет способствовагь достижению самою важною жела­тельно! о результата — счастливой жизни.
Поделись тем, что ты знаешь. Предложи го, ччо гы сумел понять. Но не стремись навязать свои мысли, правила и решения другому человеку. И не лишай его своей любви, если он сделал выбор, который ты бы не сделал. Более т ого, если ты считаешь, что он сделал плохой выбор, это именно тот момент, когда тебе нужно проявить свою любовь.
Это сочувствие, и нет высшего выражения жизни.
Что еще значит быть абсолютно любящим?
Это значит полностью присутствовать в каждом моменте жизни. Быть полностью осознающим. Быть полностью открытым, честным, откровенным. Это значит быть со­вершенно готовым выразить любов!/твоего сердца на полную силу. Быть абсолютно любящим — значит быть абсолютно искренним, не иметь ни тайных замыслов, ни тайных мотивов, ничего тайного.
И Ты говоришь, что человеческие существа, обычные люди, такие, как я, способны проявлягь подобную любовь?
Вы не просто способны. Вы есть такая любовь. Это сущ­ность того, Кем Вы Являетесь. Сложнее всего отрицать свою сущность. И вы каждый день выполняете такую сложную работу. Вот почему ваша жизнь кажется гакой трудной. Но стоит вам сделать очень простую вещь, ре­шить быть тем, Кем Вы Являетесь в Действительности — то есть чистой любовью, неограниченной и безуслов­ной, — как ваша жизнь снова станет легкой. Вся путаница исчезнет, вся борьба прекратится.
Покоя можно достичь в любой момент. Путь к нему мож­но найти, задав простой вопрос:
Как бы сейчас поступила любовь?
Снова волшебный вопрос?
Да. Это удивительный вопрос, потому что ты всегда бу­дешь знать ответ. Это как волшебство. Он очищает, как мыло. Он убирает i ревогу из близких отношений. Он смы­вает все сомнения и страхи. Он омывает разум мудростью души.
Как хорошо сказано!
Это правда. Когда ты задашь этот вопрос, ты в тот же момент узнаешь, что делать. В любых обстоятельствах, при любых условиях, ты узнаешь. Ты получишь ответ. Ты есть этот ответ, и вопрос просто заставляет проявиться определенную часть твоего существа.
А что, если я обманываю себя? Разве я не моту обмануться?
Не раздумывай над пришедшим к тебе ответом. Раздумы­вая, ты дурачишь себя — и можешь выставить себя дура­ком. Иди в сердце любви, и пусть все твои выборы и реше­ния исходят из этого источника, и тогда ты обретешь покой.
Л6
Т.то значит быть абсолютно принимающим, благословляю­щим и благодарным? Последние три из Пяти Позиций Бог? не совсем ясны мне — особенно третья и четвертая.
Быть абсолютно принимающим —значит не противиться тому, что проявляется прямо сейчас. Это значит не отвер­гать, не отбрасывать, не уходить, но вбирать, удерживать, любить каждый момент, как будто эю гвой собственный опыт. Потому что он и есть твой. Это твое собственное творение, которым ты доволен — кроме тех случаев, когда ты недоволен.
Если ты не доволен, ты сопротивляешься тому, что создал, а ото, чему сопротивляешься, упорствует. Поэтому весе­лись и радуйся, и, если ты хочешь изменить настоящие условия или обстоятельства, просто выбери испытать их по-иному. Внешнее проявление, внешняя манифестация, возможно, не изменятся, но твое внутреннее переживание может и будет изменено навсегда одним твоим решением изменить его.
Помни, вот твоя цель. Тебя волнуют не внешние проявле­ния, но внутренний опыт. Пусть внешний мир будет та­ким, какой он есть. Создай свой внутренний мир таким, каким ты хотел бы его видеть. Это значит быть в твоем мире, но быть не ог него. Это мастерство жизни.
Позволь мне прояснить кое-что. Человеку нужно принимать все, даже то, с чем он не согласен?
Когда ты принимаешь что-то, это не значит, что ты отка­зываешься это изменить. Все как раз наоборот. Нельзя изменить то, чего ты не принял, особенно в себе, но это правдиво также о внешних обстоятельствах.
Поэтому принимай все как высшее проявление божео-вепности, которая заключена в тебе. Эчим ты заявить, что ты создатель, и только тогда сможешь «пересоздач ь» свою реальность. Только тогда ты сможешь узнать — сно­ва познать — свою внутреннюю силу создавать что-го новое.
Принять —не значит согдасичься. Это значиг просто воб рать нечто, согласен ли чы с этим или нет.
Ты бы хотел, чтобы мы приняли и самого дьявола, не так ли? Как иначе вы его можете исцелить?
^ 1ы уже обращались к этой i еме.
Да, и вернемся к ней опять. Я буду снова и снова делиться с вами великими истинами. Снова и снова вы будете six слушать, пока не услышите. Если ты ловишь Меня на пов­торениях, это потому, что ты повторяешься. Ты повторя­ешь каждый поступок, каждое действие, каждую мысль, которые приносили тебе грусть, страдания и поражение, Но победу можно одержагь, можно победить эчо1 о твоего дьявола.
Конечно, дьявола нет — как мы уже не раз говорили. Мы говорим здесь метафорически.
Как можно исцелить то, чего у тебя даже нет? Ты должен в первую очередь крепко держать в руках, в твоей реальнос­ти то, что ты хочешь отпустить.
Не уверен, что понимаю. Помоги мне.
Нельзя бросить то, чего ты не держишь в руках. Поэтому Смотри*! Я принесу тебе известия о великой радости.
Бог абсолютно принимающий. Люди очень разборчивы.
Люди любят друг друга, за исключением тех случаев, когда те, кого они любят, делают то или это. Они любят этот мир,
* Англ. bebo]d — смотреть, созерцать, дословно — <<быть держащим».
за исключением тех обстоятельств, которые их не удов детворяют. Они любят Меня, за исключением того време­ни, ко1да не любят.
Бог не исключает. Бог принимает. Всех и все. Без исключений.
Быть абсолютно принимающим звучит очень похоже на «быгь абсолютно любящим».
Это одно и то же. Мы используем разные слова для описа­ния одного и того же переживания. Любовь и приягие являются равнозначными концепциями.
Чтобы изменигь что-то, гы должен сначала^принягь мысль, что это «чго-то» присучсгвует. Чтобы^гюбшь ччо-то> ты тоже должен это принять.
Нельзя любить какую-то часгь себя, если ты утверждаешь, что ее в тебе нет, если гы ее не признаешь. Вы mho! ого не признаете в себе и учверждаете, что этого у вас нег. Отка зываясь полностью себя принягь, вы делаете невозмож ной абсолютную любовь к себе — и, 1аким образом, абсо­лютную любовь к дру1 ому человеку.
Дебора Форд написала на эту л ему чудесную книгу под названи­ем «Темная сторона охотников за Свеч ом»*. Она повествует о людях, которые стремятся к Све i у, но не знаю г, как обращаться со своей собственной «и,мий»> не видят в ней дар. Я рекомен­дую эту книгу всем. Она может полностью изменить жизнь. Она очень простыми и понятыми сливами объясняет, почему приятие —такое благо.
Это действительно бла1 о! Без него ты бы проклинал себя и других. Посредством любви и приятия ты благословля­ешь всех тех, кого встречаешь на жизненном пути. Когда ты становишься абсолютно любящим и абсолютно при­нимающим, ты становишься абсолютно благословляю-
Deborah Ford, The Dark Side of the bjjnt Cha щим — и это делает тебя и всех вокруг абсолюгно радоо-ными.
Всетече-i вместе, все связано между собой, и ты начинаешь понимав, что все Пять Позиций Бога на самом деле явля­ются одним и тем же — тем, чем является бо! .
Аспект Бога, который является абсолютно благословляю­щим, — это аспект, который ничего не порицает. В Бо/кь-ем мире нет такою понятия, как порицание, есть только одобрение. Biii все заслуживаете одобрения за тот груд, который вы делаете, стараясь познать и испытать то, Кем Вы Являет есь в Действительности.
Когда что-нибудь плохое происходило с моей матерью, она всегда юворила: «Благословение Господне»4. Все другие i све­рили: «Проклтие Господне!**», но не мама.
Однажды я спросил почему. Она посмогрела на меня так, словно не понимала, как я мог задать такой вопрос. Погом с любовью и терпением, с каким объясняют чю-го маленькому ребенку, ответила:
— Я не хочу, ч-i обы Бог проклинал го, что произошло Я хочу, чтобы бо! благословил Ч1 оЛ олько гак что-то может сгать лучше.
Твоя мать была очень «осознающим» человеком. Она мно­гое понимала.
Благословляй все в своей жизни.
Помни, Я не послал вам никого, кроме аш елов, и не дал нам ничего, кроме чудес.
Как можно благословлять что-то? Я не понимаю, что знача i -n" слова.
Ты даешь чему-то свое благословение, когда отдаешь это­му свои лучшие энергии, свои самые возвышенные мысли.
" God hief if ** God dammit
Я должен отдавать свои лучшие энергии, свои самые возвы­шенные мысли тому, что я ненавижу? Войне? Насилию? Жад­ности? Злым людям? Бесчеловечным поступкам? Я не понимаю. Я не могу благословлять такие вещи.
Но то, чго нужно изменить, нуждается именно в гвоих лучших энергиях и самых возвышенных мыслях. Разве i ы не понимаешь? Ничего нельзя изменить осуждением. На­оборот, то, что ты осуждаешь, ты приговариваешь к пов­торению.
Значит, я не должен осуждать беспричинные убийства, воинс­твующие предрассудки, повсеместное насилие и ненасытную жадность?
Ты ниче! о не должен осуждать.
Ничего? X'
Ничего. Разве Я не посылал тебе учителей, которые гово­рили: «Не судич е и никогда не осуждай i e»?
Но если мы ничего не осуждаем, значит, мы все одобряем.
Не осуждать не означае1 не стремиться изменить. Если ты неосуждаешь, это незпачит, что ты одобряешь. Ты просто отказываешься судить. Однако ты можешь по-прежнему выбирать что-то другое.
Решение изменить не обязательно порождается гневом. На самом деле, чем меньше, в тебе гнева, тем больше у тебя шансов добиться эффективных изменений.
Люди часто используют гнев как основание для измене­ний, а осуждение — как основание для гнева. Вы создали вокруг этой идеи множество драм, так как всегда стреми­тесь находить вред, который якобы вам причиняют, что­бы оправдать свое осуждение.
Часто именно гак разрушаются отношения с близкими людьми. Вы не научились искусству просто говорить: «С меня достаточно. Нынешняя форма наших отношений мне больше не подходит». Вы обязательно находите нане-
сенный вам ущерб, потом осуждаете, потом сердитесь, чтобы как-то оправдать изменения, к которым вы стреми­тесь. Как будто без гнева вы не можете получить то, чего хотите, и не можете изменшь ю, что вам не нравится. По­этому вы соорудили вокру! такого простого обстоятель­ства всяческие трагедии.
Я говорю вам: благословляйте, благословляйте, благослов­ляйте врагов ваших и молигесь за обижающих вас и гоня­щих вас. Посылайте им ваши лучшие энергии и ваши са­мые возвышенные мысли.
Вы не сможете этого сделать, пока не увидите, что каждый человек и каждое обстоятельство — это дар, это ашел и чудо. У вид ев эго, вы сможеге ощути! ь глубокую благодар­ность. Вы будете абсолютно благодарными — это Пятая Позиция Бога — и круг замкнется.
Чувство благодарности —это ведь важный элемент, не так ли?
Да. Благодарность меняет все. Быть благодарным за что-то — значит перестать сопротивляться этому, признать происходящее как дар, даже если это не сразу очевидно.
Кроме того, как Я уже учил тебя, заблаговременная 6'iai o-дарность за опыт, условия или результат — это мощный инструмент созидания твоей реальности и несомненный признак Мастерства.
Мне кажется, настолько мощный, что Пятая Позиция должна быть на первом месте.
В самом деле, великолепие Пяти Позиций Бога в том, что, как и Семь Шагов к Дружбе с Богом, их можно применять в обратном порядке. Бог абсолютно благодарный, благос­ловляющий, принимающий, любящий и радостный!
Это хороший момент, чтобы упомянуть мою любимую молит­ву, самую мощную, которую я когда-либо слышал.
Благодарю Тебя, Господи, за то, что помог мне понять, чт-о эта проблема уже решена для меня.
Да, это несомненно мощная молитва. Когда ты в следую­щий раз встретишься с условием или обстоятельством, ко­торое считаешь проблемным, сразу же вырази свою благо­дарность не только за решение, но и за саму проблему. Так ты немедленно изменишь свой взгляд на нее и отношение к ней.
Затем благослови ее, как делала твоя мать. Отдай проблеме твои лучшие энергии и самые возвышенные мысли. Так ты делаешь ее твоим другом, а не врагом, —тем, что под­держивает тебя, а не противостоит тебе.
Потом прими ее и не противься злу. Ибо чему ты сопро­тивляешься, то упорствует. Только то, что ты принима­ешь, ты можешь изменить.
Теперь облеки ее любовью. Что бы ты ни переживал, ты можешь буквально вытеснить любовью любой нежела­тельный опыт. В некотором смысле, ты можешь «залю-бить его до смерти».
Наконец, будь радостен, ибо перед тобой точный и идеаль­ный результат. Никто не может забрать у тебя радость, i ак как радость — это тот, Кто Ты Есть и кем всегда будешь. И перед лицом любой проблемы поступай радостно.
Как пела Анна в музыкальном фильме «Король и я»: «Я насвис­тываю веселую песенку, и каждый раз счастье, звучащее в ней, убеждает меня, что я не боюсь!»
Ты прекрасно все понял.
У меня есть друг, который использует такое отношение каждый День, каждый миг. Он исцеляет людей, помогая им увидеть, как легко и быстро они могут поменять свое отношение, и показы­вая им, как такое изменение может преобразить их жизнь. Его имя — Джерри Ямпольски — Джеральд Г. Ямпольски, фор­мально говоря, — он написал потрясающую книгу «Любовь — Это освобождение от страха»*.
Джерри основал Центр Исцеляющих Отношений в Саусалц-то, штат Калифорния, и сегодня существует более 130 1аки\ центров в разных городах мира. Я никогда не всгречал бочее доброго и чуткого человека. Он положительно относигся ко всему. Всему. У него дома я никогда «не слышал ни одною отрицательного слова». В этом смысле он выдающийся чело­век, его восприятие жизни воодушевляет.
Когда мы с Нэнси гостили у Джерри и его замечательной талантливой супруги, Дайяны Сиринсьон, я обнаружил, 'но, как это ино1да случается, у них в гостях был человек, ко юрою я iipocro не выносил. Должен сказать, что, к сожалению, я бьп «не на высоте». За несколько месяцев переездов с места на меа о я устал и измотался и не очень спокойно относился к ситуации.
Джерри заметил мое раздражение и спросил, может ли он чем-то нам помочь. Любой человек, который знает Джерри, скажет вам, что он всегда задает этот вопрос, ко1да видит, 'по кто-то рядом с ним испытывает дискомфор г.
Я сказал ему, что у меня остались некоторые отрицаюльные чувства после последней встречи с его гостем, и Джерри сразу же предложил нам собраться всем месте, включая Дайяну и этого человека, рассмотреть сложившуюся ситуацию и <по-смогреть, как ее можно исправить».
Потом он задал мне очень глубокий вопрос:
— Ты хочешь исправить ситуацию или хочешь и дальше испытывать отрицательные чувства?
Я сказал ему, что не принимал сознательного решения цеп­ляться за недоброжелательность, но мне трудно не обраща11>на него внимание.
— Все будет зависечь от твоею отношения, —очень iiixo и мягко ответил Джерри. — Возможно, из этой ситуации ты смо­жешь извлечь чго-то очень положительное. Давай посмо1рим, что это.
У нас состоялся этот разговор, и благодаря помощи Джерри и Дайаны я и мой оппонент смогли сделать первые шаги обрат­но к любви. Я бьш чрезвычайно благодарен Джерри за то, что он был рядом, когда я совершенно потерял связь со сг.оим Центром и с тем. Кем Я Являюсь в Действительности. Не при­
нимая ничью сторону, не вынося суждений, без какого-либо особенного вмешательства, за исключением постоянного сове­та посмотреть на вещи по-другому и позволить себе увидеть точку зрения другого человека, Дайана и Джерри не только сыграли oi ромнейшую роль в исцелении ситуации, но дали мне инструменты, при помощи которых возможно применять ис-целяюгцее отношение в повседневной жизни.
Не всем нам везет быть рядом с Джерри Ямпольски, когда нам трудно, но мы можем воспользоваться его мудрос1ью Вог почему я с трепетом отношусь к его новой книге «Прощение:
Самый великий целитель»*.
Джерри отличается своим замечательным отношением к жизни. Такое отношение исцеляет любого, кто попадает в ei о поле зрения; оно даже исцелило зрение самого Джерри.
В то время, когда мы тесно общались, у Джерри ухудшалось зрение. Ему должны были сделан, операцию, и существовала реальная угроза, что после нее вместо улучшения может насту­пить дальнейшее ухудшение. Фактически, он мог совершенно ослепнуть на один глаз.
Все это, казалось, не тревожило Джерри. Он не задумывался об операции. Он просто не собирался останавливаться на мыс­лях о ней. Он избегал любых разговоров об этом в дни перед операцией, и я помню, что он уехал в больницу с широкой улыбкой.
— Все будет прекрасно, — заявил он, — что бы ни случи­лось. В тот день я получил урок oi Мастера.
Принять что-ю — не значит согласиться. Это просто зна­чит вобрать это в себя, соглашаешься ли ты с этим или нет.
Да. Я видел, что Джерри принимал и блаюсловлял ситуацию, которую переживал.
Когда ты благословляешь что-то, ты отдаешь этому свои лучшие энергии, свои самые возвышенные мысли.
Forgivene». The Greater Henler of All. {»Софня>; планирует и.адать iiy книгу в начале 2002 г.)
Вот почему я сразу вспоминаю о Джерри, ко1да слышу о llwiu Позициях Бога. Он человек, который пост оянно практикует л щ
ПОЗИЦИИ.
Люди всегда спрашивают меня, как изменилась моя жи-здь с тех пор, как вышли в свет мои книги. Встречи и дружба с такими людьми, как Джерри Ямпольски, — это то изменение, когорое стало для меня благословением. '} о, чго я встретился и установил личные отношения слюдьми, когорыми босхи! цалщ многие годы, было одним из самых поучительных последст пии публикации трилогии «Беседы с Богом». В этих необычайных людях было то, к чему мне нужно стремиться, они вдохновля/ш меня.
Конечно, были и другие изменения, и самое важное из них — эго мое отношение к Богу.
Теперь я наслаждаюсь близкими огношениями с Ботом, и л о принесло мне здоровье, ощущение спокойной внутренней силы, личного роста, обогащающее вдохновение и подлинн)ю и прочную любовь. В результаге все другие важные аспекгы моей жизни тоже изменились.
Я полностью изменил подход к личным отношениям, и эго отражается в моей жизни. Общение с другими людьми стало приносить мне радосгь и удовлетворение. Что касается парте­ра на всю жизнь, то на тот момент, когда я пишу эти слова, я уже пять лет как женат на Нэнси, и наша встреча была почти сказочной. Наши отношения были чудесными с самого начала, и с каждом днем они становятся все чудеснее. Это не значш, , что они непременно будут длиться вечно в неизменной форме. Я не собираюсь ничего предсказывать, потому что не хочу взва­ливать такие обязательства ни на Нэнси, ни на себя. Но я верю, что, даже если форма наших отношений изменится, они всегда останутся честными, нежными, благожелательными и любя­щими.
Улучшились не только мои отношения с людьми, и, таким образом, мое эмоциональное здоровье, но и мое физическое здоровье. Я теперь в лучшем состоянии, чем десять лет назад, i1 чувствую себя бодрым и полным энергии. Опять-таки, я не собираюсь утверждать, что так будет всегда, потому что не хоч)
взваливать на себя обязательства, но я могу сказать вам, чго, даже если мое здоровье ухудшится, моя внутренняя умиротво­ренность и радосгь не пострадают, ведь я увидел совершено во своей жизни, больше не сомневаюсь в результатах моих реше­ний и не борюсь с ними.
Мое понимание достатка тоже изменилось, и теперь я не чувствую ни в чем ограничений. Я знаю, что большинство моих ближних живут в других условиях. Я сознательно работаю изо дня в день, чтобы помочь им изменигь свою жизнь, и свободно делюсь своими средствами, поддерживая цехи, проекты и лю­дей, которые мне импонируют, и это является еще одним спо­собом выражения, переживания и воссоздания л oi о. Кем Я Яв­ляюсь.
И, конечно, меня воодушевили многие чудесные учителя и видящие, коюрых я узнал лично. Я научился у них тому, что выделяет человека, что поднимает его над толпой. Я упоминаю об этом не ради красною словца и не для того, чтобы припасть кподножию пьедестала, а погому, что знаю. то, что возвышает эти выдающиеся личности, может возвысить всех нас. Та же магия присутствует в каждом из нас, и чем больше мы знаем о людях, которые заставили магию своей жизни проявиться, тем больше у нас возможностей проявить ее самим. В этом смысле мы все учим друг друга. Мы —наставники, призывающие друг друга не столько учиться, сколько вспомнить, снова узнать. Кем Мы Являемся в Действительности.
Марианна Уильямсон — такой насгавник. Позвольте мне сказать вам, чему я у нее научился.
Мужеству.
Она великолепно научила меня храбрости и решимости сле­довать по более возвышенному пути. Я никогда не знал челове­ка такой огромной личной силы и духовной стойкосги. И вели­чайшего видения. Но Марианна не просто юворит о своем видении миру, она идет по пути этою видения ежедневно, без устали работает над тем, чтобы использовать его в жизни. Вот чему я научился от нее: без устали работать над тем, чтобы использовать в жизни то видение, которое тебе дано, и делать это смело. Действовать сейчас.
Я однажды был в постели с Марианной Уильямсон. Она убьет меня за то, что я вам это рассказал, но это правда. В те моменты нашего общения я узнал много чудесного.
Ну, может быгь, не в постели, а на постели. И моя жена, Нэнси, входила и выходила из комнагы, разговаривая с нами и одновременно складывая вещи. Дело в юм, что мы гостили в доме Марианны, наслаждаясь драгоценным и редким личным общением. Рано утром в день нашею отъезда мы с Марианной сидели вместе на ее кровати, пили апельсиновый сок, грызди печенье и говорили о жизни. Я спросил ее, как ей удается про­должать идти вперед, как она сумела с такой скоростью дви­гаться на протяжении стольких лет, соприкасаясь с жизнями многих таким необычным образом. Она. спокойно посмотрела на меня, но в ее 1лазах бьы сила, которую я помню до сеюдняш-него дня.
— Все дело в решимости, — сказала она. — Нужно жить своим высочайшим выбором, о котором многие голько го­ворят.
Потом она бросила мне вызов.
— Ты готов к этому? — спросила она. — Если да, чудесно. Если нет, спрячься от глаз публики и не вмешивайся. Потому что, если ты даешь людям надежду, ты становишься образцом;
ты должен быть готов принять на себя роль лидера, ты должен быть готов жить так, как живет образец. Или по крайней мере пытаться изо всех сил. Люди могут простить, если тебе это не удастся, но им будет тяжело просгить тебя, если ты даже не попытаешься.
Когда гы делишься с другими информацией о процессе сво­его развития, твоя ответственность возрастает. Если ты гово­ришь кому-то, что для них что-то возможно, ты должен бы1ь готов показать, что это возможно для тебя. Ты должен посвя­тить этому свою жизнь.
Несомненно, это значит жить «сознательно».
И все же, даже тогда, когда мы живем сознательными наме­рениями, иногда кажется, что бывают случайные совпадения. Однако я понял, 'по совпадений не бывает и что одновремен­ные события — это просто способ Ьога дать нам то, что мы
выбрали, если у нас четкие намерения. Оказывается, чем созна­тельнее живешь, тем больше совпадений замечаешь в своей жизни.
Например, koi да была издана Книга 1 «БеседсЬоюм», моим намерением стало проследить за гем, чтобы она попала в руки как можно большему количест ву людей, ибо я верил, что в ней содержится информация, которая важна для всего человечест­ва. Через две недели после выхода книги в свет доктор Берни Сайджел читал в Аннаполисе лекцию о связи между медициной и духовностью. Посредине своего выступления он сказал:
— Все мы говорим с Богом постоянно, и я не знаю, как v вас, но я записываю мой диалог. Моя следующая книга назыьасгс" «Беседы с Богом», и она рассказывает о человеке, ко-юрый зада­ет Бог7 все вопросы, какие только у него есть, и Бог огвечает ему. Человек понимает не все ответы, он даже немного спорит с Богом, и так возникает беседа. Это мой реальный опыт.
Все в зале заулыбались —кроме одной молодой женщины.
Моей дочери.
Саманта просто «случайно» попала в тот зал, и на ггервом же перерыве ринулась к сцене.
— Доктор Сайджел, — начала она взволнованно, — вы серьезно собираетесь написать книгу, о которой говорили?
— Конечно, — улыбнулся Ьерни. — Я уже написал поло­вину!
— О, это очень интересно, — с трудом проговорила Саман­та, — потому что только что была издана книга moci о отца, и она точно такая, как вы рассказали, вплоть до названия.
Глаза Берни округлились.
— Правда? Это невероятно. Хотя я не удивлен. Если идея «всплыла», любой может черпать из нее. Я думаю, что все мы должны написать свою личную библию. Я хотел бы поговорить об этом с вашим отцом.
На следующий день я по телефону разговаривал с доктором Сайджелом, который бьы у себя дома, в Коннектикуте. Мы поделились своим опытом, и оказалось, что он действительно пишет такую же книгу, какую я только ч го издал. В тот момент я не видел совершенства в том, что происходило, но почувствовлл cipax Я начал представлять себе худший пугь развит я собьиий: через два месяца после юю, как выйдет кни1а Ьерни, люди найдут мою на какой-то дальней полке и обвинят меня ь том, что я украл его идею
Я бил слишком смущен, чтобы поделиться этой мыслью во время нашего разговора. В конце концов, моя книга предосте­реги против сграха и постоянно говорила о том, что нужно отбросить отрицательные идеи и заменить их положительны ми. Берни сказал, что он хотел бы прочитагь < Беседы с Богом», и я обещал ему прислать экземпляр Я положи трубку и поста­рался применить положительное мышление. На протяжении нескольких недель я колебался между бесгюкойсгвом и удивле­нием. Удивление — противоположность беспокойству. Это что-го дивное, а «беспокойсгво» —что-то, лишающее покоя. 1 эти дни я много удивляюсь, то есть произвожу при геомощи м )ей умственной энергии много удивления. В те дни беспокоя^ iBO одолевало меня по крайней мере половину времени.
Наверное, тою удивления, коюрое я испыгывал, было дсс-гаточно, потому что знаете, что сделал Берни Сайджел? Он hl голько изменил название и структуру своей книги, в ней он рекомендовал мою. Это была первая рекомендация известною человека, которую получили «Беседы с Богом», и она помогла читателям, которые, возможно, сдержанно отнеслись к ранее не публиковавшемуся автору, увидеть ценность моей работы
Вот это класс Это работа великого человека, который знаеь, что ничего не потеряет, если поможет подняться своему ближ­нему. Даже если этот ближний ходит по той же территории -работает в той же области, этот человек смог не только сказа гь «Эй, места тут достаточно для всех нас», но даже: «Я даю этом} человеку часть моего пространства».
Позже я подружился с Берни. Мы даже вместе проводили презентации. Он —чистая радость, сияние его глаз освещает каждый уголок. Это сияние самоотверженности, или, как я это назвал. Фактор Берни.
Ваши глаза тоже будут сиять, если вы живете так, как Берни, поднимая каждого, с чьей жизнью вы соприкасаетесь. Навер­няка это то, что называется жить «благотворно».
Элизабет Кюблер-Росс, бывало, говорила: «Подлинное благо взаимно». И это великое учение, ибо когда мы приносим бла1 о другим, мы приносим благо себе. Я знаю человека, который отлично это понимает.
Гари Зукав живет в часе езды от меня. Мы — Гари и его духовный партнер, Линда Фрэнсис, а также Нэнси и я —прове­ли некоторое время вместе у меня дома, в Южном Орегоне. Однажды за ужином он рассказал мне, что десять лет to\iv назад написал книгу «Место души»*. Конечно, я был знаком с этой книгой и прочел ее вскоре после того, как она появилась. Он гакже написал «Танцующих Мастеров Ву-Ли». Обе книги были бестселлерами, и Гари внезапно стал знаменитостью. Только он не принимал этого. В глубине души ему хотелось, чтобы с ним обращались как с любым другим человеком. Но, когда ты автор бестселлера, это не всегда возможно, поэтому Гари пришлось приложить сознательные усилия, чтобы уйти от внимания публики. Он «исчез» на несколько лет: отклонил все предложения провести лекции и дать интервью и удалился в тихое место, чтобы поразмыслить над тем, что он сделал. Дейс­твительно ли его книги принесли пользу? Заслуживали ли они всего того внимания, которое им уделили? Дали что-то ценное людям? Какова его роль во всем процессе?
Когда Гари рассказывал об этом, я понял, что сам я не зада­вал себе этих вопросов. Я просто ринулся вперед. Я знал, что должен учиться у тех, кто пристально изучает глубокие вопро­сы, и у меня возникло намерение сделать то же самое, хотя я не знал, как или когда у меня возникнет такая возможность.
Прошло десять месяцев. Я садился на самолет в Чикаго. Захожу в салон и вижу Гари Зукава. Мы «просто случайно» летели одним и тем же рейсом и сидели в одной секции, хотя отправлялись в Чикаго по совершенно разным причинам. Раз­говаривая через проход, мы выяснили, что мы заказали номера в одной гостинице. Хорошо, сказал я себе, что тут происходит? Это еще одно из «совпадений»?
Когда мы приехали в гостиницу, я подумал, 'по было бы неплохо пообедать вместе. Я как раз писал книгу, которую вы сейчас читаете, и работа давалась мне с трудом. Все совершенно остановилось. Пока мы рассматривали меню, я поделился сво­ими мыслями с Гари. Я сказал ему, что беспокоюсь, потому что включаю в книгу истории из своей жизни, и не знаю, будет ли это интересно читателям.
— Что им интересно, так это правда, — просто сказал Гари. — Если ты рассказываешь анекдоты, просто чтобы расска­зать их, в них мало ценности. Но если ты описываешь события своей жизни, чтобы поделиться тем, чему очи тебя научили, они становятся бесценными.
— Конечно, — тихо добавил он, — нужно быть готовым полностью открыться. Нельзя прятагься за имиджем. Ты дол­жен быть откровенным, искренним и говорить то, что ecrii Если ты не можешь реагировать на жизненные ситуации как, как это делает мастер, ты должен сказать об этом. Если ты не достигаешь целей, о которых говоришь в своих книгах, ili должен признать эчо. Люди смогут извлечь из этого уроки. Поэтому рассказывай о своей жизни, но всегда указывай, где i i.i сейчас и чему ты научился. Тогда мы можем проникнуться твоими историями, ибо они станут нашими историями. Разве ты не видишь? Мы идем по той же тропе.
Он тепло улыбнулся.
К тому времени Гари уже снова сгал появляться на публике, принял приглашение участвовать в про1рамме Опры и даже стал проводить встречи с читателями и лекции. Ею кнша о душе —снова бестселлер. Я спросил его, как он справляется со своей славой. Конечно, он понял, что на самом деле я спраши­ваю совета о том, как мне справиться со своей. На корогкое время его взгляд стал o-i сутствующим, и я увидел, что он сейчас где-то далеко. Он тихо заговорил.
— Вначале я должен найти свой центр, свою внутреннюю истину, свою правду. Я ищу ее каждый день. Я ищу ее активно Я устремился к ней перед тем, как ответить на твой вопрос. Я стараюсь делать все, исходя из этого центра: пишу ли я, даю ли интервью, встречаюсь ли с читателями. Если я снимаюсь у
Опры, например, я стараюсь не забывать, что обращаюсь к 70 миллионам зрителей. Мне приходится разговаривать с людьми, которые сидят прямо передо мной, в студии. Если я не быхож) из своею центра, я остаюсь в гармонии с собой, и это позволяет мне оставаться в гармонии с другими со всем, что вокруг меня.
Несомненно, это значит жить «гармонично». Не вызывает сомнения то, что моя жизнь действительно стала захватывающей с тех пор, как была издана трилогия «Бе­седы с Богом». Одним из моих самых захватывающих откры­тий стало то, что большинство известных и влиятельных людей не являются недоступными, неприветливыми и надменными, как я иногда представлял. Как раз наоборот. Выдающиеся лю­ди, с которыми я встречался, были замечательно «реальными», искренними, чуткими и внимательными, и я начинаю видеть, что это общие черты выдающихся людей.
Однажды у меня дома зазвонил телефон, это был Эд Аснер. Он вместе с Эллен Берстин озвучивал слова Бога в аудиозаписях «Бесед с Богом». Мы заговорили о статье на восемь колонок в утреннем номере «Уолл-Стрит джорнал», где меня жестко кри­тиковали.
— Послушай, — прорычал Эд, — не позволяй им добраться до тебя, парень.
Я чувствовал течение его энергии, когда он пытался найти слова ободрения и поддержать меня в ситуации, которая, как он знал, была для меня очень грудной. Я сказал, чго думаю написать письмо в «Джорнал» в oibct на статью.
— Нет, — сказал он, — не делай этого. Это не то, кем ты являешься. Я знаю немного о гом, что чувствуешь, когда пресса рвет тебя на куски.
Он рассмеялся, а потом стал серьезным:
— Они не знают, кем ты являешься, но ты знаешь. Оставайся таким, потому что это важнее всего. Они изменят свое мне­ние. Так всегда бывает. Пока ты остаешься самим собой. Не позволяй никому и ничему отрывать тебя от твоей истины.
Эд Аснер, как и Гари, — очень любящий и мягкий человек, который знает все об искренности. И живет ею.
Как ii Ширли Мак-Лейн.
Я познакомился с Ширяи благодаря Шанталу Уэстерману, который тогда был обозревателем культурной жшни в iipoi-рамме «Доброе утро, Америка». Мы собирались снять ин­тервью для программы, н ii день съемок Шантал, Нэнси и я обедали в Саша-Монике.
— Я знаю человека, с которым ты должен познакомиться и который должен познакомиться с тобой, и я уверен, что она захочет встрешться с тобой, — сказал Шантал за салатом. — Могу ли я позвонить ей?
— О ком ты говоришь? — спросил я.
— Ширли Мак-Лейн, —небрежно ответил Шантал Ширли Ма-к-Леин? — мысленно воскликнул я. — Я встрр чусь сШирлиМакЛе^нРВнеишея старался о era 1ься спокойным
— Ну, если ты хочешь организова'1 ь нашу всгреч), — сказдл я самым небрежным тоном, —давай.
Как вы думаеге, почему, когда дру1 ие видят, что мы деист ни тельно взволнованы чем-то, мы становимся более уязвимыми? Я не знаю. Я не знаю, что эго такое. Я только знаю, что начинаю отучаться ог этой привычки. Я сбрасываю псе запшгные обо­лочки, коюрые скрывали от друшх людей то, что я думаю и чувствую или что со мной происходит. Что за смысл прятаться половину времени своей жизни? Я стараюсь учиться у таких людей, как Гари, Эд и Ширли.
Тем вечером мы ужинали с Ширли в отдельном кабинете л отеле «Беверли-Хилс». Ширли Мак-Лейн —очень реальный че­ловек, один из самых реальных, каких я когда-либо встречал. Она сразу же вынуждает и тебя быть реальным рядом с ней Я хочу сказать, что у нее нет времени на множество бессмыслен­ных любезностей. Она не любитель светских бесед.
— Итак, — сказала она, когда я сел рядом с ней, — вы деис твительно говорили с Богом?
— Думаю, да, — скромно ответил я.
— Думаете? — ее голос звучал недоверчиво. — Вы думаете7
— Ну, —начал заикаться я, — таков был мой опыт.
— А вы не думаете, что вам следует так и сказать? Разве э1 о не произошло?
— Именно это произошло. Просто некоторым людям труд­но принять мои слова, если я так прямо и говорю.
— О, вас заботит то, что думают люди? — спросила Ширли, приблизив ко мне лицо и стремясь затянуть мне в глаза. — Почему?
Ширли всегда задает вопросы. Что ты об этом думаешь? 4i о ты об этом знаешь? Почему ты думаешь, что знаешь то, что, по-твоему, ты знаешь? Как ты себя чувст вуешь, когда происхо­дит то или это? После нашей первой вст речи я виделся с Ширли несколько раз, и мне совершенно ясно, почему она такая неве­роятная акгриса. Она как будто исследуе! каждою встречаю­щегося ей человека, по-настоящему интересуегся им и отдает каждому очень реальную частичку себя. Она ничею не утаива­ет. Ее радость, ее смех, ее слезы, ее правда — все перед вами, все это дар искреннего человека, который искренне является со­бой. Она не приспосабливает свое поведение, свою личность, свои замечания или разговоры никогда и ни к кому.
И вот чем Ширли поделилась со мной. Я это не было сделано через какие-то конкретные слова, которые я услышал во время нашей беседы, но просто через ее присутствие и пове­дение: никогда не принимай чей-то ответ как свой собствен­ный, никогда не отказывайся от того, сто ты есть, и никогда не переставай исследовать, кем бы ты мог стать, если бы перешел на следующей уровень.
Для этого нужна смелость.
Что заставляет меня вспомнить двух самых смелых людей, которых я знаю: Эллен де Дженерес и Энн Хеч.
Мы с Нэнси получили приглашение провести несколько дней с этими замечательными женщинами в декабре 1998 года Они спрашивали, не могли ли мы приехать и провести с ними и их друзьями первое января. «В этом году мы начинаем новую Жизнь, и именно с вами мы хотели бы отпраздновать Новый Год, —писали они. — Ваши книги так вдохновили нас!»
Мы с Нэнси вылетели из Эстес-Парк, штат Колорадо, где только что, утром, закончили предновогоднюю сессию «Вос­создай Себя».
Не думаю, что на Земле есть другое место, где я бы быстрее почувствовал себя комфортно, чем в доме Эдлен и Энн. У них в доме сложно не почувствовать себя комфортно, так как ты чувсгвуешь, что все притворство уходит, все неискреннее исче­зает, и остается лишь безусловное приятие того, кем и каким ты являешься; не нужны ни извинения, ни объяснения, нет т\ чувсгва вины, ни стыда, ни страха или ощущения, что ты «не соответствуешь». Все это происходит не из-за каких-то особен­ных действий Эллен и Энн, но из-за того, чем они являются.
Во-первых, они являются любящими. Они любят открыто, честно, постоянно. Это проявляется как теплота и легко возни­кающее чувство близости, которыми они делятся друг с друг ом и со всеми, кто есть рядом. Далее, они откровенны — что, ко­нечно, еще один способ быть любящим. Нет скрытых замыс­лов, нет недоговоренной правды, нет никакого обмана. Они т«, что они есть, и вы то, что вы есть, и все хорошо, и тот факт, что все хорошо, делает каждый миг восхитительным,
Дом Эллен и Энн, их сердца бесхитростно говорят вам:
«Добро пожаловать, вы здесь в безопасности».
Они дарят людям очень особьш дар. Я надеюсь, что когда-нибудь смогу давать каждому человеку почувствовать себя так же спокойно в моем присутствии. Я встречал такой талант у многих Мастеров.
Я только сожалею, что не встретил этих чудесных люден несколькими годами ранее.
Все — совершенство. Ты встретил их в нужное время.
Да, но если бы я научился тому, чему научила меня их жизнь, несколькими годами раньше, я бы не причинил так много бед другим людям.
Ты не причинил вреда людям, во всяком случае, не боль­ше, чем они причинили тебе. Разве у тебя в жизни не было тех, кого ты считал злодеями?
Ну, может быть, один или два человека.
И они нанесли тебе непоправимый вред?
Нет, наверное.
Наверное?
Ты звучишь прямо как Ширли. Бит звучит как Джордж Берне.
Остроумно.
Дело в том, что люди, которые делали то, чего тебе хоте­лось бы, чтобы они не делали, или не сделали того, что ты хотел бы, чтобы они сделали, не причинили тебе вреда.
Я говорю тебе снова: Я не послал вам никого, кроме анге­лов. Все эти люди принесли тебе дары, чудесные дары, что­бы ты вспомнил, Кем Ты Являешься в Действительности. И ты сделал то же самое для них. Когда вы все закончите это великое приключение, вы ясно поймете это и поблаго­дарите друг друга.
Я говорю тебе, что придет день, когда ты оглянешься на свою жизнь и будешь благодарен за каждую минуту. Все боли, все печали, все радости, каждый миг твоей жизни станут в твоих глазах сокровищем, ибо ты увидишь вы­сшее совершенство замысла. Ты отступишь от полотна и увидишь гобелен, и заплачешь потому, что он так прек­расен.
Так любите друг друга. Каждого человека. Всех людей. Да­же тех, кого называете своими гонителями. Даже тех, кого проклинаете как своих врагов.
Любите друг друга и себя. Ради Бога, любите себя. Я имею в виду буквально. Любите себя ради Бога.
Иногда это очень трудно. Особенно когда я думаю о своем прошлом. Большую часть своей жизни я был не очень прият­ным человеком. Я провел тридцать лет, начиная с двадцати и до пятидесяти, будучи в высшей степени...
...Не говори этого. Не осуждай себя. Ты не был худшим из людей. Ты не был дьяволом во плоти. Ты был и есть чело­век, который делает ошибки и пытается найти дорогу домой. Ты заблудился. Ты целал то, что ты делал, потому ч i о заблудился, потерялся. А теперь ты нашелся.
Не теряй себя опять, на этот раз в лабиринте вины и жа­лости к себе. Но проявись далее в высочайшей версии тво его величайшего представления о том. Кем Ты Являешься.
Рассказывай о своем прошлом, но не будь им. История твоей жизни похожа на историю жизни любо! о человека. Ты просто думал, что являешься тем, кем ты был. Это не то, Кем Ты Являешься в Действительности. Если ты ис­пользуешь свое прошлое для того, чтобы вспомнить, Кги Ты Есть в Действительности, ты поступишь мудро. Ты ис­пользуешь его именно так, как оно и должно быть исполь­зовано.
Так что продолжай свою историю, и давай посмотрим, 41 о еще ты вспомнил благодаря ей и о чем она напомнит всем людям.
Ну, может, я не был в высшей степени... каким бы то ни бьш\. Но мне точно не удавалось создать для людей ощущение спо­койствия. Даже в начале восьмидесятых, когда я думал, что кое-чему научился в смысле личного роста, я не применял и жизни приобретенные знания.
Я снова женился, ушел из «Терри Коул-Уиттэкер Минист-риз» и переехал из суматохи Сан-Диего в крохотный городок Кликитат, штат Вашингтон. Но там жизнь тоже не сложилась. в основном потому, что со мной рядом было неспокойно. Я был эгоистом и при любой возможности манипулировал каждым моментом и человеком, чтобы получить то, чего хотел.
Мало что изменилось, когда я -переехал в Портленд, штаг Орегон, надеясь начать все сначала. Вместо того чтобы улуч­шиться, моя жизнь стала все больше усложняться, и самым страшным ударом был большой пожар в многоквартирном доме, где мы жили с женой, уничтоживший все, что у нас было. Но я еще не достиг предела. Я развелся, потом завязал новые отношения и вскоре разорвал их. Я боролся, как утопающий,
стараясь остаться на плаву, и тащил на дно практически всех, кто был со мной рядом.
К эгому времени я уже знал, что хуже быть не може1. Но я ошибался. Восьмидесятилегний старик на «студебеккере» вре­зался в мою машину и повредил мне шею. Я больше года ходил в корсете для фиксации шейных позвонков, на прохяжении многих месяцев проходил интенсивную физиогерапию ежед­невно, поюм еще несколько месяцев —через день, затем два раза в неделю, после чего, наконец, лечение закончилось — как и все в моей жизни. Я потерял трудоспособность, свою по­следнюю женщину, и однажды, выйдя на улицу, обнаружил, что мою машину украли.
Это был классический случаи «Пришла беда — отворяй во­рота», и я буду помнить те минуты до конца своей жизни. Bcё. еще не оправившись от всех своих бед, я ходил взад и вперед по улице, напрасно надеясь, что я просто забыл, где оставил маши­ну. А потом в крайнем отчаянии, от безысходности, я упал на колени и завыл от злости. Проходящая мимо женщина испу­ганно взглянула на меня и перебежала на другую сторону улицы.
Два дня спустя я на последние несколько долларов купил билет на автобус в городок на юге Орегона, где жила моя быв­шая жена с тремя нашими детьми. Я спросил, не может ли она мне помочь, может, она позволит мне пожить в пуст ой комнате несколько недель, пока я не встану на ноги. Понятно, что она мне отказала и выставила меня за дверь. Я сказал ей, что мне больше некуда идти, и она ответила:
— Можешь взять палатку и туристское снаряжение.
Так я оказался в кемпинге «Горячие источники Джексона», около Эшленда, штат Орегон, где недельная арендная плата составляла 25 долларов, которых у меня не было. Я попросил менеджера дать мне пару дней, чтобы я смог собрать деньги, ч он закатил глаза. Парк уже был полон людьми без постоянной работы, и еще один нужен был ему меньше всего, но он выслу­шал мою историю. Он услышал о пожаре, об аварии, о сломан­ной шее, об украденной машине, о нескончаемой полосе неудач, и, наверное, это его тронуло.
— Ладно, — сказал он, — пару дней. Посмогрим, что ) иа^ получится. Поставьте свою палатку вон там.
Мне было сорок пять лет, и я чувствовал, что жизнь моя катится под откос. В прошлом высокооплачиваемый профес­сионал в сфере радиовешания, главный редактор газеты, по­мощник по связям с общест ценностью в одном из крупнейших отделов образования страны и личный ассистен! доктора Эли­забет Кюблер-Росс, юперъ я собирал на улицах и в парках банки из-под пива и бутылки из-под содовой, зарабагывая по пяти центов за штуку. (Двадцать банок — доллар, сто банок — ни гь долларов, а пять раз по пять долларов составляют арендную плагу за мое пребывание в кэмпинге.)
За то время, кочорое я провел возле горячих источников, я действительно узнал, что значит жи-л, на улице. Я не был без­домным в прямом смысле этого слова, но до этою был один niai. И я обнаружил, что на улице, под мосгами и в парках существует свой Кодекс, который, если бы его выполняла все планета, изменил бы мир: Помоги Другому
Прожив на улице несколько недель, хороню узнаешь ге\, кг о живет рядом с тобой, как и они тебя. Ничего личного, никто не спрашивает о том, как ты оказался здесь. Но если они бидя!, что ты в беде, они не пройдут мимо, как большинство гех, у которых есть крыша над юловой. Они остановятся, спросяг «Ты в порядке?», и, если у них есть то, что тебе нужно, ты это получишь.
Ьывало, что парни с улицы отдавали мне свою последнюю пару сухих носков или половину собранных за день банок, ко1да видели, что я не выполняю свою «норму». И если кому-то везло (пять или десять долларов от сострадательного прохожего, он возвращался в кемпинг с едой для всех.
Я помню, как в первый вечер пытался установить палатку. К тому времени, как я добрался до кемпинга, наступили сумерки Я знал, что нужно все сделать быстро, но особого опыта в установке палаток у меня не было. Дул ветер и собирался дождь
— Привяжи вон к тому дереву, — послышался хриплый голос из ниоткуда. — Потом обмотай веревкой телефонный столб. Повесь на веревку тряпку, чтоб не убиться, когда ночью пойдешь в сортир.
Начал накрапывать дождь. Внезапно я заметил, что я не один. Мой безымянный друг ничего не говорил, кроме самого необходимого, ограничивая свои замечания словами: «Тут ну­жен колышек» и «Лучше поверни откидным полотнищем квер­ху, а то будешь спать в луже».
Когда мы закончили (на самом деле он сделал всю основную работу), он бросил мой молоток на землю.
— Будет стоять, — пробормотал он, развернулся и пошел прочь.
— Эй, спасибо, — крикнул я вслед. — Как вас зовут?
— Не важно, — сказал он, не оглядываясь.
Я больше никуда его не видел.
Моя жизнь в парке была очень простои Самым важным заданием (и самым большим желанием) было оставаться в теп­ле и сухости. Я не жаждал повышения, не беспокоился о том, что могу «вылететь с работы», не раздражался по поводу теле­фонных счетов и не спрашивал себя, что буду дела1ь дальше. Часто шел дождь и дули холодные мартовские ветры, и я просто старался не замерзать и не промокать.
Время от времени я задумывался о том, как выкарабкаться, но моей основной заботой было остаться в кемпинге. Двадцать пять долларов в неделю — большая сумма, если деньги прихо­дится зарабатывать, собирая пустые банки. Конечно, я собирал­ся искать pa6oту. Но были более насущные проблемы. Я должен был думать о сегодняшнем вечере, о завтрашнем и послезавт­рашнем дне. Я еще не до конца выздоровел после травмы шеи, У меня не было ни машины, ни денег, ни дома, почти не было еды. Но, с другой стороны, приближалось лето. В этом была положительная сторона моей ситуации.
Каждый день я рылся в мусорных ящиках в надежде найти газету, недоеденное яблоко, пакет с завтраком, который не съел чей-то сынишка. Газетами я выстилал пол в палатке. Они сбе­регали тепло, не давали влаге проникнуть внутрь и прикрывали неровности земли. Но, самое главное, они были источником информации о работе. Каждый раз, когда мне в руки попадала газета, я тщательно изучал объявления. Так как у меня была повреждена шея, я не мог заниматься тяжелым физическим трудом, а большинство работы, которую предлагали мужчи­нам, предполагала в первую очередь большую физическую наг-рузку. Разнорабочий. Подручный то в этой бригаде, то в той. Но через два месяца поисков я напал на настоящую жилу.
ДИКТОР РАДИО, РАБОТА ПО ВЫХОДНЫМ, опыт работы обязателен. Звонить по телефону... и т. д.
Мое сердце екнуло. Сколько могло быть людей в Медфорде, штат Орегон, у которых есть опыт работы на радио и которым нужна работа? Я помчался к телефонной будке, ухватился за телефонный справочник, нашел — слава Богу! — страницу с номерами радиостанций, бросил один из своих драгоценных четвертаков и набрал номер. Директора программ, который, как я знал, отвечает за прием на работу, не было на месте.
— Может ли он вам перезвонить? — спросил женский голос.
— Конечно, — ответил я небрежно, упомянув моим луч­шим радиоголосом, что я звонил по объявлению. — Я буду здесь до четырех часов.
Я дал ей номер автомата и повесил трубку, а потом три часа просидел на земле возле будки, напрасно ожидая звонка.
Следующим утром я нашел в мусоре какой-то роман, выта­щил его и отправился к телефонной будке. Я был готов про­ждать целый день, если будет нужно. В девять часов утра, усев­шись на землю и открыв книгу, я сказал себе, что, если до двенадцати не будет звонка, я потрачу еще двадцать пять цен­тов и позвоню на радиостанцию после обеденного перерыва. Телефон зазвонил в 9.35.
— Извините, что не связался с вами вчера, — сказал дирек­тор программ. —Я просто замотался. Итак, мне сказали, что вы прочитали наше объявление. У вас есть опыт?
Я снова опустился в нижний регистр своего голоса.
— Ну, я делал кое-какую работу в эфире, — сказал я небреж­но, а потом добавил, — последние двадцать лет.
Пока происходила эта беседа, я молился, чтобы в парк с ревом не ворвался какой-нибудь грузовик. Я не хотел объяс­нять, почему через мою гостиную едет огромная машина.
— Почему бы вам не прийти? — предложил директор прог­рамм. — У вас есть эфирная проба?
Эфирная проба — это магнитофонная запись работы диск-жокея без музыки. Определенно, я вызвал у него интерес.
— Нет, я оставил все в Портленде, — соврал я. — Но я могу прямо на месге озвучить любой фрагмент, и, думаю, вы полу­чите представление о том, что я умею.
— Хорошо, — согласился он. — Приходите около трех. Я ухожу в четыре, так что не опаздывайте.
— Понял.
Выйдя из телефонной будки, я подпрыгнул и издал вопль. Мимо проходили двое парней.
— Так хорошо, да? — расгягивая слова, произнес один.
— Думаю, я нашел работу! — похвалился я. Они были искренне рады за меня.
— Что за работа? — поинтересовался один из них.
— Диск-жокей на выходные! Я иду на собеседование в три.
— Считаешь, ты похож на диск-жокея?
Я не подумал о том, как я выгляжу. Уже несколько недель я не стригся, но это было не страшно. Половина диск-жокеев в Америке носили конские хвосты. И все же нужно было что-то сделать с одеждой. В кэмпинге была прачечная, но у меня не хватило бы денег на то, чтобы купить мыла, выстирать и высу­шить одежду и к тому же заплатить за проезд на автобусе в Медфорд и обратно.
До этого момента мне не приходило в голову, насколько я был беден. Я даже не мог съездить в город на краткое собеседо­вание без помощи чуда. В тот момент я получил представление о том, какие препятствия встают перед людьми с улицы, когда они пытаются снова встать на ноги и начать нормальную жизнь.
Парни смотрели на меня так, как будто точно знали, о чем я размышляю.
— У тебя нет денег, так? — сипло спросил один из них.
— Может быть, пара долларов, — сказал я, явно преувели­чивая.
— Ладно, пошли, приятель.
Я вместе с ними подошел к палаткам, где жили еще несколь­ко человек.
— У него есть шанс найти работу и убраться отсюда, — объяснили они своим друзьям и пробормотали что-то еще, чего я не услышал.
— У тебя есть приличная одежда?
— Да, в сумке, но нет ничего чистого, что я мог бы сразу одеть.
— Неси сюда.
Когда я вернулся, к мужчинам присоединилась женщина, которую я уже видел раньше в кэмпинге. Она жила в одном из маленьких трейлеров, разбросанных по парку.
— Постирай и высуши эти вещи, и я их отглажу, дорогой, — объявила она.
Один из мужчин подошел ко мне и вручил маленький пакет из коричневой бумаги, в котором звенели монеты.
— Ребята собрали для тебя, — объяснил он. — Пойди по­стирай одежку.
Через пять часов я появился на радиостанции с сияющими глазами и густым хвостом на затьыке. Я выглядел так, словно только что вышел из своей городской квартиры.
Я получил работу!
— Мы платим $6,25 в час за два восьмичасовых рабочих дня, — сказал директор программы. — Извините, я не могу предложить больше. У вас высокая квалификация, и я пойму, если вы решите отказаться.
Сто долларов в неделю! Я буду зарабатывать сто долларов д неделю. Это четыреста, долларов в месяц — в то время это бы-к' для меня целое состояние.
— Нет, нет, именно это я искал сейчас, — ответил я спокой­но. — Мне нравилась работа на радио, но теперь я занимаюсь
кое-чем другим. Я просто хотел найти способ поддерживать форму. Мне это будет в удовольствие.
И я не лгал, так как это действительно было удовольсгвие. Удовольствие выжить. Я прожил в своей палатке еще пару месяцев и накопил достаточно денег, чтобы купить себе «Нэш Рамблер» 1963 года выпуска за $300. Я чувствовал себя миллио­нером. Только я один из всех жителей палаточного лагеря был на колесах и имел постоянный доход, и я свободно делился и первым, и вторым со всеми, никогда не забывая, что они для меня сделали.
Меня тревожили грядущие холода, и в ноябре я переехал в один из крохотных однокомнатных домиков в парке, за аренду которого платил $75 в неделю. Я чувствовал себя виноватым, что оставляю своих друзей на улице — ни у кого из них не было столько денег, — поэтому я приглашал одного-двух из них к себе в особенно холодные или дождливые ночи. Я старался приглашать всех по очереди, так что у каждого был шанс нена­долго укрыться от ненастья.
Именно тогда, когда казалось, что я уже до конца буду рабо­тать по два дня в неделю, я вдруг получил предложение от другой городской радиостанции вести их послеобеденные шоу. Они случайно услышали мой воскресный эфир, и я им понра­вился. В Медфорде между радиостанциями не было особой конкуренции, поэтому мне предложили для начала $900 в ме­сяц. Но я снова стал работать всю неделю и смог уехать из кемпинга. Я прожил там девять месяцев. Я никогда не забуду это время.
Я благословляю тот день, когда притащился в этот парк и приволок с собой туристское снаряжение, потому что это был вовсе не конец моей жизни, но начало. Там я научился вернос­ти, честности, искренности и доверию, а также тому, как быть простым в общении, делиться всем, что у тебя есть, и выживать. Я научился никогда не сдаваться, но принимать и быть благо­дарным за то, что истинно здесь и сейчас.
Итак, я учился не только у кинозвезд и известных писателей. Я учился у бездомных, которые дружески отнеслись ко мне, у людей, которых я встречаю каждый день: почтальона, продавца в овощной лавке, приемщицы в химчистке.
У всех есть чему научить тебя, есть что подарить тебе. И в этом великий секрет. Каждый из них получил дар и от тебя.
Какой дар ты принес им? И, если ты в своем незнании сделал что-то, что, по твоему мнению, ранило их, не думай, что это не дар. Возможно, это было самое великое сокро­вище, каким была твоя жизнь в кэмпинге.
Разве самые трудные моменты в жизни научили тебя не больше, чем самые приятные? Кто же тогда злодей и кто жертва в твоей жизни?
Ты достигнешь настоящего мастерства, когда будешь ясно понимать это до, а не после того, как исход события станет тебе известен.
Время нищеты и отчаяния научило тебя, что твоя жизнь никогда не кончается. Никогда, никогда не думай, что твоя жизнь кончена, но всегда знай, что каждый день, каждый час, каждый миг — это еще одно начало, еще одна возмож­ность, еще один шанс создать себя заново.
Даже если ты сделаешь это в последний миг, в миг своей смерти, ты оправдаешь всю свою жизнь и восславишь ее перед Богом.
Даже если ты закоренелый преступник, убийца, сидящий в камере смертников или идущий на свою казнь, это мо­жет быть так.
Ты должен это знать. Ты должен в это верить. Я не говорил бы тебе всего этого, если бы это было не так.
Л7
С/то самые воодушевляющие слова, которые я когда-либо слышал. Это значит, что все мы — даже самые худише из нас — найдем пристанище в Твоем сердце, если только заявим об этом. Наверное, это и значит дружить с Богом.
Начиная эту книгу, я сказал, что надеюсь сосредоточиться на двух моментах: как превратить разговор с Богом в реальную, действенную дружбу и как использовать эту дружбу, чтобы применить мудрость «Бесед с Богом» в повседневной жизни.
Теперь ты учишься тому, о чем Я говорил тебе раньше:
твои отношения с Богом не отличаются от твоих отноше­ний с другими людьми.
Как и в отношениях с людьми, ты начинаешь с разговора. Если разговор удается, ты завязываешь дружбу. Если дружба удается, ты испытываешь истинное Единство. Вот как души хотят общаться друг с другом. Вот как души хо­тят общаться со Мной.
Идея этой книги в том, чтобы показать тебе, как превра­тить разговор в дружбу. Ты беседовал с Богом на протя­жении трех книг, предшествовавших этой. Теперь тебе по­ра обрести дружбу.
Но Я должен с сожалением сказать, что множество людей не сделают первый шаг в изменении своего отношения ко Мне. Они не могут поверить, что Я действительно разгова­риваю с ними, и поэтому они ограничивают общение со Мной только молитвами, как назвали бы их большинство из вас. Они говорят Мне, но не со Мной.
Часть тех, кто обращаются ко Мне, верят, что Я слышу их. Но они даже не ожидают услышать Мои слова. Поэтому они ищут знаки. Они говорят: «Бог, дай мне знак». Но,
когда Я даю им знак самым простым способом, который только возможен, — используя язык, на котором они го­ворят, — они отвергают Меня. И Я говорю тебе: некого рые из вас и дальше будут отвергать Меня. Вы будете не только отрицать, что эта книга — знак, вы будете даже отрицать, что возможно получить от Меня подобный знак.
Но Я говорю вам: нет ничего невозможного в Божьем ми­ре. Я никогда не переставал и не перестану говорить непос­редственно с вами.
Возможно, вы не всегда можете четко услышать Меня или правильно истолковать Мои слова, но пока вы пытаетесь, пока вы ведете со Мной разговор, вы даете нашей дружбе шанс. И, пока вы даете Богу шанс, вы никогда не будете одни, никогда не окажетесь перед лицом важного вопроса наедине, никогда не останетесь без источника помощи в час нужды, для вас всегда будет открыт дом в Моем сердце. Вот что значит дружить с Богом.
Эта дружба возможна для каждого?
Для каждого. Несмотря на его верования, несмотря на его религию?
Несмотря на его верования, несмотря на его религию. Или отсутствие религии?
Или отсутствие религии.
Любой человек может обрести дружбу с Богом в любое время, я прав?
Вы все дружите с Богом. Просто не все знают это. Как Я уже говорил.
Я знаю, что мы повторяемся, но я просто хочу убедиться, я хочу быть абсолютно уверенным, что понял все правильно. Ты толь­ко что говорил о том, как мы не всегда правильно истолковы­ваем Твои слова, а я хочу понять Тебя как можно точнее. Я не
хочу ошибиться. Ты говоришь, что к Богу нет «неправильного» пути?
Именно об этом Я говорю. Точно, конкретно, недвусмыс­ленно. Есть тысячи дорог к Богу, и каждая приведет тебя к цели.
Так значит, мы можем наконец покончить с разговорами о том, что «наш Бог лучший».
Да, можете. Но сделаете ли? Вот в чем вопрос. Для этого вам придется отказаться от идеи о превосходстве, а это одна из самых соблазнительных идей, которая когда-либо посещала ваш разум. Она совратила всю человеческую ра­су. Она оправдывала массовое уничтожение представите­лей вашего же рода и любого другого вида существ на ва­шей планете.
Эта мысль, эта ваша идея о том, что вы лучше кого-то другого, стала причиной всей боли, страданий, жестокости и бесчеловечности в вашей истории.
Ты уже говорил об этом.
И как многое, о чем Я у же упоминал в этом диалоге, Я буду повторять это снова и снова. Я сейчас хочу подчеркнут!» именно эту мысль, описать ее такими сильными словами, таким ясным и конкретным языком, чтобы вы никогда о ней не забыли. Ибо на протяжении веков люди спрашива­ли Меня: где путь к более совершенному миру? Как нам жить вместе в гармонии? В чем секрет прочного мира? И на протяжении веков Я давал вам ответ. На протяжении ве­ков Я дарил вам эту мудрость, тысячи раз тысячью разных способов. Но вы не слушали.
Я объявляю эту истину снова и снова в нашем разговоре таким простым языком, чтобы вы никогда не смогли про­игнорировать ее и она глубоко укоренилась бы в вашем сознании. Тогда в дальнейшем вы всегда будете отвергать любое предположение о том, что одна группа людей чем-то лучше другой.
Я говорю вам: Покончите с Идей о Превосходстве.
Ибо вот Новое Евангелие: Не существует господствую­щей расы. Не существует величайшей нации. Не c•yu^ecm-вует единой истинной религии. Не существует фило­софии, совершенной в своей основе. Не существует неиз­менно безошибочной политической партии, высшей эко­номической системы или единственно правильного пути на Небеса.
Сотрите все эти идеи из вашей памяти. Уберите их из ва­шей жизни. Искорените их из вашей культуры. Ибо это мысли об обособлении и отчуждении, из-за них вы убива­ете друг друга. Только та истина, которую Я даю вам, спа­сет вас: МЫ ВСЕ ОДНО.
Неси эту весть дальше, через океаны и континенты, по твоей стране и по всему миру.
Я сделаю это. Куда бы я ни пошел, где бы я ни был, я буду говорить об этом громко и ясно.
И с этим провозглашением Нового Евангелия навсегда из­бавься от второй самой опасной идеи, которая руководит поведением людей, — мысли о том, что вам нужно что-то делать, чтобы выжить.
Вам ничего не нужно делать. Ваше выживание гарантиро­вано. Это факт, а не надежда. Это реальность, а не обе­щание.
Вы всегда были, есть сейчас и всегда будете.
Жизнь вечна, любовь бессмертна, а смерть —только гори­зонт.
Я слышал эту строчку в замечательной песне, записанной Карли Саймон.
Разве Я не говорил тебе, что буду общаться с тобой разны­ми способами — через статью в журнале трехмесячной давности, которую ты прочел в парикмахерской, через
случайную фразу друга, через слова песни, которую ты ус­лышишь?
В этих непрерывных «беседах с Богом» я посылаю Мое вечное послание: ваше выживание гарантировано.
Вопрос не в том, выживете ли вы, но в том, каков будет ваш опыт.
Вы находите ответ в этой и в следующих жизнях. Ибо то, что вы будете переживать в следующей жизни, может быть только отражением того, что вы создали в этой, по­тому что на самом деде существует только Одна Бесконеч­ная Жизнь, каждый миг которой творит следующий,
Значит, мы создаем свой рай и свой ад!
Да — сейчас и всегда. Уяснив, что ваше выживание не вы­зывает сомнений, вы можете перестать беспокоиться о том, кто из вас лучше. Вам не нужно наказывать себя раз и навсегда, не нужно карабкаться наверх или уничтожать других, чтобы доказать, что вы сильнейшие. И тогда, на­конец, вы сможете «убраться оттуда к черту*». Буквально.
Так вперед! Станьте Моими подлинными и верными друзьями. Я показал вам шаги, которые нужно предпри­нять. И Я поделился с вами Позициями Бога, которые из­менят вашу жизнь.
Давайте. Уберите ад из вашей жизни. Принесите в нее бла­женство, радость и рай. Ибо вам принадлежит Царствие, сила и слава навеки.
Я бы не говорил вам об этом, если бы это не было так.
Я принимаю! Я принимаю Твое предложение начать истинную дружбу с Богом! Я выполню Семь Шагов. Я займу Пять Пози­ций. Я больше никогда не буду считать, что Ты перестал гово­рить со мной или что я не могу обращаться непосредственно к Тебе.
* Англ. get the hell out of there — дословно: «убрать ад оттуда».
Хорошо.
Так как мы теперь близкие друзья, я хочу попросить Тебя об одолжении.
Все что угодно. Проси, и получишь.
Ты не объяснишь мне, как осуществить некоторые из величай­ших истин, которые Ты дал в «Беседах с Богом»? Я хочу, чтобы все поняли, как заставить мудрость стать частью повседневной жизни.
Какой аспект мудрости ты хочешь обсудить? Давай сосре­доточимся на каком-то конкретном отрывке послания, и Я расскажу тебе, как его применять на практике.
Хорошо! Наконец-то мы займемся делом! Итак, в конце три­логии «Беседы с Богом» Ты сказал, что все 800 страниц диадою можно свести к Трем Пунктам: (1) Мы Все Одно, (2) У нас всего достаточно, (3) Нам ничего не нужно делать. Ты как бы вернул­ся к Пункту Первому и Третьему только что, когда говорил о том, что нужно покончить с идеей о превосходстве...
Да.
Но Ты не мог бы рассказать мне, как это работает в повседнев­ной жизни? А также как работает Пункт Второй? Как его при­менять? Как мне применять все эти пункты?
Спасибо, что спросил. Теперь мы действительно «займем­ся делом».
Первое послание очень легко применить. Просто живи так, как будто все люди и все вокруг —продолжение гебя (так и есть на самом деле). Относись ко всем людям так, как будто они часть тебя. Относись ко всем вещам так же.
Подожди, подожди. Вот именно то, о чем я спрашиваю. Как мне применить эти утверждения в повседневной жизни? Значат ли они, что я не могу прихлопнуть комара?
Тут нет «могу» или «не могу». Нет «следует» или «не следу­ет». Ты можешь поступать как хочешь. Каждое реше­ние —утверждение того. Кем Ты Являешься.
Ну, «я являюсь» человеком, который не хочет, чтобы его укусил комар!
Прекрасно. Тогда поступай так, чтобы получить этот опыт. Ведь это так просто!
Но если я един со всем, разве я не убью часть себя, когда при­хлопну комара?
Ничто не умирает, но только меняет форму. Но сейчас для ясности мы используем твои определения. Да, согласно твоему определению, убивая комара, ты убиваешь часть себя. Ты делаешь то же самое, когда срубаешь дерево. Или срываешь цветок. Или режешь корову и съедаешь ее.
Значит, мне нельзя ни к чему прикасаться! Я должен оставить все так, как есть! Если термиты разрушают мой дом, я просто должен переехать и отдать им дом, потому что я не хочу уби­вать их. И как далеко я зайду?
Это хороший вопрос. Как далеко ты зайдешь? Если ты не убиваешь людей, значит ли это, что ты не должен убивать термитов? И наоборот, если ты убиваешь термитов, зна­чит ли это, что можно убивать людей?
Нет, конечно, нет.
Ну, тогда ты все понял. Ты ответил на свой вопрос.
Да, потому что я использовал иную систему ценностей. Не ту, которую Ты предлагаешь. Я не говорю, что мы все Одно. Я говорю, что люди и термиты не Одно, так же как люди и де­ревья. И, определив такое различие, я отношусь к ним по-раз­ному! Согласно Твоей системы ценностей, я не могу так посту­пить.
Конечно, можешь. Помнишь, Я говорил, что мы все Одно, но Я не сказал, что мы все одинаковы. Твои волосы —то же самое, что твое сердце?
Прошу прощения?
Если ты отрезаешь волосы, значит ли это, что ты выреза­ешь свое сердце?
Понимаю, что Ты хочешь сказать.
Правда? Действительно понимаешь? Потому что многие люди поступают так, как будто не понимают. Они относят­ся ко всем и ко всему, как будто это все одно и то же. Они обращаются с человеческой жизнью так, как будто она стоит не больше жизни комара. Термита. Если они видят, что допустимо отрезать волосы, они вырезают сердца. Они вредят себе, чтобы досадить другому.
Не многие так поступают.
Я говорю тебе: каждый из вас поступал так тем или иным способом. Каждый из вас действовал неразборчиво, обра­щаясь с одной вещью так, как будто она была такой же, как другая, — даже обращался с одним человеком так, как будто он был кем-то другим.
Ты идешь по улице, видишь белого человека и думаешь, что он такой, какими ты представляешь себе всех белых людей. Ты идешь по улице и видишь черного человека и думаешь, что он такой, какими ты представляешь себе всех черных людей. Так ты совершаешь две ошибки.
Вы создали стереотипы белых и черных, евреев и неевреев, мужчин и женщин, русских и американцев, сербов и ал­банцев, начальников и работников, даже блондинок и брюнеток... И вы не перестанете создавать стереотипы, потому что, если вы перестанете их создавать, вам придет­ся перестать оправдывать ваше отношение друг к дру1у.
Хорошо, так как же нам быть? Как мне относиться ко всем и ко всему так, как будто все — часть Меня самого? А что, если я решу, что кто-то или какая-то группа людей являются раковой опухолью в моем теле? Разве мне не следует вырезать ее? Разве это не то, что мы называем очищением нации, уничтожением или выселением целых народов?
Да, вы принимали такие решения.
Да, об албанцах в Косово. О евреях в Германии. Я имел в виду коренных жителей Америки.
О...
Действительно «О...». Уничтожение людей — это уничто­жение людей, будь то Аушвиц или Вундид-Ни*.
Как Ты уже говорил. Как Я уже говорил.
Но если мы все — части одного тела, что, если я решу, что что-то или кто-то является «раковой опухолью»? Что мне де­лать? Вот о чем я спрашиваю.
Можешь попробовать вылечить рак. Как?
Попробовать применить любовь.
Но некоторые вещи и люди не отвечают на любовь. Иногда излечить рак означает убить его, удалить его из тела. Мы стара­емся исцелить тело, а не рак.
А что, если телу не нужно исцеление?
Что?
Вы всегда оправдываете жестокость и даже убийства как способ выжить самим. Но это приводит нас к другому воп­росу, к другой проблеме. Я говорил о второй по своей опас­ности человеческой идее. Теперь давай замкнем круг. Что, по-твоему, случится, если ты не избавишься от рака?
Я умру.
И, чтобы не умереть, ты вырезаешь рак. Это вопрос выжи­вания.
Вот именно.
По этой же причине люди убивают других людей, стирают с лица земли целые племена, выселяют в резервации це-
* Аушвиц (Освенцим) — фашистский лагерь смерти на территории Польши. Вундвд-Ни — место в Южной Дакоте, где в 1890 году американские войска совершили массовое уничтожение аборигенов-индейцев.
лые народы и этнические меньшинства. Они думают, что должны так поступить, чтобы выжить.
Да.
Но Я говорю тебе: вам ничего не нужно делать, чтобы выжить. Ваше выживание гарантировано. Вы всегда бы­ли, есть и всегда будете, мир не знает конца.
Ваше выживание — факт, а не надежда. Реальность, а не обещание. Поэтому все, что вы делали для того, чтобы «выжить», было ненужным. Вы создаете ад при жизни, чтобы избежать ада, которого, как вы воображаете, вы избежите, если создадите ад, который создаете.
Ты говоришь об одной форме выживания — вечной жизни — а я говорю о другой: о том. Кем Мы Являемся здесь и сейчас. Что, если нам нравится, кто мы здесь и сейчас, и мы не xoti-lvi, чтобы что-то или кто-то менял нас?
Вы не знаете. Кем Вы Являетесь в Действительности здесь и сейчас. Если бы знали, вы бы никогда не поступали так, как поступаете. Вам бы не пришлось так посгупать.
Но Ты не ответил на мой вопрос. А если нам нравится быть такими, какими мы есть здесь и сейчас, и мы не хотим, чтобы что-то или кто-то изменял нас?
Тогда вы бы не были теми, Кем Являетесь в Действитель­ности. Вы были бы только теми, кем, как вы думаете, яв­ляетесь здесь и сейчас. И вы бы пытались совершить не­возможное, то есть навсегда остаться тем, кем вы себя считаете. Вы этого не можете.
Я не понимаю. Я потерял нить....
То, Кем Вы Являетесь, —это жизнь. Вы сама жизнь! А что такое жизнь? Это процесс. Что это за процесс? Это разви­тие, или, иными словами, изменение.
Все в жизни меняется! Все!
Жизнь является изменением. Вот что такое Жизнь. Когда ты прекращаешь изменяться, ты прекращаешь жить. Но
ты не можешь этого сделать. И ты создаешь ад при жизни, пытаясь сделать невозможное, изо всех сил стараясь оста­ваться неизменным, хотя то, Кем Ты Являешься, — это изменение.
Ты то, что меняется.
Но бывают перемены к лучшему, а бывают — к худшему! Я просто стараюсь не допустить перемен к худшему.
Не существует «лучшего» или «худшего». Вы просто выду­мали это. Вы решили, что называть лучшим, а что худшим.
Ладно, но что, если я называю лучшим остаться жить в моей настоящей физической форме, а не умереть? Я называю это изменением к худшему! Ты ведь не говоришь, что, если в моем теле появилась раковая опухоль, я не должен ничего делать, так как жизнь вечна, и если моя жизнь в этом теле закончится из-за моего бездейсгвия, так что же? Ты ведь не это имеешь в виду — или это?
Я имею в виду, что каждый поступок —это акт Самоопре­деления. Вот чем вы все здесь занимаетесь. Вы определяете и создаете, выражаете и переживаете то, кем, по-вашему, вы являетесь. Короче, вы эволюционируете, развивае­тесь. Как развиваться — это ваш выбор. А развиваться или нет — не ваш.
Если ты существо, которое выбирает вырезать раковую опухоль из своего тела, чтобы сохранить свою настоящую физическую форму жизни, это будет проявлено тобой.
Если ты существо, которое видит других представителей твоего вида как раковую опухоль, потому что они отлича­ются от тебя или не соглашаются с тобой, это будет прояв­лено тобой. Многие из вас в реальности проявили себя такими существами.
Я призываю тебя посмотреть на жизнь совсем по-новому. Я призываю тебя посмотреть на жизнь как на постоянно изменяющийся поток.
Подумай: все постоянно меняется. В том числе и ты. Ты тот, кто меняет, и тот, кто меняется. Ведь, изменяясь, ты вызываешь изменения внутри себя и во внешнем мире.
Я призываю тебя каждое утро, проснувшись, подумать об одной вещи. Что изменится сегодня? А не «изменится ли что-то сегодня?». Это обязательно случится! Но какое бу­дет изменение? И какую роль ты сыграешь в создании это­го изменения, в сознательном произведении его?
Каждую секунду каждой минуты каждого часа каждого дня ты принимаешь решения. Это выбор о том, что изме­нится и как. И никакой другой.
Даже выбор о том, как причесать волосы. Давай использу­ем этот пример, потому что он легкий. Ты считаешь, что причесываешься одинаково каждый день и ничего не ме­няешь. Но сам акт расчесывания является актом измене­ния. Ты идешь к зеркалу сразу же после того, как проснул­ся, и говоришь; «Ох!» Это ужасно. Ты не можешь выйти на улицу в таком виде. Ты должен его изменить. Ты должен изменить свой внешний вид. Поэтому ты умываешься, расчесываешь волосы, готовишься к предстоящему дню.
Все это время ты принимаешь решения. Некоторые из них —это решения сделать все, как было. Так ты создаешь иллюзию, что все остается так, как есть. Но ты просто создаешь себя заново в высочайшей версии твоего вели­чайшего представления о том. Кем Ты Являешься!
Вся жизнь —это процесс воссоздания! Это самая великая радость Бога! Это воссоздание Бога!
Воздействия этой идеи на твою жизнь феноменальны. Когда ты задумаешься над ней, она станет твоим необы­чайным открытием. Ты только то и делаешь, что меня­ешься. Ты только то и делаешь, что развиваешься. Тебе решать, как меняться. Тебе решать, во что развиваться. Но тот факт, что ты есть, не подлежит обсуждению. Это дано. Это просто происходит. Это просто Жизнь. Это просто Бог. Это просто ты.
Жизнь, Бог, Ты = Тому, что Меняется.
Но Ты все еще не разрешил дилемму. Если я Одно со всем, как мне быть с комаром?
Какое изменение ты выбираешь создать в той части себя, которую называешь комаром? Вот в чем суть твоего воп­роса, и вот в чем смысл мудрости «Мы Все Одно».
Ты «меняешь ту часть Всего, которую называешь кома­ром. Ты не можешь «убить» комара, понимаешь? Жизнь вечна, ты не можешь ее оборвать. У тебя есть сила изме­нить свою форму. Как в ваших популярных фантастичес­ких книгах, ты можешь назвать себя Меняющим Форму. Но знай: все части сознания действуют вместе. В высшем смысле, одному из вас невозможно господствовать или контролировать другого. Каждый аспект божественного создает и контролирует свою судьбу совместно с другими. Поэтому ты не можешь убить комара против его воли. На каком-то уровне комар выбрал это. Все изменения во Все­ленной происходят с согласия самой Вселенной в ее раз­личных формах. Вселенная не может не соглашаться с со­бой. Это невозможно.
Это опасный разговор. Опасное учение. Люди могут сказать:
«Значит, я могу делать все что угодно, с кем угодно, так как они дали мне свое разрешение! В любом случае, они "создают свой опыт совместно" со мной!» Наступит полная анархия пове­дения.
Она уже существует. Жизнь и есть «анархия поведения», разве ты не видишь? Вы все делаете, что хотите, когда хо­тите и как хотите, и Я вас не останавливаю. Разве ты не видишь этого? Люди совершают поступки, которые вы называете отвратительными, повторяют их снова и снова;
и Бог не останавливает их. Ты никогда не задавался вопро­сом почему?
Конечно, задавался. Мы все. Мы кричали в душе: «Боже, почему Ты допускаешь это?»
Ты не хочешь получить ответ?
Конечно,хочу
Хорошо, потому что Я i олько что дал его тебе.
Если это правда, мне нужно будет подумать об этом Если -по правда, то, значит, в мире не существует ничего, что удержало бы нас от нанесения непоправимого ущерба друг другу Значи i, мы можем оправдывать свои проступки тем, что вся Вселенная согласна с нашими действиями Меня это очень тревожит Я не знаю, что делать Доктрина о правильном и неправильном, о преступлении и наказании, добре и зле, вечной награде и веч­ном проклятии — все то, что контролирует нас, все то, чго даег надежду угнетенным, все обесценивается этим посланием Если у нас не будет нового послания, чтобы заменить все это, я опасаюсь за человечество, я боюсь новых глубин порока, до которых оно может опуститься.
Но у тебя есть новое послание. Это Истина. И это посла­ние — единственное, которое может спасти мир. Прежнее послание не смогло этого сделан». Разве ты не видишь? Разве не понимаешь? Прежнее послание, которое, как ты говоришь, дало людям надежду, не принесло ни одного из результатов, на которые вы надеялись.
Прежнее послание о правильном и неправильном, о прес туплении и наказании, добре и зле, вечной награде и веч­ном проклятии не смогло прекратить страдания на вашей планете, положить конец мучениям, которые вы сами себе уготовили. Так случилось потому, что это послание об от­дельности.
Есть только одно послание, которое может навсегда изме нить русло человеческой истории, останови! ь мучения и привести вас обратно к Богу. Это послание — Новое Еван гелие:МЬ1ВСЕОДНО.
Новое Евангелие несет вам новую весть об абсолкп ной о г ветственности: вы абсолютно ответственны за то, что вы выбираеге, —выбираете все вместе—и что единсгвеи
ныи способ изменить ваш выбор —это изменить его всем вмесге.
Вы не перестанете мучить себя, пока будете считать, что мучаете другого человека. Вы избавитесь от мучении толь­ко тогда, когда поймете, что в действительности вы мучае­те себя.
Вы поймете это только тогда, кот да вам станет ясно, что невозможно что-то сделать против воли другого человека. Только в этот момент ясности вы сможете заметить то, что вы считали невозможной истиной. Вы делаете все это сами с собой.
Эту истину вы не увидите, пока не поймете Новое Еванге­лие, не вберете его в себя и не станете по нему жить.
МЫ ВСЕ ОДНО.
Поэтому, конечно, ты не можешь сделать с другим ничего, в чем на каком-то уровне он бы не участвовал. Это было бы возможно только в том случае, если бы мы все не были Одним. Но МЫ ВСЕ ОДНО. Нас только один. Мы создаем эту реальность вместе.
Ты понимаешь, какие из этого следуют грандиозные вы­воды?
Теперь иди и научи все народы. Научи их, что, как вы поступаете с другими, так вы поступаете с собой, и что если вы не делаете что-то для других, то вы не делаете это для себя. Поступайте с другими так, как вы хотели бы, чтобы поступали с вами, потому что именно так вы поступаетe с собой!
Эго Золотое Правило. Теперь вы понимаете его подлин­ный смысл.
-18
-1 Л-очему эти чудесные истины не были даны нам таким обра­зом с самого начала? Каким бы прекрасным ни было Золотое Правило раньше, теперь в нем больше смысла. Оно идеально симметрично. Логический круг замкнулся. Теперь мы видим причину. Мы видим, почему в наших собственных интересах применять эту мудрость. Это больше не вопрос альтруизма, но вопрос практичности. Это просто то, что работает — для Нас. Почему мы не учили Золотое Правило так с самого начала, начиная с детства?
Вопрос не в том, почему этого не было в прошлом. Вопрос в том, что вы собираетесь делать в будущем. Поэтому иди и учи все народы, возвещая по всему миру Новое Еван­гелие:
МЫ ВСЕ ОДНО. НАШ ПУТЬ НЕ ЛУЧШИЙ, НАШ ПУТЬ ПРОСТО ИНОЙ.
Проповедуйте его не только с кафедр проповедников, но с политических трибун; не только в церквах, но и в школах;
не только через ваше коллективное сознание, но и через вашу коллективную экономику.
Сделайте вашу духовность реальной здесь и сейчас, на Земле.
Ты говоришь так, будто предлагаешь придать нашей духовнос­ти политический характер. Но есть люди, которые говорят, что духовность и политику не следует смешивать.
Вы не можете не придать вашей духовности политическо­го характера. Ваши политические взгляды — это ваша проявленная духовность.
Может быть, вам следует не политизировать вашу духов­ность, но одухотворять вашу политику.
Но я думал, что церковь должна быть отделена от государства. Разве слияние религии и политики не порождает новых проб­лем?
Порождает, и Я говорю не об этом.
Вы можете решить, что лучше оставить церковь и государ­ство отдельными. Опираясь на свой опыт, вы можете ре­шить, что религию и политику не следует смешивать. Но что касается духовности — это другой вопрос.
Причина, из-за которой вы, возможно, решите, что цер­ковь следует отделять от государства, в том, что церковь — это определенный взгляд, определенные религиозные ве­рования. Когда верования проникают в вашу политику, возникают серьезные противоречия и политические раз­доры. Дело в том, что не у всех людей одни и те же религи­озные убеждения. Более того, не все люди принадлежат к той или иной церкви или имеют те или иные религиозные верования.
С другой стороны, духовность универсальна. Все люди разделяют ее. Все люди соглашаются с ней.
Правда? Ты меня не дурачишь?
Правда, даже если они об этом не знают, даже если не на­зывают ее так. Ибо «духовность» —это сама жизнь как она есть.
С позиций духовности все сущее —часть жизни, и с этим утверждением никто не может не согласиться. Вы можете спорить сколько угодно, существует ли Бог и является ли все сущее частью Бога, но вы не можете оспаривать, что существует Жизнь и что все сущее — ее часть.
Единственное, что может вызвать дискуссию в таком слу­чае, — это являются ли Бог и жизнь одним и тем же. И я говорю вам, что это так.
Даже агностик, даже атеист согласится, что во Вселенной есть какая-то сила, что удерживает ее вместе. Есть так же что-то, что послужило началом для всего. И если было на­чало, значит, что-то существовало до возникновения Все­ленной, и теперь вы знаете об этом.
Вселенная не могла возникнуть из вакуума. Но даже если так, то «вакуум» —это что-то. И даже если вы говорите, что Вселенная возникла из ничего, перед вами все равно встанет тот же вопрос. Что заставило появиться что-то из ничего?
Эта первопричина — сама жизнь, выраженная в физичес­кой форме. Это жизнь в процессе формирования. Никто не может с этим не согласиться, потому что это явно «то, что есть». Однако вы можете бесконечно спорить (и спорите!), как описать этот процесс, как его назвать, к какому выводу прийти,
Но Я сказал тебе, что этот процесс — Бог. Вот что значит, что всегда значило слово «Бог». Бог —это первопричина. Неподвижный Движитель. То, Что Было до того, как воз­никло То, Что Есть. То, Что Будет после того, как Того, Что Есть Сейчас, больше не будет. Альфа и Омега. Начало и Конец.
Снова Я говорю тебе, слова «жизнь» и «Бог» равнозначны. Если процесс, который вы наблюдаете, это процесс фор­мирования жизни, то, как Я сказал раньше, все вы — бо! и в процессе формирования. То Есть вы Божья инфор­мация*.
Да, вероятно... но какое это имеет отношение к чему бы то ни бьыо — и тем более к политике?
Если «духовность» — просто еще один синоним слона «жизнь», тогда духовное является жизнеутверждающим. То есть внести духовность в вашу политику означает сде-
' Goii's informaiion — Божья информация. Gtifis in formntiiin — Боги и процессе фор мирования.
дать всю политическую деятельность и все политические решения жизнеутверждающими.
Именно в этом смысл и предназначение политики. Вот по­чему Я сказал, что ваши политические взгляды — это ва­ша проявленная духовность. Единственная причина, по которой вы создали политические институты, — это стремление создать систему, при которой можно жить гар­монично, счастливо и мирно. То есть систему, которая бу­дет утверждать саму жизнь.
Я никогда не думал о политике с такой точки зрения.
Те, кто основали вашу страну, думали именно так. Декла­рация Независимости Соединенных Штатов Америки го­ворит, что вы все созданы равными, с определенными не­отъемлемыми правами, и в их числе — правом на Жизнь, Свободу и Стремление к Счастью. В основе вашей прави­тельственной системы лежит понятие о том, что люди мо­гут создать систему самоуправления, которая бы гаранти­ровала эти права. Почти все правительства в мире были созданы в основном по такому же принципу. Форма пра­вительства может отличаться, но предназначение остается таким же. Разные культуры и общества могут по-разному формулировать свои цели и пути их достижения, но их основные желания одинаковы.
Теперь ты видишь, что правительства и политики были созданы, чтобы гарантировать переживание того, чем яв­ляется духовность, —то есть самой жизни.
Но большинство людей по-прежнему не хотят слышать, как Бог говорит о политике или о политических вопросах. Каждым раз, когда я рассказываю о точке зрения «Бесед с Богом» на вопросы политики в бюллетене нашей организации, я получаю возмущенные письма. «Отмените мою подписку! — пишут мне. — Это не Божья работа! Это политические проблемы, а я подписывался на этот бюллетень не для того, чтобы читать о политике!»
Когда Марианна Уильямсон, Джеймс Редфилд и я финанси­ровали Ночное Бдение Мирной Молитвы в Вашингтоне, округ Колумбия, все считали, что это прекрасно. Мы призывали всех людей повсюду использовать силу молитвы, чтобы принести мир на землю, — и получили широкую поддержку. Но как только кто-либо из нас заговаривает о том, как достичь ми­ра, — о духовных принципах, которые лежат в ею основе, —-нас засыпают письмами. Люди в ярости.
Да. Люди хотят, чтобы ты молился за мир, но ничего не делал для его достижения. Они хотят, чтобы Бог нашел решение, но они не допускают, что Бог может решить, что вы должны что-то сделать для этого.
Фактически, это единственно возможное решение, так как Бог работает в мире через людей, которые в этом мире живут.
Я не думаю, что люди возражают против того, чтобы другие делали что-то с проблемой. Они возражают, чтобы Бог говорил им, что нужно сделать.
Но Я никогда не говорил и не буду говорить вам, что нуж­но сделать. Я никогда не отдавал приказов, не раздавал команд и не предъявлял ультиматумов. Я просто слушал, куда вы хотите идти, и предлагал вам советы о том, как туда попасть.
Вы говорите, что хотите жить в мире, в котором есть по­кои, гармония и радость, и Я говорю вам: радость есть свобода. Эти слова тоже равнозначны. Любое подавление свободы —это подавление радости. Любое подавление ра­дости — это подавление гармонии. Любое подавление гар­монии — это разрушение покоя.
Вы говорите мне, что хотите жить в мире без конфликтов, без насилия, без кровопролития и ненависти. И Я говорю вам: способ получить такой мир, создать его за один день —это проповедовать Новое Евангелие и жить соглас­но его истинам.
МЫ ВСЕ ОДНО. НАШ ПУТЬ НЕ ЛУЧШИЙ, НАШ ПУТЬ ПРОСТО ИНОЙ.
Проповедуйте его не только с кафедр проповедников, но и с политических трибун; не только в церквах, но и в шко­дах; не только через ваше коллективное сознание, но и через вашу коллективную экономику.
Ты опять повторяешься.
Вы повторяетесь. Вся ваша история — повторение ваших собственных неудач в своей жизни и в коллективном опы­те всей планеты. Безумие повторять снова и снова одни и те же поступки и ожидать разных результатов.
Все, что пытаются сделать те, кто стремится совместить духовность и политику, —это сказать: «Есть иной путь».
Их усилия следует благословлять, а не критиковать.
Так не получается. В Книге 2 «Бесед с Богом» ты обращался к социальным вопросам, и многие обвинили ее в том, что она слишком политизирована. Марианна Уильямсон написала со­вершенно замечательную книгу «Исцелить душу Америки» и стала проповедовать идею о «социальной духовности» со своей кафедры в Церкви Сегодняшнего Дня в районе Детройта, и некоторые люди из ее же конгрегации упрекали ее в том, что она слишком много внимания уделяет политике.
То же самое говорили об Иисусе.
«Слишком много политики, — говорили люди. — Когда он говорил о духовности, он был безопасен. Но теперь он предлагает людям реально применить духовные истины. Теперь он становится опасным. Мы должны его остано­вить».
Но если нет «лучшего» пути, каков смысл в духовной деятель­ности? Каков смысл в политике? Или в чем угодной? Зачем мне действовать, если все это просто лотерея? Если не имеет значе­ния, каким путем идти, откуда мне черпать вдохновение?
Из твоего желания сделать заявление о том, Кто Ты Есчь. Может быть, то, в какую сторону зачесывать волосы, — «лотерея», но обрати внимание, что ты одинаково приче­сывался на протяжении нескольких лет. Почему так, а не по-другому? Может быть, потому что другая прическа это не то. Кем Ты Являешься? Почему ты покупаешь ма­шину, которую покупаешь, носишь одежду, которую но­сишь?
Все, что ты делаешь, —это заявление, выражение юго, Кем Ты Являешься. Каждый поступок — это акт самооп­ределения.
Имеет ли это какое-то значение? Имеет ли для тебя значе­ние определение себя? Конечно, имеет. Для этого ты и при­шел в этот мир!
То, Кем Ты Являешься, не «лотерея». Кем Ты Являешь­ся — самое важное решение, которое ты когда-либо при­нимал.
Смысл Нового Евангелия не в том, что не важно. Кем Ты Являешься, а как раз наоборот. То, Кем Вы Есть, настоль­ко важно, что каждый из вас является совершенно велико­лепным. Новое учение состоит в том, что каждый из вас настолько великолепен, что ни один из вас не велико­лепнее другого в глазах Бога и в ваших глазах, если вы смотрите глазами Бога.
Если гебе невозможно стать лучше кого-то другого, разве это лишает жизнь смысла?
Если у тебя не может быть «лучшей» религии, «лучшей» политической партии или «лучшей» экономической cuci e-мы, значит ли это, что они вообще тебе не нужны?
Должен ли ты знать, что твоя картина будет «лучшеи», прежде чем ты возьмешь в руки кисть и краски? Разве Э1 о не может быть просто мняякартина? Иное выражение кра­соты?
Должна ли роза быть «лучше» ириса, чтобы оправдать свое существование?
Я говорю вам: вы все — цветы в Саду Богов. Должны ли мы перепахать сад из-за того что один цветок не пре­краснее другого? Вы именно так и делали. А потом вы сету­ете: «Куда подевались все цветы?»
Вы все — ноты в Небесной Симфонии. Должны ли мы перестать играть музыку из-за того, что одна нота не более важна, чем другая?
Но что, если одна нота неправильна? Разве неправильная нота не портит симфонию?
Это зависит от того, кто ее слушает.
Не понимаю.
Ты слышал когда-нибудь, как поют дети? Они считают свою песню прекрасной, даже если половина нот фаль­шива.
Да. Это мне очень знакомо.
И ты полагаешь, что ты способен получить опыт, который для Меня недоступен?
Я никогда об этом не задумывался.
Скажи Мне вот что. Если ребенок поет фальшиво, ты гово­ришь ему, чтобы он замолчал? Так ты воспитываешь в нем любовь к музыке или любовь к себе? Или ты вдохновля­ешь его еще больше, предлагая ему продолжать петь7
Конечно.
Я столетиями слушал ваши песни. Ваше пение —музыка для Моих ушей. И ты воображаешь, что ни один из вас никогда не пел фальшиво?
Уверен, что один-два из них - точно фальшивили. Вот твой ответ.
Вы Мои дети. Я слушаю ваше пение и называю его прек­расным.
В твоей песне нет «неправильных нот». Есть только ты, Мое дитя, которое поет от чистого сердца.
Вы —оркестр Бога. Именно через вас Бог исполняет музы­ку самой жизни. В вашей игре нет «неправильных нот». Есть только ты. Мое дитя, играющее от чистого сердца, стремящееся сделать все правильно.
Если бы Я не смог увидеть в этом красоту, у Меня бы сов­сем не было души.
Всегда помни:
Душа замечает красоту даже тогда, когда разум отрица­ет ее присутствие.
Это необычайное учение. Какое прекрасное видение! Поэтому смотри на мир своей душой. Слушай душой.
Даже сейчас, когда ты читаешь эти слова на бумаге, по­смотри на них своей душой, услышь их в своей душе. Толь­ко тогда ты начнешь их понимать.
Именно твоя душа видит красоту, чудо и истину в Моих словах. Твой разум всегда будет их отрицать. Как Я уже говорил тебе, чтобы понять Бога, ты должен быть вне сво­его разума.
Не прерывай симфонии, которую исполняешь, если тебе показалось, что ты услышал фальшивую ноту. Просто из­мени тональность.
Эффективная политическая деятельность основана не на злобе или ненависти — как и духовная, — но на любви. Цель ее не доказать неправоту кого-то или чего-то, эю просто решение поменять настоящую реальность на но­вую, ибо у вас возникла новая мысль о том. Кем Вы Являе­тесь и Кем Выбираете Быть.
Да, я назвал это Движением Новой Мысли. Но я должен задать мой вопрос (наверное, я все еще «в своем разуме», что касаегся
этой проблемы): значит ли Новое Евангелие «Мы все Одно», что мы не можем причинить вреда ничему: не можем прихлоп­нуть комара, поймать мышь, сорвать сорняк (а тем более цве­ток)? Значит ли оно, что мы не можем убить ягненка ради нежных восхитительных котлеток?
Можно ли отрезать волосы? Можно ли вырезать сердце? Есть ли разница?
Ты не ответил на мой вопрос. Почему Ты не дашь мне знать Твою волю? Просто скажи мне Твою волю, и для меня все станет очень просто.
У Меня нет воли, отдельной от твоей собственной. У меня нет предпочтений, кроме твоих собственных.
Так много людей не могут этого понять. Так много людей не могут этого вынести. Ибо если у Меня нет отдельной воли или предпочтений, что же вам делать? Как вы можете узнать, что правильно, а что неправильно?
Я зашел еще дальше. Я отобрал у вас идею о существо­вании лучшего. Что же вам делать? Какова теперь основа любого выбора или решения?
Я говорю вам, цель жизни в том, чтобы вы решили и зая­вили, выразили и исполнили то. Кем Вы являетесь в Дейс­твительности. Я не должен говорить вам, что правильно, а что неправильно, что лучше, а что хуже, что делать и чего не делать, и, следовательно, ваши решения не сводятся к тому, повиноваться мне или нет, а значит, не Мне вознаг­раждать или наказывать вас.
Вы испробовали эту систему, и она не сработала. Вы снова и снова провозглашали Мою волю так, как вы ее придума­ли, но это вам не помогло. Вы не повиновались ей.
Вот вы заявили, что Я против убийств, но продолжаете убивать — и некоторые из вас убивают во имя Господа}
Вы сказали, что Я против плохого обращения и угнетения людей, классов или полов, но позволяете существовать этим явлениям.
Вы сказали, что Я против неуважительного огпошения к родителям, жестокого обращения с детьми, насилия лю­дей над самими собой, но вы продолжаете совершать все эти поступки.
Вы сказали, что Я против всех поступков, которые вы про­должаете дедачь. Вам не удалось изменить свое поведение, что бы вы ни провозглашали Моим желанием или при­казом.
Вы сказали, что Я против лжи, но вы лжете постоянно. Вы сказали, что Я против воровства, но вы воруете сплошь и рядом. Вы сказали, что Я против адюльтера, по вы спите с чужими мужьями и женами каждый день и каждую ночь.
Даже ваши правительства — институты, которые вы соз­дали для того, чтобы они защищали вас и заботились о ваших нуждах, — лгут вам. Вы создали общество, по­строенное на лжи.
Иногда вы называете эту ложь «секретами», но она не пе-ресгает быть ложью, ибо умалчивание — это ложь, пря­мая и неприкрытая. Эго отказ открыть всю правду, позво­лить другим узнать все, что связано с тем или иным вопро­сом, чтобы все могли делать свой выбор, опираясь на пол­ноту сведений.
Вы сказали, что Я против нарушения обещаний и клят, но вы нарушаете свои обещания и клятвы постоянно, и иы стремитесь сделать это безнаказанно, используя любые средства, которые только позволяет логика, чтобы оправ­дать себя.
Не'1, человечество ясно показало, что Моя воля —как вы поняли и провозгласили ее — ничего не значит.
Однако любопытнее всего то, что все это в конечном счете прекрасно. Ибо вы так много спорите по поводу того, ка­кова же Моя воля, что, возможно, вы бы совершили еще больше убийств во имя Мое, если бы все вдруг стали рев­ностными верующими.
Я вспомнил об одной наклейке на бампере: БОЖЕ, СПАСИ МЕНЯ ОТ ТВОИХ ЛЮДЕЙ.
Да, в этом есть доля иронии.
Вернемся к твоему вопросу. Допустимо ли убить комара? Поймать мышь? Вырвать сорняк? Убить ягненка и съесгь его? Это тебе решать. Все решать тебе. Конечно, есть более значительные вопросы.
Допустимо ли убить человека в наказание за убийство? Сделать аборт? Избить гомосексуалиста? Быть гомосексу­алистом? Заниматься сексом до свадьбы? Вообще зани­маться сексом, если хочешь стать «просветленным»? И так далее, и так далее...
Ежедневно ты должен принимать решения. Только пом­ни, что, решая, ты объявляешь и проявляешь, Кем Ты Являешься.
Каждый поступок — это акт самоопределения.
Ты понимаешь. Потому что Ты так часто повторяешь эти слова.
Повторение —это хорошо. Оно помогает интеграции. По­этому сейчас Я снова повторюсь. В своих повседневных действиях и выборах вы не только объявляете, Кем Вы Являетесь, вы также решаете. Кто Я Есмь, потому что вы и Я—Одно.
Так, в более широком смысле, Я отвечаю на твой вопрос. Я делаю эго через тебя. И это единственный способ, как мож­но ответить на вопрос.
Из твоего ответа произрастег твоя истина. Это истина тво­его бытия. Это то> чем ты в действительности являешься.
Помни, что ты человеческое существо*. Чем ты являешь­ся, решать тебе. Хотя Я уже говорил тебе об этом не раз, возможно, ты раньше не задумывался над этими словами серьезно.
Хорошо, хорошо, но «Единство» не значит «единообразие», так? Я могу хотя бы это вытащить из Тебя?
Единство не значит одинаковость, это правильно.
Что же значит Единство?
Вопрос не в том, что оно значит, а в том, что единство значит для тебя.
Это решение должен принять каждый человек в своем сер­дце. И благодаря вашему решению вы создадите свое бу­дущее — или уничтожите его.
Но, даже когда вы размышляете об этом, есть руководс­тво, есть подсказка, есть мудрость, которая была вам дана, чтобы помочь. Не помочь вам поступать правильно, пото­му что «правильно» — относительный термин, но помочь вам попасть туда, куда, по вашим словам, вы хотите по­пасть, и поступать так, как, по вашим словам, вы хотите поступать.
Вы утверждаете, что как раса, как вид вы хотите жить в согласии, мире и гармонии, хотите создать лучшую жизнь для ваших детей, хотите быть счастливы. Если не в другом, то в этом вы все единодушны.
Вам было дано указание, как достичь этого, в форме Трех Пунктов. Это (1) Мы все Одно; (2) У нас всего достаточно; (3) Нам ничего не нужно делать.
Первый пункт, который мы так долго обсуждали, возмож­но, будет легче применить, если вы поймете Второй и Тре­тий Пункты.
А я хотел бы продолжить поиски применения этой мудрости, ее практического использования в повседневной жизни, так что давай перейдем к этим пунктам.
Л9
D конце трилогии «Беседы с Богом» Ты выделил эти Три Пункта.
Да, и если ты поймешь Второй Пункт, У нас всего доста­точно, тебе станет яснее, как применить Первый Пункт, Мы все Одно, если захочешь.
Что значит У нас всего достаточной
Именно это и значит. У Вас Всего Достаточно. Достаточ­но всего, что, по-твоему, тебе нужно, чтобы быть счастли­вым. Достаточно времени, достаточно денег, достаточно пищи, достаточно любви... Тебе нужно лишь поделиться. Я дал вам всего в изобилии. В вашем мире всего достаточ­но для всех.
Когда ты живешь этой истиной, когда ты делаешь ее прак­тической частью твоей реальности, нет ничего, чем бы ты не хотел поделиться, и тебе не хочется ничего накапли­вать — ни любви, ни пищи, ни денег.
Значит ли это, что нам не нужно иметь богатство?
Существует разница между выбором иметь что-то и на­капливать что-то. Фактически, только тогда, когда ты знаешь истину, что «у тебя всего достаточно», ты можешь легко получить все хорошее в жизни, что сам выберешь.
Это правда! Только когда я понял, что всего достаточно для всех, я смог позволить себе поверить, что всего достаточно для меня. Однако мне приходится полагаться на веру, так как не похоже, чтобы всего было достаточно для всех.
Не суди по внешним проявлениям. Причина, по которой кажется, что чего-то недостаточно, в том, что очень мно­гие люди, у которых есть больше, чем достаточно, делятся
с другими только самой незначительной частью того, что у них есть, с теми, у кого этого меньше.
Крошечная часть вашего мирового населения владеет ог­ромнейшей долей мирового богатства и использует колос­сальную часть мировых ресурсов. Это создает ужасную диспропорцию в распределении ресурсов, и эта диспро­порция увеличивается с каждым днем.
Я просто слышу, как некоторые люди нетерпеливо говорят:
«Да, да, да, Ты уже говорил об этом».
И, конечно же, они правы, ибо, как всегда, мы снова воз­вращаемся к тем же идеям. Но если они испытывают не­терпение, возможно, они снова и снова сталкиваются с тем, чего они не хотят слышать. Тут показано что-то такое, чего они не хотят видеть.
Мы снова приближаемся к той территории, которую ты называешь «социальной духовностью», а многие не хотят ступать на нее. Она заставляет их посмотреть на вещи, на которые они не хотят смотреть.
Но ты только что поднял очень важный вопрос. Только ты можешь решать, как применить истину Единства. Все проповеди и все учения мира ничего не изменят. Только тогда, когда произойдет изменение в человеческом сердце, произойдут изменения в условиях жизни человека.
Что может вызвать такое изменение?
Вопрос не в том, что, а в том, кто. И ответ — ты. Ты мо­жешь. Прямо сейчас.
Я? Сейчас?
Если не ты, то кто? Если не сейчас, то когда? Вопрос из древних еврейских писаний.
Да, я задавал его очень долго. Так каков же твой ответ? Мой ответ: я, сейчас.
Из уст твоих в Мои уши.
Помни, дитя Мое, одним из Семи Шагов к созданию друж­бы с Богом является помочь Богу. Ты только что решил сделать это. Это хорошо. Именно это и принесет тебе твое решение. Хорошо для тебя.
Когда ты соглашаешься нести в мир слово, послание, спо­собное изменить человеческое сердце, ты играешь важ­ную роль в изменении условий жизни человека.
Вот почему вся духовность абсолютно политична.
Но — можно, я немного поспорю с Тобой? — мне казалось. Ты сказал, что нам ничего не нужно делать.
Я так сказал, и так и есть.
О чем же мы сейчас говорим? Разве если я «несу послание», я не выполняю дейсгвие?
Нет. Ты не делаешь, ты «являешься». Ты не можешь сде­лать послание, можешь только «быть» посланием, ибо ты не человеческое делание, но человеческое бытие.
Ты несешь послание как себя, а не с собой. Ты есть это послание. Это твое духовное начало в действии. Разве ты не видишь?
Послание — это твоя жизнь, как ты ее живешь. Ты не­сешь слово, что ты есть.
Разве не написано: И Слово стало плотию7.
Да, но разве таково значение этого утверждения?
Да. Откуда я могу знать? Я хотел сказать, наверняка.
У тебя есть Мое слово. Мое слово в тебе. Ты, буквально, Слово Бога, одетое плотью. Скажи одно только слово, и твоя душа исцелится. Говори слово, живи словом, будь словом.
Одним словом, будь Богом.
Какие слова!
Вот именно.
Вот к чему все идет? Я должен стать Тобой?
Ты не «должен стать», ты есть. Я не прошу тебя ничего делать, Я говорю тебе, Кем Ты Являешься в Действитель­ности.
Ты уже являешься тем, чем стремишься стать. Тебе ничего не нужно делать. Это Третий Пункт в Троице Священной Мудрости.
Но если я попытаюсь поступать как Бог, люди подумают, что я сумасшедший.
Они подумают, что ты сумасшедший, из-за того, что ты будешь абсолютно радостным, абсолютно любящим, аб­солютно принимающим, абсолютно благословляющим и абсолютно благодарным?
Нет. Я хочу сказать, если я попытаюсь поступать как Бог.
Но Бог так и поступает! Ты хочешь сказать, что люди поду­мают, будто ты сумасшедший, если ты попытаешься пос­тупать так, как, по твоему мнению, поступает Бог. А именно — проявлять власть, контролировать, требовать, мстить и наказывать.
Но Ты речешь: «И отмщу».
Нет, вы это речете. Я никогда этого не говорил.
Значит, человек поступает как Бог, когда проявляет Пять По­зиций Бога — не того Бога, которого мы представляли в своих ночных кошмарах, но Бога, который есть в действительнос­ти, — так?
Да. И помни, ты должен не делать, а быть. Ты являешься этими позициями. И когда ты заявляешь, что являешься ими сознательно, а не бессознательно, ты начинаешь жить, исходя из намерения, ты начинаешь жить созна­тельно. Помнишь, Я предложил тебе жить сознательно, гармонично и благотворно и объяснил тебе, что это зна­чит? Тебе нужны еще примеры на эту тему?
Нет, думаю, я все понял еще тогда.
Хорошо. Но позволь Мне раскрыть тебе один секрет. Де­лай третье, и первые два произойдут автоматически.
Прими решение жить, принося благо —пусть твоя жизнь и работа приносят пользу другим, — и ты заметишь, что живешь сознательно и гармонично. Дело в том, что, когда ты живешь, принося благо, ты живешь, исходя из намере­ния, и поступаешь сознательно, и это выльется в гармо­ничность твоей жизни, ибо то, что приносит другим благо, не может быть в дисгармонии с ними.
Сейчас Я дам тебе три инструмента, которые помогут тебе сделать твою жизнь благотворной. Это Коренные Кон­цепции Целостной Жизни:
Осознание
Честность
Ответственность
Ты даешь мне много материала. Как долго будет продолжаться мое обучение?
Всю твою жизнь, друг Мой. Всю твою жизнь.
Оно ведь никогда не закончится, да? Никогда не наступит вре­мя, когда я смогу сказать: «Я понял» и встать из-за парты.
Может наступить время, когда ты скажешь: «Я понял». Но в тот же момент ты обнаружишь, что есть еще много чему учиться. Ибо чем больше ты узнаешь, тем больше понима­ешь, что есть еще многое, что стоит узнать.
Понимаешь?
Ты никогда не перестанешь расти и понимать. Ты не мо­жешь вырасти слишком большим, слишком быстро или слишком много. Это невозможно. Ты не можешь прекра­тить рост, ему нет предела.
И тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы успеть все понять вовремя, ведь понимать всегда хорошо. Все, что ты получишь из этого учения о Жизни, хорошо для тебя.
Но Ты сказал, что мне нечему учиться.
Подлинное обучение — это не процесс узнавания, но про­цесс вспоминания.
В этомучении для тебя нет ничего нового. Твою душу нич­то не поразит. Истинное обучение никогда не вкладывает знание, но извлекает его на поверхность. Настоящий Мас­тер знает, что у него знаний не больше, чем у ученика, он просто больше вспомнил.
Ты сказал, что хочешь знать, как применить — в реальном мире, в повседневной жизни, в качестве практической, действенной истины — то ценное, что ты нашел в наших беседах. Я предлагаю тебе пути достижения. Я помогаю тебе получить то, что ты хочешь. Вот что значит дружить с Богом.
Благодарю Тебя. Тогда расскажи не о Коренных Концепциях.
Осознание — это состояние бытия, которое ты можешь выбрать. Оно означает быть пробужденным в каждый миг. Быть осознающим — значит четко видеть то, что есть и почему так есть; то, что происходит и почему так прикс ходит; то, что может препятствовать событию и почему возникает это препятствие; все возможные — и самые ве­роятные — последствия каждого выбора или действия и то, что делает их возможными и вероятными.
Жить осознанно означает не притворяться, что ты не знаешь.
Помнишь, Я говорил, что, по-видимому, существуют те, кто знают, но кто притворяются, что они не знают? Осоз­навать — это быть осознающим и осознавать, что ты осоз­наешь. Это значит осознавать, что ты осознаешь, что ты осознаешь, что ты осознаешь, что ты осознаешь, что ты осознаешь, что ты осознаешь.
Осознание имеет много уровней.
Быть осознающим — значит осознавать уровень осозна­ния, который ты осознаешь, и осознавать, что нет уровня осознания, которого не можешь осознать, если ты это осознаешь.
Когда ты живешь осознанной жизнью, ты больше не по­ступаешь бессознательно. Это невозможно, так как ты осознаешь, что ты поступаешь несознательно, и это, ко­нечно, значит, что ты поступаешь сознательно.
Нетрудно жить осознанно, когда ты осознаешь, что это нетрудно. Осознанность питает саму себя.
Когда ты не осознаешь, что такое осознание, ты не мо­жешь знать, на что оно похоже. Ты даже не знаешь, что не знаешь. Ты забыл. На самом деле ты знаешь, но ты забыл, что знаешь, а это все равно что совсем не знать. Вот почему вспомнить так важно.
Для этого Я здесь. Я здесь, чтобы помочь вам вспомнить. Для этого и существуют друзья.
Такова и твоя роль в жизни другого человека. Всех людей. Ты здесь, чтобы помочь другим вспомнить. Возможно, ты забыл это.
Когда ты вспоминаешь, ты возвращаешься к осознанию. Вернувшись к осознанию, ты начинаешь осознавать свое осознание, и ты осознаешь, что осознаешь.
Осознавать — значит замечать мгновение. Значит остано­виться, посмотреть, послушать, почувствовать, в полной мере пережить то, что происходит. Это медитация. Осоз­нание все превращает в медитацию. Мытье посуды. Заня­тия любовью. Стрижку газонов. Признание, которое ты делаешь другому человеку. Все становится медитацией.
Что я делаю? Как я это делаю? Зачем я это делаю? Чем я являюсь, когда это делаю? Почему я являюсь этим, когда это делаю?
Что я переживаю прямо сейчас? Как я это переживаю? По­чему я переживаю это именно так? Чем я являюсь, пока переживаю это? Почему я являюсь этим, пока переживаю это? Какое отношение имеет все это к тому, что я пережи­ваю? Какое отношение имеет все это к тому, какое пережи­вание другие люди получают от меня?
Осознавать — значит двигаться к уровню Ненаблюдаемо­го Наблюдателя. Ты наблюдаешь за собой. А потом наблю­даешь за собой, наблюдающим за собой. А потом наблю­даешь за собой, наблюдающим за собой, наблюдающим за собой. В конечном счете нет никого, кто наблюдает за то­бой, наблюдающим за собой. Ты становишься Ненаблю­даемым Наблюдателем.
Это Полное Осознание.
Это легко. Это не так сложно и запутанно, как звучит. Ты просто должен остановиться, посмотреть, послушать, по­чувствовать. Ты должен знать — и знать, что ты знаешь. Ты должен перестать притворяться.
Теперь ты по-настоящему готов творить. Ты готов созна­тельно творить себя. В прошлом ты делал то, что делал, до того, как смог творить сознательно. Это можно было на­звать притворством*.
Это необычайно. Я никогда не слышал ничего подобного.
Нет, слышал. Этому учил Будда. Этому учил Кришна. Это­му учил Иисус. Этому учил каждый Мастер, который ког­да-либо жил и который живет сейчас. В этом нет ничего нового, нет ничего, что поразило бы твою душу.
Когда ты перестанешь притворяться, ты станешь абсо­лютно честным. Честность — второй инструмент. Быть честным — значит сказать — сначала себе, а потом дру­гим, — что ты осознаешь.
* Англ. pre-tending, приставка рте- означает «более ранний, предшествующий».
Честность — это то, на чем ты стоишь. Ты больше не при­нимаешь ложь*, но ты стоишь на чем-то. Возможно, ты заметил, что ты не можешь стоять на чем-то, пока не пе­рестанешь лгать. Вот почему говорят, что, когда ты абсо­лютно честен, ты по-настоящему прямой"**.
В Книге 2 «Бесед с Богом» перечисляются Пять Уровней Говорения Правды и объясняется, как эти пять уровней могут привести к жизни абсолютной открытости, или иск­ренности. Эти два слова интересно перекрывают значение друг друга. Быть абсолютно открытым — значит быть аб­солютно прозрачным***. Люди могут видеть тебя наск­возь. Нет скрытых умыслов. Чем более открытым ты ста­новишься, тем более искренним.
Постоянно используй инструмент честности и наблюдай, как меняется твоя жизнь. Используй ее в отношениях с людьми. В бизнесе. В политике. В школах. Используй ее повсюду, всегда.
Осознавай, что ты делаешь, и честно говори об этом. Чест­но говори о последствиях, к которым, как ты прекрасно знаешь, привели твои действия. А потом сделай выбор принять на себя ответственность за них. Это третий инс­трумент. Это признак великой зрелости, великого духов­ного роста.
Однако ты не захочешь так поступать, пока ваше общест­во будет приравнивать ответственность наказанию. Слишком часто в прошлом принять на себя ответствен­ность значило «стать козлом отпущения». Но ответствен­ность не означает вину. Скорее, она означает готовность сделать все возможное, чтобы твои действия привели к как можно лучшим последствиям или чтобы исправить все, что можно исправить, если окружающие решат испы-
lt Англ. lying — ложь, еще одно значение — дежа.
»» Англ. upstanding.
»»» Англ. transparent—прозрачный, искренний.
тывать последствия твоих действий как причиняющие вред.
Некоторые люди руководствуются в жизни правилом, которое гласит: «Каждый человек отвечает за все последствия своих действий, так как мы сами создаем свою реальность, поэтому я не отвечаю за то, что происходит с тобой, даже если я послужил тому причиной». Я называю это нью-эйджевской лазейкой. Это попытка извратить логику Движения Новой Мысли, которая провозглашает, что каждый человек — создатель.
Я говорю тебе: вы все отвечаете друг за друга. Вы действи­тельно хранители своих ближних. И когда вы поймете это, все горести, все печали, вся боль в человеческой жизни исчезнет.
Тогда вы создадите Новое Общество, основой которого будет Новое Евангелие: МЫ ВСЕ ОДНО и которое будет опираться на Коренные Концепции: осознание, честность, ответственность.
Не будет других законов, других норм или правил. Не бу­дет законодательства и не будет необходимости в нем. Ибо вы наконец поймете, что невозможно узаконить нравс­твенность.
В ваших школах детей будут учить Коренным Концепци­ям. Весь набор изучаемых предметов будет выстроен вок­руг них. Через них будут учить чтению, письму и арифме­тике.
Вся мировая экономика будет отражать эти Коренные Концепции. Вся инфраструктура будет выстроена вокруг них. Они будут руководить торговлей и обменом.
Ваше самоуправление будет поддерживать эти Коренные Концепции. Вся структура правительства будет выстроена вокруг них. Такие отделы, как отдел общественного обслу­живания, правосудия и управления и распределения ре­сурсов, будут работать согласно им.
Ваши религии будут поддерживать эти Коренные Кон­цепции. Вся система духовных верований будет выстроена вокруг них. Благодаря им вы сможете испытать безуслов­ную любовь, безграничную щедрость и эмоциональное и физическое исцеление.
Вы узнаете, наконец, что невозможно избежать ответс­твенности за то, что испытывает другой человек, ибо нет «другого» человека. Есть только Ты, выраженный во мно­жестве форм.
Благодаря этому знанию все изменится. И изменение бу­дет столь драматичным, столь глубоким и столь полным, что мир, в котором вы живете сейчас, покажется вам кош­маром, который наконец закончился. И вы действительно пробудитесь.
Время вашего пробуждения не за горами. Момент вашего возрождения, воссоздания вот-вот настанет. Вы на пороге того, чтобы создать себя заново в следующей высочайшей версии вашего величайшего представления о том. Кто Вы Есть.
Таково устройство вашего мирового общества в новом тысячелетии. Вы сами придумали его. Вы вызвали его к жизни. Вы уже привели его в действие. Человеческие су­щества повсюду меняются согласно его принципам. Они совместно принимают участие в созидании нового общес­тва. Восток встречается с Западом. Белые люди принима­ют людей с другим цветом кожи. Религии сливаются, пра­вительства объединяются, экономика расширяется. Во всем вы продвигаетесь к глобальному подходу, глобаль­ной точке зрения, создаете глобальную систему.
Перед изменением будет хаос. Это естественно для перево­рота такого масштаба. Ибо вы не только меняете свои при­вычки, вы меняете всю вашу идею о том, Кто Вы Есть как люди, как объединение наций, как вид. Поэтому неизбе­жен хаос, его создают те, кто не хочет принять перемены, кто не может принять гибель идеи о превосходстве и Но­
вое Евангелие Единства. Будут такжете, кто просто боится, что подобное изменение приведет к потере контроля над собственной жизнью, отказ от личного и национального самосознания. Ничего подобного не произойдет.
Переворот не будет значить исчезновение этнических, на­циональных или культурных различий. Он не будет зна­чить попрание традиций, отказ от наследия или распад семей, родов или сообществ. Напротив, этот переворот приведет к укреплению человеческих связей, так как вы поймете, что их возможно поддерживать не за счет друго­го человека.
Изменение будет означать конец не вашим отличиям, но вашей разобщенности. Отличия и разобщенность — не одно и то же,
Отличия утверждают и делают возможным опыт того, Кто Вы Есть. Разобщенность запутывает и делает этот опыт невозможным. Без отличий между здесь и там, вер­хом и низом, медленным и быстрым, горячим и холодным ни одно из упомянутых явлений не может быть испытано. Но между здесь и там, верхом и низом, быстрым и медлен­ным, горячим и холодным нет разобщенности. Это просто разные версии одного и того же. Подобным же образом, нет разобщенности между черными и белыми, мужчина­ми и женщинами, христианами и мусульманами. Все они суть разные версии одного и того же.
Когда вы это поймете, это тоже будет означать изменение. Вы станете частью Нового Общества, в котором будут ува­жать разнообразие, но не разобщенность.
Для того чтобы испытать Единство, тебе не обязательно исчезать как личности. Конечно, это очень страшно. Страшно, что Единство может означать одинаковость, и что то, что отличает тебя от Целого, исчезнет. То есть ты исчезнешь. Получается, что борьба против Единства — это борьба за выживание.
Но Единство не положит конец твоей жизни как индиви­дуальному выражению Целого. Скорее, будет способство­вать ему.
Сейчас вы убиваете друг друга из-за любви к себе и к своим убеждениям, и ненависти к другим и их убеждениям. Вы создали такую систему, что для того, чтобы выжить как индивидуальное существо, раса, религия или нация, вам приходится делать так, чтобы больше не выжил никто. Это ваш миф, который вы называете Выживанием Силь­нейших.
Когда вы будете жить по Новому Евангелию Единства, вам не придется бороться за выживание. Вы сможете выжить, не борясь за него. Простое решение, которое так долго вам не давалось, изменит все.
Вы перестанете бороться за выживание в тот день, когда поймете, что вы не можете не выжить. Вы перестанете убивать друг друга в тот день, когда поймете, что нет «дру­гого».
Жизнь вечна, и Нас есть только Один.
Эти две истины сделают бессмысленным практически все, что вы делали раньше. Когда вы поймете их, они преобра­зят вашу жизнь и превратят ее в блистающее выражение высочайшей версии вашего величайшего представления о том. Кто Вы Есть.
Жизнь вечна, и Нас есть только Один.
Эти две истины суммируют все и меняют все.
Жизнь вечна, и Нас есть только Один.
Эти две истины — все, что вам когда-либо будет нужно знать.
20
Что значит обрести дружбу с Богом? Это значит иметь всю мудрость на кончиках пальцев. В любое время, в любом месте.
Это значит никогда больше не задаваться вопросом, что делать, чем быть, куда идти, когда действовать и зачем любить. Все вопросы исчезают, когда ты обретаешь друж­бу с Богом, ибо Я дам вам все ответы.
На самом деле, я не дам вам никаких ответов, но просто покажу, что вы принесли их с собой, когда пришли в эту жизнь; что они всегда у вас были. Я покажу вам, как извле­кать их, как заставить их излиться из вашего существа — на любую проблему, любой вызов, любую трудность, что­бы проблемы, вызовы и трудности не были больше частью вашей жизни, но их заменили другие пережи­вания.
Внешнему миру может показаться, что ничто не измени­лось. И в действительности, ничто, возможно, не изменит­ся. Возможно, ты будешь встречаться с теми же обстоя­тельствами. Только ты ощутишь разницу. Только ты заме­тишь изменение. Это будет твой внутренний опыт, но вскоре он начнет влиять на внешний мир. И хотя люди, возможно, не увидят перемены в твоих внешних обстоя­тельствах, они заметят перемены в тебе. Они начнут удив­ляться этим переменам. Они начнут восхищаться ими. И наконец, они спросят тебя о них.
Что мне им сказать?
Скажи им правду. Правда освободит их. Скажи, что в тво­ем внешнем мире ничто не изменилось. У тебя по-прежнему болят зубы. Тебе по-прежнему нужно оплачивать счета. Ты по-прежнему иногда суешь обе ноги в одну штанину.
Скажи им, что у тебя по-прежнему бывают обстоятель­ства, которые ты когда-то называл далекими от совершен­ства, что ты по-прежнему сталкиваешься со всеми жесто­кими и мучительными сторонами жизни. Скажи им, что не изменилось ничего, кроме твоего опыта.
Что это значит? Я не знаю, что это значит. Как, по-твоему, что значит слово «опыт»?
Ну, словарь определяет его как «совокупное познание, даваемое восприятием; все, что можно воспринять, понять и вспом­нить».
Хорошо. Итак, когда ты знаешь великие истины жизни, меняется твое совокупное познание. Твои опыт включает все, что можно «воспринять, понять и вспомнить». Вот важное слово: «вспомнить».
Короче, твой опыт меняется, когда ты полностью вспоми­наешь, Кто Ты Есть в Действительности.
Я здесь для того, чтобы помочь тебе вспомнить. Ты здесь для того, чтобы помочь вспомнить другим. Когда ты вспо­минаешь, то снова становишься Частью Тела Господня. Ты становишься Единым со Всем Сущим, хотя та часть тебя, которая выражает Целое в форме конкретной едини­цы, не исчезает, но, напротив, проявляется еще в большем сиянии, чем прежде.
Когда твое индивидуальное выражение так сиятельно, другие могут назвать тебя Богом, или сыном Божьим, или Буддой, или Просветленным, или Мастером, или Свя­тым — или даже Спасителем.
И ты будешь спасителем, который пришел, чтобы спасти всех от забытья, оттого, что они забыли свое Единство, от того, что они действуют, как будто они отдельны друг от друга.
Ты проживешь свою жизнь, работая ради уничтожения иллюзии отдельности. И ты присоединишься к тем, кто работает для того же.
Ты ждал этих других. Ты ждал, чтобы они появились в твоей жизни, чтобы ты узнал их. Теперь вы нашли друг друга, и ты больше не одинок на своем пути.
Вот что значит дружить с Богом. Это значит больше не быть одиноким.
Теперь, продолжая жить своей повседневной жизнью, знай и понимай, что ничто уже не будет прежним. Твоя дружба со мной изменила все. Она принесла тебе Мою под­держку и Мою любовь, Мою мудрость и Мое осознание.
Теперь ты будешь осознавать, и ты будешь осознавать, что ты осознаешь. Ты будешь идти, бодрствуя. Ты грокнешь всю полноту.
Кроме тех случаев, когда не грокнешь.
Могут быть времена, когда ты снова упадешь в забытье, когда ты вообразишь, что ты не тот, Кем Ты Являешься в Действительности. В эти времена особенно полагайся на нашу новую дружбу. Назови Мое имя, и я буду рядом. Я верну тебя к твоему осознанию, Я приведу тебя к твоей мудрости, Я верну тебя тебе.
Делай то же самое для других. Возвращай людей самим себе. Это твое задание, твоя миссия, твоя цель.
И через свою дружбу с тобой они познают, что они обрели дружбу с Богом, 2-1
1. ут моя история пока заканчивается. Сегодня 29 июня 1999 года, 6:25 утра. Я встал в 2:30 ночи и, сидя в уютном кабинете в моем чудесном доме в холмах недалеко от Эшленда, штат Оре­гон, сейчас заканчиваю свою книгу. Я ожидал чего-то, что помогло бы мне завершить ее. Последняя глава стала этим завершением. Больше нечего сказать. Все уже здесь. Все ясно. Когда осознаешь и когда осознаешь, что осознаешь, больше нет вопросов.
Я закончу рассказ о себе тем, с чего я начал его в Книге 1 «Бесед с Богом». Из кэмпинга возле Эшленда я вернулся к «нас­тоящей жизни». Но на этот раз я хотел жить, а не просто «зарабатывать на жизнь». Это желание было основным источ­ником моей грусти в годы, которые предшествовали написа­нию первой части «Бесед с Богом» и моему гневному письму к Богу. Это был основной источник моих неудач в создании лич­ных взаимоотношений. С тех пор я научился двум важным вопросам, которые нужно задавать в жизни: Куда я иду? Кто идет со мной? Я также научился никогда не менять местами эти вопросы; никогда не задавать вначале второй, а потом изме­нять первый, чтобы он соответствовал второму.
Теперь у меня чудесная жизнь, у меня чудесная жена, Нэнси, и чудесные друзья. И мой самый чудесный друг — Бог.
Я действительно дружу с Богом и использую эту дружбу каждый день. Для этого и существуют друзья — чтобы их ис­пользовать. Бог любит, когда мы так поступаем. Бог говорит:
«Используй Меня». Это волшебные слова. Эти слова изменяг вашу жизнь. Когда вы услышите, как Бог юворит их, ваша жизнь изменится. Когда люди услышат, как вы говорите эти слова, ваша жизнь изменится.
Эти слова даже мощнее, чем «Я люблю тебя». Ибо, когда вы говорите: «Используй меня», вы говори ге намного больше, чем
21___________________________________________________339
просто «Я люблю тебя». Вы говорите: «Я люблю тебя» и «Я докажу тебе это прямо сейчас».
Вот что говорит Бог. Вот что говорит Бог всегда.
Я уверен, что это утверждение сложно принять тем, кому были нанесены травмы, обиды и глубокие душевные раны. Но я уверяю вас, это правда. Даже наши самые черные минуты — это дар. Этому учили нас все Мастера, и либо так и есть, либо все Мастера лгали нам. Не думаю, что Будда был лжецом. Не думаю, что Иисус выдумывал. Не думаю, что Магомет водил нас за нос.
Я думаю, что спасение от рогаток и стрел яростной судь­бы — в том, чем мы являемся. Быть или не быть, вот в чем вопрос. Быть тем. Кто Мы Есть в Действительности, или быть чем-то иным. Вот в чем выбор.
То, чем Бог поделился с нами в этой книге, изменит нашу жизнь и может изменить мир. Это мощная весть. Так подели­тесь ею. Отдайте ее. Идите и проповедуйте Новое Евангелие.
Не игнорируйте возможности поделиться этим посланием, которые предоставляет вам каждый день. Но помните, что са­мый эффективный способ поделиться им — быть им. Сейчас я выбираю посвятить остаток моей жизни бытию. И призываю вас сделать то же самое.
Мои чудесные и прославленные дети. Мои новые друзья, все...
Ваша дорога была тяжела и терниста. Но теперь вы нашли путь домой. Вы преодолевали препятствия, встречали вы­зовы, исцеляли раны, разрешали конфликты, разрушали преграды, задавали вопросы и слушали свои ответы в по­пытках вернуться ко Мне. Теперь ваша работа закончена. Только что началась ваша радость.
Пусть теперь вашей радостью станет вернуть ко Мне дру­гих, показать другим путь домой, вернуть другим их самих. Ибо там дом, и там Я — живущий в сердцах как душа каж­дой части Тела Господня.
Вернитесь домой, в свое собственное сердце, и вы найдете Меня там. Воссоединитесь со своей душой, и вы воссоеди­нитесь со Мной.
Верьте, ибо Я говорю вам, что вы и Я можем быть разны­ми, но не можем быть разделенными. Так идите и унич­тожьте разделение среди вас. Возрадуйтесь вашим отличи­ям, но покончите с вашей отдельностью и слейтесь воеди­но во всеобщем выражении единой истины: Я Есть Все Сущее.
Надейтесь, ибо Моя любовь к вам никогда не закончится, она никогда не будет знать никаких ограничений или ус­ловий.
Любите друг друга как выражение Меня.
В вашем решении быть выражением Бога вы восславите себя. В вашем выборе испытать единство с Богом и со всем сущим вы реализуете себя. В вашем стремлении познать истину вы проявите истину. Не просто в мыслях, не просто в словах, но в реальности.
Вам принадлежит место в Царстве Небесном и в сердце Бога. Это ваши владения. И когда они будут отражаться в ваших поступках, вы станете настоящими Мастерами.
И знайте: мастерство там, куда вы направляетесь. Оно там, куда, по вашим словам, вы хотите попасть, и поэтому Я веду вас туда и призываю вас вести друг друга.
Обретите дружбу с Богом и помогите другим узнать, что через свою дружбу с вами они подружатся с Богом, ибо вы и Я Одно, и, таким образом, вы — Бог, с которым они станут друзьями.
Они тоже Бог, с которым вы станете друзьями. Вы не мо­жете испытать дружбу с Богом, если не испытаете дружбу друг с другом — потому что Я и есть «другой». Нет «друго­го» человека, который не является Мной. Когда вы это постигнете, вы постигнете величайший секрет. Теперь настало время выйти в мир и жить этим секретом. Живите
им с верой, делитесь им с надеждой, проявляйте его с лю­бовью.
Прежде всего живите любовью, а не просто говорите о ней. Ибо, если вы только говорите, будь то на языке людей или на языке ангелов, но не любите, вы просто пустозво­ны. Если вы обладаете пророческим даром, понимаете все тайны и обладаете всеми знаниями и если ваша вера так сильна, что вы можете двигать горы, но вы не любите, — вы не выражаете высочайшую версию своего величайше­го представления о том. Кем Вы Являетесь.
Любовь терпелива и добра; любовь не ревнива и не хваст­лива; она не высокомерна и не груба. Любовь не настаива­ет на том, что ее путь лучший; она не раздражительна и не обидчива; она не осуждает неправильные поступки, ибо она знает, что не существует ни правильного, ни непра­вильного. Любовь все выносит, все знает, все терпит, все принимает, но ничего не прощает, ибо любовь знает, что нет необходимости ничего и никого прощать.
Любовь никогда не заканчивается. Ваши пророчества за­будутся, ваши языки исчезнут, но ваши знания будут рас­ти и меняться. Ибо ваши знания сейчас несовершенны, но, когда вы наконец поймете, что все совершенно, несовер­шенное знание уйдет, как и ваш обычай называть что-ли­бо в жизни несовершенным.
Когда ты был ребенком, ты говорил как ребенок, ты думал как ребенок, ты постигал как ребенок. Но теперь ты вырос в духе и оставил детские привычки. Тогда ты видел лишь неясные очертания в зеркале, но теперь мы с тобой стоим лицом к лицу, ибо мы теперь друзья. Тогда ты знал только часть, теперь ты понимаешь до конца, ты даже понима­ешь, что тебя понимают до конца. Вот что значит дружить с Богом.
Сейчас Я покидаю эти страницы, но никогда не покину твое сердце и твою душу. Я не могу покинуть твою душу, потому что Я есмь твоя душа. Твоя душа сделана из того,
что Есть Я. Так иди. Мой душевный партнер, и живи в вере, надежде и любви; но знай, что величайшая из них — любовь.
Неси ее по миру, делись ею, будь ею, где бы ты ни был, и твой свет будет тем светом, который сможет озарить весь мир.
Я люблю Тебя, Ты знаешь это? Я знаю. И Я люблю тебя.
ТВ эаВерще-нме...,
-1\.ак всегда, заканчивая один из диалогов с Богом, я восхища­юсь богатствами мудрости, которые были дарованы челове­честву. Бог постоянно говорит с нами не только через мои книги, но и через множество других книг и источников. Я уверен, что все наши проблемы на этой планете были бы реше­ны, если бы мы прислушались к Нему.
Я хочу использовать на практике дарованную нам мудрость. Вот почему я позволяю себе в конце каждой из моих книг давать рекомендации, которые могут помочь нам подняться на следующий уровень выражения своего духовного начала в ре­альной жизни.
Чтобы выразить свое духовное начало в реальной жизни, в первую очередь нужно найти его в себе. Для многих людей это не только первый, но и самый трудный шаг, ибо для них вопрос в том, как его сделать. Я задавал этот вопрос на страницах «Дружбы с Богом». Может быть, вы припоминаете ответ Бога:
...Проводи несколько минут каждый день в переживании Меня. Делай это сейчас, когда у тебя нет жестокой необхо­димости это делать, когда жизненные обстоятельства не заставляют тебя. Сейчас, когда кажется, что у тебя на это даже нет времени. Сейчас, когда ты не чувствуешь, что ты одинок.
Воспитай в себе привычку сливаться со Мной ежедневно. Чтобы, когда ты будешь одинок, ты знал, что это не так. По-настоящему приняв Бога, установив эту божествен­ную связь, ты никогда не захочешь больше потерять ее, ибо она принесет тебе величайшую радость.
Есть много путей к себе, и, как неоднократно указывалось в этом диалоге, нет единственно правильного или лучшего пути. Одним из методов, который является эффективным для многих, в том числе и для меня, и которым я лично занимаюсь, является Dahnhak. Это способ связи с Внутренним Создателем посредством дисциплины и научного подхода. Его создал Вели­кий Мастер Сеун Хень Ли. Сегодня в мире существует 230 цен­тров Дахн в Корее, Соединенных Штатах и других странах.
На протяжении всей истории человечества множество муд­рых мужчин и женщин учили нас, что мы все действительно Одно, что мы неотделимы друг от друга и что то, что воздейс­твует на одного из нас, воздействует на нас всех. Хотя мы неод­нократно получали это послание, остается открытым вопрос о том, как сделать эту мудрость по-настоящему нашей? Как нам «прочувствовать» истину Единства, а не просто «знать» ее на поверхностном уровне? Дахн — один из ответов.
Дахн — это всесторонняя, целостная система, которая включает гимнастику, глубокую растяжку, медитацию, дыха­тельные техники и другие практики, которые помогают челове­ку ощутить Ки (известную в некоторых культурах как Цм), или Жизненную Энергию, которая наполняет всех нас. Почувство­вав эту энергию, вы сможете использовать ее не только для того, чтобы добиться физического здоровья, но и чтобы уста­новить связь с универсальной энергией и достичь духовного пробуждения, в котором каждая клетка вашего существа ощу­щает Единство.
Дахн — это простая, легкая и действенная система. Если вы хотите больше узнать о ней, вы можете найти ближайший к вам Центр Дахн, позвонив по телефону 1-877-DAHNHAK.
Существует множество других физических и психических техник, которые также достойны вашего внимания: они все приведут вас к цели, если вы серьезно относитесь к ним и в глубине души приняли твердое решение не просто искать, но и нести свет в наш мир. Ибо сегодня мы должны делать больше, чем просто заботиться о своей собственной жизни. Эти техни­ки и системы помогают установи гь связь между телом и созна­нием, между «деланием» и «бытием» и возвышают индивиду­альное и групповое осознание.
В прошлом мы пытались изменить наш общий опыт, стара­ясь изменить то, что мы делаем, но наши усилия не оправдали
себя. Человеческий род делает те же ошибки, что и тысячу лет назад. Я полагаю, причина в том, что мы стремились изменить поведение, а не сознание, которое им управляет.
В моем непрекращающемся диалоге с Богом постоянно зву­чит мысль о том, что нам ничего не нужно делать; что решение наших проблем лежит не в «делании», но в бытии.
Какая разница между «бытием» и «деланием», и как это можно применить в нашем мире, где каждый человек ежеднев­но занят добыванием хлеба насущного? Это необычайно инте­ресная тема, и я коснулся ее в брошюре, которую я написал, столкнувшись с этой конкретной проблемой. Я хотел найти способ жить в реальном мире, как призывает меня Господь. Я хотел превратить чудесную мудрость Бога о бытии в практичес­кую технику. Я знал, что идея о «бытии» может изменить мир, но не знал, как применить ее на практике.
И вот однажды ко мне пришло решение. В эти дни я был просто одержим — я писал часы напролет, и так появилась брошюра «Носители Света». Она дает ответы на один из самых важных вопросов современного мира — как научиться пра­вильно зарабатывать на жизнь, как жить, а не просто работать ради выживания. Мы все должны освободиться из ловушки ежедневно! о «делания», если хотим когда-либо стать, как при­зывает нас Бог, «светом, который действительно может озарить мир».
«ВосСоздание» (ReCreation), некоммерческая организация, которую мы с Нэнси основали для того, чтобы продолжать распространение послания моего разговора с Богом, издала эту брошюру, и я надеюсь, что каждый человек, который когда-ли­бо задавал вопрос о том, как перейти от делания к бытию в своей жизни, прочтет ее. Мы назвали нашу организацию «Вос-Созданием», выражая наше понимание цели жизни: создавать себя заново в высочайшей версии нашего величайшего предс­тавления о том. Кем Мы Являемся.
Став сознательным участником процесса воссоздания, вы захотите сделать что-то для остального человечества. Это естес­твенно. Одним из способов, которым мы можем помочь миру, является привнесение наших духовных принципов в политическую деятельность. Я знаю, некоторые люди полагают, чго духовность и политика несовместимы. Но Бог говорит нам «Ваши политические взгляды и есть ваша проявленная духов­ность».
Я ясно осознаю истинность Его слов. Вот почему я не один год искал политическую партию или движение, которое руко­водствовалось бы духовными, жизнеутверждающими принци­пами. Говоря проще, мне нужна бьыа причина, чтобы юлосо-вать на выборах. Я не смог найти то, что я искал, среди тради­ционных политических партий. Когда я прочитал книгу Робер­та Рота, она перевернула мое понимание проблемы. Если вы переживаете то же состояние, которое переживал я, —ищете и уже начинаете терять надежду, — я обещаю вам, что эта книга покажет вам замечательный способ обратить вашу духовную истину в практические политические действия.
Книга мистера Рота называется «Причина голосовать». Вы обязаны ее прочесть, даже если не «интересуетесь политикой». Особенно если не интересуетесь политикой. Возможно, вы не интересуетесь ею, поскольку не видите смысла в том, чем зани­маются политики. Политика не давала вам реального способа выразить того, кем вы являетесь. У вас не было причины голосо­вать.
Теперь она у вас будет.
Марианна Уильямсон говорит: «По мере того как растет в нас сила духа, растет наше желание служить миру». Ее потряса­ющая книга «Исцелить душу Америки» показывает, что необ­ходимо сделать и как мы можем это сделать. Ее идеи можно применять не только в Америке, но и во всем мире.
Мы с Марианной совместно организовали Альянс Глобаль­ного Возрождения, который объединяет людей по всему земно­му шару в Круги Граждан. Их целью является изменение мира посредством применения духовных принципов в обществен­ной деятельности. Это самое захватывающее трансконтинен­тальное духовно-политическое движение, о котором я знаю. В его совет директоров входят Дипак Чопра, Уэйн Дайер, Том Хартман, Джин Хьюстон, Барбара Маркс Хаббард, Томас Мур, Кэролин Мисс, Джеймс Редифилд, Гари Зукав и другие. Все мы
работаем в одной команде, и мы надеемся, что вы присоедини­тесь к нам. Чтобы больше узнать об этой действительно пре­красной инициативе, связывайтесь с нами по адресу:
Global Renaissance Alliance P.O. Box 15712 Washington, D.C. 20003 телефон: 541-890-4716 e-mail: office@renaissancealliance. org web-страница: www.renaissancealliance.org
Есть много других способов найти практическое применение конкретных идей и истин, которые были даны нам в беседах с Богом. Это мое самое заветное желание, и я знаю, что многие люди чувствуют то же самое. Если вы один из нас, я приглашаю вас связаться с нашим фондом и попросить информацию о программе «Беседы с Богом» в действии.
Это новая программа, в которую входит Круг Мудрости (группы людей, организованные по всей стране, чьей задачей является отвечать на триста писем в неделю — писем, в кото­рых нам задают вопросы относительно материала книг три­логии), Команда Разрешения Кризисов (в нее входят добро­вольцы, предоставляющие нам информацию о состоянии дела в своих сообществах и в некоторых случаях оказывающие под­держку людям, которые звонят нам в часы духовного кризиса) и Сеть Ресурсов (которая связывает людей по всему миру, рабо­тающих над проектами и идеями с целью улучшения духовного роста человечества).
По вашей просьбе вам могут выслать описание программы объемом в один лист. Там вы также найдете инструкции о том, как можно присоединиться к нам, и данные о наших других проектах, не последним из которых является новая школа, ос­нованная на принципах, изложенных в моих беседах с Богом, к созданию которой Он призывал нас.
Учебная программа в Hearthght School — будет создана с уче­том трех Коренных Концепций, которые были нам даны в этом диалоге: Осознание, Честность, Ответственность. Она поможет
детям испытывать и развивать естественным образом понима­ние, которое в них заложено изначально. Мы намереваемся дать детям много знаний, помочь каждому ребенку достичь академических успехов в окружении любви и заботы и научить их черпать из своего собственного внутреннего источника муд­рости.
Мудрость — это знание, примененное на практике. Школа Сердечного Света научит наших детей создавать на­ше будущее, а не повторять наше прошлое. Она даст им всю информацию, необходимую, чтобы выжить в нашем мире, но не указания, которые дети обычно получают в школах и кото­рые побуждают их, а в некоторых культурах даже требуют от них копировать старый способ жизни. Мы предвидим, что Школы Сердечного Света будут открыты во многих городах во всем мире, когда известия о том, что мы делаем —и как мы это делаем, — начнут распространяться.
Кроме того, многие люди, прочитав трилогию «Беседы с Богом» и серьезно заинтересовавшись полученной информа­цией, ждут продолжения. Если вы хотите «оставаться в курсе событий», вам в этом поможет наш информационный бюлле­тень «Беседы». В каждом номере мы общаемся с читателями, рассказываем людям, как они могут применить послания Бога в повседневной жизни, и отвечаем на вопросы, касающиеся материала трилогии. Многие из этих вопросов являются очень глубокими. В бюллетене также содержится информация о воз­можностях расширения опыта, в том числе о программе «Друзья Бога по переписке», наших пятидневных сессиях «Вос­создай Себя», программе «Книги для друзей» и других видятс деятельности нашей организации. Подписаться на бюллетень можно, выслав $35 за 12 номеров ($45 для проживающих вне Соединенных Штатов). Возможна подписка по перечислению. Если вы хотите получить информацию о брошюре «Носители Света», программе «БСБ в действии», о Школе Сердечного Све­та или о бюллетене «Беседы», вот адрес нашего фонда:
The ReCreation Foundation РМВ1150 1257 Siskiyou Blvd. Ashland, OR 97520 телефон: 541-482-8806 e-mail: [email protected] web-страница: www. conversationswithgod. о rg
Читаете ли вы любую из книг «Беседы с Богом» или принимаете участие в работе любой из упомянутых программ, я надеюсь, что вы присоединитесь к нам в деле распространения по всему миру Нового Евангелия.
Так вы будете помогать произвести грандиозный переворот в нашем коллективном сознании. Он приведет к значительным изменениям наших религиозных, политических, экономичес­ких, образовательных и социальных ценностей, которые могут стать провозвестниками золотого века на нашей планете. Ибо когда все люди по-новому осознают Бога, они обретут новые отношения с Богом и наконец откажутся от представлений о мстительном, карающем, неприкосновенном и непознаваемом божестве и обретут подлинную, действенную дружбу с Богом.
Сколь бы великим ни было это достижение, еще важнее будет то, что подарит нам эта новая дружба: мы обретем не только осознание нашей глубокой связи с Создателем, но и осознание нашего Единства со всеми живыми существами. Так мы сможем покончить с идеей, которая принесла так много несчастий в нашу жизнь: идеей о том, что один или некоторые из нас чем-то лучше других.
В этой книге содержится грандиозное послание об этом. Я надеюсь, что вы присоединитесь ко мне в распространении этого послания по миру. Я призываю вас работать вместе со мной, чтобы в XXI веке — и как можно раньше — мы увидели религиозных лидеров, политические фигуры, деятелей образо­вания и социологов любых убеждений, которые принимают призыв Бога и провозглашают:
«Наш путь не лучший, наш путь просто иной».
Это единственное потрясающее утверждение изменит мир.